это кончится сегодня.
Когда она произнесла эти слова, шаги доктора послышались на улице. Бэшуд отошёл от неё, и сердце его забилось невыразимой надеждой.
«Это кончится сегодня!» — повторил он про себя, едва переводя дух и отходя в дальний конец коридора.
— Пожалуйста, не беспокойтесь, — весело сказал доктор, когда они встретились. — Мне нечего говорить такого, миссис Армадэль, что вы или все другие не могли бы слышать.
Бэшуд продолжал идти в дальний конец коридора, все повторяя:
— Это кончится сегодня!
Доктор прошёл мимо него и подошёл к мисс Гуильт.
— Вы, без сомнения, слышали, — начал он самым спокойным тоном, — что мистер Армадэль приехал. Позвольте мне прибавить, милостивая государыня, что нет ни малейшей причины для особого волнения с вашей стороны. Ему не противоречили ни в чём, и он так спокоен и сговорчив, как только могут пожелать его лучшие друзья. Я сообщил ему, что сегодня невозможно иметь свидание с молодой девицей, но что он сможет увидать её (с надлежащими предосторожностями) очень рано утром, как только она проснётся завтра. Так как поблизости нет гостиницы, я должен был при сложившихся обстоятельствах предложить ему остановиться на ночь в лечебнице. Он принял предложение с величайшей признательностью и поблагодарил самым сердечным и трогательным образом за мои старания успокоить его. Всё идёт вполне удовлетворительно до сих пор! Но случилось было маленькое препятствие — теперь счастливо побеждённое, — о котором я считаю нужным упомянуть вам, прежде чем мы разойдёмся на ночлег.
Подготовив себе почву этими словами (так что Бэшуд мог его слышать) для показания, которое он прежде изъявил намерение сделать в случае, если Аллэн умрёт в лечебнице, доктор хотел продолжать, но его внимание было привлечено звуком, донёсшимся снизу, как будто скрипнула дверь, которую старались отворить.
Он немедленно сошёл вниз и отпер дверь, соединяющую первый и второй этажи, которую он запер за собой, когда шёл наверх. Но человек, старавшийся отпереть дверь (если только действительно кто-нибудь старался) был проворнее его. Доктор посмотрел вдоль коридора и через лестницу в переднюю и, не заприметив ничего, вернулся к мисс Гуильт, снова заперев дверь.
— Извините меня, — продолжал он, — мне послышалось что-то внизу. Касательно маленького препятствия, о котором я сейчас говорил, позвольте мне сообщить вам, что мистер Армадэль привёз с собой друга, носящего странное имя Мидуинтера. Вы знаете этого господина? — спросил доктор, с подозрением глядя на неё, странно не вязавшимся с равнодушием в его голосе.
— Я знаю, что он старый друг мистера Армадэля, — сказала она. — И он…
Голос изменил ей, и она опустила глаза под твёрдым проницательным взглядом доктора. Она преодолела минутную слабость и в свою очередь спросила:
— И он также остаётся здесь ночевать?
— Мистер Мидуинтер очень груб в обращении и имеет подозрительный характер, — ответил доктор, пристально наблюдая за нею. — Он принудил меня оставить его ночевать здесь, как только мистер Армадэль принял моё приглашение.
Он остановился, чтоб заметить действие этих слов на мисс Гуильт. Так как она оставила его в совершенном неведении предосторожностью, с какою она избегала упоминать об имени, принятом её мужем, с их первого свидания, подозрения доктора, конечно, были весьма неопределенны. Он услышал, что голос подвёл её, увидел, как изменилось её лицо. Он подозревал только, что она что-то скрывает о Мидуинтере, и больше ничего.
— Вы позволили ему остаться? — спросила она. — На вашем месте я выгнала бы его.
Непроницаемое спокойствие её тона показало доктору, что её самообладание не будет поколеблено в этот вечер. Он опять вступил в роль врача, с которым миссис Армадэль советовалась об умственном расстройстве Армадэля.
— Если бы я должен был советоваться только с моими чувствами, — сказал он, — я не скрываю от вас, что я выгнал бы мистера Мидуинтера. Но я видел, что мистер Армадэль не желает расставаться со своим другом. При подобных обстоятельствах оставалось только одно — опять исполнить его прихоть. Об опасности раздражать его — не говоря уже ничего, — прибавил доктор, на минуту обращаясь к истине: — о моём естественном опасении с таким характером, как у вашего друга, огласки и расстройства в доме — нечего было думать ни минуты. Мистер Мидуинтер остаётся здесь ночевать и занял (мне следовало бы сказать, что он настоял на том) комнату возле мистера Армадэля. Посоветуйте мне, милостивая государыня, в этом непредвиденном обстоятельстве, — заключил доктор, произнося эти слова громким голосом, — в какие комнаты поместить их в первом этаже?
— Поместите мистера Армадэля в комнате под номером четвёртым.
— А его друга возле него в комнате под номером третьим? — сказал доктор. — Хорошо! Хорошо! Хорошо! Может быть, это самые удобные комнаты. Я сейчас отдам распоряжения. Не торопитесь уходить, мистер Бэшуд, — весело закричал он, дойдя до верхних ступенек лестницы. — Я оставил ключ моего помощника вон на том подоконнике, и миссис Армадэль может выпустить вас из дверей у лестницы, когда вам угодно. Не засиживайтесь слишком поздно, миссис Армадэль! Ваша нервная система требует продолжительного сна. Нежный восстановитель нервных натур — успокоительный сон. Бог да благословит вас!
Бэшуд вернулся с дальнего конца коридора, все обдумывая в нетерпеливом ожидании того, что должно было случиться в эту ночь.
— Уйти мае? — спросил он.
— Нет, вы должны остаться. Я сказала, что вы узнаете все, если подождёте до утра. Ждите здесь.
Он колебался и осматривался вокруг.
— Доктор… — пролепетал он, — мне послышалось, что доктор сказал…
— Доктор не станет мешать мне ни в чём, что я сделаю в этом доме сегодня. Я говорю вам, чтобы вы остались. На верхнем этаже есть пустые комнаты, займите одну из них.
Бэшуд почувствовал, что его опять охватила дрожь, когда он посмотрел на неё.
— Могу я спросить… — начал он.
— Не спрашивайте ни о чём. Вы мне нужны.
— Пожалуйста, скажите мне…
— Я не скажу вам ничего, пока не пройдёт ночь и не настанет утро.
Его любопытство победило его боязнь. Он настаивал.
— Это что-нибудь страшное? — прошептал он. — Слишком страшное для того, чтобы сказать это мне?
Она топнула ногой во внезапной вспышке нетерпения.
— Слушайте! — сказала она, схватив ключ от двери с подоконника. — Вы совершенно правы, что не доверяете мне, вы совершенно правы, что не следуете за мною далее во мраке. Ступайте, прежде чем дом будет заперт. Я могу обойтись без вас.
Она пошла к лестнице с ключом в одной руке и со свечой в другой.
Бэшуд молча шёл за нею. Никто, знавший то, что он знал о её прежней жизни, не мог бы заметить, что эта женщина была доведена до последней крайности и сознательно стояла на краю пропасти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Когда она произнесла эти слова, шаги доктора послышались на улице. Бэшуд отошёл от неё, и сердце его забилось невыразимой надеждой.
«Это кончится сегодня!» — повторил он про себя, едва переводя дух и отходя в дальний конец коридора.
— Пожалуйста, не беспокойтесь, — весело сказал доктор, когда они встретились. — Мне нечего говорить такого, миссис Армадэль, что вы или все другие не могли бы слышать.
Бэшуд продолжал идти в дальний конец коридора, все повторяя:
— Это кончится сегодня!
Доктор прошёл мимо него и подошёл к мисс Гуильт.
— Вы, без сомнения, слышали, — начал он самым спокойным тоном, — что мистер Армадэль приехал. Позвольте мне прибавить, милостивая государыня, что нет ни малейшей причины для особого волнения с вашей стороны. Ему не противоречили ни в чём, и он так спокоен и сговорчив, как только могут пожелать его лучшие друзья. Я сообщил ему, что сегодня невозможно иметь свидание с молодой девицей, но что он сможет увидать её (с надлежащими предосторожностями) очень рано утром, как только она проснётся завтра. Так как поблизости нет гостиницы, я должен был при сложившихся обстоятельствах предложить ему остановиться на ночь в лечебнице. Он принял предложение с величайшей признательностью и поблагодарил самым сердечным и трогательным образом за мои старания успокоить его. Всё идёт вполне удовлетворительно до сих пор! Но случилось было маленькое препятствие — теперь счастливо побеждённое, — о котором я считаю нужным упомянуть вам, прежде чем мы разойдёмся на ночлег.
Подготовив себе почву этими словами (так что Бэшуд мог его слышать) для показания, которое он прежде изъявил намерение сделать в случае, если Аллэн умрёт в лечебнице, доктор хотел продолжать, но его внимание было привлечено звуком, донёсшимся снизу, как будто скрипнула дверь, которую старались отворить.
Он немедленно сошёл вниз и отпер дверь, соединяющую первый и второй этажи, которую он запер за собой, когда шёл наверх. Но человек, старавшийся отпереть дверь (если только действительно кто-нибудь старался) был проворнее его. Доктор посмотрел вдоль коридора и через лестницу в переднюю и, не заприметив ничего, вернулся к мисс Гуильт, снова заперев дверь.
— Извините меня, — продолжал он, — мне послышалось что-то внизу. Касательно маленького препятствия, о котором я сейчас говорил, позвольте мне сообщить вам, что мистер Армадэль привёз с собой друга, носящего странное имя Мидуинтера. Вы знаете этого господина? — спросил доктор, с подозрением глядя на неё, странно не вязавшимся с равнодушием в его голосе.
— Я знаю, что он старый друг мистера Армадэля, — сказала она. — И он…
Голос изменил ей, и она опустила глаза под твёрдым проницательным взглядом доктора. Она преодолела минутную слабость и в свою очередь спросила:
— И он также остаётся здесь ночевать?
— Мистер Мидуинтер очень груб в обращении и имеет подозрительный характер, — ответил доктор, пристально наблюдая за нею. — Он принудил меня оставить его ночевать здесь, как только мистер Армадэль принял моё приглашение.
Он остановился, чтоб заметить действие этих слов на мисс Гуильт. Так как она оставила его в совершенном неведении предосторожностью, с какою она избегала упоминать об имени, принятом её мужем, с их первого свидания, подозрения доктора, конечно, были весьма неопределенны. Он услышал, что голос подвёл её, увидел, как изменилось её лицо. Он подозревал только, что она что-то скрывает о Мидуинтере, и больше ничего.
— Вы позволили ему остаться? — спросила она. — На вашем месте я выгнала бы его.
Непроницаемое спокойствие её тона показало доктору, что её самообладание не будет поколеблено в этот вечер. Он опять вступил в роль врача, с которым миссис Армадэль советовалась об умственном расстройстве Армадэля.
— Если бы я должен был советоваться только с моими чувствами, — сказал он, — я не скрываю от вас, что я выгнал бы мистера Мидуинтера. Но я видел, что мистер Армадэль не желает расставаться со своим другом. При подобных обстоятельствах оставалось только одно — опять исполнить его прихоть. Об опасности раздражать его — не говоря уже ничего, — прибавил доктор, на минуту обращаясь к истине: — о моём естественном опасении с таким характером, как у вашего друга, огласки и расстройства в доме — нечего было думать ни минуты. Мистер Мидуинтер остаётся здесь ночевать и занял (мне следовало бы сказать, что он настоял на том) комнату возле мистера Армадэля. Посоветуйте мне, милостивая государыня, в этом непредвиденном обстоятельстве, — заключил доктор, произнося эти слова громким голосом, — в какие комнаты поместить их в первом этаже?
— Поместите мистера Армадэля в комнате под номером четвёртым.
— А его друга возле него в комнате под номером третьим? — сказал доктор. — Хорошо! Хорошо! Хорошо! Может быть, это самые удобные комнаты. Я сейчас отдам распоряжения. Не торопитесь уходить, мистер Бэшуд, — весело закричал он, дойдя до верхних ступенек лестницы. — Я оставил ключ моего помощника вон на том подоконнике, и миссис Армадэль может выпустить вас из дверей у лестницы, когда вам угодно. Не засиживайтесь слишком поздно, миссис Армадэль! Ваша нервная система требует продолжительного сна. Нежный восстановитель нервных натур — успокоительный сон. Бог да благословит вас!
Бэшуд вернулся с дальнего конца коридора, все обдумывая в нетерпеливом ожидании того, что должно было случиться в эту ночь.
— Уйти мае? — спросил он.
— Нет, вы должны остаться. Я сказала, что вы узнаете все, если подождёте до утра. Ждите здесь.
Он колебался и осматривался вокруг.
— Доктор… — пролепетал он, — мне послышалось, что доктор сказал…
— Доктор не станет мешать мне ни в чём, что я сделаю в этом доме сегодня. Я говорю вам, чтобы вы остались. На верхнем этаже есть пустые комнаты, займите одну из них.
Бэшуд почувствовал, что его опять охватила дрожь, когда он посмотрел на неё.
— Могу я спросить… — начал он.
— Не спрашивайте ни о чём. Вы мне нужны.
— Пожалуйста, скажите мне…
— Я не скажу вам ничего, пока не пройдёт ночь и не настанет утро.
Его любопытство победило его боязнь. Он настаивал.
— Это что-нибудь страшное? — прошептал он. — Слишком страшное для того, чтобы сказать это мне?
Она топнула ногой во внезапной вспышке нетерпения.
— Слушайте! — сказала она, схватив ключ от двери с подоконника. — Вы совершенно правы, что не доверяете мне, вы совершенно правы, что не следуете за мною далее во мраке. Ступайте, прежде чем дом будет заперт. Я могу обойтись без вас.
Она пошла к лестнице с ключом в одной руке и со свечой в другой.
Бэшуд молча шёл за нею. Никто, знавший то, что он знал о её прежней жизни, не мог бы заметить, что эта женщина была доведена до последней крайности и сознательно стояла на краю пропасти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123