Однако Фрайзель располагала несколькими надежными источниками информации и благодаря им знала, что на самом деле ее знакомые далеко не так; доверчивы и простодушны. Каждый, кто подступал к ней с расспросами, имел собственную версию произошедшего. Таким образом, версий, от самых нелепых до весьма правдоподобных, набралось множество, и распространялись они с поразительной быстротой. Кто-то настаивал на том, что в каньоне имело место самое заурядное убийство, кто-то полагал, что тут не обошлось без черной магии, духов и привидений. Однако все сходились в одном: в смерти Тодда виновата Максин.
Ведь это она направила своего несчастного подопечного в зловещий дом, где его подстерегала опасность; это она не предупредила Тодда о том, что некто, принадлежавший к его ближайшему окружению, замыслил покончить с ним. (Согласно версии, выдвинутой «Инквайрер», убийцей Пикетта являлась некая довольно яркая кинозвезда. Об имени злоумышленника (или злоумышленницы) «Инквайрер» умалчивал, равно как и о том, к какому полу он принадлежал. Однако автор статьи клялся, что имя это ему известно и настанет день, когда он откроет общественности всю правду. А пока он имеет веские основания утверждать, что Максин Фрайзель была прекрасно осведомлена о готовящемся преступлении, однако не приняла планов убийцы всерьез.) Таким образом, именно ее пагубное легкомыслие стало причиной смерти Тодда. В это охотно все поверили, и никакие слова и поступки Максин не могли убедить людей в обратном. Копившаяся в них годами неприязнь вышла наружу теперь, когда недруги Максин с упоением придумывали бесчисленные сценарии разыгравшейся в каньоне трагедии. И все эти сценарии выставляли менеджера Тодда в самом неблаговидном свете.
Вскоре Максин поняла, что сопротивление бесполезно, и оставила всякие поползновения защитить свою подмоченную репутацию. Все равно люди будут верить в то, во что им хочется верить. Это она знала по опыту, приобретенному за те двадцать два года, которые она занималась кинобизнесом. Иногда, конечно, общественное мнение удается направить в нужное русло – но если люди не желают покупать то, что вы им предлагаете, никакие ухищрения не помогут исправить дело.
После нескольких дней, проведенных в бесплодных попытках оправдаться, Максин неожиданно исполнилась непробиваемым равнодушием к оскорбительным сплетням и полностью посвятила себя поискам новых талантов. Положение менеджера, не имеющего в качестве клиента никакой звезды, ее отнюдь не устраивало; это означало, что сейчас она пустое место – по крайней мере, пока не пожелает открыть истинную подоплеку событий в каньоне Холодных Сердец.
О том, что произошло в «самом таинственном доме в окрестностях Голливуда» (так окрестил его один из корреспондентов канала «Фокс»), многочисленные потребители желтой прессы, несмотря на скудость и противоречивость сведений, имели весьма подробное представление. Требовалось лишь время, чтобы кто-то создал вариант истории, этим представлениям отвечающий.
Этот «кто-то» не заставил себя ждать. Им оказался Мартин Руни, детектив полицейского управления Беверли-Хиллз, который проводил первоначальное расследование по делу Пикетта. Руни уже исполнилось пятьдесят восемь, так что отставка его была не за горами, и в недалеком будущем Мартина ожидало весьма скромное существование на пенсию детектива. Подобная перспектива ничуть не привлекала Руни. Конечно, он никогда не купался в роскоши, однако расходов у него было предостаточно – алименты, выплаты по закладной и за машину (машины являлись его главной слабостью, и у Мартина их насчитывалось три). К тому же он имел некоторые дорогостоящие привычки: например, любил посидеть в хорошем баре и выкуривал в день от сорока до пятидесяти сигарет. Руни уже подсчитал, сколь сильно ему придется урезать себя после отставки, и выяснилось, что от большинства маленьких удовольствий надо будет отказаться.
И вдруг судьба послала ему неожиданный подарок, который позволил бы не думать о деньгах весь остаток жизни. Рассказ о смерти Тодда Пикетта и сопутствовавших ей событиях он услышал сначала от фанатки покойного актера, женщины по фамилии Лоупер, а потом от его менеджера, Максин Фрайзель. История показалась ему совершенно неправдоподобной и в то же время на редкость убедительной и захватывающей. В этом каньоне явно творилась какая-то чертовщина. Какова была истинная подоплека произошедшего, Руни ничуть не волновало. Он знал: люди обожают подобные сюжеты, и он сможет неплохо заработать на всем этом. Достаточно, чтобы обеспечить себе безбедную старость.
Решив ступить на писательскую стезю, Руни принялся тайком делать копии допросов и дома обрабатывать содержавшиеся там сведения, придавая им форму повествования. Работа продвигалась без затруднений; Мартин имел доступ ко всем материалам дела, и, если он требовал копии некоторых протоколов для более полного ознакомления с тем или иным аспектом преступления, ему охотно шли навстречу. В результате в его домашнем компьютере накопилось одиннадцать больших файлов. Новоявленному автору уже виделась книга в яркой глянцевой обложке.
Однако он чувствовал: для того чтобы придать этому скопищу ужасов живость и остроту, необходимо выбрать нужный ракурс обзора. Вести рассказ от собственного лица не годилось. В конце концов, он ведь не был в сердце событий, а лишь судил о них с чужих слов. Повествование должно было вестись с точки зрения очевидца. И на роль такого очевидца он избрал Максин Фрайзель.
– Так все-таки чего вы от меня хотите, детектив?
– Я уже сказал вам, мисс Фрайзель, что собираюсь написать книгу о трагедии, случившейся в каньоне Холодных Сердец – так все почему-то называют это место. Ваш подробный рассказ оказал бы мне неоценимую помощь.
– Мой подробный рассказ? А как насчет моих показаний? Я уже сообщила вам все, что мне известно.
– Подождите, подождите! – взмолился Руни. – Прошу вас, не вешайте трубку. Подумайте хорошенько над моим предложением. Уверяю, вы не прогадаете, если его примете. Сколько лет вы занимались делами Тодда Пикетта?
– Одиннадцать.
– И сейчас у вас есть возможность доказать, что вы до последнего защищали его интересы. Опровергнуть все идиотские слухи.
– Мистер Руни, если бы я, как вы выражаетесь, решила опровергнуть все идиотские слухи и заняться писательством, мне не понадобился бы полицейский в качестве соавтора.
– Неужели вы думали, что я собираюсь сам писать? Для этой работы я найму какого-нибудь сочинителя, набившего руку на историях с привидениями.
– Вы окончательно сбили меня с толку, Руни, – ледяным тоном произнесла Максин. – Я не понимаю, в чем будет состоять ваш вклад в этот, с позволения сказать, литературный шедевр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Ведь это она направила своего несчастного подопечного в зловещий дом, где его подстерегала опасность; это она не предупредила Тодда о том, что некто, принадлежавший к его ближайшему окружению, замыслил покончить с ним. (Согласно версии, выдвинутой «Инквайрер», убийцей Пикетта являлась некая довольно яркая кинозвезда. Об имени злоумышленника (или злоумышленницы) «Инквайрер» умалчивал, равно как и о том, к какому полу он принадлежал. Однако автор статьи клялся, что имя это ему известно и настанет день, когда он откроет общественности всю правду. А пока он имеет веские основания утверждать, что Максин Фрайзель была прекрасно осведомлена о готовящемся преступлении, однако не приняла планов убийцы всерьез.) Таким образом, именно ее пагубное легкомыслие стало причиной смерти Тодда. В это охотно все поверили, и никакие слова и поступки Максин не могли убедить людей в обратном. Копившаяся в них годами неприязнь вышла наружу теперь, когда недруги Максин с упоением придумывали бесчисленные сценарии разыгравшейся в каньоне трагедии. И все эти сценарии выставляли менеджера Тодда в самом неблаговидном свете.
Вскоре Максин поняла, что сопротивление бесполезно, и оставила всякие поползновения защитить свою подмоченную репутацию. Все равно люди будут верить в то, во что им хочется верить. Это она знала по опыту, приобретенному за те двадцать два года, которые она занималась кинобизнесом. Иногда, конечно, общественное мнение удается направить в нужное русло – но если люди не желают покупать то, что вы им предлагаете, никакие ухищрения не помогут исправить дело.
После нескольких дней, проведенных в бесплодных попытках оправдаться, Максин неожиданно исполнилась непробиваемым равнодушием к оскорбительным сплетням и полностью посвятила себя поискам новых талантов. Положение менеджера, не имеющего в качестве клиента никакой звезды, ее отнюдь не устраивало; это означало, что сейчас она пустое место – по крайней мере, пока не пожелает открыть истинную подоплеку событий в каньоне Холодных Сердец.
О том, что произошло в «самом таинственном доме в окрестностях Голливуда» (так окрестил его один из корреспондентов канала «Фокс»), многочисленные потребители желтой прессы, несмотря на скудость и противоречивость сведений, имели весьма подробное представление. Требовалось лишь время, чтобы кто-то создал вариант истории, этим представлениям отвечающий.
Этот «кто-то» не заставил себя ждать. Им оказался Мартин Руни, детектив полицейского управления Беверли-Хиллз, который проводил первоначальное расследование по делу Пикетта. Руни уже исполнилось пятьдесят восемь, так что отставка его была не за горами, и в недалеком будущем Мартина ожидало весьма скромное существование на пенсию детектива. Подобная перспектива ничуть не привлекала Руни. Конечно, он никогда не купался в роскоши, однако расходов у него было предостаточно – алименты, выплаты по закладной и за машину (машины являлись его главной слабостью, и у Мартина их насчитывалось три). К тому же он имел некоторые дорогостоящие привычки: например, любил посидеть в хорошем баре и выкуривал в день от сорока до пятидесяти сигарет. Руни уже подсчитал, сколь сильно ему придется урезать себя после отставки, и выяснилось, что от большинства маленьких удовольствий надо будет отказаться.
И вдруг судьба послала ему неожиданный подарок, который позволил бы не думать о деньгах весь остаток жизни. Рассказ о смерти Тодда Пикетта и сопутствовавших ей событиях он услышал сначала от фанатки покойного актера, женщины по фамилии Лоупер, а потом от его менеджера, Максин Фрайзель. История показалась ему совершенно неправдоподобной и в то же время на редкость убедительной и захватывающей. В этом каньоне явно творилась какая-то чертовщина. Какова была истинная подоплека произошедшего, Руни ничуть не волновало. Он знал: люди обожают подобные сюжеты, и он сможет неплохо заработать на всем этом. Достаточно, чтобы обеспечить себе безбедную старость.
Решив ступить на писательскую стезю, Руни принялся тайком делать копии допросов и дома обрабатывать содержавшиеся там сведения, придавая им форму повествования. Работа продвигалась без затруднений; Мартин имел доступ ко всем материалам дела, и, если он требовал копии некоторых протоколов для более полного ознакомления с тем или иным аспектом преступления, ему охотно шли навстречу. В результате в его домашнем компьютере накопилось одиннадцать больших файлов. Новоявленному автору уже виделась книга в яркой глянцевой обложке.
Однако он чувствовал: для того чтобы придать этому скопищу ужасов живость и остроту, необходимо выбрать нужный ракурс обзора. Вести рассказ от собственного лица не годилось. В конце концов, он ведь не был в сердце событий, а лишь судил о них с чужих слов. Повествование должно было вестись с точки зрения очевидца. И на роль такого очевидца он избрал Максин Фрайзель.
– Так все-таки чего вы от меня хотите, детектив?
– Я уже сказал вам, мисс Фрайзель, что собираюсь написать книгу о трагедии, случившейся в каньоне Холодных Сердец – так все почему-то называют это место. Ваш подробный рассказ оказал бы мне неоценимую помощь.
– Мой подробный рассказ? А как насчет моих показаний? Я уже сообщила вам все, что мне известно.
– Подождите, подождите! – взмолился Руни. – Прошу вас, не вешайте трубку. Подумайте хорошенько над моим предложением. Уверяю, вы не прогадаете, если его примете. Сколько лет вы занимались делами Тодда Пикетта?
– Одиннадцать.
– И сейчас у вас есть возможность доказать, что вы до последнего защищали его интересы. Опровергнуть все идиотские слухи.
– Мистер Руни, если бы я, как вы выражаетесь, решила опровергнуть все идиотские слухи и заняться писательством, мне не понадобился бы полицейский в качестве соавтора.
– Неужели вы думали, что я собираюсь сам писать? Для этой работы я найму какого-нибудь сочинителя, набившего руку на историях с привидениями.
– Вы окончательно сбили меня с толку, Руни, – ледяным тоном произнесла Максин. – Я не понимаю, в чем будет состоять ваш вклад в этот, с позволения сказать, литературный шедевр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192