Я предпочел бы сидеть
на нем, коль скоро мы его найдем, но в том районе нет никаких
ретрансляционных станций. Если он пробыл там нетронутым несколько
тысячелетий, то может подождать несколько дней. - Он скатал карту в
трубку. - Значит решено, сэры. Если нет никаких возражений, то я не вижу
причин, почему бы мы не могли отправиться кешо, завтра.
Возражений не было.
- Эма! Тогда тост. За успех и прибыль, не обязательно в таком
порядке! Наздровия! - и поднял кружку.
- За Церковь и Сообщество, - тихо провозгласили хором человек и
транкс. И допили то, что еще оставалось в их кружках.
Малайка рыгнул разок и посмотрел сквозь хрустальную стену, туда, где
солнце Мотылька быстро тонуло за туманами.
- Уже поздно. Значит, завтра в порту. Портовые служащие направят вас
к моей пусковой шахте. Челнок свезет нас всех за один раз, и мне
понадобится немного времени для приведения в порядок своих дел.
Цзе-Мэллори встал и потянулся:
- Могу ли я спросить, кого это "нас всех"?
- Тех четверых, что находятся сейчас здесь, Вульфа и Ату для
управления кораблем и, конечно же, Сиссиф.
- Кого? - переспросил Цзе-Мэллори.
- Да Рысь, Рысь, - прошептал Трузензюзекс, усмехаясь и тыкая в ребра
своего брата по кораблю. - Неужели у тебя глаза состарились так же сильно,
как и мозг? Девушка! - И они направились к выходу в коридор.
- Ах, да. - Они остановились у тенеподобного Вульфа, открывшего им
дверь. Он улыбнулся, явно предполагая, что это будет дружеским жестом.
Вышло же совсем иначе.
- Да, очень, э, интересная и забавная особа.
- Ндийо, - дружески согласился Малайка. - И пара у нее тоже ничего
себе, не правда ли?
Когда другие попрощались с призрачным швейцаром, на плечо Флинкса
опустилась тяжелая рука.
- А ты погоди, киджана, - прошептал коммерсант. - У меня есть к тебе
еще один вопрос. Задержись на минутку.
Он пожал руку Цзе-Мэллори и соприкоснулся органами обоняния с
Трузензюзексом, направив их взмахом руки к лифту.
- Приятного отдыха, сэры, и завтра в первом тумане!
Вульф закрыл дверь, скрыв ученых от взгляда Флинкса, и Малайка
немедленно склонил к нему внимательное лицо.
- А теперь, малыш, когда наши этичные друзья удалились, уладим один,
гм, деловой вопрос. Те два наемных трупа, которые ты столь правильно
оставил гнить в том переулке. На них самих или их одежде были какие-нибудь
особые знаки различия или метки? Подумай, юноша!
Флинкс попытался вспомнить:
- Было страшно темно... я не уверен...
- А с каких таких пор тебя это стало беспокоить? Не виляй мне,
киджана. Это слишком важно. Подумай... или что ты там делаешь.
- Ладно. Да. Когда я пытался выковырять эту карту у покойника, то
заметил подошвы убитого Пипом громилы. Он упал поблизости. На металле
набоек вытравлен определенный узор. Он выглядел похожим на своего рода
птицу... по-моему, абстрактное изображение.
- С зубами? - подсказал Малайка.
- Да... нет... не знаю наверняка. Ну и вопросы вы задаете,
коммерсант! Возможно, и так. И по какой-то причине во время схватки у меня
возникло этакое видение женщины, моложавой женщины.
Малайка выпрямился и похлопал юношу по спине. Лицо его выражало
веселье, но мысли были мрачными. Обыкновенно Флинкс вознегодовал бы на
этот покровительственный жест, но в данное время, да еще со стороны
коммерсанта, он казался только лестным.
- Слава Мти из Мити, что ты обладаешь такой силой наблюдательности,
малыш. И такой хорошей памятью. - Флинкс увидел другое слово: учави,
колдовство, но удержался от уточнения. - Значит, увидимся кешо на корабле?
- Да уж, я не упущу такого. Можно мне узнать, сэр, почему вы об этом
спрашивали?
- Нельзя. Значит, завтра на корабле. Приятного отдыха. - И проводил
озадаченного Флинкса к лифту.
Некоторое время коммерсант стоял, молча размышляя, ругательства
срывались с его уст, словно пузыри пены с кипящего котла. Они составляли
единственные звуки в пустынной теперь комнате. Наконец он повернулся и
подошел к внешне ничем не выделяющейся секции стены. Нажав скрытую кнопку,
он заставил зернистую панель уйти в потолок и открыть сложный письменный
стол. Над всей прочей аппаратурой господствовал тонкий корпус межзвездного
передатчика. Он нажал кнопки, повернул диски, настроил параметры. Внезапно
экран вспыхнул огненным шаром разноцветных помех. Он удовлетворенно
хмыкнул и взял небольшой микрофон:
- Дайте, пожалуйста, шестой канал. Срочно. Я желаю говорить по прямой
связи лично с мадам Рашалейлой Нуаман, на Ниневии, в системе Сириуса.
Из крошечного репродуктора, установленного сбоку от рябившего на
экране радужного потока, дошел тихий голос:
- Вызов произведен, сэр. Минуточку, пожалуйста.
Несмотря на невероятные расстояния, легкая задержка вызывалась всего
лишь необходимостью передавать вызов через полсотни ретрансляционных
станций. Время же передачи, благодаря применению концепций
"меньше-чем-пространство", было почти мгновенным.
Изображение начало приобретать четкость, и вскоре он оказался лицом к
лицу с одной из десяти самых богатых гуманоидных самок во вселенной.
Она лежала на своего рода кушетке. С одной стороны он легко различал
мускулистую голую ногу того, кто там держал ей микрофон портативного
передатчика. На заднем плане виднелась пышная зелень, разросшаяся до
фантастических размеров и форм из-за отсутствия ограничений тяжелой
гравитации. За ней, как он знал, находился купол, ограждавший все это от
безвоздушной пустоты, являвшейся нормальной атмосферой Ниневии.
Природа вступила в бой с хирургией, когда женщина растянула губы в
зубастой коварной улыбке. На этот раз хирургия победила. Улыбке
предназначалось быть соблазнительной, но для знающего она выходила только
злобной.
- Ах, это ты, дорогой Макси! Какой приятный сюрприз! Мне всегда так
радостно видеть тебя! Надеюсь, с твоим прекрасным телом все благополучно,
равно как и с делами?
- Со мной все благополучно, только когда дела хороши. В данную минуту
они обстоят сносно, Раша, только сносно. Однако я надеюсь, что они очень
скоро сделают внезапный скачок к лучшему. Видишь ли, у меня только что
вышел очень интересный разговор с двумя господами... или с тремя, если
считать и рыжего...
Нуаман попыталась излучать ауру безразличия, но хирургия не могла
скрыть того, как напряглись мускулы ее шеи.
- Я уверена, что разговор вышел очень интересным, и надеюсь, что он
окажется прибыльным для тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
на нем, коль скоро мы его найдем, но в том районе нет никаких
ретрансляционных станций. Если он пробыл там нетронутым несколько
тысячелетий, то может подождать несколько дней. - Он скатал карту в
трубку. - Значит решено, сэры. Если нет никаких возражений, то я не вижу
причин, почему бы мы не могли отправиться кешо, завтра.
Возражений не было.
- Эма! Тогда тост. За успех и прибыль, не обязательно в таком
порядке! Наздровия! - и поднял кружку.
- За Церковь и Сообщество, - тихо провозгласили хором человек и
транкс. И допили то, что еще оставалось в их кружках.
Малайка рыгнул разок и посмотрел сквозь хрустальную стену, туда, где
солнце Мотылька быстро тонуло за туманами.
- Уже поздно. Значит, завтра в порту. Портовые служащие направят вас
к моей пусковой шахте. Челнок свезет нас всех за один раз, и мне
понадобится немного времени для приведения в порядок своих дел.
Цзе-Мэллори встал и потянулся:
- Могу ли я спросить, кого это "нас всех"?
- Тех четверых, что находятся сейчас здесь, Вульфа и Ату для
управления кораблем и, конечно же, Сиссиф.
- Кого? - переспросил Цзе-Мэллори.
- Да Рысь, Рысь, - прошептал Трузензюзекс, усмехаясь и тыкая в ребра
своего брата по кораблю. - Неужели у тебя глаза состарились так же сильно,
как и мозг? Девушка! - И они направились к выходу в коридор.
- Ах, да. - Они остановились у тенеподобного Вульфа, открывшего им
дверь. Он улыбнулся, явно предполагая, что это будет дружеским жестом.
Вышло же совсем иначе.
- Да, очень, э, интересная и забавная особа.
- Ндийо, - дружески согласился Малайка. - И пара у нее тоже ничего
себе, не правда ли?
Когда другие попрощались с призрачным швейцаром, на плечо Флинкса
опустилась тяжелая рука.
- А ты погоди, киджана, - прошептал коммерсант. - У меня есть к тебе
еще один вопрос. Задержись на минутку.
Он пожал руку Цзе-Мэллори и соприкоснулся органами обоняния с
Трузензюзексом, направив их взмахом руки к лифту.
- Приятного отдыха, сэры, и завтра в первом тумане!
Вульф закрыл дверь, скрыв ученых от взгляда Флинкса, и Малайка
немедленно склонил к нему внимательное лицо.
- А теперь, малыш, когда наши этичные друзья удалились, уладим один,
гм, деловой вопрос. Те два наемных трупа, которые ты столь правильно
оставил гнить в том переулке. На них самих или их одежде были какие-нибудь
особые знаки различия или метки? Подумай, юноша!
Флинкс попытался вспомнить:
- Было страшно темно... я не уверен...
- А с каких таких пор тебя это стало беспокоить? Не виляй мне,
киджана. Это слишком важно. Подумай... или что ты там делаешь.
- Ладно. Да. Когда я пытался выковырять эту карту у покойника, то
заметил подошвы убитого Пипом громилы. Он упал поблизости. На металле
набоек вытравлен определенный узор. Он выглядел похожим на своего рода
птицу... по-моему, абстрактное изображение.
- С зубами? - подсказал Малайка.
- Да... нет... не знаю наверняка. Ну и вопросы вы задаете,
коммерсант! Возможно, и так. И по какой-то причине во время схватки у меня
возникло этакое видение женщины, моложавой женщины.
Малайка выпрямился и похлопал юношу по спине. Лицо его выражало
веселье, но мысли были мрачными. Обыкновенно Флинкс вознегодовал бы на
этот покровительственный жест, но в данное время, да еще со стороны
коммерсанта, он казался только лестным.
- Слава Мти из Мити, что ты обладаешь такой силой наблюдательности,
малыш. И такой хорошей памятью. - Флинкс увидел другое слово: учави,
колдовство, но удержался от уточнения. - Значит, увидимся кешо на корабле?
- Да уж, я не упущу такого. Можно мне узнать, сэр, почему вы об этом
спрашивали?
- Нельзя. Значит, завтра на корабле. Приятного отдыха. - И проводил
озадаченного Флинкса к лифту.
Некоторое время коммерсант стоял, молча размышляя, ругательства
срывались с его уст, словно пузыри пены с кипящего котла. Они составляли
единственные звуки в пустынной теперь комнате. Наконец он повернулся и
подошел к внешне ничем не выделяющейся секции стены. Нажав скрытую кнопку,
он заставил зернистую панель уйти в потолок и открыть сложный письменный
стол. Над всей прочей аппаратурой господствовал тонкий корпус межзвездного
передатчика. Он нажал кнопки, повернул диски, настроил параметры. Внезапно
экран вспыхнул огненным шаром разноцветных помех. Он удовлетворенно
хмыкнул и взял небольшой микрофон:
- Дайте, пожалуйста, шестой канал. Срочно. Я желаю говорить по прямой
связи лично с мадам Рашалейлой Нуаман, на Ниневии, в системе Сириуса.
Из крошечного репродуктора, установленного сбоку от рябившего на
экране радужного потока, дошел тихий голос:
- Вызов произведен, сэр. Минуточку, пожалуйста.
Несмотря на невероятные расстояния, легкая задержка вызывалась всего
лишь необходимостью передавать вызов через полсотни ретрансляционных
станций. Время же передачи, благодаря применению концепций
"меньше-чем-пространство", было почти мгновенным.
Изображение начало приобретать четкость, и вскоре он оказался лицом к
лицу с одной из десяти самых богатых гуманоидных самок во вселенной.
Она лежала на своего рода кушетке. С одной стороны он легко различал
мускулистую голую ногу того, кто там держал ей микрофон портативного
передатчика. На заднем плане виднелась пышная зелень, разросшаяся до
фантастических размеров и форм из-за отсутствия ограничений тяжелой
гравитации. За ней, как он знал, находился купол, ограждавший все это от
безвоздушной пустоты, являвшейся нормальной атмосферой Ниневии.
Природа вступила в бой с хирургией, когда женщина растянула губы в
зубастой коварной улыбке. На этот раз хирургия победила. Улыбке
предназначалось быть соблазнительной, но для знающего она выходила только
злобной.
- Ах, это ты, дорогой Макси! Какой приятный сюрприз! Мне всегда так
радостно видеть тебя! Надеюсь, с твоим прекрасным телом все благополучно,
равно как и с делами?
- Со мной все благополучно, только когда дела хороши. В данную минуту
они обстоят сносно, Раша, только сносно. Однако я надеюсь, что они очень
скоро сделают внезапный скачок к лучшему. Видишь ли, у меня только что
вышел очень интересный разговор с двумя господами... или с тремя, если
считать и рыжего...
Нуаман попыталась излучать ауру безразличия, но хирургия не могла
скрыть того, как напряглись мускулы ее шеи.
- Я уверена, что разговор вышел очень интересным, и надеюсь, что он
окажется прибыльным для тебя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63