— Так и быть. Можете нырять в мои воды и искать свое золото. Я попридержу на время все жестокие водовороты, я прослежу, чтобы вы благополучно вернулись на поверхность. Но не мешкайте!
Высказав последнее наставление, дух погрузился в пучину — гора воды с диким ревом спала. Друзья отпрыгнули от приближающейся волны, уставились на только что вздымавшуюся поверхность, которая вдруг снова превратилась в самое обычное озеро.
Йокот издал вздох облегчения:
— Хвала небесам! Простите, друзья мои, я перепутал заклинания!
— Глупая ошибка, но вполне понятная, — успокоил его Миротворец. — Никогда не пытайся повелевать стихиями, поскольку каждая из них наделена духом. Вообще никогда никем не повелевай, если можешь попросить. Итак, кто поплывет?
— Я, — хором сказали Кьюлаэра и Луа, после чего повернулись и уставились друг на друга.
— Ты, сестрица? — изумилась Китишейн.
— Женщины лучше ныряют, — сказала Луа. — Если нет особых опасностей, если дело только в том, чтобы спуститься за чем-нибудь, а потом вернуться — гномы далеко превосходят людей как ныряльщики, тем более в подземных водах.
— Да, я бы не смогла плавать там, где так темно, — неохотно призналась Китишейн.
— Мне не очень нравятся страшные звуки там, в глубине, — заметил Кьюлаэра.
— Ничего опасного, если сундук лежит на такой глубине, до которой я смогу донырнуть, — успокоила его Луа. — Дух Воды пообещал нам.
— Это верно, — сказал Йокот, потом решительно подошел к самой воде и начал жестикулировать и произносить заклинание.
— Йокот, не надо! — воскликнула Луа, рванувшись к нему. Миротворец остановил ее, положив руку ей на плечо:
— Он просто спрашивает у воды, где и как глубоко лежит сундук. Кьюлаэра, дай ей моток веревки. Девица-гном, привяжи конец к одной из ручек сундука, а другой конец принеси нам. А Кьюлаэра останется здесь и вытащит сундук на берег.
Кьюлаэра шагнул к мешку, вытащил моток веревки и подал Луа.
— Я потерял его. Конечно, я и должен вытащить его.
Луа взяла веревку и кивнула:
— Ну, как пожелаешь.
Йокот закончил заклинание. Слева от друзей футах в пятидесяти на поверхности появились огромные пузыри.
— Сундук лежит там, — сказал Йокот, после чего пересчитал пузыри. — Один... два... три... четыре... пять... шесть! Он лежит на глубине шесть морских саженей.
— Я легко смогу донырнуть.
Луа сняла с себя меха и осталась в одной рубашке. Немного постояв, она вошла в озеро и, когда вода дошла ей до пояса, поплыла.
— Там! — крикнул Йокот. Луа нырнула и исчезла в волнах.
— Что-то вы все не особо волнуетесь, — язвительно заметила Китишейн.
— Не волнуемся? Я очень волнуюсь. — Йокот не сводил глаз с того места на поверхности воды, где исчезла Луа. Казалось, будто своим яростным взором он пытается вернуть ее назад. — Но она поступила правильно. Гномы хорошо плавают и ныряют в подземных водах, а наши женщины способны нырять глубже и лучше, чем мужчины, если нет гигантских рыб, с которыми нужно сражаться, водяных или коряг, за которые можно зацепиться.
— Но разве можно рассчитывать, что тут... — Китишейн вовремя прикусила язык, чтобы не высказать вслух свои мысли. Конечно, они могли доверять Духу Воды, если он только что сохранил им жизнь, но, будь этот вопрос высказан, стихия могла бы рассвирепеть и возжаждать мести. Китишейн взяла Йокота за руку, думая, что пытается успокоить его, и не понимая, что сама хочет почувствовать себя увереннее. Она сжимала руку гнома, пока человечек не застонал.
— Держи, девица. — Кьюлаэра протянул ей огромную ручищу, которую она с благодарностью приняла. — Сожми изо всех сил, если хочешь, — буркнул он.
Китишейн последовала его совету.
Небольшой бурун вспенился на водной глади. Луа вынырнула на поверхность, хватая ртом воздух, и поплыла к ним.
Йокот вскрикнул, прыгнул за ней в воду, чтобы обнять ее, но потом отвернулся и ограничился тем, что взял ее за руку и помог выйти на берег.
— Ну, нашла? — спросил Миротворец. Луа кивнула, задыхаясь, и протянула конец веревки. Кьюлаэра взялся за него и потянул.
Глава 18
Кьюлаэра дернул, и мешок выскочил из воды. Он вытащил его на берег. С кожи стекали потоки воды.
— Скорее! Он цел? — закричал он, развязывая мешок.
— Спокойствие, воин, — сказал Йокот. — Вода не причиняет золоту вреда, так же как соль и холод. Если сундук цел, металл не мог испортиться..
Кьюлаэра успокоился, заглянул в мешок и осторожно открыл крышку сундука. Золотые монеты заблестели в полумраке — нерассыпавшиеся, неиспортившиеся. Он облегченно вздохнул:
— Пока я не нарушил своего обещания.
— Не нарушил, — согласился Миротворец, — но нам еще предстоит отнести сундук Аграпаксу.
Кьюлаэра вздохнул, закрыл сундук, запер его, засунул обратно в мешок, встал и вскинул свою ношу на спину.
— Что ж, подъем предстоит долгий, и все же я рад, что эта ноша снова у меня на спине. Ведите, гномы.
Йокот повернулся, чтобы идти, но Миротворец остановил его прикосновением посоха:
— Не туда, не вверх.
Гном непонимающе взглянул на него.
— А куда же?
— Веди нас к озеру расплавленной породы.
Йокот и Луа замерли и уставились на мудреца. Луа спросила:
— Откуда ты знаешь об этом озере, Миротворец?
— Он много всякого знает, — сказал Йокот, — очень много. Меня не удивляет, что он и об этом озере знает. Но Миротворец, там очень опасно!
— Опасно, верно, — кивнул мудрец, — но мы не станем подходить слишком близко.
— И не получится, — кисло проговорил Йокот. — Жар спалит нас задолго до того, как мы увидим сияние, а если и нет, то мы задохнемся в смрадных испарениях!
— И так близко не подойдем, — улыбаясь, сказал Миротворец. — Мы найдем то, что нам нужно, до того, как станет опасно.
— Там страшный шум, — протестовала Луа. — От такого жуткого лязга у нас лопнут барабанные перепонки.
Кьюлаэра был озадачен и хмур.
— Как камень может расплавиться? И как он может издавать лязг?
— Горы тоже плавятся, если огонь достаточно силен, — и заверил его Йокот, — расплавленное железо стекает с горы, под ним сгорает древесный уголь. А вот откуда возникает лязг, этого я не знаю.
— Узнаешь, — пообещал Миротворец. — Вперед же, Йокот, веди нас к озеру, к горячим водам.
— Как скажете, — вздохнул Йокот, повернулся и двинулся в путь бок о бок с взволнованной Луа.
Кьюлаэра глянул на старика, решил, что улыбка мудреца ему не нравится, согнулся под тяжкой ношей и пошел вслед за крохотными вожаками.
Весь этот и весь следующий день они шли подземными переходами, спали при свете огня факелов, которые горели постоянно, но при этом не становились ни на дюйм короче. Там и тут узкие коридоры выводили в пещеры, большие и поменьше, затем стены снова тесно смыкались. Дважды они проходили по длинным коридорам, и Кьюлаэра с Китишейн были восхищены настенными рисунками животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Высказав последнее наставление, дух погрузился в пучину — гора воды с диким ревом спала. Друзья отпрыгнули от приближающейся волны, уставились на только что вздымавшуюся поверхность, которая вдруг снова превратилась в самое обычное озеро.
Йокот издал вздох облегчения:
— Хвала небесам! Простите, друзья мои, я перепутал заклинания!
— Глупая ошибка, но вполне понятная, — успокоил его Миротворец. — Никогда не пытайся повелевать стихиями, поскольку каждая из них наделена духом. Вообще никогда никем не повелевай, если можешь попросить. Итак, кто поплывет?
— Я, — хором сказали Кьюлаэра и Луа, после чего повернулись и уставились друг на друга.
— Ты, сестрица? — изумилась Китишейн.
— Женщины лучше ныряют, — сказала Луа. — Если нет особых опасностей, если дело только в том, чтобы спуститься за чем-нибудь, а потом вернуться — гномы далеко превосходят людей как ныряльщики, тем более в подземных водах.
— Да, я бы не смогла плавать там, где так темно, — неохотно призналась Китишейн.
— Мне не очень нравятся страшные звуки там, в глубине, — заметил Кьюлаэра.
— Ничего опасного, если сундук лежит на такой глубине, до которой я смогу донырнуть, — успокоила его Луа. — Дух Воды пообещал нам.
— Это верно, — сказал Йокот, потом решительно подошел к самой воде и начал жестикулировать и произносить заклинание.
— Йокот, не надо! — воскликнула Луа, рванувшись к нему. Миротворец остановил ее, положив руку ей на плечо:
— Он просто спрашивает у воды, где и как глубоко лежит сундук. Кьюлаэра, дай ей моток веревки. Девица-гном, привяжи конец к одной из ручек сундука, а другой конец принеси нам. А Кьюлаэра останется здесь и вытащит сундук на берег.
Кьюлаэра шагнул к мешку, вытащил моток веревки и подал Луа.
— Я потерял его. Конечно, я и должен вытащить его.
Луа взяла веревку и кивнула:
— Ну, как пожелаешь.
Йокот закончил заклинание. Слева от друзей футах в пятидесяти на поверхности появились огромные пузыри.
— Сундук лежит там, — сказал Йокот, после чего пересчитал пузыри. — Один... два... три... четыре... пять... шесть! Он лежит на глубине шесть морских саженей.
— Я легко смогу донырнуть.
Луа сняла с себя меха и осталась в одной рубашке. Немного постояв, она вошла в озеро и, когда вода дошла ей до пояса, поплыла.
— Там! — крикнул Йокот. Луа нырнула и исчезла в волнах.
— Что-то вы все не особо волнуетесь, — язвительно заметила Китишейн.
— Не волнуемся? Я очень волнуюсь. — Йокот не сводил глаз с того места на поверхности воды, где исчезла Луа. Казалось, будто своим яростным взором он пытается вернуть ее назад. — Но она поступила правильно. Гномы хорошо плавают и ныряют в подземных водах, а наши женщины способны нырять глубже и лучше, чем мужчины, если нет гигантских рыб, с которыми нужно сражаться, водяных или коряг, за которые можно зацепиться.
— Но разве можно рассчитывать, что тут... — Китишейн вовремя прикусила язык, чтобы не высказать вслух свои мысли. Конечно, они могли доверять Духу Воды, если он только что сохранил им жизнь, но, будь этот вопрос высказан, стихия могла бы рассвирепеть и возжаждать мести. Китишейн взяла Йокота за руку, думая, что пытается успокоить его, и не понимая, что сама хочет почувствовать себя увереннее. Она сжимала руку гнома, пока человечек не застонал.
— Держи, девица. — Кьюлаэра протянул ей огромную ручищу, которую она с благодарностью приняла. — Сожми изо всех сил, если хочешь, — буркнул он.
Китишейн последовала его совету.
Небольшой бурун вспенился на водной глади. Луа вынырнула на поверхность, хватая ртом воздух, и поплыла к ним.
Йокот вскрикнул, прыгнул за ней в воду, чтобы обнять ее, но потом отвернулся и ограничился тем, что взял ее за руку и помог выйти на берег.
— Ну, нашла? — спросил Миротворец. Луа кивнула, задыхаясь, и протянула конец веревки. Кьюлаэра взялся за него и потянул.
Глава 18
Кьюлаэра дернул, и мешок выскочил из воды. Он вытащил его на берег. С кожи стекали потоки воды.
— Скорее! Он цел? — закричал он, развязывая мешок.
— Спокойствие, воин, — сказал Йокот. — Вода не причиняет золоту вреда, так же как соль и холод. Если сундук цел, металл не мог испортиться..
Кьюлаэра успокоился, заглянул в мешок и осторожно открыл крышку сундука. Золотые монеты заблестели в полумраке — нерассыпавшиеся, неиспортившиеся. Он облегченно вздохнул:
— Пока я не нарушил своего обещания.
— Не нарушил, — согласился Миротворец, — но нам еще предстоит отнести сундук Аграпаксу.
Кьюлаэра вздохнул, закрыл сундук, запер его, засунул обратно в мешок, встал и вскинул свою ношу на спину.
— Что ж, подъем предстоит долгий, и все же я рад, что эта ноша снова у меня на спине. Ведите, гномы.
Йокот повернулся, чтобы идти, но Миротворец остановил его прикосновением посоха:
— Не туда, не вверх.
Гном непонимающе взглянул на него.
— А куда же?
— Веди нас к озеру расплавленной породы.
Йокот и Луа замерли и уставились на мудреца. Луа спросила:
— Откуда ты знаешь об этом озере, Миротворец?
— Он много всякого знает, — сказал Йокот, — очень много. Меня не удивляет, что он и об этом озере знает. Но Миротворец, там очень опасно!
— Опасно, верно, — кивнул мудрец, — но мы не станем подходить слишком близко.
— И не получится, — кисло проговорил Йокот. — Жар спалит нас задолго до того, как мы увидим сияние, а если и нет, то мы задохнемся в смрадных испарениях!
— И так близко не подойдем, — улыбаясь, сказал Миротворец. — Мы найдем то, что нам нужно, до того, как станет опасно.
— Там страшный шум, — протестовала Луа. — От такого жуткого лязга у нас лопнут барабанные перепонки.
Кьюлаэра был озадачен и хмур.
— Как камень может расплавиться? И как он может издавать лязг?
— Горы тоже плавятся, если огонь достаточно силен, — и заверил его Йокот, — расплавленное железо стекает с горы, под ним сгорает древесный уголь. А вот откуда возникает лязг, этого я не знаю.
— Узнаешь, — пообещал Миротворец. — Вперед же, Йокот, веди нас к озеру, к горячим водам.
— Как скажете, — вздохнул Йокот, повернулся и двинулся в путь бок о бок с взволнованной Луа.
Кьюлаэра глянул на старика, решил, что улыбка мудреца ему не нравится, согнулся под тяжкой ношей и пошел вслед за крохотными вожаками.
Весь этот и весь следующий день они шли подземными переходами, спали при свете огня факелов, которые горели постоянно, но при этом не становились ни на дюйм короче. Там и тут узкие коридоры выводили в пещеры, большие и поменьше, затем стены снова тесно смыкались. Дважды они проходили по длинным коридорам, и Кьюлаэра с Китишейн были восхищены настенными рисунками животных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103