Разумная жизнь на самом Меркурии. Здесь могли остаться потомки древней расы. Хотя других, кроме скульптуры, доказательств не существовало, но и она являлась достаточно сильным аргументом. А если не местный разум, то пришельцы еще откуда-нибудь.
Откуда угодно.
Это открывало бесконечные перспективы. Мысль о возможном существовании внеземной жизни, особенно жизни разумной, занимала умы людей с тех самых пор, как были открыты другие миры. Этой гипотезе уже более трехсот лет. А если принимать во внимание легенды о разумных животных, чудовищах, сверхъестественных существах, богах с туловищами людей и головами животных, то гораздо больше.
Неудача в поиске свидетельств существования внеземной жизни явилась одним из самых больших разочарований эры космических полетов. Даже открытие Жимерзлы и ее загадочных сигналов просто добавило неопределенности к обсуждаемому предмету.
Но неоновая скульптура...
Существование этого объекта могло быть объяснено только двумя способами, и каждый из них был в высшей степени романтическим. Или это продукт древней высокоразвитой человеческой цивилизации, которая давно исчезла с лица Земли, оставив это единственное свидетельство своего существования, или порождение чужого разума.
Либо —либо.
Если только это не подделка, изготовленная и помещенная сюда МГО, преследующим свои непонятные цели.
Дэниелу не хотелось даже думать о такой возможности.
Скульптуры в пещерах, узоры в трещинах... Что-то привлекло внимание Дэниела — какая-то мелькнувшая в глубине стены тень. Он попытался проследить за ней. Он понимал, что стоит у стены шарообразной пещеры, опираясь на нее одной рукой. Его сознание не покинуло тело, как это случилось на Медицинском
Острове, но концентрация мысли была настолько велика, что внешний мир, за исключением сети узких трещин в стене пещеры, перестал существовать для него.
Что-то мелькнуло.
Он попытался последовать за ним.
Дэниел был зачарован рисунками или письменами, которые видел на внутренней поверхности: трещин. Возможно, они ничего и не обозначали, а были просто случайным узором, образовавшимся при остывании породы, что-то такое, что природа создала без определенной цели, а его воображение принимало абстрактые картины: то за фантастическое существо, то за искаженное злобой лицо, то за женское тело или силуэт дерева.
Что-то двигалось.
Что бы это ни было, оно не могло видеть его. Он ведь был снаружи, в круглой пещере. Несколько минут он не двигался.
Но что-то все-таки двигалось внутри трещин.
Дэниел закрыл глаза и мысленным усилием своего наполовину органического, а наполовину электронного мозга включил систему панорамного зрения, запрограммировав автоматический таймер, сконструированный Мимиром, а затем открыл глаза.
Он увидел, как что-то мерцает в глубине трещины.
«Мы увидели свет, и необычайное волнение охватило нас. Мы бросили неоконченными наши бесчисленные дела. Трепет и радость. Радость и страх. Наши священники поднялись на стебельках, размахивая ресничками над своими нервными центрами, выкрикивая слова торжества.
Мы перестали спариваться. Мы забыли о еде. Мы прекратили воевать. Красные, зеленые, желтые — все слилось в одном потоке, перемешивались, соединялись, плыли, поднимались, толкались, снова плыли. Огромное скопление миллионов стебельков — мы поднимались на них, танцуя и выкрикивая приветствия Свету.
Мы проходили через наши города, собираясь в неисчислимые толпы, колыхаясь и наполняясь волнением. Сколько времени прошло с тех пор, как к нам приходил Свет? Сколько мы ждали, волновались, верили и не верили, надеялись, размышляли, спаривались, умирали, росли, отмечали праздники, спорили, танцевали, кричали, воевали, объединялись, организовывались, проповедовали, верили, переживали, ждали?
И Свет зажегся.
Мы пришли к Писанию.
Мы прижали свое тело, свою плоть к Писанию. Мы вкушали слова Писания. Мы слились с Писанием, а оно с нами.
Мы понимали Писание; оно понимало нас.
Мы знали, что Свет должен зажечься. Наши предки знали, и мы знали. Мы бились своими нервными центрами о камень. Мы танцевали на стебельках. Мы стонали. Мы рычали.
Тот, Кто Приносит Свет, придет.
Свет зажжется.
Если мы будем ждать, Свет зажжется.
Если мы будем верить, Свет зажжется.
Мы жили и умирали, воевали и строил
делали карьеру, ждали, верили, надеялись — Свет зажегся. Свет зажегся.
Мы пойдем к Свету, и Свет заберет нас отсюда в Рай.
Рай — это самый большой город в скале.
Рай — это самый прекрасный город в синей . скале.
В Раю всё синее.
В Раю все синие.
В Раю стебельки у всех очень гибкие, нервные центры элегантны, у всех достаточно пищи, там наши враги слабы, и мы всегда побеждаем их.
Тех, кто верит, Свет заберет с собой.
Те, кто верит, узнают, когда зажжется Свет.
Мы знали Писание. Мы ушли из города. Мы пошли предначертанным путем. Мы направились в город и свергли сначала священников, затем желтых, затем зеленых, затем красных. Мы шли, радуясь. Мы хлопали стебельками и кричали.
Свет!
Здесь Те, Кто Приносит Свет!
Те, Кто Приносит Свет. Они возьмут нас с собой, с собой, с собой в Рай. Они возьмут нас в Рай В Рай, где наши враги слабы.
Те, Кто Приносит Свет, сильны.
Наши священники в унынии. Наши священники удивлены. Наши священники напуганы.
Пришельцы — вовсе не Те, Кто Приносит Свет. '
Как это может быть?
Мы захлопали стебельками. Сотнями стебельков. Миллионами стебельков. Мир содрогнулся. Мир содрогнулся и сам Свет замерцал.
Как это может быть?
Те, Кто Приносит Свет, исчезли?
Почему они исчезли?
Мы сами двинулись к Свету. Мы прикоснулись к Свету. Раньше мы никогда не касались Света. прикоснулись к Свету.
Мы синие.
Мы синие!»
— Синие!
— Что?
Дэниел увидел сочувствие в глазах Товак, склонившейся над ним. Он- попытался ответить ей успокаивающей улыбкой. Ее напряженное бледное лицо расслабилось.
— Вы в порядке, Дэн?
Он кивнул, хотел сесть, но она удержала его. Дэниел подчинился. Его искусственные мышцы могли без труда преодолеть ее сопротивление, но ему показалось более естественным опять уронить голову на подушку. Обнаружив, что гравитация отсутствует, он огляделся.
Он лежал в корабле, доставившем их на Меркурий, а корабль находился в открытом космосе.
— Какого черта?..
— Мы выбрались оттуда. Я так рада, что с вами все в порядке, Дэн.
Лидия легла вздремнуть. Освальдо управляет скиттером.
На этот раз Дэниел сел. Он лежал на походной кровати в заднем отсеке скиттера. Оглянувшись, он увидел, что на второй такой же кровати спит Лидия Хаддад. Над каждой кроватью располагался маленький экран, выполненный в виде иллюминатора, выходящего в открытый космос.
Дэн опустил ноги на палубу Товак присела на кровать рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Откуда угодно.
Это открывало бесконечные перспективы. Мысль о возможном существовании внеземной жизни, особенно жизни разумной, занимала умы людей с тех самых пор, как были открыты другие миры. Этой гипотезе уже более трехсот лет. А если принимать во внимание легенды о разумных животных, чудовищах, сверхъестественных существах, богах с туловищами людей и головами животных, то гораздо больше.
Неудача в поиске свидетельств существования внеземной жизни явилась одним из самых больших разочарований эры космических полетов. Даже открытие Жимерзлы и ее загадочных сигналов просто добавило неопределенности к обсуждаемому предмету.
Но неоновая скульптура...
Существование этого объекта могло быть объяснено только двумя способами, и каждый из них был в высшей степени романтическим. Или это продукт древней высокоразвитой человеческой цивилизации, которая давно исчезла с лица Земли, оставив это единственное свидетельство своего существования, или порождение чужого разума.
Либо —либо.
Если только это не подделка, изготовленная и помещенная сюда МГО, преследующим свои непонятные цели.
Дэниелу не хотелось даже думать о такой возможности.
Скульптуры в пещерах, узоры в трещинах... Что-то привлекло внимание Дэниела — какая-то мелькнувшая в глубине стены тень. Он попытался проследить за ней. Он понимал, что стоит у стены шарообразной пещеры, опираясь на нее одной рукой. Его сознание не покинуло тело, как это случилось на Медицинском
Острове, но концентрация мысли была настолько велика, что внешний мир, за исключением сети узких трещин в стене пещеры, перестал существовать для него.
Что-то мелькнуло.
Он попытался последовать за ним.
Дэниел был зачарован рисунками или письменами, которые видел на внутренней поверхности: трещин. Возможно, они ничего и не обозначали, а были просто случайным узором, образовавшимся при остывании породы, что-то такое, что природа создала без определенной цели, а его воображение принимало абстрактые картины: то за фантастическое существо, то за искаженное злобой лицо, то за женское тело или силуэт дерева.
Что-то двигалось.
Что бы это ни было, оно не могло видеть его. Он ведь был снаружи, в круглой пещере. Несколько минут он не двигался.
Но что-то все-таки двигалось внутри трещин.
Дэниел закрыл глаза и мысленным усилием своего наполовину органического, а наполовину электронного мозга включил систему панорамного зрения, запрограммировав автоматический таймер, сконструированный Мимиром, а затем открыл глаза.
Он увидел, как что-то мерцает в глубине трещины.
«Мы увидели свет, и необычайное волнение охватило нас. Мы бросили неоконченными наши бесчисленные дела. Трепет и радость. Радость и страх. Наши священники поднялись на стебельках, размахивая ресничками над своими нервными центрами, выкрикивая слова торжества.
Мы перестали спариваться. Мы забыли о еде. Мы прекратили воевать. Красные, зеленые, желтые — все слилось в одном потоке, перемешивались, соединялись, плыли, поднимались, толкались, снова плыли. Огромное скопление миллионов стебельков — мы поднимались на них, танцуя и выкрикивая приветствия Свету.
Мы проходили через наши города, собираясь в неисчислимые толпы, колыхаясь и наполняясь волнением. Сколько времени прошло с тех пор, как к нам приходил Свет? Сколько мы ждали, волновались, верили и не верили, надеялись, размышляли, спаривались, умирали, росли, отмечали праздники, спорили, танцевали, кричали, воевали, объединялись, организовывались, проповедовали, верили, переживали, ждали?
И Свет зажегся.
Мы пришли к Писанию.
Мы прижали свое тело, свою плоть к Писанию. Мы вкушали слова Писания. Мы слились с Писанием, а оно с нами.
Мы понимали Писание; оно понимало нас.
Мы знали, что Свет должен зажечься. Наши предки знали, и мы знали. Мы бились своими нервными центрами о камень. Мы танцевали на стебельках. Мы стонали. Мы рычали.
Тот, Кто Приносит Свет, придет.
Свет зажжется.
Если мы будем ждать, Свет зажжется.
Если мы будем верить, Свет зажжется.
Мы жили и умирали, воевали и строил
делали карьеру, ждали, верили, надеялись — Свет зажегся. Свет зажегся.
Мы пойдем к Свету, и Свет заберет нас отсюда в Рай.
Рай — это самый большой город в скале.
Рай — это самый прекрасный город в синей . скале.
В Раю всё синее.
В Раю все синие.
В Раю стебельки у всех очень гибкие, нервные центры элегантны, у всех достаточно пищи, там наши враги слабы, и мы всегда побеждаем их.
Тех, кто верит, Свет заберет с собой.
Те, кто верит, узнают, когда зажжется Свет.
Мы знали Писание. Мы ушли из города. Мы пошли предначертанным путем. Мы направились в город и свергли сначала священников, затем желтых, затем зеленых, затем красных. Мы шли, радуясь. Мы хлопали стебельками и кричали.
Свет!
Здесь Те, Кто Приносит Свет!
Те, Кто Приносит Свет. Они возьмут нас с собой, с собой, с собой в Рай. Они возьмут нас в Рай В Рай, где наши враги слабы.
Те, Кто Приносит Свет, сильны.
Наши священники в унынии. Наши священники удивлены. Наши священники напуганы.
Пришельцы — вовсе не Те, Кто Приносит Свет. '
Как это может быть?
Мы захлопали стебельками. Сотнями стебельков. Миллионами стебельков. Мир содрогнулся. Мир содрогнулся и сам Свет замерцал.
Как это может быть?
Те, Кто Приносит Свет, исчезли?
Почему они исчезли?
Мы сами двинулись к Свету. Мы прикоснулись к Свету. Раньше мы никогда не касались Света. прикоснулись к Свету.
Мы синие.
Мы синие!»
— Синие!
— Что?
Дэниел увидел сочувствие в глазах Товак, склонившейся над ним. Он- попытался ответить ей успокаивающей улыбкой. Ее напряженное бледное лицо расслабилось.
— Вы в порядке, Дэн?
Он кивнул, хотел сесть, но она удержала его. Дэниел подчинился. Его искусственные мышцы могли без труда преодолеть ее сопротивление, но ему показалось более естественным опять уронить голову на подушку. Обнаружив, что гравитация отсутствует, он огляделся.
Он лежал в корабле, доставившем их на Меркурий, а корабль находился в открытом космосе.
— Какого черта?..
— Мы выбрались оттуда. Я так рада, что с вами все в порядке, Дэн.
Лидия легла вздремнуть. Освальдо управляет скиттером.
На этот раз Дэниел сел. Он лежал на походной кровати в заднем отсеке скиттера. Оглянувшись, он увидел, что на второй такой же кровати спит Лидия Хаддад. Над каждой кроватью располагался маленький экран, выполненный в виде иллюминатора, выходящего в открытый космос.
Дэн опустил ноги на палубу Товак присела на кровать рядом с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77