– Послушай, ему нужно спрятаться. Впусти парня, а потом уже обхаживай.
Вхожу в номер, думая, что, может быть, проведу час на ногах, но путь в спасительный угол преграждает Донна. Она почти на голову выше меня.
– Бесплатно сюда, миленький, никто не заходит. – Берет меня за руки и наклоняется. У меня нет ни малейшего желания участвовать в этих обрядах, но я слишком напуган, чтобы отступить.
– Я не гей. – Не знаю почему, но стараюсь придать голосу уверенность, которой не чувствую.
– Я тоже, сладенький.
Губы у нее мягкие, теплые и влажные, пахнут приторно сладкой вишней, как дешевая сахарная жвачка. Язык проходится по моей верхней губе. Дыхание несет аромат корицы. Ее руки напоминают руки отца. Целует она нежно, но совсем не так, как ты, и я сразу вспоминаю твои огненно-рыжие волосы. Меня убеждали, что их не было, как не было и тебя самой, и я пытаюсь вспомнить твой запах, но задыхаюсь в сладкой волне вишни, корицы и контрабандного парфюма.
– Кто-то влюблен, – усмехается Донна. – Да у тебя же это на лбу написано.
– Безнадежный случай, – добавляет Джек.
Донна ведет меня в комнату, закрывает дверь и запирает ее на две защелки. Потом усаживается рядом со мной на кровати, положив ногу на ногу, как секретарша. На ней фиолетовый топ с глубоким вырезом и свободные брюки. В промежутке между верхом и низом проглядывает полоска подтянутого, крепкого живота.
– Безнадежный случай, – повторяет Донна, стаскивая носки, и начинает подпиливать ногти. – То есть ты не оправдал ее ожиданий, верно? – Она искоса смотрит на меня.
– Да, вроде того.
– И что, твоя малышка в тюрьме? – Откладывает пилочку, берет с полки пакетик с ватными шариками и запихивает их между пальцами. – Или ты ее просто выдумал?
– Донна. – Ровный, будто настроенный по метроному голос Джека не меняется, однако в нем появляется некая пронзительная нотка, неслышная, но ощутимая и придающая голосу твердости. – Суем нос в чужие дела?
– Нет, Джеки, что ты.
– Если мы причиняем тебе какие-то неудобства, то можем и уйти.
Донна встряхивает флакончик с лаком для ногтей, потом отставляет его в сторону и снова берет меня за руку.
– Извини, сладенький. У меня ничего такого и в мыслях не было. Просто гостей бывает мало. По крайней мере желанных. Вот и болтаю порой лишнее.
– Не беспокойтесь, – говорю я. – Все в порядке.
Только теперь с опозданием замечаю, что Дылды с нами нет. Поворачиваюсь к Джеку, чтобы спросить, но тот уже кивает.
– Присматривает, что и как.
– Где он, на улице?
– Нет, на шестом этаже. Как только они постучат вам в дверь, он спустится. Вот тогда-то они и предположат самое худшее. Смотритель попробует открыть замок своим ключом. Ключ не входит. Позовет на помощь. Все внимание на номер 621. К тому времени как приедет «скорая помощь» и кто-нибудь вышибет дверь, вы уже выберетесь отсюда. Пойдете на автобус?
– Наверное. Но разве они не станут искать меня там?
– Только после того как поймут, что вы их провели.
Донна развлекается тем, что красит ногти и потчует нас рассказами о посещении обувного магазина в тюрьме. Закончив с ногтями на обеих ногах, говорит:
– Подуй на них, сладенький. Сделай одолжение. Только не сильно. Не волнуйся, я тебя не съем. – Беру ее ногу, которая размером с ласт. Осторожно дую. Донна постанывает. – Какая досада. Все хорошие парни попадают на нары. – Достает из ящика трубку и газовую зажигалку. Щелкает и прикуривает. Звук такой, словно далекий торнадо разрывает горизонт. Предлагает мне, а когда я отказываюсь, протягивает Джеку.
– Так что у тебя случилось, сладенький? Расскажи. Кто они? Что такого плохого ты сделал?
Рассказывать не хочется. Тем более в комнате, где балуются, возможно, моим продуктом. Может, попробовать закинуть удочку, проверить, насколько реально я воспринимаю действительность? А что, если мой бред зашел даже дальше, чем я предполагаю?
– Вы когда-нибудь пробовали Дезире? – Стоило только произнести твое имя, как сердце заколотилось, а на языке появился металлический вкус электричества.
– Я же сказала, что этим не увлекаюсь, – отвечает Донна.
– Он другое имеет в виду, – замечает Джек.
Пиджак, в котором я ходил в суд, все еще на мне, а во внутреннем кармане конверт. Достаю его и осторожно, чтобы не показать, сколько их там, вытаскиваю одну голубую таблетку.
– Вот это. Дезире, крэдл, скин. – Бросаю таблетку на широкую ладонь хозяйки.
– Вон ты о чем. Конечно, пробовала. У тебя еще есть? Смотрю на Джека – тот качает головой, нет уж, спасибо – и не знаю, что ответить Донне.
– В обмен на гостеприимство, – говорит она.
Вытряхиваю еще четыре и отдаю ей. Донна заворачивает подарок в салфетку и прячет под вырез топа.
– А почему спрашиваешь?
– Поверите, если я скажу, что сам их изобрел? – Недолгая пауза. Донна смеется, шутливо отмахивается и снова поджигает трубку. Я смотрю на Джека.
Тот пожимает плечами.
– Кто-то же их придумал, – говорит он. – И этот кто-то, насколько известно, местный.
– Так вы мне верите?
– А вы? – вопросом на вопрос отвечает он. Справедливо.
В дверь стучат.
– Точно по расписанию, – говорит Джек.
Донна не против продолжить общение, но Джек поднимается. Дылда остается в комнате, с хозяйкой и трубкой.
– Ну вот. – Джек останавливается перед аварийным выходом. – Автобусная станция недалеко. Держите курс на театр. Прямо, потом направо. И поторопитесь.
Я смотрю на грозное предупреждение.
– А сигнализация не сработает?
– Нет. – Джек толкает дверь. Тишина. Он передает мне узелок с одеждой.
– Спасибо. Вы мне очень помогли и…
Закончить не успеваю – Джек бесцеремонно закрывает дверь у меня перед носом. Наверно, не большой любитель прощальных сцен. Тишина сгущается, тяжелеет. Доброе слово пришлось бы кстати, однако понять Джека можно – из-за меня у него могут быть проблемы. И не только у него одного, а и у остальных обитателей «Огненной птицы». Полицейских сирен, правда, пока не слышно, никто не выкрикивает мое имя, но «скорую» или копов наверняка уже вызывают. Я торопливо сбегаю по ступенькам и поворачиваю к автобусной станции.
Парню в билетной кассе, должно быть, за восемьдесят. На нем синяя форменная рубашка с галстуком «боло». Виски и лоб в печеночных пятнах, легкие как пух седые волосы подстрижены кружком.
– Добрый вечер, сэр. Куда направляетесь?
Никто еще ничего не знает. Заседание отложено, так что я вполне могу вернуться завтра.
– Литл-Рок. Шоссе 138, в сторону Невады. Туда что-нибудь идет?
– Конечно. Хотя большинство его только проезжают. Вам повезло, один автобус есть и отправляется скоро.
Плачу за билет и иду в привокзальный магазинчик. Покупаю дешевую холщовую сумку с надписью «Голливуд», засовываю в нее наволочку с одеждой, потом запасаюсь парой бутылок воды и фруктовым соком – идти придется долго и по жаре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46