Капитан Кеннет, у вас, случайно, шиллинг не завалялся?
Порывшись в кармане, Себастьян извлек оттуда сверкающий новенький шиллинг. Подкинул его на ладони, а затем бросил Лазарусу. Тот ловко поймал монету и с улыбкой объявил:
– По рукам, капитан. Она твоя. Да поможет тебе Бог. Джесс!
– Сэр, вы…
– Кому ты принадлежишь, Джесс?
– Я принадлежу… я…
– Точно. Теперь ты уже не моя. Больше не называй меня «сэр». Забирай ее отсюда, Кеннет.
Себастьян схватил девушку за руку и потащил к двери.
Но Джесс заупрямилась. Она еще не все сказала.
– Лазарус, я хотела… – Последний раз она называла его Лазарусом в возрасте восьми лет, когда еще не приучилась величать его «сэр». – Я хотела сказать, что не уходила от тебя. Во всяком случае, это было не по моей воле. – Все произошло спустя неделю после ее злосчастного падения. Папа нанял людей, которые вынесли ее из притона. Из-за сломанной руки она была одурманена опиумом. Не только рука была сломана, но и ребра тоже. – Я проснулась только через два дня, когда мы уже находились в море. В тот первый год… я пыталась к тебе вернуться.
– А позже?
– Позже уже нет.
Лазарус тяжело вздохнул и проворчал:
– Вам лучше убраться отсюда побыстрее, Кеннет, пока я не передумал. Слишком уж трудно с ней расставаться…
Капитан снова потащил Джесс к двери.
– Вот еще что… – сказал Лазарус.
Себастьян подумал о ноже, который прихватил с собой, когда отправился сюда. Неужели все-таки придется им воспользоваться?
– Возьми с собой и девчонку, Кеннет. Я имею в виду Флаффи. Передай ее своей беспокойной тетке. Флаффи мне надоела, видеть ее не могу.
Глава 24
Кеннет-Хаус, Мейфэр
На груди Юнис рыдало множество женщин. Рыдала сейчас и Флаффи, то есть Флора – так её звали на самом деле. Юнис же обнимала ее и что-то шептала ей на ухо, стараясь успокоить.
Едва Флора исчезла наверху в сопровождении горничной с одной стороны и Юнис – с другой, Себастьян повел Джесс в библиотеку. В этой комнате повсюду валялись книги и старые разбитые горшки. Сюда Джесс даже не заходила в поисках секретных бумаг. Да и кто стал бы хранить здесь секретные документы?
Как только они переступили порог, Себастьян прижал девушку к стене и принялся целовать.
– Ох, капитан… – прошептала Джесс.
– Тише, милая.
И это было восхитительно. Он целовался куда лучше, чем Нед. Во сто крат лучше. Что ж, ничего удивительного. Ведь и опыта у него было гораздо больше, чем у Неда. Да, у Неда все получалось как-то очень уж… неловко. А вот Кеннет… Ах, она даже не подозревала, что мужчина может так целовать.
И конечно же, он не был Синком. Себастьян не мог быть предателем. Не мог.
– Послушай, я думаю… – снова прошептала она.
– Перестань… Не надо думать.
По телу ее пробежали мурашки. Горячие и пульсирующие. И хотелось только одного. Хотелось прижаться к Себастьяну еще крепче.
Разумеется, он не мог быть Синком. Синк не пошел бы в воровской притон, чтобы спасти ее. Не стал бы встречаться с Лазарусом, чтобы ее выкупить. Разве это не доказательство? Конечно, доказательство.
Его поцелуи пьянили как вино, и она с наслаждением отвечала на эти поцелуи. Тело же ее… Ах, она даже не подозревала, что можно испытывать такие чудесные ощущения.
Тут он раздвинул ее ноги и провел ладонью по бедру. Из горла Джесс вырвался стон, и она пробормотала:
– Но я не… – Ей нужно было кое-что сказать ему, но она не решалась.
Он прижимал ее к себе все крепче, распаляя в ней желание. И она чувствовала, что ее с каждым мгновением все сильнее влечет к Себастьяну. Да, он добился того, чего хотел. Она страстно его желала и… Но все-таки она должна была сказать ему об этом.
Заставив себя отстраниться, Джесс пробормотала:
– Я хотела сказать тебе, что я не девственница, черт подери.
Он снова прижал ее к себе, и Джесс тотчас же сообразила, что сказанное ею совершенно ничего не меняло, ведь она была готова на все, причем прямо здесь.
Себастьян вдруг улыбнулся и прошептал:
– И все-таки мы не будем торопиться, Джесс. Будем делать все медленно – как растет трава.
Но она не хотела «как растет трава». Не хотела даже слышать об этом. Ведь если он не Синк, то чего же им медлить?
– Я всегда знаю, когда ты бываешь на складе. Ты приносишь домой запах пряностей. – Он снова улыбнулся.
– Нет, не всегда. Иногда я провожу ревизию шерстяных тканей, и тогда… Тогда от меня пахнет овцой.
Она провела пальцем по его щеке. Колючая… Затем прикоснулась к губам. А вот здесь – гладко. Ах, какие у него чудесные губы. Они доставляют ей необыкновенное удовольствие.
Тут Себастьян вдруг прижался губами к ее ладони – и мысли Джесс вмиг смешались. Она раздумывала, как реагировать, а Себастьян уже принялся целовать ее волосы. Этих поцелуев она, конечно, не почувствовала, но все равно ощутила дрожь. «Как странно, что кто-то целует твои волосы», – промелькнуло у нее.
– Джесс, мне очень нравятся твои волосы.
– А мне – твои.
У греческих юношей, что ныряли в море за губками, тоже были черные как смоль волосы. И очень мягкие на ощупь. А если бы Барсук убил ее сегодня, то она бы никогда не узнала, какая колкая у Себастьяна щека и какие у него мягкие волосы.
Он осторожно укусил ее за мочку уха, и по телу Джесс пробежала дрожь. Еще ни один мужчина не вызывал у нее желания закрыть глаза и позволить ему все. Никто и никогда. Даже Нед. А вот сейчас она трепетала в объятиях Кеннета и готова была отдаться ему тотчас же, прямо здесь и сейчас. Да, ей ужасно хотелось забыться с ним вместе, забыть обо всем на свете и…
Забыть обо всем? Нет, кое о чем она забыть не могла.
Оттолкнув от себя Себастьяна, Джесс пробормотала:
– Черт, я не могу.
А он вдруг рассмеялся и сказал:
– Хорошо, Джесс. Тогда и не надо. – Внимательно посмотрев на нее, спросил: – Но объясни, зачем ты отправилась туда? Тебя чуть не убили на моих глазах. Ты искала смерти?
Она покачала головой:
– Нет, это был осознанный риск.
– Не риск, а безумие. Скажи, ты и впрямь кого-то убила в восьмилетнем возрасте?
– Не совсем. И вообще… я не хочу об этом говорить. – Она еще немного отодвинулась. – Поверь, я всегда очень осторожна. А вот ты… Торговаться с Лазарусом и просить за меня действительно было безумием с твоей стороны.
Но капитану удалось сделать невозможное. Беседуя с Лазарусом, он каким-то образом нашел верные слова, и ее отпустили. Ни у кого другого в Лондоне это не получилось бы. Только у капитана Кеннета.
Она не встречала в жизни второго такого мужчину, как он. И до боли хотела ему отдаться.
– Будешь так на меня смотреть – мы продолжим, – сказал он с улыбкой. И тут же снова ее поцеловал.
Ей очень хотелось, чтобы так и было. Хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше. Но все же, едва лишь поцелуй прервался, она прошептала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Порывшись в кармане, Себастьян извлек оттуда сверкающий новенький шиллинг. Подкинул его на ладони, а затем бросил Лазарусу. Тот ловко поймал монету и с улыбкой объявил:
– По рукам, капитан. Она твоя. Да поможет тебе Бог. Джесс!
– Сэр, вы…
– Кому ты принадлежишь, Джесс?
– Я принадлежу… я…
– Точно. Теперь ты уже не моя. Больше не называй меня «сэр». Забирай ее отсюда, Кеннет.
Себастьян схватил девушку за руку и потащил к двери.
Но Джесс заупрямилась. Она еще не все сказала.
– Лазарус, я хотела… – Последний раз она называла его Лазарусом в возрасте восьми лет, когда еще не приучилась величать его «сэр». – Я хотела сказать, что не уходила от тебя. Во всяком случае, это было не по моей воле. – Все произошло спустя неделю после ее злосчастного падения. Папа нанял людей, которые вынесли ее из притона. Из-за сломанной руки она была одурманена опиумом. Не только рука была сломана, но и ребра тоже. – Я проснулась только через два дня, когда мы уже находились в море. В тот первый год… я пыталась к тебе вернуться.
– А позже?
– Позже уже нет.
Лазарус тяжело вздохнул и проворчал:
– Вам лучше убраться отсюда побыстрее, Кеннет, пока я не передумал. Слишком уж трудно с ней расставаться…
Капитан снова потащил Джесс к двери.
– Вот еще что… – сказал Лазарус.
Себастьян подумал о ноже, который прихватил с собой, когда отправился сюда. Неужели все-таки придется им воспользоваться?
– Возьми с собой и девчонку, Кеннет. Я имею в виду Флаффи. Передай ее своей беспокойной тетке. Флаффи мне надоела, видеть ее не могу.
Глава 24
Кеннет-Хаус, Мейфэр
На груди Юнис рыдало множество женщин. Рыдала сейчас и Флаффи, то есть Флора – так её звали на самом деле. Юнис же обнимала ее и что-то шептала ей на ухо, стараясь успокоить.
Едва Флора исчезла наверху в сопровождении горничной с одной стороны и Юнис – с другой, Себастьян повел Джесс в библиотеку. В этой комнате повсюду валялись книги и старые разбитые горшки. Сюда Джесс даже не заходила в поисках секретных бумаг. Да и кто стал бы хранить здесь секретные документы?
Как только они переступили порог, Себастьян прижал девушку к стене и принялся целовать.
– Ох, капитан… – прошептала Джесс.
– Тише, милая.
И это было восхитительно. Он целовался куда лучше, чем Нед. Во сто крат лучше. Что ж, ничего удивительного. Ведь и опыта у него было гораздо больше, чем у Неда. Да, у Неда все получалось как-то очень уж… неловко. А вот Кеннет… Ах, она даже не подозревала, что мужчина может так целовать.
И конечно же, он не был Синком. Себастьян не мог быть предателем. Не мог.
– Послушай, я думаю… – снова прошептала она.
– Перестань… Не надо думать.
По телу ее пробежали мурашки. Горячие и пульсирующие. И хотелось только одного. Хотелось прижаться к Себастьяну еще крепче.
Разумеется, он не мог быть Синком. Синк не пошел бы в воровской притон, чтобы спасти ее. Не стал бы встречаться с Лазарусом, чтобы ее выкупить. Разве это не доказательство? Конечно, доказательство.
Его поцелуи пьянили как вино, и она с наслаждением отвечала на эти поцелуи. Тело же ее… Ах, она даже не подозревала, что можно испытывать такие чудесные ощущения.
Тут он раздвинул ее ноги и провел ладонью по бедру. Из горла Джесс вырвался стон, и она пробормотала:
– Но я не… – Ей нужно было кое-что сказать ему, но она не решалась.
Он прижимал ее к себе все крепче, распаляя в ней желание. И она чувствовала, что ее с каждым мгновением все сильнее влечет к Себастьяну. Да, он добился того, чего хотел. Она страстно его желала и… Но все-таки она должна была сказать ему об этом.
Заставив себя отстраниться, Джесс пробормотала:
– Я хотела сказать тебе, что я не девственница, черт подери.
Он снова прижал ее к себе, и Джесс тотчас же сообразила, что сказанное ею совершенно ничего не меняло, ведь она была готова на все, причем прямо здесь.
Себастьян вдруг улыбнулся и прошептал:
– И все-таки мы не будем торопиться, Джесс. Будем делать все медленно – как растет трава.
Но она не хотела «как растет трава». Не хотела даже слышать об этом. Ведь если он не Синк, то чего же им медлить?
– Я всегда знаю, когда ты бываешь на складе. Ты приносишь домой запах пряностей. – Он снова улыбнулся.
– Нет, не всегда. Иногда я провожу ревизию шерстяных тканей, и тогда… Тогда от меня пахнет овцой.
Она провела пальцем по его щеке. Колючая… Затем прикоснулась к губам. А вот здесь – гладко. Ах, какие у него чудесные губы. Они доставляют ей необыкновенное удовольствие.
Тут Себастьян вдруг прижался губами к ее ладони – и мысли Джесс вмиг смешались. Она раздумывала, как реагировать, а Себастьян уже принялся целовать ее волосы. Этих поцелуев она, конечно, не почувствовала, но все равно ощутила дрожь. «Как странно, что кто-то целует твои волосы», – промелькнуло у нее.
– Джесс, мне очень нравятся твои волосы.
– А мне – твои.
У греческих юношей, что ныряли в море за губками, тоже были черные как смоль волосы. И очень мягкие на ощупь. А если бы Барсук убил ее сегодня, то она бы никогда не узнала, какая колкая у Себастьяна щека и какие у него мягкие волосы.
Он осторожно укусил ее за мочку уха, и по телу Джесс пробежала дрожь. Еще ни один мужчина не вызывал у нее желания закрыть глаза и позволить ему все. Никто и никогда. Даже Нед. А вот сейчас она трепетала в объятиях Кеннета и готова была отдаться ему тотчас же, прямо здесь и сейчас. Да, ей ужасно хотелось забыться с ним вместе, забыть обо всем на свете и…
Забыть обо всем? Нет, кое о чем она забыть не могла.
Оттолкнув от себя Себастьяна, Джесс пробормотала:
– Черт, я не могу.
А он вдруг рассмеялся и сказал:
– Хорошо, Джесс. Тогда и не надо. – Внимательно посмотрев на нее, спросил: – Но объясни, зачем ты отправилась туда? Тебя чуть не убили на моих глазах. Ты искала смерти?
Она покачала головой:
– Нет, это был осознанный риск.
– Не риск, а безумие. Скажи, ты и впрямь кого-то убила в восьмилетнем возрасте?
– Не совсем. И вообще… я не хочу об этом говорить. – Она еще немного отодвинулась. – Поверь, я всегда очень осторожна. А вот ты… Торговаться с Лазарусом и просить за меня действительно было безумием с твоей стороны.
Но капитану удалось сделать невозможное. Беседуя с Лазарусом, он каким-то образом нашел верные слова, и ее отпустили. Ни у кого другого в Лондоне это не получилось бы. Только у капитана Кеннета.
Она не встречала в жизни второго такого мужчину, как он. И до боли хотела ему отдаться.
– Будешь так на меня смотреть – мы продолжим, – сказал он с улыбкой. И тут же снова ее поцеловал.
Ей очень хотелось, чтобы так и было. Хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше. Но все же, едва лишь поцелуй прервался, она прошептала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75