В прошлом веке сказали бы - "печать порока".
Впрочем, может быть, у него просто больная печень.
А вот второго я где-то видела... И в этот момент он повернулся. Ба!
Да это же бывший старший уполномоченный! Он-то как сюда попал? Ты гляди...
никак не желает "пост оставлять". Ну, я тебе!..
Дар наконец открыл банку. Рубиновый напиток пролился в зеленое стекло
и вспыхнул черными огнями. Я проглотила слюну: сок Дар готовил классно, с
лимонной корочкой, с корицей...
- А вот интересно, чего это вы ко мне вообще приперлись? - задумчиво
спросил Дар, вытирая испачканные малиной губы.
- Исключительно из благих побуждений, - с торопливой готовностью
откликнулся старший уполномоченный. - Вы, молодой человек, отчета себе не
отдаете...
- Да? Ну, может быть. Но с какой стати я этот отчет должен вам
отдавать?
- А как же? А как же? Вы ж не в пустыне живете, не на острове
необитаемом, а среди людей. А с людьми надо считаться. С обществом, так
сказать...
- Да чем я обществу помешал?
- Эх, молодо-зелено... Поглядеть на вас - сердце разрывается. Молодой
парень, уже год нигде не работает, на что живет - непонятно...
- У меня были сбережения, - быстро ввернул Дар.
- Да? Допустим. Но в нашем обществе человека, который нигде не
работает, называют тунеядцем...
- ...и даже принудительно лишают его этого названия путем
командировки на лесоповал, - язвительно заметил Дар.
Гости скучно переглянулись, затем негромко высказался серый:
- А что вы себе думаете? Если так и дальше будет продолжаться, я
посчитаю своим долгом поставить в известность участкового...
- Да литератор я, литератор, понимаете? Стихи пишу! - рявкнул Дар.
Вот тут старший уполномоченный почувствовал себя в своей стихии:
- Литера-атор... Книжечки извольте предъявить? Что, нету? Стишочки в
местной газетке? Литература, нечего сказать. Да и, кстати, о книжечках.
Что вы читаете? Я тут поинтересовался вашей библиотекой - сплошной
самиздат и тамиздат!
- А это что, до сих пор запрещено? - наивно округлил глаза Дар.
- А ты не храбрись. По такому подбору можно судить об умонастроениях
и...
- ...о лояльности, - тихо закончил фразу Дар.
- Если угодно. А что? Не так? И ведь результат же налицо: райком
комсомола до сих пор расхлебывает кашу, которую вы заварили. Помните
майский концерт? Что вы там читали, Дар? Это, простите великодушно, просто
уж какая-то порнография.
Дар фыркнул. Он вспомнил выступление молодых поэтов в одном из
городских училищ. Поглядел он с эстрады в зал на глупые, эмалево блестящие
глаза хихикающих девиц, на туповатые лица вполне созревших сексуально
акселератов... И его понесло. Он вывалил на головы юнцов и юниц все
хулиганские буриме, придуманные им и его развеселыми друзьями сугубо для
домашнего чтения под пятую бутылку вина, все армейские экзерсисы, в
сочинении которых изощрялась компания псевдолейтенантов на очередных
офицерских сборах. Концерт имел шумный успех...
Старший уполномоченный победно продолжал:
- А в прошлом году летом у вас англичане какие-то гостили!
- Да вы что?! - захлебнулся возмущением Дар. - Как вы смеете? Следили
за мной?
Гости оставили возмущение поэта без внимания, зато старший
уполномоченный с коварной улыбочкой вытащил из-за диванной подушки
затрепанный журнала "для мужчин".
- Это они вам подарили?
Дар уже не знал - смеяться ему или гневаться. Я долго не могла
понять, почему он сразу не выгнал в шею непрошеных визитеров, а потом
почувствовала: каким-то жутким, мистическим холодком веяло от этого
разговора, от двух жалких, но все же странно грозных людей, по-хозяйски
расположившихся в кухне Дара.
- И вообще! - продолжал старший уполномоченный. - Народ к вам толпами
шляется! Девки размалеванные! Песни орут! Притон какой-то, соседи
жалуются. Прекратите вы это все, пока не поздно, мой вам добрый совет...
пока. А иначе - будем принимать меры.
Мне это все порядком надоело. И я не могла удержаться от мелкой
пакости: стакан в руке старшего уполномоченного вдруг шевельнулся и
опрокинулся. Надеюсь, это не отстирается. Дешевка, конечно, не месть даже
- мстишка, но уж очень хотелось.
А дела-то, между прочим, у Дара неважные. Нервов ему помотают, это
точно. Слава Богу, времена другие: раньше-то по "сигналу общественности" и
вправду могли на лесоповал...
Дома меня ждали встревоженные Санька, Матвей и Стас. Кешка не утерпел
и вернулся под окно Дара. Вскоре они пришли вместе - непрошеные гости
наконец избавили поэта от своего присутствия, пригрозив долгой отныне
"дружбой".
Мы впали в уныние. Не то, чтобы боялись, скорее - было противно. Дар
петушился:
- Да чего они мне сделают! Телегу на работу - так некуда... А из
комсомола я и сам выбыл...
Да, трудно отнять что-либо у человека, не имеющего ничего. Дар,
насколько мне известно, умудрялся жить на сумму пятьдесят копеек в день,
причем сочинил целую философию по этому поводу. Там были и всем известные
постулаты вроде: "Не в деньгах счастье", и совсем свежая мысль: "Можно
прожить вообще без денег". Мы когда-то крупно поцапались с Даром - мне
противна эта философия нищеты, а Дар утверждал, что меня снедает гордыня и
суета, приводил в пример йогов, дервишей и странствующих миннезингеров. Ну
поэт, что с него возьмешь. Что йогам - им хорошо. Завязался узлом и сиди
спокойно. Развязался, руку протянул, банан съел и спи себе на гвоздях.
Тепло, и ментовка не вяжется. А любой дервиш или миннезингер у нас
называется просто - "бомж". Со всеми вытекающими из этого названия
последствиями. Так-то.
Наверное, это очень субъективно. Я, например, лучше с голоду помру,
чем протяну руку за подаянием. Возможно, именно это и называется гордыней.
Но когда я смотрю на вечно веселого Дара, мне хочется быть богатой. Для
того, чтобы анонимно назначать этим охламонам стипендии. Пусть сидят по
своим кельям и без тягостных забот о куске насущном ваяют нетленку. Пусть
спокойно женятся и заводят детей. Пусть ездят, куда захотят. Ну невыносимо
же видеть их существование! А ведь еще не вывелись умники, знающие точный
рецепт: надобно всем этим поэтам идти работать на заводы к станкам. Смену
отработал, а вечером и по выходным пиши себе на здоровье вирши про
доблестный рабочий класс и героическое крестьянство.
А, ладно. Так и мозги продумать недолго. Тем более, что от меня
требуются не абстрактные размышления, а вполне конкретная помощь вполне
конкретному человеку.
- Знаешь что, Дар... Ты бы уехал на время а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23