— Меня это пугает, — нахмурился Дарж.
— Не волнуйся, — с улыбкой заметил Сарет, — я думаю, сначала они его снимали.
Сарет постепенно поправлялся — тени под глазами почти исчезли, — и Тревис рассчитывал, что морниш скоро привыкнет к высоте.
Сарет перевернул страницу газеты, и его улыбка погасла. Тревис заглянул ему через плечо и почувствовал, как у него сжимается сердце. Страница, посвященная рекламе, была полностью заполнена рисунками протезов: восковые руки и стеклянные глаза. И деревянные ноги.
ПОЧУВСТВУЙТЕ СЕБЯ ЦЕЛЫМ!
И ниже:
ОНИ ТАК ПОХОЖИ НА НАСТОЯЩИЕ, ЧТО ЛЕДИ НЕ ЗАМЕТЯТ РАЗНИЦЫ.
После коротких колебаний Сарет провел рукой по картинке с искусственной ногой.
Дарж разговаривал с Лирит о печатных прессах, а она внимательно слушала его — поэтому колдунья не заметила, куда направлены взоры Сарета.
К завтраку третьего дня в пансионе, когда Тревис положил еще четыре доллара в протянутую руку Моди, ему пришлось признать то, что было ясно с самого начала: им необходимы деньги. У них остались средства еще на два дня жизни в пансионе — а Джек мог появиться в Касл-Сити только через несколько месяцев. Как им продержаться до тех пор?
Должно быть, Моди заметила у него на лице тревогу.
— Наверное, вам нужна работа?
Тревис смущенно улыбнулся.
— Ну, это очевидно, не так ли?
Моди погладила его по заросшей щетиной щеке.
— Извините, мой мальчик, но вы не похожи на серебряного барона. Боюсь, вы гораздо больше смахиваете на рабочего человека, но вам нечего стыдиться.
— Может быть, сходить на рудник…
— Ни в коем случае! — Моди погрозила ему пальцем. — Рудники — это отвратительные ямы, где люди быстро теряют надежду. Я не позволю вам и вашим друзьям там работать. Мистер Сэмсон не протянет и недели.
Тревис не стал с ней спорить, но другого выхода он не видел.
— Не сомневаюсь, что у вас есть опыт торговли, — заявила Моди.
Тревис едва не рассмеялся. Неужели кто-нибудь в городе захочет нанять на работу неспособного обучиться чтению Повелителя рун?
— Я когда-то держал салун.
Моди одобрительно кивнула.
— В таком случае вы сможете прилично заработать в нашем городе. Пойдите, поговорите с мистером Мэнипенни. Ему всегда требуются хорошие буфетчики. Они там часто меняются.
— Интересно, почему?
Моди подмигнула.
— Наверное, быстрее наливают виски, чем перезаряжают револьвер.
Тревис сглотнул: предложение показалось ему не слишком привлекательным.
— А кто такой мистер Мэнипенни?
— Хозяин «Шахтного ствола» на Лосиной улице. Это одно из самых уважаемых заведений в городе. Артур Мэнипенни был моим старым клиентом… то есть мы с ним давно знакомы. Скажете ему, что остановились у меня и что я готова за вас поручиться.
Слова Моди продолжали звенеть в ушах Тревиса:
Хозяин «Шахтного ствола» на Лосиной улице…
Прежде чем Тревис понял, что происходит, Моди отослала его наверх, вручив взятую взаймы у других постояльцев опасную бритву, помазок и мисочку для бритья.
Час спустя тщательно выбритый Тревис стоял на тротуаре возле вращающихся дверей салуна «Шахтный ствол». Благодаря твердой руке Сарета он потерял совсем немного крови.
Тревис наблюдал, как дюжины мужчин входили и выходили из вращающихся дверей салуна — больше, конечно, входило, — но никак не мог заставить себя заглянуть внутрь.
Ты можешь. Тревис. Ты уже справлялся с такой работой раньше… или позже. Если и есть в Касл-Сити место, где ты будешь чувствовать себя свободно, так это — «Шахтный ствол».
Он сделал глубокий вдох и вошел.
И словно переместился вперед во времени. Конечно, Тревис сразу же заметил разницу. На стенах висели керосиновые лампы, а за стойкой бара не светилась неоновая реклама пива. Покрытые зеленым фетром столы в задней части салуна предназначались для игры в карты, но сейчас там было спокойно.
Впрочем, гораздо более сильное впечатление произвело на него то, что ничуть не изменилось. Сосновый пол усыпан опилками, стены украшены лосиными и оленьими рогами, на маленьком помосте кто-то играл на пианино, а центральную часть заведения занимал выписанный из Чикаго двадцатифутовый бар из полированного орехового дерева, украшенный бронзовыми накладками. Сзади располагалось огромное зеркало с напыленной алмазной крошкой — и все выглядело так, как помнил Тревис, ну, может быть, немного новее.
Найти мистера Мэнипенни оказалось совсем не трудно. Все посетители салуна были в серо-коричневых хлопчатобумажных брюках и рубашках из набивного ситца или в костюмах с жилетами — все, кроме стоящего за стойкой человека. Тревис увидел крупного, спортивного вида джентльмена с красным лицом, тело которого к сорока годам начало расплываться. На джентльмене была накрахмаленная белая рубашка, брюки держались на черных подтяжках, а прилизанные волосы разделял на две равные части идеально прямой пробор — вплоть до самого затылка, Тревис видел это в зеркале. Лицо украшали длинные усы, подкрученные вверх — Тревис сразу понял, что их обладатель за ними тщательно ухаживает и не жалеет воска.
От стойки отошли двое мужчин со стаканами виски в руках. Мэнипенни протер стойку полотенцем. Тревис решил, что пора действовать. Почему-то ужасно волнуясь, он шагнул вперед.
Через три минуты Тревис получил работу.
Сначала, когда Тревис заявил, что выпивка ему не нужна, Мэнипенни нахмурил брови. Но как только Тревис сказал, что когда-то владел салуном, на лице Мэнипенни появилась радостная улыбка. Он предложил Тревису налить виски в стакан, а тот, почувствовав уверенность, проделал свой любимый трюк: подбросил короткий стаканчик в воздух, поймал у себя за спиной, мгновенно наполнил его и поставил на стойку, не пролив ни капли.
Мэнипенни расхохотался и похлопал Тревиса по плечу так сильно, что тот с трудом удержался на ногах. Тревис не сомневался, что завтра плечо будет болеть.
— Вы только что получили работу, мистер Уайлдер, — заявил Мэнипенни на удивление высоким и приятным голосом. — Мне еще никогда не приходилось видеть, чтобы кто-нибудь так классно наливал виски. Так уж получается, что мои лучшие бармены вечно срываются с места при звуках серебряного Вестника, чтобы попытаться сделать заявку. Надеюсь, вы не мечтаете заработать на серебре? Если да, то лучше предупредите меня сразу.
Тревис заверил, что у него и в мыслях нет ничего подобного, и Мэнипенни предложил ему заступить на работу с сегодняшнего дня. Тревису пришлось обещать, что он купит белую рубашку и черные шерстяные брюки; на это уйдет часть общих денег, но теперь, когда он получил работу, они могли себе позволить подобную роскошь. Мэнипенни обещал платить четыре доллара в день, что покрывало все расходы.
— У меня найдется фартук, — сказал Мэнипенни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165