А завтра — церемония Поcледнего Дня…
— Камигвен! Можно на минутку оторвать тебя? Она обернулась, пытаясь сквозь сетку рассмотреть, кто ее зовет.
— Конечно, милорд!
Войдя в шатер, Ками принялась с любопытством рассматривать обстановку его личных покоев.
— Все идет прекрасно, милорд, — сообщила она. — Дождя больше не ожидается, так что гости не промокнут. Повара трудятся в поте лица. Мясо и лед готовы, вино охлаждается в реке, а я позабочусь, чтобы к началу обеда был готов горячий хлеб.
— Ты просто чудо, — улыбнулся он. — Что здесь, что во время поездки в Виз. Не хочешь пойти ко мне на службу? Камигвен нахмурилась.
— Я могу переписать все рецепты…
— Я имею в виду другое, и ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь, — проворчал принц. — Может, присядешь?
Ками присела на табуретку, сложила руки на коленях, и Рохан застыл, любуясь ее необыкновенными темными глазами, такими прозрачными и чистыми, что сквозь них просвечивала душа. На секунду он позавидовал Оствелю, которому эти глаза будут сиять каждое утро, а потом улыбнулся. Скоро на него будут смотреть другие необыкновенные глаза — зеленые, как летняя листва…
— Ты успела пожить в Стронгхолде, — начал он, — и знаешь, что там все не так просто. Мне нужен человек, который не будет выводить меня из себя, как делает нынешний сенешаль. Вообще-то он человек моей матери. Кроме того, мне нужен тот, кто будет следить за охраной и выполнять дела, которые мой отец предпочитал делать сам, но мне это неинтересно. Может быть, вы с Оствелем подумаете и возьмете на себя эти обязанности? Я знаю, ты могла бы добиться большего и стать послом при дворе какого-нибудь принца. А Оствель стремится получить пост первого сенешаля Крепости Богини. Но мне бы хотелось, чтобы вы оба подумали над моим предложением.
Ее смуглые щеки покрылись румянцем.
— Вы очень добры, милорд…
— Нет, просто я забочусь о собственной выгоде. Вы оба нужны мне. Я почту за честь, если Стронгхолд станет вам родным домом.
Не успела Камигвен открыть рот, как в шатер ворвался Вальвис. Мальчик поскользнулся на ковре, чуть не выронил из рук бархатный мешочек и воскликнул:
— Милорд, они готовы! Взгляните…
Он вытряхнул содержимое мешочка на стол. Восемь изумрудов величиной с ноготь большого пальца Рохана были замечательно оправлены в серебро: камни охватывал сплетенный фарадимом лунный свет. Из двух изумрудов большего размера были изготовлены такие же серьги, и все это великолепие завершалось экзотической серебряной заколкой для волос, украшенной мелкими бриллиантами. Рохан не заказывал ни серег, ни заколки, и бриллиантов тоже не давал: видно, на ювелира нашло вдохновение.
— Леди Сьонед будет ярче, чем свет звезды, — гордо сказал Вальвис.
— О да… — пробормотал Рохан. Он с усилием оторвал глаза от украшений и ссыпал их в мешочек. — А сейчас спрячь их, Вальвис. И спасибо тебе.
— Так вы действительно женитесь на ней? — воскликнула Камигвен.
— Я был уверен, что ты знаешь… — поразился принц. Ками вскочила и обняла его.
— Конечно, мы с Оствелем останемся в Стронгхолде! Мы думали, что вы не хотите ее!
— Кто вам сказал такую чушь? — пробормотал он.
— Вы сами, милорд, — усмехнулся Вальвис.
Камигвен отступила и подбоченилась. Глаза ее смеялись.
— Вы опасный человек, милорд!
— Меня называли по-разному, но такое я слышу впервые. Между прочим, я приглашаю вас в Стронгхолд при одном условии. — Рохан старался не расхохотаться, но ни голос, ни мышцы лица уже не, подчинялись ему. — Знаешь ли, я придерживаюсь строгих правил и не разрешу вам с Оствелем переступить порог замка, пока вы не поженитесь. Что ты на это скажешь?
Она опустилась в глубоком реверансе, трясясь от хохота.
— Клянусь, вы настоящий сын дракона!
— В действительности мы со Сьонед только следуем вашему примеру, так что завтра отпразднуем две помолвки и начнем готовиться к двойной свадьбе. Согласна?
— Согласна, милорд!
Рохан подошел и неожиданно поцеловал ее.
— Счастливчик он, твой Оствель! — сказал он, заставив девушку покраснеть.
— Счастливица ваша Сьонед! — в тон ответила она, и оба рассмеялись.
Палила сидела в своей каюте и ужасно скучала. Только что служанка закончила втирать в ее тело масло, которое позволяло избежать последствий беременности, но даже это удовольствие наскучило Палиле. Ей хотелось выйти отсюда, быть среди людей, наслаждаться восхищенными взглядами мужчин и ревнивыми взглядами женщин. Богиня, как ей надоела беременность!
Приход Ролстры в ее каюту был настолько неожиданным, что она застыла на месте. Палила была рада, что на ней свободный пеньюар, а волосы уложены так, как ему нравилось. Но Ролстра, кажется, и не заметил этого. Любой мужчина гордился бы этой цветущей женщиной, но верховный принц видел стольких беременных, что мог бы посостязаться с любым врачом.
— Криго совсем плох, — без всякого вступления сказал Ролстра.
— Он принял слишком много или слишком мало?
— Скорее первое. Видимо, ему тяжело далось путешествие по реке.
Он расхаживал по каюте, беспокойно прикасаясь к столам, стульям, латунным подставкам, тяжелым шторам, прикрывавшим окна…
— Я забыл, сколько драната надо класть на кувшин вина. Прошло много времени с тех пор, как мы взяли этого… бесполезного дурака, — раздраженно буркнул он.
Все инстинкты Палилы пробудились при этих словах, но она умудрилась сохранить безмятежность.
— Кажется, полпригоршни на большой кувшин. Но почему бы не спросить его? Все эти годы он сам готовил питье. Верховный принц пожал плечами.
— Разве ты не слышала меня? Он принял слишком много. Сидит в своем шатре и ничего не соображает. Даже не смог сказать мне, где хранит дранат. Мы должны ограничить его, Палила. А где твой запас?
— В третьем ящике шкафа.
Палила наблюдала, как принц вытащил из деревянного ящика шелковое прозрачное белье… вид которого раньше неизменно возбуждал его. Но сейчас Ролстра не обратил на эти тряпки никакого внимания.
— Что мне сказать, если он захочет больше?
— Не захочет. Я позабочусь, чтобы он не надоедал тебе, моя дорогая. — Он задумчиво провел пальцем по инкрустированному ящику и улыбнулся ей. — Ничто на свете не должно волновать тебя, чтобы не повредить нашему сыну.
Она радостно вскрикнула.
— Ты впервые сказал, что у нас будет мальчик!
— Надеюсь на это, — поправил он. — Двадцать пять лет надеюсь. Но все-таки на следующей Риалле я представлю толпе маленького верховного принца.
— И пусть он написает на Андраде! — подхватила Палила.
— Нет, у моего сына не должно быть таких варварских манер, но идея мне нравится! — Он подошел к Палиле и провел рукой по ее щеке. — Отдохни как следует, моя дорогая. Я хочу, чтобы на церемонии Последнего Дня ты выглядела как можно лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
— Камигвен! Можно на минутку оторвать тебя? Она обернулась, пытаясь сквозь сетку рассмотреть, кто ее зовет.
— Конечно, милорд!
Войдя в шатер, Ками принялась с любопытством рассматривать обстановку его личных покоев.
— Все идет прекрасно, милорд, — сообщила она. — Дождя больше не ожидается, так что гости не промокнут. Повара трудятся в поте лица. Мясо и лед готовы, вино охлаждается в реке, а я позабочусь, чтобы к началу обеда был готов горячий хлеб.
— Ты просто чудо, — улыбнулся он. — Что здесь, что во время поездки в Виз. Не хочешь пойти ко мне на службу? Камигвен нахмурилась.
— Я могу переписать все рецепты…
— Я имею в виду другое, и ты прекрасно понимаешь, о чем идет речь, — проворчал принц. — Может, присядешь?
Ками присела на табуретку, сложила руки на коленях, и Рохан застыл, любуясь ее необыкновенными темными глазами, такими прозрачными и чистыми, что сквозь них просвечивала душа. На секунду он позавидовал Оствелю, которому эти глаза будут сиять каждое утро, а потом улыбнулся. Скоро на него будут смотреть другие необыкновенные глаза — зеленые, как летняя листва…
— Ты успела пожить в Стронгхолде, — начал он, — и знаешь, что там все не так просто. Мне нужен человек, который не будет выводить меня из себя, как делает нынешний сенешаль. Вообще-то он человек моей матери. Кроме того, мне нужен тот, кто будет следить за охраной и выполнять дела, которые мой отец предпочитал делать сам, но мне это неинтересно. Может быть, вы с Оствелем подумаете и возьмете на себя эти обязанности? Я знаю, ты могла бы добиться большего и стать послом при дворе какого-нибудь принца. А Оствель стремится получить пост первого сенешаля Крепости Богини. Но мне бы хотелось, чтобы вы оба подумали над моим предложением.
Ее смуглые щеки покрылись румянцем.
— Вы очень добры, милорд…
— Нет, просто я забочусь о собственной выгоде. Вы оба нужны мне. Я почту за честь, если Стронгхолд станет вам родным домом.
Не успела Камигвен открыть рот, как в шатер ворвался Вальвис. Мальчик поскользнулся на ковре, чуть не выронил из рук бархатный мешочек и воскликнул:
— Милорд, они готовы! Взгляните…
Он вытряхнул содержимое мешочка на стол. Восемь изумрудов величиной с ноготь большого пальца Рохана были замечательно оправлены в серебро: камни охватывал сплетенный фарадимом лунный свет. Из двух изумрудов большего размера были изготовлены такие же серьги, и все это великолепие завершалось экзотической серебряной заколкой для волос, украшенной мелкими бриллиантами. Рохан не заказывал ни серег, ни заколки, и бриллиантов тоже не давал: видно, на ювелира нашло вдохновение.
— Леди Сьонед будет ярче, чем свет звезды, — гордо сказал Вальвис.
— О да… — пробормотал Рохан. Он с усилием оторвал глаза от украшений и ссыпал их в мешочек. — А сейчас спрячь их, Вальвис. И спасибо тебе.
— Так вы действительно женитесь на ней? — воскликнула Камигвен.
— Я был уверен, что ты знаешь… — поразился принц. Ками вскочила и обняла его.
— Конечно, мы с Оствелем останемся в Стронгхолде! Мы думали, что вы не хотите ее!
— Кто вам сказал такую чушь? — пробормотал он.
— Вы сами, милорд, — усмехнулся Вальвис.
Камигвен отступила и подбоченилась. Глаза ее смеялись.
— Вы опасный человек, милорд!
— Меня называли по-разному, но такое я слышу впервые. Между прочим, я приглашаю вас в Стронгхолд при одном условии. — Рохан старался не расхохотаться, но ни голос, ни мышцы лица уже не, подчинялись ему. — Знаешь ли, я придерживаюсь строгих правил и не разрешу вам с Оствелем переступить порог замка, пока вы не поженитесь. Что ты на это скажешь?
Она опустилась в глубоком реверансе, трясясь от хохота.
— Клянусь, вы настоящий сын дракона!
— В действительности мы со Сьонед только следуем вашему примеру, так что завтра отпразднуем две помолвки и начнем готовиться к двойной свадьбе. Согласна?
— Согласна, милорд!
Рохан подошел и неожиданно поцеловал ее.
— Счастливчик он, твой Оствель! — сказал он, заставив девушку покраснеть.
— Счастливица ваша Сьонед! — в тон ответила она, и оба рассмеялись.
Палила сидела в своей каюте и ужасно скучала. Только что служанка закончила втирать в ее тело масло, которое позволяло избежать последствий беременности, но даже это удовольствие наскучило Палиле. Ей хотелось выйти отсюда, быть среди людей, наслаждаться восхищенными взглядами мужчин и ревнивыми взглядами женщин. Богиня, как ей надоела беременность!
Приход Ролстры в ее каюту был настолько неожиданным, что она застыла на месте. Палила была рада, что на ней свободный пеньюар, а волосы уложены так, как ему нравилось. Но Ролстра, кажется, и не заметил этого. Любой мужчина гордился бы этой цветущей женщиной, но верховный принц видел стольких беременных, что мог бы посостязаться с любым врачом.
— Криго совсем плох, — без всякого вступления сказал Ролстра.
— Он принял слишком много или слишком мало?
— Скорее первое. Видимо, ему тяжело далось путешествие по реке.
Он расхаживал по каюте, беспокойно прикасаясь к столам, стульям, латунным подставкам, тяжелым шторам, прикрывавшим окна…
— Я забыл, сколько драната надо класть на кувшин вина. Прошло много времени с тех пор, как мы взяли этого… бесполезного дурака, — раздраженно буркнул он.
Все инстинкты Палилы пробудились при этих словах, но она умудрилась сохранить безмятежность.
— Кажется, полпригоршни на большой кувшин. Но почему бы не спросить его? Все эти годы он сам готовил питье. Верховный принц пожал плечами.
— Разве ты не слышала меня? Он принял слишком много. Сидит в своем шатре и ничего не соображает. Даже не смог сказать мне, где хранит дранат. Мы должны ограничить его, Палила. А где твой запас?
— В третьем ящике шкафа.
Палила наблюдала, как принц вытащил из деревянного ящика шелковое прозрачное белье… вид которого раньше неизменно возбуждал его. Но сейчас Ролстра не обратил на эти тряпки никакого внимания.
— Что мне сказать, если он захочет больше?
— Не захочет. Я позабочусь, чтобы он не надоедал тебе, моя дорогая. — Он задумчиво провел пальцем по инкрустированному ящику и улыбнулся ей. — Ничто на свете не должно волновать тебя, чтобы не повредить нашему сыну.
Она радостно вскрикнула.
— Ты впервые сказал, что у нас будет мальчик!
— Надеюсь на это, — поправил он. — Двадцать пять лет надеюсь. Но все-таки на следующей Риалле я представлю толпе маленького верховного принца.
— И пусть он написает на Андраде! — подхватила Палила.
— Нет, у моего сына не должно быть таких варварских манер, но идея мне нравится! — Он подошел к Палиле и провел рукой по ее щеке. — Отдохни как следует, моя дорогая. Я хочу, чтобы на церемонии Последнего Дня ты выглядела как можно лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168