Имя старика — Миочин Экун — монах узнал, еще когда сам учился игре. Партии Миочина Экуна признавались классикой ги-и, и наставники ордена ботаистов широко использовали их как образец при обучении молодежи. Эти партии подробно разбирали монахи-неофиты, которым надлежало выучиться игре ги-и для отработки умения концентрировать свое неокрепшее сознание. Миочин Экун! Суйюн чувствовал себя так, будто идет на встречу с легендой. Миочин Экун считался верховным мастером среди мастеров ги-и.
И как только Сёнто удается окружать себя подобными людьми? Ответ пришел к Суйюну почти немедленно: Сёнто — это Сёнто. А теперь и он, инициат ордена ботаистов, брат Суйюн, поступил на службу в их Дом. Однако эта мысль не успокаивала его, а, наоборот, порождала множество вопросов. «В отличие от княжны Нисимы я не могу предвидеть будущее, — думал Суйюн. — Отныне моя история будет связана с историей Дома Сёнто, иначе имя мое останется безвестным». Это не важно, напомнил он себе. Карма человека не зависит от его службы у Сёнто.
Они подошли к домику, спрятанному среди деревьев. Теперь Суйюн разглядел его: низкое строение с простой черепичной крышей. Садовой ограды не было, простенький садик был разбит прямо у крыльца. «Как странно: старик не занимается своим садом», — подумал монах.
Вдоль дорожки, ведущей к дому, на коленях стояли слуги, почти все пожилые. Они не опускали глаз и радостно улыбались Сёнто. Суйюн подивился подобной непочтительности. Наконец князь остановился перед маленькой старушкой, которая сияла, будто мать, гордая своим сыном.
— Касики-сум, годы делают вас моложе, — обратился к ней Сёнто с лукавой, почти ребяческой улыбкой.
Старушка рассмеялась — мелодично, звонко и беззаботно, точно юная девушка.
— Это все воды озера, мой господин, мы здесь становимся похожи на Бессмертных. Однако и вы по-прежнему молоды, — женщина широко заулыбалась, — настолько, что, пожалуй, опять женитесь!
Все засмеялись, а Сёнто — громче других.
— Еще не время, Касики-сум. Мне придется подождать, пока я постарею и стану медлительным — только тогда молодая жена сможет поспевать за мной. — Сёнто низко поклонился женщине и подал сигнал стоявшему поблизости стражнику. — Я привез из столицы кое-какие гостинцы для вас.
Слуги благодарно поклонились, и Сёнто двинулся дальше. Ну конечно, он всех их знает, дошло до Суйюна, ведь они наверняка помогали воспитывать князя, когда тот был еще ребенком.
Крыльцо перед домом состояло из единственной ступеньки, у которой сидел на коленях управляющий Миочина Экуна.
— Ваша светлость и вы, брат, ваш визит — большая честь для нас, — кивнул он князю и его духовному наставнику.
— Это честь и для нас, Лета. Где твой хозяин?
— Ждет вас внутри, мой господин. — Управляющий поднялся, снял с крючка фонарь и проводил их в объятый сумраком дом.
Это был небольшой и удобный домик. С трех его сторон створки ширм были раздвинуты настежь. Управляющий поднял фонарь, чтобы осветить три широкие ступени, ведущие на следующий уровень. Там в полумраке Суйюн с трудом различил фигуру сидящего человека, низко склонившегося над столом.
— Мастер Миочин? — громко позвал слуга.
Фигура резко распрямилась.
— Ваши гости прибыли, мастер Миочин.
Он обернулся: древний старец с длинными белоснежными волосами, в беспорядке рассыпанными по плечам и обрамлявшими прозрачное, будто восковая свеча, лицо. Суйюна поразили глаза старика — матово-белые, чистые, незамутненные темной окружностью зрачка. Он слеп, понял монах, и был слеп всю жизнь.
Призрак в белых одеяниях подарил им кроткую улыбку, какую можно было видеть на ликах изваяний Ботахары.
— Мотору-сум? — мягко произнес он.
— Я здесь, Эку-сум.
— Как приятно слышать твой голос. Подойди ко мне. Лета, зажги огонь для наших гостей. Подойди, Мотору-сум. Ты не один?
— Со мной мой духовный наставник брат Суйюн.
— Это честь для меня. Я всегда рад принять у себя в доме того, кто следует Семью Путями. Юные монахи до сих пор играют в ги-и, брат Суйюн?
— Да, мастер Миочин. И более всего они заняты изучением ваших партий.
— Через столько лет? — Явное удовольствие старика стало еще больше. — Я не заслуживаю такой чести. Все еще играют мои партии? Подумать только.
Слуги принесли светильники и подали мед. Запах сосен, растущих неподалеку, свободно проникал через открытые сёдзи; с озера доносилось негромкое уханье филина.
Князь и его учитель немного поговорили о близких Сёнто, в первую очередь о его сыне и падчерице. Затем, из уважения к Суйюну, они перевели беседу на другие темы. Суйюна немало удивило, насколько хорошо старик осведомлен о делах империи. Монах не представлял, каким образом Миочин получает информацию, ведь озеро находилось вдали от главных дорог Ва. С другой стороны, Большой Канал совсем рядом, и, как однажды справедливо заметила императрица, «если бы монарх мог обложить налогами слухи, путешествующие по каналу, ему не пришлось бы беспокоиться о пошлинах на перевозимые товары».
— Итак, ты принял свое назначение в Сэй, Мотору-сум?
— У меня не было выбора.
Старик кивнул — Суйюн знал, что Миочин не мог научиться этому жесту.
— Ты прав. Иногда нужно взглянуть в лицо опасности. Ты слишком силен, Мотору-сум, и он никогда не смирится с этим. — Мастер ги-и помолчал, прислушиваясь, — Тебе и императору никогда не стать равноправными союзниками, даже не надейся. Это настоящая западня для тебя, и мира между вами не будет. В игре ги-и только один победитель. Не тешь себя надеждами, что Аканцу когда-нибудь образумится.
— Я думал о том же, — сказал Сёнто. Старец улыбнулся.
— Ну конечно, я не зря тратил время на твое обучение!
Во время разговора Суйюн обратил внимание, что князь то и дело бросает взгляды на доску ги-и, разложенную на соседнем столе. Наконец Сёнто не смог больше сдерживать своего любопытства.
— Вижу, вы не бросили это занятие, учитель. — Он протянул руку и постучал по деревянному столику.
— А, ты о ги-и. Это дело всей моей жизни. Кроме того, мне надо чем-то заполнять дни. Знаешь, я нашел третье решение задачи Сото.
— Правда? — оживился Сёнто.
— Да. И сам был удивлен не меньше твоего.
— Мне известно решение Кундимы, — произнес князь.
— Да, решение моего учителя.
— И решение Фудзики, — подсказал Суйюн.
— О, брат Суйюн, вы действительно знаете игру.
— Но третье решение… — задумчиво проговорил Сёнто, не сводя глаз с доски.
— Может быть, вы отыщете его, — лукаво улыбнулся Миочин Экун. — Подумай, пока готовится ужин.
Слуги придвинули доску поближе к князю и Суйюну. Фигуры уже были расставлены в соответствии с классической задачей, придуманной более трех веков назад мастером ги-и Сото. Очевидно, старый учитель Сёнто ждал возможности, чтобы поделиться своим открытием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
И как только Сёнто удается окружать себя подобными людьми? Ответ пришел к Суйюну почти немедленно: Сёнто — это Сёнто. А теперь и он, инициат ордена ботаистов, брат Суйюн, поступил на службу в их Дом. Однако эта мысль не успокаивала его, а, наоборот, порождала множество вопросов. «В отличие от княжны Нисимы я не могу предвидеть будущее, — думал Суйюн. — Отныне моя история будет связана с историей Дома Сёнто, иначе имя мое останется безвестным». Это не важно, напомнил он себе. Карма человека не зависит от его службы у Сёнто.
Они подошли к домику, спрятанному среди деревьев. Теперь Суйюн разглядел его: низкое строение с простой черепичной крышей. Садовой ограды не было, простенький садик был разбит прямо у крыльца. «Как странно: старик не занимается своим садом», — подумал монах.
Вдоль дорожки, ведущей к дому, на коленях стояли слуги, почти все пожилые. Они не опускали глаз и радостно улыбались Сёнто. Суйюн подивился подобной непочтительности. Наконец князь остановился перед маленькой старушкой, которая сияла, будто мать, гордая своим сыном.
— Касики-сум, годы делают вас моложе, — обратился к ней Сёнто с лукавой, почти ребяческой улыбкой.
Старушка рассмеялась — мелодично, звонко и беззаботно, точно юная девушка.
— Это все воды озера, мой господин, мы здесь становимся похожи на Бессмертных. Однако и вы по-прежнему молоды, — женщина широко заулыбалась, — настолько, что, пожалуй, опять женитесь!
Все засмеялись, а Сёнто — громче других.
— Еще не время, Касики-сум. Мне придется подождать, пока я постарею и стану медлительным — только тогда молодая жена сможет поспевать за мной. — Сёнто низко поклонился женщине и подал сигнал стоявшему поблизости стражнику. — Я привез из столицы кое-какие гостинцы для вас.
Слуги благодарно поклонились, и Сёнто двинулся дальше. Ну конечно, он всех их знает, дошло до Суйюна, ведь они наверняка помогали воспитывать князя, когда тот был еще ребенком.
Крыльцо перед домом состояло из единственной ступеньки, у которой сидел на коленях управляющий Миочина Экуна.
— Ваша светлость и вы, брат, ваш визит — большая честь для нас, — кивнул он князю и его духовному наставнику.
— Это честь и для нас, Лета. Где твой хозяин?
— Ждет вас внутри, мой господин. — Управляющий поднялся, снял с крючка фонарь и проводил их в объятый сумраком дом.
Это был небольшой и удобный домик. С трех его сторон створки ширм были раздвинуты настежь. Управляющий поднял фонарь, чтобы осветить три широкие ступени, ведущие на следующий уровень. Там в полумраке Суйюн с трудом различил фигуру сидящего человека, низко склонившегося над столом.
— Мастер Миочин? — громко позвал слуга.
Фигура резко распрямилась.
— Ваши гости прибыли, мастер Миочин.
Он обернулся: древний старец с длинными белоснежными волосами, в беспорядке рассыпанными по плечам и обрамлявшими прозрачное, будто восковая свеча, лицо. Суйюна поразили глаза старика — матово-белые, чистые, незамутненные темной окружностью зрачка. Он слеп, понял монах, и был слеп всю жизнь.
Призрак в белых одеяниях подарил им кроткую улыбку, какую можно было видеть на ликах изваяний Ботахары.
— Мотору-сум? — мягко произнес он.
— Я здесь, Эку-сум.
— Как приятно слышать твой голос. Подойди ко мне. Лета, зажги огонь для наших гостей. Подойди, Мотору-сум. Ты не один?
— Со мной мой духовный наставник брат Суйюн.
— Это честь для меня. Я всегда рад принять у себя в доме того, кто следует Семью Путями. Юные монахи до сих пор играют в ги-и, брат Суйюн?
— Да, мастер Миочин. И более всего они заняты изучением ваших партий.
— Через столько лет? — Явное удовольствие старика стало еще больше. — Я не заслуживаю такой чести. Все еще играют мои партии? Подумать только.
Слуги принесли светильники и подали мед. Запах сосен, растущих неподалеку, свободно проникал через открытые сёдзи; с озера доносилось негромкое уханье филина.
Князь и его учитель немного поговорили о близких Сёнто, в первую очередь о его сыне и падчерице. Затем, из уважения к Суйюну, они перевели беседу на другие темы. Суйюна немало удивило, насколько хорошо старик осведомлен о делах империи. Монах не представлял, каким образом Миочин получает информацию, ведь озеро находилось вдали от главных дорог Ва. С другой стороны, Большой Канал совсем рядом, и, как однажды справедливо заметила императрица, «если бы монарх мог обложить налогами слухи, путешествующие по каналу, ему не пришлось бы беспокоиться о пошлинах на перевозимые товары».
— Итак, ты принял свое назначение в Сэй, Мотору-сум?
— У меня не было выбора.
Старик кивнул — Суйюн знал, что Миочин не мог научиться этому жесту.
— Ты прав. Иногда нужно взглянуть в лицо опасности. Ты слишком силен, Мотору-сум, и он никогда не смирится с этим. — Мастер ги-и помолчал, прислушиваясь, — Тебе и императору никогда не стать равноправными союзниками, даже не надейся. Это настоящая западня для тебя, и мира между вами не будет. В игре ги-и только один победитель. Не тешь себя надеждами, что Аканцу когда-нибудь образумится.
— Я думал о том же, — сказал Сёнто. Старец улыбнулся.
— Ну конечно, я не зря тратил время на твое обучение!
Во время разговора Суйюн обратил внимание, что князь то и дело бросает взгляды на доску ги-и, разложенную на соседнем столе. Наконец Сёнто не смог больше сдерживать своего любопытства.
— Вижу, вы не бросили это занятие, учитель. — Он протянул руку и постучал по деревянному столику.
— А, ты о ги-и. Это дело всей моей жизни. Кроме того, мне надо чем-то заполнять дни. Знаешь, я нашел третье решение задачи Сото.
— Правда? — оживился Сёнто.
— Да. И сам был удивлен не меньше твоего.
— Мне известно решение Кундимы, — произнес князь.
— Да, решение моего учителя.
— И решение Фудзики, — подсказал Суйюн.
— О, брат Суйюн, вы действительно знаете игру.
— Но третье решение… — задумчиво проговорил Сёнто, не сводя глаз с доски.
— Может быть, вы отыщете его, — лукаво улыбнулся Миочин Экун. — Подумай, пока готовится ужин.
Слуги придвинули доску поближе к князю и Суйюну. Фигуры уже были расставлены в соответствии с классической задачей, придуманной более трех веков назад мастером ги-и Сото. Очевидно, старый учитель Сёнто ждал возможности, чтобы поделиться своим открытием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131