– О нет!.. – крикнул кто-то под общий выдох собравшихся. – Боги грани!
Отец Симон осторожно открыл глаза и поперхнулся от увиденного.
Перед целым и невредимым Локо выплясывал, держась за кисть онемевшей руки, Рауль де Волано. Его расколотый пополам меч валялся у самых ног сына Керита.
– По-моему, Суд уже окончен. Причем даже и не начавшись. Как полагаете, святой отец? – улыбающийся Гонорий по-дружески толкнул единоверца в плечо.
Первым очнулся Тарраум.
На деревянных ногах он прошагал к Локо и, опустившись на колено, протянул ему обнаженный клинок.
– Присягаю на верность своему господину. Отныне и до самой смерти. – Следом за ним на колени опустились его люди и вассалы Рауля.
– Это обман! Магия! Нечестно! – истошно заверещал обманутый в ожиданиях юноша, бросаясь вон. – Я докажу!!!
У самых дверей каблук дорогого кожаного сапога поехал по тщательно натертому полу, и Рауль де Волано, не удержав равновесия, неуклюже упал, ударившись виском о косяк.
– И Небом наказан будет тот, кто руку поднимет на избранника Божьего! – отведя взгляд от трупа, опустил голову Гонорий.
На второй день празднеств Владыка Локо, улучив момент, пригласил Инвара в свои покои.
Разместившись в глубоком, обитом драгоценным шелком кресле, чародей с нескрываемым любопытством и восхищением разглядывал убранство кабинета.
– А там что? – кивнул Скорпо на дверь в конце комнаты.
– Где? А!.. Спальня… – Повелитель Бревтона собственноручно сервировал стол. – Потом покажу… – Разлив вино, он пододвинул бокал Инвару. – Ну, давай! Есть за что выпить.
– Да-да… – Чародей рассеянно взял предложенный фужер. – Может, мне у тебя поселиться? Буду при дворе фокусы показывать да дворянчиков твоих в строгости держать, чтоб заговоры не плели. Как тебе такое, а? – Пригубив напиток, маг осекся и посмотрел сквозь бокал на пробивающийся через шторы свет. – Какой необычный привкус. Разве это зерстское?
– Самое настоящее! – торжественно объявил Локо, вставая. – Тридцатилетней выдержки! Предлагаю выпить за… Только не смейся и просто выслушай… – Владыка на мгновение задумался, дотронувшись до оберег-сережки. – За нас с тобой!.. За кровь, которая нас связывает. За женщину, которая нас родила! – На лбу Локо выступила испарина. – За братство! Кровное братство! Пусть это прозвучит вычурно, пафосно, но… за любовь! За братскую любовь! – И одним глотком осушил бокал до дна.
Последовав его примеру, Инвар сам налил по новой.
– Кстати, о женщине! – поднял палец колдун. – Когда ты собираешься посетить нашу матушку? Или уже посетил?
– Когда? – Локо выглядел растерянным. – Даже и не знаю… Надо будет как-нибудь найти время… съездить… А еще лучше ее саму сюда привезти.
– Да это было бы лучше. – Скорпо не понимал, что с ним происходит. Вслед за волной тепла, какая обычно согревает сразу после глотка выпитого вина, тело начал сковывать холод. И не просто холод, а… какая-то неясная пустота, словно… словно… Ужасная догадка пронзила Инвара.
– Кстати, посоветуй… я собираюсь упразднить закон о запрещении магии на территории Бревтона. Как полагаешь, народ воспримет нормально?
– Единоверцы взбунтуются. Для них магия – это попытка оспорить главенство Ушедшего… – рассеянно пробормотал волшебник , лихорадочно ища выход.
– Эй! Что с тобой, братец? – улыбнулся Локо. – Да на тебе лица нет! Случилось что? Так ты только скажи, мы быстро все исправим!
– Все? – взглянул исподлобья Скорпо.
– Или почти все… – откинулся на спинку кресла Владыка Бревтонский.
– Зачем? – прошептал Инвар. – Зачем ты это сделал?
– Зачем?.. – уселся поудобней Локо. – Так сразу и не скажешь… Давай не спеша вместе. Вот ты мне помог. Что тут говорить? Честь тебе и хвала. Допустим, как я и обещал, перепало бы тебе поместье и все, что положено, и тут начинаются всякие «но» и «если». Тебе землю – королевство в убытке, а оно сейчас и так не в лучшем положении. Открою маленькую тайну: большая часть дохода в казну идет от аренды Красного Легиона малым государством. Даже скажу больше – рано или поздно встанет вопрос о «приобретении» новых земель. Далее… аппетит приходит во время еды – вдруг тебе захочется еще чего-нибудь этакого? А из каких средств это брать?! Вывод?
Остается мальчик без награды. Почему так жестоко?.. Вот пожелай ты кому рассказать… А чем докажешь? А так будешь молчать, чтобы ни одна мышь не узнала о твоей роли в этом деле. Я даже уверен, что Конклав, или как он там у вас называется, за то, что ты сделал, по головке не погладит. Решись ты поведать правду Таррауму… Так он захлебнется собственной кровушкой раньше, чем ты рассказ закончишь. Поверь, я все предусмотрел. И одно дело – убрать соперника, претендующего на трон, а другое – свергнуть коронованного Владыку. Да и боюсь я тебя, откровенно говоря. Я же знаю, что ты можешь сотворить с людьми! Где гарантии, что подобное ты не сделаешь со мной? Хочешь еще вина? Специально для тебя готовили! – Локо налил себе, не обделив и брата. – О чем думаешь, родной? Не грусти, не надо!.. На вот на первое время, там, глядишь, мож, еще подкину на бедность. – И выложил на стол увесистый мешочек.
Скорпо долго не мигая смотрел в глаза брату, чувствуя, как оторопь сменяется ненавистью.
– Знаешь, о чем я сейчас сожалею… Помнишь Аргию? Приходила к нашей матушке за помощью. Ты тогда хотел ее …ть, а я заступился. Помнишь как? – Инвар наклонился, словно готовясь к прыжку. – Правильно помнишь… Эта штука называется «морозильный студень», или по-другому – «морозильная отрава». Изготовить ее много ума не надо. Одна-единственная капля – и стоит человек статуей полдня. А ведь можно было тогда не одну каплю, а несколько… Я ведь еще тогда знал, что когда-нибудь ты меня раздавишь! Чувствовал… знал… А тогда пожалел. И был бы ты сейчас похож на ту дурочку, что по Уилтавану про листочки-пчелки распевает! Вот о чем я сейчас жалею… братец!
Скорпо дрожал, прикидывая расстояние до горла Локо, но тот, почувствовав прямую угрозу, встал и сделал шаг назад.
– Пошел вон!.. – И, повернувшись к нему спиной, отправился в опочивальню.
Проводив взглядом Владыку, Инвар хотел уйти, но дверь в спальню была приоткрыта, и сердце второй раз за день обожгло огнем ненависти – на широкой кровати, раскинувшись, спала Эльнора… Одежды на ней не было.
Обернувшись, Локо победно улыбнулся и закрыл за собой дверь.
Где-то тренькнул колокольчик, и через мгновение тяжелая боевая рукавица гвардейца легла Скорпо на плечо.
Ведомый по тусклым коридорам черного хода, Скорпо чувствовал, как привкус оденана с языка перебирается в опустошенную грудь.
Ненависти уже не было… только боль.
Одна боль…
ИНТЕРЛЮДИЯ
Боги не умеют смеяться. Такими они создали себя сами.
В этот Виток Сна Седобородый не просто смеялся, он, торжествующе хохоча, падал в ложе облаков и, катаясь по нему, сучил ногами, как грязный смертный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84