Звон цепей и глухой удар эхом отдались вокруг.
На этот звук открылась дверь придорожной корчмы, отстоявшей от моста на несколько выстрелов из лука. Оттуда вышел какой-то человек. Немного постояв на крыльце, он неуверенно, покачиваясь, побрел к воротам. Его шатало из стороны в сторону, и он явно был рад, что в это время на дороге никого нет. Неожиданно он остановился и внимательно пригляделся к чему-то, лежавшему в придорожной канаве.
Еще один, два шага… Человек издал сдавленный крик, развернулся и бросился бежать. Споткнувшись, он рухнул во весь рост, пробежал немного на четвереньках и помчался дальше, вопя и размахивая руками. В дверях корчмы он зацепился сапогом о порог и, подняв облако пыли, остановился у ближайшего стола.
– Гамбо, ты что, рехнулся?! – Корчмарь Рикен отставил кружку, которую протирал, и вышел из-за стойки. – Ну, что с тобой?
Тот, тяжело дыша и издавая нечленораздельные звуки, схватил его за рукав и потащил к выходу.
– Палач… Мефин… п-помощник… – выдавил он только на улице.
– Где?! – В глазах Рикена мелькнуло понимание.
Ответом ему был жест вытянутой руки. Вскоре Рикен уже стоял над канавой. За двадцать с лишним лет работы в своей корчме он повидал слишком много подобных картин, чтобы тратить время на разглядывание. Спрыгнув вниз, он склонился над неестественно выгнутым телом палача. Оно было холодным и окоченевшим. Он с размаху перевернул его на бок и увидел зияющую рану величиной с кулак на шее, чуть ниже волос. На левой щеке трупа виднелись три параллельных глубоких царапины, доходившие до самых зубов. Рикен понял, что здесь ничем больше помочь не может, и направился к лежавшему в трех шагах дальше помощнику. Тот был жив, но страшный удар по голове обнажил мозг и вырвал один глаз вместе с половиной уха. Он был без сознания, неровно дышал, изо рта шла розовая пена. Видимо, у него были сломаны ребра.
На дно канавы упала длинная тень.
– Гамбо, беги за стражниками! Быстро! – не оглядываясь, крикнул корчмарь.
Тень исчезла, а Рикен осторожно занялся раненым. Уложив его поудобнее, он начал подвязывать ребра. В следующий миг он обнаружил, что обломки некоторых пробили кожу и вышли наружу…
На дороге послышался топот множества бегущих людей, лязгнуло железо.
– Рики, что с ним? – послышался голос начальника стражи, седого десятника Тадина.
– Бесполезно. – Корчмарь встал и вытер о фартук окровавленные руки. – Ему уже ничто не поможет, – обреченно добавил он.
– А мастер Мефин?
– По крайней мере уже два-три часа… Тадин спрыгнул в канаву и подошел к помощнику палача.
– Вот зараза… – вполголоса пробормотал он и тут же крикнул: – Эй, вы там! Дайте сюда плащ и два копья! И берите его, только осторожнее! – он отошел, уступая место солдатам, и встал рядом с Рикеном.
– Как ты думаешь, кто это сделал? – спросил он.
Корчмарь со странной задумчивостью посмотрел на него.
– Кто?.. Помнишь упыриху Лирет, пятнадцать лет назад?..
Десятник побледнел и беспокойно оглянулся на близлежащие кусты.
– Как тебе это пришло в голову? – голос его дрожал.
– Лицо мастера… – медленно ответил Рикен. – На щеке у него след от когтей, а кроме того, кто-то перегрыз ему горло.
– Но упырихи кишки выпускают. А у этих…
– Значит, это был кто-то похожий, только с другими повадками.
Тадин быстро повернулся к стоявшим на дороге солдатам.
– Вы, двое! – приказал он. – Немедленно известите судью Тареса!
– Господин, а что с этим беднягой? – спросил один из тех, кто укладывал раненого на импровизированные носилки.
– Несите его ко мне, в корчму, – велел Рикен.
После нескольких десятков шагов внезапно послышался тихий протяжный стон.
– Во имя Рэха! – воскликнул Тадин. – Он приходит в себя… Стойте!
Они поспешно склонились над изуродованным лицом.
– Друг, расскажи, что случилось?!
Открытый глаз неподвижно смотрел куда-то в небо.
– Он тебя не слышит, – пробормотал корчмарь, но тоже приблизил ухо к губам умирающего.
– …висельниц… – шепот был тихим, словно шум дождя за стеной. – …Это она… ви… сель… ниц… ооо…
– Все, конец… – Рикен протянул руку и закрыл единственный, погасший теперь глаз.
– Что-нибудь понимаешь? – Тадин неуверенно пошевелил рукой.
Корчмарь кивнул.
– Висельниц… висельница… Да, есть что-то такое. Разные вещи приходится порой за стойкой слышать, – задумчиво проговорил он и внезапно оживился. – Надо проверить на Холме Висельников!
– Рида?
– Именно, пошли туда кого-нибудь.
– Да, сейчас… – Тадин дотронулся до лба, словно отгоняя дурные мысли. – Эй, четверо ко мне!
– Господин, нести?
– Уже не надо. Оставьте здесь, на обочине. – Рикен даже не посмотрел на спрашивавшего.
Больше никто не произнес ни слова до появления судей. Пришли все трое – спокойный, как всегда, Тарес, надменный Марон и потрясенный вспотевший Молино. Они молча выслушали Тадина и корчмаря.
– «Невинность пострадавшая, ненависти полная, противный природе может плод родить…» – произнес вполголоса Тарес.
– Что это?! Что за бред ты несешь?! – яростно прошипел Марон. – С ума сошел?
– Это старый текст обо всем сверхъестественном, «Закон Онно». Читал? Нет… Так я и думал. Короче говоря: мы вынесли несправедливый приговор! Отправили в петлю невиновную.
– А с чего ты взял, что это она? Где доказательства?!
– Доказательства? О, сейчас узнаем. Я вижу, уже возвращаются стражники, которых послал уважаемый Тадин…
Солдаты подбежали запыхавшись, явно взволнованные. Видно было, что они мчались сломя голову по крайней мере всю обратную дорогу.
– Нет там трупа, нет! – крикнул, задыхаясь, один из них.
– И тряпки рваные на земле! – добавил второй.
Молчавший до сих пор Молино посинел, пошевелил губами, словно рыба; казалось, сейчас его хватит удар.
– Смотри, господин! – Стражник протянул в сторону Тареса руку, в которой держал веревку, так, чтобы ее оба конца были рядом. Контраст между одним – ровно отрезанным острием стилета – и другим – растрепанным и липким от слизи – был весьма красноречив.
– Перегрызена, – пояснил он, хотя это было ясно и так.
Тарес молча повернулся и быстро зашагал в сторону города. Двое остальных судей тут же поспешили следом.
– И что теперь?! – взорвался Марон.
– Она будет мстить, – ответил Тарес с каким-то нечеловеческим спокойствием. – Мефину она отплатила столь же быстрой смертью, как и та, что он причинил ей. Он, наверное, даже не почувствовал, когда она прыгнула ему на спину…
– А тот парень? – Цинизм Тареса заставил Марона рассуждать логично.
– Случайность, просто подвернулся.
– Это из-за вас!!! Все из-за вас! Вы меня заставили! А я знал! Я чувствовал, что это не она! Это вы мне приказали подписать тот приговор! Вы!!! – истерически взвыл Молино.
Тарес прыгнул к нему, схватил за камзол и со всей силы встряхнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
На этот звук открылась дверь придорожной корчмы, отстоявшей от моста на несколько выстрелов из лука. Оттуда вышел какой-то человек. Немного постояв на крыльце, он неуверенно, покачиваясь, побрел к воротам. Его шатало из стороны в сторону, и он явно был рад, что в это время на дороге никого нет. Неожиданно он остановился и внимательно пригляделся к чему-то, лежавшему в придорожной канаве.
Еще один, два шага… Человек издал сдавленный крик, развернулся и бросился бежать. Споткнувшись, он рухнул во весь рост, пробежал немного на четвереньках и помчался дальше, вопя и размахивая руками. В дверях корчмы он зацепился сапогом о порог и, подняв облако пыли, остановился у ближайшего стола.
– Гамбо, ты что, рехнулся?! – Корчмарь Рикен отставил кружку, которую протирал, и вышел из-за стойки. – Ну, что с тобой?
Тот, тяжело дыша и издавая нечленораздельные звуки, схватил его за рукав и потащил к выходу.
– Палач… Мефин… п-помощник… – выдавил он только на улице.
– Где?! – В глазах Рикена мелькнуло понимание.
Ответом ему был жест вытянутой руки. Вскоре Рикен уже стоял над канавой. За двадцать с лишним лет работы в своей корчме он повидал слишком много подобных картин, чтобы тратить время на разглядывание. Спрыгнув вниз, он склонился над неестественно выгнутым телом палача. Оно было холодным и окоченевшим. Он с размаху перевернул его на бок и увидел зияющую рану величиной с кулак на шее, чуть ниже волос. На левой щеке трупа виднелись три параллельных глубоких царапины, доходившие до самых зубов. Рикен понял, что здесь ничем больше помочь не может, и направился к лежавшему в трех шагах дальше помощнику. Тот был жив, но страшный удар по голове обнажил мозг и вырвал один глаз вместе с половиной уха. Он был без сознания, неровно дышал, изо рта шла розовая пена. Видимо, у него были сломаны ребра.
На дно канавы упала длинная тень.
– Гамбо, беги за стражниками! Быстро! – не оглядываясь, крикнул корчмарь.
Тень исчезла, а Рикен осторожно занялся раненым. Уложив его поудобнее, он начал подвязывать ребра. В следующий миг он обнаружил, что обломки некоторых пробили кожу и вышли наружу…
На дороге послышался топот множества бегущих людей, лязгнуло железо.
– Рики, что с ним? – послышался голос начальника стражи, седого десятника Тадина.
– Бесполезно. – Корчмарь встал и вытер о фартук окровавленные руки. – Ему уже ничто не поможет, – обреченно добавил он.
– А мастер Мефин?
– По крайней мере уже два-три часа… Тадин спрыгнул в канаву и подошел к помощнику палача.
– Вот зараза… – вполголоса пробормотал он и тут же крикнул: – Эй, вы там! Дайте сюда плащ и два копья! И берите его, только осторожнее! – он отошел, уступая место солдатам, и встал рядом с Рикеном.
– Как ты думаешь, кто это сделал? – спросил он.
Корчмарь со странной задумчивостью посмотрел на него.
– Кто?.. Помнишь упыриху Лирет, пятнадцать лет назад?..
Десятник побледнел и беспокойно оглянулся на близлежащие кусты.
– Как тебе это пришло в голову? – голос его дрожал.
– Лицо мастера… – медленно ответил Рикен. – На щеке у него след от когтей, а кроме того, кто-то перегрыз ему горло.
– Но упырихи кишки выпускают. А у этих…
– Значит, это был кто-то похожий, только с другими повадками.
Тадин быстро повернулся к стоявшим на дороге солдатам.
– Вы, двое! – приказал он. – Немедленно известите судью Тареса!
– Господин, а что с этим беднягой? – спросил один из тех, кто укладывал раненого на импровизированные носилки.
– Несите его ко мне, в корчму, – велел Рикен.
После нескольких десятков шагов внезапно послышался тихий протяжный стон.
– Во имя Рэха! – воскликнул Тадин. – Он приходит в себя… Стойте!
Они поспешно склонились над изуродованным лицом.
– Друг, расскажи, что случилось?!
Открытый глаз неподвижно смотрел куда-то в небо.
– Он тебя не слышит, – пробормотал корчмарь, но тоже приблизил ухо к губам умирающего.
– …висельниц… – шепот был тихим, словно шум дождя за стеной. – …Это она… ви… сель… ниц… ооо…
– Все, конец… – Рикен протянул руку и закрыл единственный, погасший теперь глаз.
– Что-нибудь понимаешь? – Тадин неуверенно пошевелил рукой.
Корчмарь кивнул.
– Висельниц… висельница… Да, есть что-то такое. Разные вещи приходится порой за стойкой слышать, – задумчиво проговорил он и внезапно оживился. – Надо проверить на Холме Висельников!
– Рида?
– Именно, пошли туда кого-нибудь.
– Да, сейчас… – Тадин дотронулся до лба, словно отгоняя дурные мысли. – Эй, четверо ко мне!
– Господин, нести?
– Уже не надо. Оставьте здесь, на обочине. – Рикен даже не посмотрел на спрашивавшего.
Больше никто не произнес ни слова до появления судей. Пришли все трое – спокойный, как всегда, Тарес, надменный Марон и потрясенный вспотевший Молино. Они молча выслушали Тадина и корчмаря.
– «Невинность пострадавшая, ненависти полная, противный природе может плод родить…» – произнес вполголоса Тарес.
– Что это?! Что за бред ты несешь?! – яростно прошипел Марон. – С ума сошел?
– Это старый текст обо всем сверхъестественном, «Закон Онно». Читал? Нет… Так я и думал. Короче говоря: мы вынесли несправедливый приговор! Отправили в петлю невиновную.
– А с чего ты взял, что это она? Где доказательства?!
– Доказательства? О, сейчас узнаем. Я вижу, уже возвращаются стражники, которых послал уважаемый Тадин…
Солдаты подбежали запыхавшись, явно взволнованные. Видно было, что они мчались сломя голову по крайней мере всю обратную дорогу.
– Нет там трупа, нет! – крикнул, задыхаясь, один из них.
– И тряпки рваные на земле! – добавил второй.
Молчавший до сих пор Молино посинел, пошевелил губами, словно рыба; казалось, сейчас его хватит удар.
– Смотри, господин! – Стражник протянул в сторону Тареса руку, в которой держал веревку, так, чтобы ее оба конца были рядом. Контраст между одним – ровно отрезанным острием стилета – и другим – растрепанным и липким от слизи – был весьма красноречив.
– Перегрызена, – пояснил он, хотя это было ясно и так.
Тарес молча повернулся и быстро зашагал в сторону города. Двое остальных судей тут же поспешили следом.
– И что теперь?! – взорвался Марон.
– Она будет мстить, – ответил Тарес с каким-то нечеловеческим спокойствием. – Мефину она отплатила столь же быстрой смертью, как и та, что он причинил ей. Он, наверное, даже не почувствовал, когда она прыгнула ему на спину…
– А тот парень? – Цинизм Тареса заставил Марона рассуждать логично.
– Случайность, просто подвернулся.
– Это из-за вас!!! Все из-за вас! Вы меня заставили! А я знал! Я чувствовал, что это не она! Это вы мне приказали подписать тот приговор! Вы!!! – истерически взвыл Молино.
Тарес прыгнул к нему, схватил за камзол и со всей силы встряхнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147