Он первым заметил подростка со строгим выражением лица, направлявшегося к кладовой, где они с Соландером отбирали продукты.
— Соландер! — позвал Рейт вполголоса. — Сюда кто-то идет!..
Соландер посмотрел в сторону открытой двери, негромко выругался, после чего сообщил:
— Это Луэркас, наш дальний родственник.
Соландер засунул коробку между другими такими же, стоявшими на полу позади него, и быстро повернулся, держа в руке несколько маленьких пирожков. Один из них он сунул Рейту, другой принялся жевать сам.
— Он… ужасен…
— Понял, — сказал Рейт и откусил кусочек пирожка. Пирожок оказался таким невероятно вкусным, что у Рейта в уголках глаз даже выступили слезы. В этот момент в кладовую вошел Луэркас.
— Ты, — начал он, глядя мимо Рейта на Соландера. — Что ты делаешь здесь, крысенок ты этакий? Твоим родителям следует покрепче держать тебя на привязи.
— У меня есть такое же право заходить в кладовку, как и у тебя, — невнятно пробормотал Соландер тоном, показавшимся Рейту оскорбительным, хотя слов своего нового знакомого он почти не разобрал.
Луэркас же, скорее всего, понял все точно, поскольку полыхнул в Соландера свирепым взглядом.
— Только не тогда, когда я запрещаю это тебе, жалкий червяк. — Затем Луэркас посмотрел на Рейта, и глаза его зловеще сузились. — А это еще что такое, черт побери?
— Это… дальний родственник из… Инджарвала, — соврал Соландер. — Он здесь по обмену.
— Похож на мусор, подобранный на помойке. Слушай, ты, уличный грязнуля. Отвратительный чернявый ублюдок. Неплохо оказаться в настоящем городе, а? Ну-ка, покажи, как ты умеешь кланяться старшим.
Луэркас гадко улыбнулся.
У Рейта от страха свело живот, но он посмотрел прямо в глаза Луэркасу и тихо, но твердо произнес:
— Нет.
— Нет, замарашка? Запомни, родичи твои в Инджарвале, и оттуда они тебе не помогут. Кланяйся, я сказал, иначе плохо тебе придется.
— Нет! — решительно повторил Рейт, упрямо покачав головой.
Он почувствовал, что будь у него в желудке немного больше, чем кусочек только что откушенного пирожка, его вытошнило бы прямо здесь, но мальчик постарался не показывать этого ни выражением лица, ни голосом.
Луэркас указал пальцем на Рейта, и тот услышал судорожный вздох Соландера.
— Говорю тебе, кланяйся, — повторил Луэркас, бледный огненный луч вылетел из его пальца в сторону Рейта и… тут же погас.
Рейт скрестил руки на груди, пытаясь выглядеть уверенно. Он не произнес ни единого слова. Сердце мальчика бешено билось, а колени так ослабли, что он почувствовал, как они дрожат. Ища поддержки, Рейт оперся спиной о стеллаж позади себя, и этот жест, очевидно, придал уверенности его облику.
— Кланяйся! — рявкнул Луэркас.
Второй луч, вырвавшийся из его пальца, выглядел более сильным.
— Нет, Луэркас, не надо! — вскрикнул Соландер, но его протест оказался излишним.
Второй луч погас, не успев прикоснуться к Рейту. Лицо Луэркаса побагровело.
— Думаешь, ты такой большой умник, да?! Думаешь, твой маленький фокус забавен? Ладно, посмотрим, как тебя позабавит настоящая магия. КЛАНЯЙСЯ, ты, грязный ублюдок! — проревел он, но тут Рейт услышал чей-то топот.
Кто-то бегом приближался к ним. Двое взрослых мужчин ворвались в кладовую как раз в тот момент, когда третий — самый мощный — выпущенный Луэркасом луч, не долетев до Рейта, снова погас.
Мужчины схватили Луэркаса и выволокли вон из кладовой. Рейт услышал, как они кричат что-то насчет того, что Луэркас пристает к детям, обижает их, используя приемы магии, достаточно сильные, чтобы поднять тревогу по всему дому. Они кричали, что это происшествие отрицательно скажется на его характеристиках, и Луэркасу будет трудно рассчитывать на хорошую должность, поскольку Драконы наверняка примут во внимание его дурное поведение и неумение сохранять самообладание.
Они еще что-то кричали, уводя Луэркаса с собой, но Рейт уже не мог разобрать слов. Он повернулся к Соландеру.
— Кажется, меня сейчас стошнит.
— Теперь он возненавидит тебя, — проговорил Соландер с благоговейным ужасом. — Не могу поверить, что ты просто… не поклонился.
— Я смотрел ему в глаза. Сделай я сейчас то, что он хотел от меня, то при следующей нашей встрече он потребовал бы чего-нибудь гораздо худшего. Он… он мне совсем не понравился.
Соландер вытащил коробку из-под стеллажа и вздохнул.
— Он никому не нравится. Но мало кому удается совладать с ним. — С этими словами Соландер протянул коробку Рейту. — Сейчас тебе лучше уйти отсюда. Я провожу тебя до ворот. Доберешься домой без приключений?
— Не волнуйся. На меня редко кто обращает внимание. Я умею оставаться незамеченным.
Соландер печально посмотрел на своего нового знакомого.
— Не так уж хорошо это тебе удается, как мне кажется. Когда будешь возвращаться сюда, мы позаботимся о том, чтобы ты выглядел иначе.
Рейт взял коробку с едой и следом за Соландером направился к выходу из дома. Может, надо было все же поклониться, подумал он. Может быть, ничего такого и не произошло бы.
Нет, возразил Рейт сам себе. Он видел в глазах Луэркаса нечто, ищущее слабость в других, нечто, получающее удовольствие от боли, причиненной окружающим.
Рейт решил, что одной из главнейших задач для него в ближайшем будущем станет необходимость по возможности избегать встреч с Луэркасом.
После того как Рейт ушел, Соландер вернулся в свою комнату и сел на кровать, лениво манипулируя в воздухе тремя золотыми шарами. Интересно, думал он, как отнесся бы отец к этому мальчишке из Нижнего Города? Рейт продемонстрировал явную невосприимчивость к воздействию магии. Однако отец неоднократно говорил Соландеру, что магия влияет на всех людей, ведь магия является шестой силой физики, и нельзя найти человека, не подверженного воздействию магических ритуалов, так же как нельзя найти живое существо, не подверженное воздействию силы тяжести.
Шары медленно вращались перед Соландером по правильной окружности, плавая в воздухе, будто дрессированные рыбки в аквариуме. Свет, проникавший в комнату через окна, отражался от шаров, отлитых из чистого золота и ужасно тяжелых. Не используя магию, Соландер, наверное, не смог бы поднять с пола даже один такой шар. Но, как он сказал Рейту, у него были недюжинные способности к магии. И, подумал Соландер, выдающаяся способность к обнаружению того, что, возможно, является величайшим упущением в теоретической магии за последние две тысячи лет.
Наверное, следует рассказать отцу о Рейте, подумал Соландер. Рон Артис наверняка захотел бы узнать о существовании такого человека.
Но мысли о разгадке тайны Рейта — а возможно, и разработке новой теории магии, включающей в себя доказательства наличия Законов Исключения, этих до сих пор мифических и требующих постижения законов, которые позволили бы кудесникам создавать заклинания без каких-либо эффектов рикошета, также именовавшегося словом «рево», — казались Соландеру чем-то вроде песнопений Искусительниц Калара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139