На шее заголубели жилки. Каменная богиня просыпалась.
В зале трофеев Серебро совсем развеселилась. Даже человеческие интонации в голосе прорезались, словно она сняла с голоса стальную маску красивой и богатой стервы. Геза таскала визкапа от одной зубастой башки к другой, подробно рассказывала страшные и смешные охотничьи эпизоды, а Бруно почему-то казалось, что эти весело скалящиеся стэлсовыми зубами пасти хохочут именно над ним.
Вдруг свет погас, и дверь из зала трофеев вывела молодых людей прямо в спальню. В неожиданности этого перехода была некая высшая логика: они очутились перед бескрайним ложем, размерами и цветом с большое закатное облако.
— А где адвокаты?
Бруно так вовремя вспомнил о своих сыскных заботах, что даже не страдающая юмором Серебро хохотнула.
— Где адвокаты? Там, где и твои инструкции. Адвокаты! А без них не справишься?
— Но ты обещала рассказать, что видела в парке.
— Да ничего я там не видела! Ни одного человека. Там даже кустов приличных нет. Кому такой парк нужен в карнавальную ночь? Адвокаты… о, давно бы так!
Они парили на розовеющем облаке и не торопясь ласкали друг друга. Свет притих. В черном окне Бруно видел золотые огоньки кремовых дворцов. В глаза Гезы он старался не смотреть.
Лежать в объятиях живой мраморной богини, пусть и с пустыми глазницами, любоваться ее красотой… Все-таки сегодня ему не удалось разминуться с затмением. Теперь оно уже близко.
Да, против Гезы, объединившейся с ночью, он не устоял. А зачем?
Ее бедра обнажились. Он увидел их. И понял: мраморной богине не понадобится космический парусник, чтобы отправить его в невесомость.
Глава 23
ВАГОНЕТКА ВРЕМЕНИ
— Где этот простой логик? Пусти. Я сейчас ему морду бить буду! Ворвавшийся Осис крутнулся по комнате, заглянул в другую, бросился на балкон.
— Куда своего умника спрятал? Дай пройти.
Секира со свистом чертила в воздухе серебристые кресты, не давая Осису проскользнуть на кухню. Бруно берег дыхание, молчал и продолжал отрабатывать знаменитый, способный сокрушить любую защиту, крестный удар монахов-вечников.
Вскоре свист исчез. Вспышки крестов стали реже. Теперь в паузах между ними визкап успевал вставить по два слова.
— Ушел Боно. Полстэлса тому. Что случилось?
— То. Звоню Линке, а она только квохчет сквозь слезы: «Боно, Боно ушел!» Умненькая оранжевая сволочь — наобещал и смылся. А я предупреждал ее, не связывайся с придурком.
— Он гений.
— Вот-вот, с гением.
— С тобой-то что?
— А!
Махнув рукой, Осис рухнул в кресло. Бруно тут же отставил секиру и перешел к дыхательным упражнениям. Он ждал от младшего вицера объяснений по поводу его алого уха, болтающегося погона и вырванной с мясом пуговицы на мундире.
— Такие у нас нынче карнавалы. Эти йози на своем боге и Новой Стене совсем свихнулись. Озверели. На Службу бросаются, словно хороги. Хорошо, знакомые полицейские мимо шли, я даже пуговицу успел подобрать. Тут меня эти боголюбцы и пригрели, — Осис потер ухо. — У тебя иголка с ниткой найдется? Что ты все на биоком смотришь? Звонка ждешь?
— Найдется. Держи. Теперь мне все понятно. Решил отыграться на бедном логике?
— М-м-м, — выплюнув нитку, Осис стал втолковывать другу, — допекло! Там йози, тут Линка плачет. И было б из-за кого! Корчит из себя гения, а коснись чего-нибудь конкретного — ничего не знает. Все — в общем.
— Так ведь у Боно узкая специализация — общие вопросы.
— Я и говорю: ничего не знает, все ломает.
— Это в тебе аэромеханик возмущается.
— Нет, раз ты гений, так ответь на конкретные вопросы. Когда я стану генералом? Какая из кобылок первой придет? К чему прислушивается Гериад? Тогда и задирай нос.
Бурча, Осис закончил шитье. Проверил его крепость. Оставшись довольным, спросил:
— Как дела у тебя? Говорят, что тебя сегодня утром к Лемсонгу вызывали. Что-то важное?
— Сам понимаешь.
— Новое задание?
— Как тебе сказать… — Немного подумав, Бруно продекламировал в меру своего таланта:
Ночью два пути сверкали передо мной,
Пытал я судьбу: какой из них ведет к счастью?
Но оба оказались лунными дорожками на воде.
— Опять стишки. Не люблю. А если что-то секретное, так и скажи. Пока. Пойду Линку успокою. Пусть радуется, что не нашел я ее придурка.
Когда младший вицер ушел, Бруно запер дверь и самым неестественным образом кашлянул. Из-за двери туалета осторожно высунулась оранжевая голова.
— Можешь выходить, — сказал визкап, снова берясь за секиру.
Логик выбрался из туалета, проверил замок входной двери.
— Поверь, Бруно, перед Линкой я не виноват. Она просто не хочет понять специфику моей работы. Мне ясная голова требуется, а рядом с юбкой…
— Я понимаю. Забудь. Ты о чем-то важном хотел поговорить.
Привычная солнечная улыбка вернулась на лицо Боно. Перемена темы его обрадовала, он ухватил с полки каменного божка и устроился в мягком кресле.
— О чрезвычайно важном. Только скажи, зачем ты себя так истязаешь? Топор, бицепсы — разве все это может пригодиться для жизни в Будущем?
— Время здесь ни при чем. Джагри — дар, дар — это ноша. И давай к делу.
— Помнишь поездку в горы? Тогда ты сочинял трактат, готовился к докладу, мучился пустыми фантазиями, и я не рискнул звать тебя в сотрудники. Три месяца назад, в затмение, я уже хотел поговорить всерьез, но помешал любитель кобылок. Пусть с третьей попытки, но я хочу предложить тебе стать исследователем антилогик. Твое джагри меня сразу заинтересовало, и теперь появляется возможность его проверить.
— Но я плохо разбираюсь в математике.
— Не важно. Главное, что твое д-знание, твое джагри, оперирует с событиями будущего, а эта возможность есть и в антилогиках. Объясняю…
Джагри видит будущее, и в антилогиках возможно знание будущего. Достигается это за счет образования пар объект-антиобъект, субъект-антисубъект и время-антивремя. И «Стрела времени» с отрицательным знаком создает виртуальный мир, в котором возможен перенос информации из грядущего. Именно виртуальное антивремя порождает д-знание. В итоге круг замыкается. Любое предзнание влечет за собой существование антимиров и антилогик. Вот почему для прикладных исследований антилогик и понадобился Бруно с его джагри.
Визкап обдумывал услышанное и махал секирой. Логик продолжал свою речь.
Оказалось, Боно знаком с самим мэтром Фандосием, главным координатором биосектора Службы. Кассизи консультировал биосектор по одному суперважному исследованию, и его антилогики проявили себя в нем самым лучшим образом. Любое финансирование, любые ресурсы обещал ему мэтр Фандосий под прикладные проекты, связанные с антилогиками. Между прочим, именно мэтр в свое время руководил проектом «Сыны Равэтов» по созданию Гериада и его братьев. Фандосий, этот величайший биоконструктор современности, вообще обожает любые цели и прожекты с приставками сверх и супер, а антилогики — из этого ряда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
В зале трофеев Серебро совсем развеселилась. Даже человеческие интонации в голосе прорезались, словно она сняла с голоса стальную маску красивой и богатой стервы. Геза таскала визкапа от одной зубастой башки к другой, подробно рассказывала страшные и смешные охотничьи эпизоды, а Бруно почему-то казалось, что эти весело скалящиеся стэлсовыми зубами пасти хохочут именно над ним.
Вдруг свет погас, и дверь из зала трофеев вывела молодых людей прямо в спальню. В неожиданности этого перехода была некая высшая логика: они очутились перед бескрайним ложем, размерами и цветом с большое закатное облако.
— А где адвокаты?
Бруно так вовремя вспомнил о своих сыскных заботах, что даже не страдающая юмором Серебро хохотнула.
— Где адвокаты? Там, где и твои инструкции. Адвокаты! А без них не справишься?
— Но ты обещала рассказать, что видела в парке.
— Да ничего я там не видела! Ни одного человека. Там даже кустов приличных нет. Кому такой парк нужен в карнавальную ночь? Адвокаты… о, давно бы так!
Они парили на розовеющем облаке и не торопясь ласкали друг друга. Свет притих. В черном окне Бруно видел золотые огоньки кремовых дворцов. В глаза Гезы он старался не смотреть.
Лежать в объятиях живой мраморной богини, пусть и с пустыми глазницами, любоваться ее красотой… Все-таки сегодня ему не удалось разминуться с затмением. Теперь оно уже близко.
Да, против Гезы, объединившейся с ночью, он не устоял. А зачем?
Ее бедра обнажились. Он увидел их. И понял: мраморной богине не понадобится космический парусник, чтобы отправить его в невесомость.
Глава 23
ВАГОНЕТКА ВРЕМЕНИ
— Где этот простой логик? Пусти. Я сейчас ему морду бить буду! Ворвавшийся Осис крутнулся по комнате, заглянул в другую, бросился на балкон.
— Куда своего умника спрятал? Дай пройти.
Секира со свистом чертила в воздухе серебристые кресты, не давая Осису проскользнуть на кухню. Бруно берег дыхание, молчал и продолжал отрабатывать знаменитый, способный сокрушить любую защиту, крестный удар монахов-вечников.
Вскоре свист исчез. Вспышки крестов стали реже. Теперь в паузах между ними визкап успевал вставить по два слова.
— Ушел Боно. Полстэлса тому. Что случилось?
— То. Звоню Линке, а она только квохчет сквозь слезы: «Боно, Боно ушел!» Умненькая оранжевая сволочь — наобещал и смылся. А я предупреждал ее, не связывайся с придурком.
— Он гений.
— Вот-вот, с гением.
— С тобой-то что?
— А!
Махнув рукой, Осис рухнул в кресло. Бруно тут же отставил секиру и перешел к дыхательным упражнениям. Он ждал от младшего вицера объяснений по поводу его алого уха, болтающегося погона и вырванной с мясом пуговицы на мундире.
— Такие у нас нынче карнавалы. Эти йози на своем боге и Новой Стене совсем свихнулись. Озверели. На Службу бросаются, словно хороги. Хорошо, знакомые полицейские мимо шли, я даже пуговицу успел подобрать. Тут меня эти боголюбцы и пригрели, — Осис потер ухо. — У тебя иголка с ниткой найдется? Что ты все на биоком смотришь? Звонка ждешь?
— Найдется. Держи. Теперь мне все понятно. Решил отыграться на бедном логике?
— М-м-м, — выплюнув нитку, Осис стал втолковывать другу, — допекло! Там йози, тут Линка плачет. И было б из-за кого! Корчит из себя гения, а коснись чего-нибудь конкретного — ничего не знает. Все — в общем.
— Так ведь у Боно узкая специализация — общие вопросы.
— Я и говорю: ничего не знает, все ломает.
— Это в тебе аэромеханик возмущается.
— Нет, раз ты гений, так ответь на конкретные вопросы. Когда я стану генералом? Какая из кобылок первой придет? К чему прислушивается Гериад? Тогда и задирай нос.
Бурча, Осис закончил шитье. Проверил его крепость. Оставшись довольным, спросил:
— Как дела у тебя? Говорят, что тебя сегодня утром к Лемсонгу вызывали. Что-то важное?
— Сам понимаешь.
— Новое задание?
— Как тебе сказать… — Немного подумав, Бруно продекламировал в меру своего таланта:
Ночью два пути сверкали передо мной,
Пытал я судьбу: какой из них ведет к счастью?
Но оба оказались лунными дорожками на воде.
— Опять стишки. Не люблю. А если что-то секретное, так и скажи. Пока. Пойду Линку успокою. Пусть радуется, что не нашел я ее придурка.
Когда младший вицер ушел, Бруно запер дверь и самым неестественным образом кашлянул. Из-за двери туалета осторожно высунулась оранжевая голова.
— Можешь выходить, — сказал визкап, снова берясь за секиру.
Логик выбрался из туалета, проверил замок входной двери.
— Поверь, Бруно, перед Линкой я не виноват. Она просто не хочет понять специфику моей работы. Мне ясная голова требуется, а рядом с юбкой…
— Я понимаю. Забудь. Ты о чем-то важном хотел поговорить.
Привычная солнечная улыбка вернулась на лицо Боно. Перемена темы его обрадовала, он ухватил с полки каменного божка и устроился в мягком кресле.
— О чрезвычайно важном. Только скажи, зачем ты себя так истязаешь? Топор, бицепсы — разве все это может пригодиться для жизни в Будущем?
— Время здесь ни при чем. Джагри — дар, дар — это ноша. И давай к делу.
— Помнишь поездку в горы? Тогда ты сочинял трактат, готовился к докладу, мучился пустыми фантазиями, и я не рискнул звать тебя в сотрудники. Три месяца назад, в затмение, я уже хотел поговорить всерьез, но помешал любитель кобылок. Пусть с третьей попытки, но я хочу предложить тебе стать исследователем антилогик. Твое джагри меня сразу заинтересовало, и теперь появляется возможность его проверить.
— Но я плохо разбираюсь в математике.
— Не важно. Главное, что твое д-знание, твое джагри, оперирует с событиями будущего, а эта возможность есть и в антилогиках. Объясняю…
Джагри видит будущее, и в антилогиках возможно знание будущего. Достигается это за счет образования пар объект-антиобъект, субъект-антисубъект и время-антивремя. И «Стрела времени» с отрицательным знаком создает виртуальный мир, в котором возможен перенос информации из грядущего. Именно виртуальное антивремя порождает д-знание. В итоге круг замыкается. Любое предзнание влечет за собой существование антимиров и антилогик. Вот почему для прикладных исследований антилогик и понадобился Бруно с его джагри.
Визкап обдумывал услышанное и махал секирой. Логик продолжал свою речь.
Оказалось, Боно знаком с самим мэтром Фандосием, главным координатором биосектора Службы. Кассизи консультировал биосектор по одному суперважному исследованию, и его антилогики проявили себя в нем самым лучшим образом. Любое финансирование, любые ресурсы обещал ему мэтр Фандосий под прикладные проекты, связанные с антилогиками. Между прочим, именно мэтр в свое время руководил проектом «Сыны Равэтов» по созданию Гериада и его братьев. Фандосий, этот величайший биоконструктор современности, вообще обожает любые цели и прожекты с приставками сверх и супер, а антилогики — из этого ряда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79