так он мог видеть только то, что его окружало, не те видения, которые возникали у него в сознании. Боже, почти стемнело!
На стене появились слабые тени от решетчатых переплетов окна, которые исчезнут через несколько минут. Через окно он увидел, как на небе загорелась первая звезда — оно очистилось от густых ноябрьских облаков. У тебя нет света, Джоби, ты же разбил лампу. Этот запах, проникающий в его ноздри...
Он заставил себя сесть, всеми силами сопротивляясь головокружительному вихрю, пытающемуся швырнуть его наземь. Времени нет; если он потеряет сознание, то пролежит здесь весь день, проспит часы, в течение которых он мог бы завершить начатое и уйти. Но если поторопиться, то можно успеть.
Он поднялся, держась за острые выступы разбитого комода, мозг его снова начал работать. На каминной полке должны быть спички. На плите лежит кипа газет. Под его ногами захрустело стекло, затрещали куски дерева. Он нашел коробок со спичками, потряс им, чтобы убедиться, что он не пустой. Газеты — он схватил их целую кучу, начал рвать, сминать, кидать на пол, где они снова разворачивались, шурша... шепча.
Твоя мама сердита на тебя, Джоби. Мы можем уничтожить тебя.
И я чертовски сердит на вас, я и могу уничтожить вас! Он скомкал еще несколько газет, разорвал некоторые из них. Этого хватит. Должно хватить. Ногами он сгреб комки газет в кучу, накидал туда и обрывки. Костер, погребальный костер... Это их похороны. Больше они не смеялись, потому что знали и не могли остановить его... пока.
Этого достаточно. Он взял коробок, с ожесточением зачиркал спичкой. Головка отвалилась. Боже всемогущий! Следующая спичка вспыхнула, и он постарался не смотреть на извивающиеся тени, видел лишь белизну скрученных, скомканных газет среди кучи обломков мебели, заслоняя пламя, пока оно не разгорелось.
Яркое желтовато-оранжевое пламя, от которого он чуть было не закрыл глаза. Приступ головокружения. Нет, держись, еще несколько секунд. Бумага вспыхнула, огонь охватил щепки, они затрещали, осветили разгромленную комнату, разогнали тени. Джоби слышал их испуганные крики, понял, что теперь они не смогут его остановить. Слишком поздно, я победил вас!
Едкий дым начал наполнять комнату, заставил его закашляться, из глаз потекли слезы. Уходи скорее, немедленно, или ты умрешь здесь вместе с ними. Шатаясь, он пошел к двери, остановился на секунду, заметив спортивную сумку, вещевой мешок, гитару. Джоби схватил все это, с трудом открыл дверь. Он закрыл ее за собой, протащив по полу, прокричав напоследок: «Я все же победил вас, подонки! Тебе не удалось меня остановить, мама! Теперь ни у тебя, ни у меня нет дома! Теперь мне придется уйти из Хоупа!»
Он медленно пошел по садовой тропинке, чувствуя, как ноги утопают в мягкой грязи, все еще темной от кошачьей крови. Чувство восторга прошло, к нему подкралась грусть, нахлынули воспоминания о детстве. При жизни родителей здесь было не так уж плохо, точно также, как дома у других детей, а теперь вот он взял и сжег этот дом. Он почувствовал, что заплачет, но сдержался. Нет, его дом не был похож на дома других мальчишек, это была зловещая, вонючая лачуга. И все то, что создала, вызвала к жизни его мать, продолжало жить и после ее смерти. Теперь же ничего не оставалось, и только так я смогу начать все сначала.
Прощай, Хоуп. Прощай, Салли Энн.
Глава 17
Только когда Джоби дошел до дороги, ему внезапно пришло в голову, что он не знает, куда идет. Он был настолько захвачен планами уничтожения дома, что не загадывал дальше пожара. Если бы он не потерял тогда сознание, у него было бы больше времени, он смог бы отправиться в город засветло.
Джоби остановился. Отчаяние его уже начало переходить в панику. В это время дня ему меньше всего хотелось идти в город. Подземные переходы и переулки будут полны притаившихся грабителей, а до утра все равно не удастся отыскать какое-то жилье. Ночь в этих джунглях, легкая добыча для хищников... Как это выразился Джо Роуэлл? «Все охотятся на вся, нужно только постараться быть в числе хищников». Джоби облизал губы. Он не мог вернуться назад, ему некуда было возвращаться. Его дома больше нет.
Он прислонился к стволу высокого вяза у края дороги, попытался рассуждать здраво. Дорога вела в город, а если пойти по развилке налево, то попадешь обратно в Хоуп. Одна дорога в деревню, и одна из нее. Чтобы попасть отсюда куда-то в другое место, нужно пройти через лес, подняться в горы. Эта мысль заставила Джоби вспомнить о вчерашнем дне, о почерневшем от удара молнии каменном дубе. Что бы ты не решил, Джоби, ты не можешь здесь оставаться.
И тогда он вспомнил о рощице в Спарчмуре. Пара акров, не больше, на склоне травянистого холма, смесь хвойных деревьев и берез, посаженных уже давно. Место это предназначалось как укрытие для овец, но сейчас было обнесено изгородью — Джо Роуэлл откармливал там несколько фазанов. В случае, если охота на фазанов оказывалась не очень удачной, загонщики могли воспользоваться этой рощицей — гон не занял бы и четверти часа. Не похоже, чтобы рощицу использовали для каких-то других целей. Вообще-то Джоби никогда раньше не бывал там. Тепло и уютно, словно тихий островок посреди продуваемого ветрами пространства. Итак, решено: сегодня вечером это место ему подойдет. И оно довольно далеко от деревни с ее ужасными призраками.
Он сошел с дороги, перебрался через заграждения для овец, оказался в поле. Звезды были яркие, их свет освещал ему путь. По всей вероятности, к утру подморозит.
Заблеяли овцы — он напугал их своим появлением; бросились бежать, стуча по мягкой земле раздвоенными копытцами. Темнота — время страха. Но тебе не надо бояться, Джоби, потому что ты победил их, они изжарились в собственном аду.
Он остановился, обернулся, подумав, увидит ли отсюда пляшущие вдалеке языки пламени, услышит ли треск охваченных огнем балок и стропил. Не было ничего, кроме темноты, и овцы все еще бежали. Джоби вспомнил о небольшом возвышении на склоне холма, после которого он уже полого опускался в деревню. На этом возвышении росли высокие сосны, закрывавшие дома от любопытных глаз. Чтобы сгорела крыша, может потребоваться час или больше. На самом деле ему не хотелось смотреть на пожар. Может быть, кто-то наберет 999. Но это маловероятно — ведь горел дом Тэррэтов. Пожар в доме колдуна. Пусть он сгорит вместе с колдуном, пусть колдун изжарится заживо, как изжарил бы его на костре охотник на ведьм, случись это пораньше.
Никто не увидит этот пожар, уж они об этом позаботятся.
Наконец он дошел до рощицы, увидел ее очертания на усыпанном звездами горизонте, теплое и надежное место. Даже издали оно казалось дружелюбным, не враждебным, как Хоупский лес. Темнота не мешала ему, потому что она ничего не скрывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
На стене появились слабые тени от решетчатых переплетов окна, которые исчезнут через несколько минут. Через окно он увидел, как на небе загорелась первая звезда — оно очистилось от густых ноябрьских облаков. У тебя нет света, Джоби, ты же разбил лампу. Этот запах, проникающий в его ноздри...
Он заставил себя сесть, всеми силами сопротивляясь головокружительному вихрю, пытающемуся швырнуть его наземь. Времени нет; если он потеряет сознание, то пролежит здесь весь день, проспит часы, в течение которых он мог бы завершить начатое и уйти. Но если поторопиться, то можно успеть.
Он поднялся, держась за острые выступы разбитого комода, мозг его снова начал работать. На каминной полке должны быть спички. На плите лежит кипа газет. Под его ногами захрустело стекло, затрещали куски дерева. Он нашел коробок со спичками, потряс им, чтобы убедиться, что он не пустой. Газеты — он схватил их целую кучу, начал рвать, сминать, кидать на пол, где они снова разворачивались, шурша... шепча.
Твоя мама сердита на тебя, Джоби. Мы можем уничтожить тебя.
И я чертовски сердит на вас, я и могу уничтожить вас! Он скомкал еще несколько газет, разорвал некоторые из них. Этого хватит. Должно хватить. Ногами он сгреб комки газет в кучу, накидал туда и обрывки. Костер, погребальный костер... Это их похороны. Больше они не смеялись, потому что знали и не могли остановить его... пока.
Этого достаточно. Он взял коробок, с ожесточением зачиркал спичкой. Головка отвалилась. Боже всемогущий! Следующая спичка вспыхнула, и он постарался не смотреть на извивающиеся тени, видел лишь белизну скрученных, скомканных газет среди кучи обломков мебели, заслоняя пламя, пока оно не разгорелось.
Яркое желтовато-оранжевое пламя, от которого он чуть было не закрыл глаза. Приступ головокружения. Нет, держись, еще несколько секунд. Бумага вспыхнула, огонь охватил щепки, они затрещали, осветили разгромленную комнату, разогнали тени. Джоби слышал их испуганные крики, понял, что теперь они не смогут его остановить. Слишком поздно, я победил вас!
Едкий дым начал наполнять комнату, заставил его закашляться, из глаз потекли слезы. Уходи скорее, немедленно, или ты умрешь здесь вместе с ними. Шатаясь, он пошел к двери, остановился на секунду, заметив спортивную сумку, вещевой мешок, гитару. Джоби схватил все это, с трудом открыл дверь. Он закрыл ее за собой, протащив по полу, прокричав напоследок: «Я все же победил вас, подонки! Тебе не удалось меня остановить, мама! Теперь ни у тебя, ни у меня нет дома! Теперь мне придется уйти из Хоупа!»
Он медленно пошел по садовой тропинке, чувствуя, как ноги утопают в мягкой грязи, все еще темной от кошачьей крови. Чувство восторга прошло, к нему подкралась грусть, нахлынули воспоминания о детстве. При жизни родителей здесь было не так уж плохо, точно также, как дома у других детей, а теперь вот он взял и сжег этот дом. Он почувствовал, что заплачет, но сдержался. Нет, его дом не был похож на дома других мальчишек, это была зловещая, вонючая лачуга. И все то, что создала, вызвала к жизни его мать, продолжало жить и после ее смерти. Теперь же ничего не оставалось, и только так я смогу начать все сначала.
Прощай, Хоуп. Прощай, Салли Энн.
Глава 17
Только когда Джоби дошел до дороги, ему внезапно пришло в голову, что он не знает, куда идет. Он был настолько захвачен планами уничтожения дома, что не загадывал дальше пожара. Если бы он не потерял тогда сознание, у него было бы больше времени, он смог бы отправиться в город засветло.
Джоби остановился. Отчаяние его уже начало переходить в панику. В это время дня ему меньше всего хотелось идти в город. Подземные переходы и переулки будут полны притаившихся грабителей, а до утра все равно не удастся отыскать какое-то жилье. Ночь в этих джунглях, легкая добыча для хищников... Как это выразился Джо Роуэлл? «Все охотятся на вся, нужно только постараться быть в числе хищников». Джоби облизал губы. Он не мог вернуться назад, ему некуда было возвращаться. Его дома больше нет.
Он прислонился к стволу высокого вяза у края дороги, попытался рассуждать здраво. Дорога вела в город, а если пойти по развилке налево, то попадешь обратно в Хоуп. Одна дорога в деревню, и одна из нее. Чтобы попасть отсюда куда-то в другое место, нужно пройти через лес, подняться в горы. Эта мысль заставила Джоби вспомнить о вчерашнем дне, о почерневшем от удара молнии каменном дубе. Что бы ты не решил, Джоби, ты не можешь здесь оставаться.
И тогда он вспомнил о рощице в Спарчмуре. Пара акров, не больше, на склоне травянистого холма, смесь хвойных деревьев и берез, посаженных уже давно. Место это предназначалось как укрытие для овец, но сейчас было обнесено изгородью — Джо Роуэлл откармливал там несколько фазанов. В случае, если охота на фазанов оказывалась не очень удачной, загонщики могли воспользоваться этой рощицей — гон не занял бы и четверти часа. Не похоже, чтобы рощицу использовали для каких-то других целей. Вообще-то Джоби никогда раньше не бывал там. Тепло и уютно, словно тихий островок посреди продуваемого ветрами пространства. Итак, решено: сегодня вечером это место ему подойдет. И оно довольно далеко от деревни с ее ужасными призраками.
Он сошел с дороги, перебрался через заграждения для овец, оказался в поле. Звезды были яркие, их свет освещал ему путь. По всей вероятности, к утру подморозит.
Заблеяли овцы — он напугал их своим появлением; бросились бежать, стуча по мягкой земле раздвоенными копытцами. Темнота — время страха. Но тебе не надо бояться, Джоби, потому что ты победил их, они изжарились в собственном аду.
Он остановился, обернулся, подумав, увидит ли отсюда пляшущие вдалеке языки пламени, услышит ли треск охваченных огнем балок и стропил. Не было ничего, кроме темноты, и овцы все еще бежали. Джоби вспомнил о небольшом возвышении на склоне холма, после которого он уже полого опускался в деревню. На этом возвышении росли высокие сосны, закрывавшие дома от любопытных глаз. Чтобы сгорела крыша, может потребоваться час или больше. На самом деле ему не хотелось смотреть на пожар. Может быть, кто-то наберет 999. Но это маловероятно — ведь горел дом Тэррэтов. Пожар в доме колдуна. Пусть он сгорит вместе с колдуном, пусть колдун изжарится заживо, как изжарил бы его на костре охотник на ведьм, случись это пораньше.
Никто не увидит этот пожар, уж они об этом позаботятся.
Наконец он дошел до рощицы, увидел ее очертания на усыпанном звездами горизонте, теплое и надежное место. Даже издали оно казалось дружелюбным, не враждебным, как Хоупский лес. Темнота не мешала ему, потому что она ничего не скрывала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80