– Ты азартен? Ты веришь в судьбу? – спросила Пейдж его, пока шла рекламная вставка.
– А что? – спросил он осторожно.
Она знала, что он испытывает неловкость от того, что находится с ней наедине. Она чувствовала это весь вечер, всякий раз, когда они оказывались слишком близко.
«Что бы он чувствовал, – думала она, – если бы у Сьюзен сегодня вечером не было совещания персонала в юридической фирме».
– Ну, просто – азартен, или нет?
– Это зависит… – протянул он, поднимая на нее покрасневшие от вина глаза.
– Если ты думаешь об этом, значит – нет…
– На самом деле, я полагаю – да, но я очень осторожный игрок. Я люблю рисковать, опираясь на известные перспективы и имея возможность анализировать шансы…
– О, не будь таким умным. Ты азартен? Да или нет?
– Ладно, – да, – уступил Марк, изгибаясь от того, что она уронила ему за шиворот кусочек поп-корна.
Она засунула руку под рубашку, чтобы достать его, одна из пуговиц расстегнулась, когда ее рука дотянулась до упавшего кусочка и задержалась там.
– На самом деле я слишком пьян, чтобы держать пари. Ты меня перехитришь, воспользовавшись моей слабостью.
«Воспользовавшись моей слабостью», черт подери! Мужики просто слабый пол. Таким образом, он, небось, будет оправдывать свою неверность Сьюзен.
Пейдж чувствовала, что он возбуждается, – об этом говорил его взгляд, каким он смотрел на нее еще месяц назад, – но упорно сдерживает себя. Его челюсти сжались и дыхание стало тяжелее. Было очевидно, что он заранее готовит извинение на случай, если не выдержит, если его влечение возьмет верх над силой воли и собьет с пути истинного.
«С верной любовью к Сьюзен покончено, – думала она, возмущенная его готовой эрекцией и мутным взглядом голубых глаз. – Все мужики похожи друг на друга».
Сколько раз она видела этот взгляд у Ники? Она могла вообразить его в подобной ситуации с другой женщиной, старающейся соблазнить его, так же как Пейдж делает это сейчас с Марком, и трудно было представить себе, что он устоит.
Марк, неверно истолковав ее слезы, снова прижал ее к себе, и когда она стала целовать его, ответил на ее поцелуи.
Пейдж обнаружила, что вцепилась в него, стремясь полностью отключиться от реальности. Столько всего зависело от этих результатов, которые были почти готовы, и она не хотела думать об этом. Она хотела продолжать целоваться, хотела заниматься с ним любовью.
– Ну, и что за пари? – спросил он хрипло.
– А такое пари, – выдохнула она ему прямо в губы, – что если я беременна, то мы сбежим и поженимся. А если нет, я отпускаю тебя на все четыре стороны и выхожу замуж за Ники. Результат теста будет для нас указующим перстом судьбы.
– Ты сошла с ума!
– Да, – согласилась она, стараясь сдержать отчаяние в голосе.
Целуя его со всей силой страсти, кусая его губы, она чувствовала, как его руки блуждают по всему ее телу и он полностью подчиняется ей, одновременно проклиная, так как не желал сдаваться. Это было то самое безрассудство, которое заставляло Пейдж чувствовать себя свободной и дерзкой, низкой, но неукротимой, низводя обстоятельства до значения ничтожности, так, что ей становилось просто наплевать на них.
Они скинули всю одежду и стояли, чуть касаясь друг друга. Марк пробежал пальцами по ее животу, как будто пытаясь выяснить правду через кончики своих пальцев. Он встал на колени и приложил ухо к ее пупку, пытаясь услышать биение предполагаемой жизни в ее лоне.
Она ждала, разделяя с ним томительное ожидание, как будто он обладал какой-то мистической таинственной силой. Он начал целовать ее талию и живот, рассыпая легкие нежные поцелуи. Кому они были предназначены: ей или ребенку, который, возможно, уже жил внутри нее. Она чувствовала, что он уже привязывается к малышу, которого, может быть, вовсе не существует.
Как будто подумав о том же самом, Марк неожиданно выпрямился и взял ее за руку.
– Мне нужно знать, – сказал он с такой настойчивостью, что она растерялась. – Эти чертовы результаты уже должны быть готовы.
– Сначала займись со мной любовью, – испуганно попросила она.
– Нет. Пойдем…
Он повернулся, чтобы идти в ванную, но она схватила его за руку.
– Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Сейчас.
– Я сказал нет…
– Почему?
Когда он посмотрел на нее, она увидела его смущение. Из-за Сьюзен. Она поняла это. В решающий момент совесть победила влечение. Неужели Сьюзен удалось вернуть его? Может быть. Но не окончательно.
– Сейчас же займись со мной любовью, или я уйду и никогда больше не захочу видеть тебя, – выкрикнула она безрассудно, чувствуя себя чудовищем, но не в состоянии справиться с собой.
Разум требовал от него одного, а его напряженное естество – совершенно другого. Полюбит ли ее кто-нибудь когда-нибудь достаточно сильно, чтобы ради нее совершить безрассудство? Похоже, что нет.
– Пейдж, ты должна сначала разобраться со своей жизнью. Я не могу сейчас заниматься с тобой любовью. Я, безусловно, хочу, но просто не могу. Господи, ты такая эгоистка. Как ты думаешь, я себя чувствую? Если ты беременна, то это и мой ребенок тоже. Но окончательное решение за тобой. Попытайся вообразить, насколько я расстроен. Ведь это не в моей власти. Вот если бы я носил ребенка, то инициатива была бы у меня.
Рука об руку, как дети, они отправились в ванную комнату, не смущаясь своей наготы.
Казалось, что они оба знали ответ еще до того, как зашли и увидели его.
Ярко-красное кольцо, появившееся в пробирке, не оставляло никаких сомнений.
Она беременна, это было яснее ясного. К несчастью, было совершенно неясно, что теперь делать.
Хотя в глубине души Пейдж заранее знала ответ, она была потрясена так, как будто стояла одна на краю огромной пропасти без дна, другого края которой не было видно. И все же ей предстояло сделать выбор, но серьезность любого из двух решений парализовала ее.
– Я действительно не хочу оставаться одна сегодня ночью, – тихо сказала она Марку, поворачиваясь к нему и желая отложить решение до утра.
Он с пониманием кивнул головой.
– Обещаю тебе – никаких совращений. Я просто хочу спать рядом с тобой в одной постели. Мне кажется, что иначе я сойду с ума.
Он кивнул.
– О'кей. Но не давай и мне соблазнить тебя.
– Ты действительно влюбился в мою подругу, правда? – сказала она, улыбаясь, но уязвленная внутри.
Выражение его лица подсказало ей ответ. Больше ничего не говоря, он снова взял ее за руку и повел в спальню, где они залезли на скрипучую неудобную старую кровать, по которой Пейдж будет скучать.
Сказав, что хочет попить, она на минуту исчезла в кухне, сняла трубку и положила ее рядом с телефоном. Это была ее последняя ночь с Марком, и она не хотела, чтобы им кто-то помешал.
«Извини, Сьюзен. Он весь твой. Но только завтра».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130