Это может быть, кто угодно. Он не имеет ко мне никакого отношения.
За дверью ее кабинета стало тише, контора была поглощена работой. Но Анна все еще сидела, глядя в зеркало, как бы ожидая кого-то. Через мгновение, повинуясь импульсу, она сняла трубку телефона и набрала номер телефона Элинор в Нью-Йорке.
Ответил личный секретарь, а потом трубку взяла Элинор.
– Я как раз собиралась уходить. Боже, как я рада, что ты застала меня, я с тобой не говорила целую вечность. Что же ты звонишь мне утром? Что-нибудь случилось?
– Нет, мне просто захотелось поболтать. Куда ты идешь?
– За покупками, а потом на обед с дамами, затем я заберу детей и отвезу их в Нью-Джерси на уик-энд, чтобы привести в восторг их дедушку и бабушку. Ты уверена, что ничего не случилось? У тебя никогда не возникает желания просто поболтать, обычно ты слишком занята.
– Думаю, я так считала, когда была моложе, а сейчас я подумала о тебе. Как Сэм?
– Еще более занят, чем ты, если это возможно. Я вижу его не чаще, чем тебя или так кажется, но, может быть, это формула хорошего брака. Или по крайней мере продолжительного. Я тоже думаю о том времени, когда была моложе. Я скучаю по нему, нам было так хорошо. А ты скучаешь?
– Нет. Я рада, что это время прошло. Тогда я не чувствовала, что могу планировать свою жизнь. Иногда я скучаю по хождению босиком.
– Ты там одна из юридических звезд, и могла бы работать босиком весь день напролет, и никто не сказал бы ни слова. Может быть, ты ввела бы новую тенденцию в моде. Очень скоро в «Таймсе» появились бы фотографии высокопоставленных персон, шествующих босиком по Мэдисон Авеню, а представители обувной промышленности писали бы отчаянные письма редактору.
Анна засмеялась.
– Если я решу попробовать, то дам тебе знать. Кто будет на дамском обеде?
– Компания типов из очень высокого общества, которые носят одежду от Валентино на обед и от Унгаро – на ужин. Или может быть, еще кто-нибудь. Мы планируем благотворительную акцию в пользу библиотеки. Это будет шикарный прием; почему бы тебе не приехать на уик-энд и не пойти на него с Сэмом и со мной?
– Не в этот раз, Элли. Я слишком занята.
– Я ведь не сказала тебе, в какой уик-энд?
– Я занята во все выходные.
– Послушай, это ты позвонила мне, припоминаешь? Я вижу возникла необходимость в ушах друга. Я тоже могла бы воспользоваться таковыми, уже целую вечность мы не болтали всю ночь. Мне следует нанять тебя, чтобы заполучить к себе в гости?
– Что это значит? Вы с Сэмом снова?
– Еще. Уже. Всегда. Это никогда не кончится; мы вроде как кипим на медленном огне все время, а однажды вдруг бурно выплескиваемся.
– Но ты уже давно не упоминала о разводе.
– Я думаю об этом. Но это такое противоборство – ну, кто знает об этом лучше тебя? Все наши дома и машины, и две яхты, антиквариат и предметы искусства... Боже мой, мы так запутались в вещах. И я не хочу заставлять детей все время мотаться туда сюда, но ему нужно видеть их, он и правда хорошо к ним относится, когда бывает дома, что случается не часто, но Сэм любит поговорить о качестве времени, и откуда я знаю, может быть, этого общения им достаточно? Дети его очень любят.
– Ты тоже, думаю.
– Чаще всего. Иногда я даже люблю его. А иногда ненавижу. Может быть, это зависит от территории. Как можно любить другого человека все время? Это бессмысленно. Так что, думаю, мы так и останемся женатыми. Он счастлив, и я не вижу, что выиграю этим – полагаю, скорее всего найду кого-нибудь похожего на него и перееду в квартиру, расположенную в нескольких кварталах отсюда, которая выглядит в точности, как та, где я нахожусь сейчас, а мои дети ходили бы в такую же частную школу, а я бы присутствовала на обедах с теми же дамами ради тех же добрых дел, и единственное, что изменилось бы, так это парень в моей постели, а все они взаимозаменяемы, ты знаешь, после первых двух-трех месяцев – так что, нет, мы, наверное, не будем разводиться.
– Извини, – сказала Анна, помолчав, – Когда мы разговаривали в прошлый раз, ты казалась счастливее.
– Наверное, так оно и было. Много раз я была счастливой. Но вчера ночью я стала думать о Хейте – можешь себе представить, спустя столько лет – и мне захотелось хотя бы на один день, может быть даже час, той надежды, которая была у нас тогда. Помнишь? Мы действительно думали, что мир мог бы быть таким, каким мы хотели его видеть, – красивым и полным любви, где все делятся друг с другом, все свободны и заботятся о ближних. Мне было так грустно, а потом ты позвонила и я обрушилась на тебя. Прости меня за это. Как бы то ни было, я счастлива. И к этой жизни приспособлена гораздо лучше, чем к Хейту; вот что я вынесла оттуда. В моей жизни много хорошего, и я знаю это, только... черт побери, Анна, о многом я так тоскую. Неважно, как давно это было, я все еще тоскую. – Они молчали. – А ты не тоскуешь? Хоть немного? Знаю, знаю, ты говорила мне, что не думаешь о прошлом. Но разве тоска о том времени не вползает тебе в душу хоть на мгновение?
– Да. Я скучаю по отдельным моментам той жизни. Я скучаю по тому, как мы с тобой бежали в парк и никто не мог догнать нас. И как мы сидели группами на ступеньках, пели и чувствовали, что мы одно целое, как семья.
– Примерно месяц тому назад я поехала туда, сразу после того, как купила тебе зеркало. Дон Сантелли все еще там, невероятно, правда? Бедный парень, он какой-то потерянный, что-то вроде состарившегося хиппи. Он сказал мне, что ненавидит сам себя, потому что так же плох, как его родители, так же погряз в рутине, – у них была респектабельность, у него – наркотики и нежелание работать. Дон всегда хотел быть свободным и не знающим принуждения, но больше себя таким не чувствует. И никакой надежды у него не осталось. Он знает; будущее не принесет ничего хорошего. Это самое печальное, что я предприняла в последнее время. Так много для попытки вернуться назад. Ты была права, Анна, мы должны были вырваться оттуда. Мне не хочется соглашаться, но это правда. Но я еще думаю об этом. Расскажи мне о себе.
– Сейчас ко мне придет клиент...
– Расскажи о нем.
– Он сценарист, у него жена и трое детей, и еще гоночная яхта; ему как раз исполнилось пятьдесят и он испугался, что начинает стареть. И тогда нашел себе двадцатидвухлетнюю манекенщицу, с которой чувствует себя повелителем мира – она спрашивает его совета по любому поводу в том числе насчет своих платьев и парикмахера, и что бы ей выпить; они побывали в Аспене, Тамараке и в Европе, а теперь он хочет жениться на ней.
– Зачем?
– Я спросила его об этом. Он говорит, что ему нужна стабильность и смелость. Я сказала, что ему это потребуется, чтобы пройти через развод; его жена хочет ободрать его, как липку.
– Она так и должна поступить, ведь ее бросили...
– Ну, у нее, кажется, появился парень, ему двадцать восемь лет – одна из самых горячих голов в городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188
За дверью ее кабинета стало тише, контора была поглощена работой. Но Анна все еще сидела, глядя в зеркало, как бы ожидая кого-то. Через мгновение, повинуясь импульсу, она сняла трубку телефона и набрала номер телефона Элинор в Нью-Йорке.
Ответил личный секретарь, а потом трубку взяла Элинор.
– Я как раз собиралась уходить. Боже, как я рада, что ты застала меня, я с тобой не говорила целую вечность. Что же ты звонишь мне утром? Что-нибудь случилось?
– Нет, мне просто захотелось поболтать. Куда ты идешь?
– За покупками, а потом на обед с дамами, затем я заберу детей и отвезу их в Нью-Джерси на уик-энд, чтобы привести в восторг их дедушку и бабушку. Ты уверена, что ничего не случилось? У тебя никогда не возникает желания просто поболтать, обычно ты слишком занята.
– Думаю, я так считала, когда была моложе, а сейчас я подумала о тебе. Как Сэм?
– Еще более занят, чем ты, если это возможно. Я вижу его не чаще, чем тебя или так кажется, но, может быть, это формула хорошего брака. Или по крайней мере продолжительного. Я тоже думаю о том времени, когда была моложе. Я скучаю по нему, нам было так хорошо. А ты скучаешь?
– Нет. Я рада, что это время прошло. Тогда я не чувствовала, что могу планировать свою жизнь. Иногда я скучаю по хождению босиком.
– Ты там одна из юридических звезд, и могла бы работать босиком весь день напролет, и никто не сказал бы ни слова. Может быть, ты ввела бы новую тенденцию в моде. Очень скоро в «Таймсе» появились бы фотографии высокопоставленных персон, шествующих босиком по Мэдисон Авеню, а представители обувной промышленности писали бы отчаянные письма редактору.
Анна засмеялась.
– Если я решу попробовать, то дам тебе знать. Кто будет на дамском обеде?
– Компания типов из очень высокого общества, которые носят одежду от Валентино на обед и от Унгаро – на ужин. Или может быть, еще кто-нибудь. Мы планируем благотворительную акцию в пользу библиотеки. Это будет шикарный прием; почему бы тебе не приехать на уик-энд и не пойти на него с Сэмом и со мной?
– Не в этот раз, Элли. Я слишком занята.
– Я ведь не сказала тебе, в какой уик-энд?
– Я занята во все выходные.
– Послушай, это ты позвонила мне, припоминаешь? Я вижу возникла необходимость в ушах друга. Я тоже могла бы воспользоваться таковыми, уже целую вечность мы не болтали всю ночь. Мне следует нанять тебя, чтобы заполучить к себе в гости?
– Что это значит? Вы с Сэмом снова?
– Еще. Уже. Всегда. Это никогда не кончится; мы вроде как кипим на медленном огне все время, а однажды вдруг бурно выплескиваемся.
– Но ты уже давно не упоминала о разводе.
– Я думаю об этом. Но это такое противоборство – ну, кто знает об этом лучше тебя? Все наши дома и машины, и две яхты, антиквариат и предметы искусства... Боже мой, мы так запутались в вещах. И я не хочу заставлять детей все время мотаться туда сюда, но ему нужно видеть их, он и правда хорошо к ним относится, когда бывает дома, что случается не часто, но Сэм любит поговорить о качестве времени, и откуда я знаю, может быть, этого общения им достаточно? Дети его очень любят.
– Ты тоже, думаю.
– Чаще всего. Иногда я даже люблю его. А иногда ненавижу. Может быть, это зависит от территории. Как можно любить другого человека все время? Это бессмысленно. Так что, думаю, мы так и останемся женатыми. Он счастлив, и я не вижу, что выиграю этим – полагаю, скорее всего найду кого-нибудь похожего на него и перееду в квартиру, расположенную в нескольких кварталах отсюда, которая выглядит в точности, как та, где я нахожусь сейчас, а мои дети ходили бы в такую же частную школу, а я бы присутствовала на обедах с теми же дамами ради тех же добрых дел, и единственное, что изменилось бы, так это парень в моей постели, а все они взаимозаменяемы, ты знаешь, после первых двух-трех месяцев – так что, нет, мы, наверное, не будем разводиться.
– Извини, – сказала Анна, помолчав, – Когда мы разговаривали в прошлый раз, ты казалась счастливее.
– Наверное, так оно и было. Много раз я была счастливой. Но вчера ночью я стала думать о Хейте – можешь себе представить, спустя столько лет – и мне захотелось хотя бы на один день, может быть даже час, той надежды, которая была у нас тогда. Помнишь? Мы действительно думали, что мир мог бы быть таким, каким мы хотели его видеть, – красивым и полным любви, где все делятся друг с другом, все свободны и заботятся о ближних. Мне было так грустно, а потом ты позвонила и я обрушилась на тебя. Прости меня за это. Как бы то ни было, я счастлива. И к этой жизни приспособлена гораздо лучше, чем к Хейту; вот что я вынесла оттуда. В моей жизни много хорошего, и я знаю это, только... черт побери, Анна, о многом я так тоскую. Неважно, как давно это было, я все еще тоскую. – Они молчали. – А ты не тоскуешь? Хоть немного? Знаю, знаю, ты говорила мне, что не думаешь о прошлом. Но разве тоска о том времени не вползает тебе в душу хоть на мгновение?
– Да. Я скучаю по отдельным моментам той жизни. Я скучаю по тому, как мы с тобой бежали в парк и никто не мог догнать нас. И как мы сидели группами на ступеньках, пели и чувствовали, что мы одно целое, как семья.
– Примерно месяц тому назад я поехала туда, сразу после того, как купила тебе зеркало. Дон Сантелли все еще там, невероятно, правда? Бедный парень, он какой-то потерянный, что-то вроде состарившегося хиппи. Он сказал мне, что ненавидит сам себя, потому что так же плох, как его родители, так же погряз в рутине, – у них была респектабельность, у него – наркотики и нежелание работать. Дон всегда хотел быть свободным и не знающим принуждения, но больше себя таким не чувствует. И никакой надежды у него не осталось. Он знает; будущее не принесет ничего хорошего. Это самое печальное, что я предприняла в последнее время. Так много для попытки вернуться назад. Ты была права, Анна, мы должны были вырваться оттуда. Мне не хочется соглашаться, но это правда. Но я еще думаю об этом. Расскажи мне о себе.
– Сейчас ко мне придет клиент...
– Расскажи о нем.
– Он сценарист, у него жена и трое детей, и еще гоночная яхта; ему как раз исполнилось пятьдесят и он испугался, что начинает стареть. И тогда нашел себе двадцатидвухлетнюю манекенщицу, с которой чувствует себя повелителем мира – она спрашивает его совета по любому поводу в том числе насчет своих платьев и парикмахера, и что бы ей выпить; они побывали в Аспене, Тамараке и в Европе, а теперь он хочет жениться на ней.
– Зачем?
– Я спросила его об этом. Он говорит, что ему нужна стабильность и смелость. Я сказала, что ему это потребуется, чтобы пройти через развод; его жена хочет ободрать его, как липку.
– Она так и должна поступить, ведь ее бросили...
– Ну, у нее, кажется, появился парень, ему двадцать восемь лет – одна из самых горячих голов в городе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188