По просьбе Делии, больше никогда нельзя было ей звонить. Я должен привыкать ходить на старые фильмы в одиночестве. Никто из моих друзей не понимал всей прелести классических черно-белых лент.
По дороге в кинотеатр до меня дошло, что, глядя на Хамфри Богарта и Ингрид Бергман, я не смогу забыть о Делии. Ладно, по крайней мере, хоть поплачу в тот момент, когда Сэм будет играть для Илзы «Когда время проходит».
Как бы то ни было, я купил билет. Ничто не могло заставить меня не думать о Делии, поэтому я решил, что лучше всего предаваться своему горю, спрятавшись в темноте кинозала.
— Ты с кем-нибудь здесь встречаешься? — спросила меня кассирша, давая сдачу.
— Нет. Совершенно не собирался, — ответил я.
— Похоже, что-то такое витает сегодня в воздухе, — проговорила она, словно про себя.
— Очень может быть, — согласился я, не зная, о чем она, да и не заботясь об этом.
Поскольку я уже опоздал, то пошел в буфет за попкорном. Я ничего не ел целый день, и в желудке урчало. Я не был уверен, что смогу умять все, но попросил самую большую порцию — на всякий случай.
Маленький зальчик был наполовину пуст. На экране был Хэмфри Богарт. Играла музыка. В этот момент Богарт, который играл Рика, мне был так близок: его герой потерял свою настоящую любовь и теперь вынужден был влачить бессмысленное существование. Он стал равнодушным, его ничего не трогало, потому что ничто для него не имело значения. Я решил, что отныне буду таким же — бесстрастным одиночкой, который скользит по жизни, не связанный никакими чувствами и желаниями.
Погрузившись в свои горькие мысли, я подождал, когда глаза привыкнут к темноте. Затем медленно двинулся вперед, ища место, где поменьше народу. Давая передышку своему мозгу, я хотел по возможности остаться в одиночестве.
У третьего прохода между рядами сердце вдруг сильно заколотилось в груди. Всего за несколько рядов впереди я увидел знакомый затылок. Чуть не выронив попкорн, я стал как вкопанный.
Свободной рукой потер сначала один глаз, потом другой. Я был совершенно уверен, что это галлюцинация. Разве возможно, чтобы Делия сидела перед самым моим носом — как будто знала, что я приду сюда и отыщу ее?
Я на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, она все еще была здесь. Я вновь двинулся вперед и не мог отделаться от ощущения, что, в отличие от Рика, мой роман будет иметь счастливый конец.
Глава 19
ДЕЛИЯ
Еще не появилась на экране Ингрид Бергман, а я уже глотала слезы. Обычно глаза у меня остаются сухими по крайней мере до того момента, пока Рик не обнаружит Сэма, играющего для Илзы на пианино «Когда время проходит». Думая о том, какая она сильная, я решила не быть идиоткой. Илза не стала бы весь фильм оплакивать свою долю — она даже не кляла судьбу во время войны.
Я промокнула глаза рубашкой и выпрямилась на сиденье. Невольно мои мысли вернулись к Кейну. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что наша дружба кончилась, я думала обо всем самом хорошем, что у нас было.
Первым делом я вспомнила, как мы перевернулись на байдарке на Гэмблерском пруду. Потом — как он появился у моих дверей, переодетый пасхальной белочкой. Дальше — как Кейн кувырком летел с горы на школьной лыжной прогулке. Шлепнувшись внизу, он встал на ноги и низко поклонился компании удивленных лыжников. При воспоминании об этом я рассмеялась вслух.
А затем перед глазами встало, как мы целуемся. Я почти что чувствовала его теплые губы на моих, его пальцы, перебирающие мои волосы. Еще когда мы танцевали на вечере выпускников, мне казалось, будто мы одни во всем мире. Его руки крепко прижимали меня, и я забыла, что вообще-то считается, будто я влюблена в Джеймса.
Надо же, подумала я. Я никогда не любила Джеймса. И даже не уверена, что он мне нравился, Я перепутала стремление найти себе парня с настоящей любовью. Теперь сама мысль о том, что я лила слезы из-за него и Тани, казалась мне смешной.
Я так погрузилась в размышления о Кейне, что даже не сразу заметила, как кто-то подошел. В моем ряду больше никто не сидел, но я внезапно почувствовала, что какой-то человек сел на соседнее место. Без всякой причины волосы на затылке зашевелились и словно электрический разряд прошел по всему телу. Но даже не успев еще повернуть голову, я уже знала, что рядом со мной Кейн.
— Кто-нибудь заказывал попкорн? — шепнул он мне на ухо.
Я молча смотрела на него. Голова кружилась. Было такое впечатление, что я вызвала его сюда, усиленно думая о нем. Теперь он был меньше чем в дюйме от меня, и даже в темноте кинотеатра я различала в его глазах сердечное тепло. Я дотронулась до небритых волос на его подбородке — слабого подобия бороды. Опустив глаза, заметила, что он совсем не по погоде обул теннисные тапочки. «„0п выглядит еще хуже меня“, — подумала я и ощутила, как участился пульс.
Я не могла вымолвить ни слова, но залезла в его пакетик с попкорном и зачерпнула целую горсть. Потом повернулась к экрану, боясь разреветься. Не знаю, что я чувствовала, но была рада видеть Кейна. Теперь, когда он был рядом, боль утраты притупилась. По меньшей мере, следующие полтора часа мы будем вместе.
Мы оба, не шевелясь, сидели на своих местах, не смея взглянуть друг на друга. В «Касабланке» проходили дни и ночи, но я была словно в тумане. Мои мысли были заняты исключительно близостью Кейна.
Мы не касались друг друга, но жар, исходивший от его тела, казалось, объял меня. В один и тот же миг мы оба полезли за попкорном. При соприкосновении мы отдернули руки и отодвинулись как можно дальше.
Но вот на экране сменился кадр, и наши руки и плечи соединились. У меня перехватило дыхание. Я никогда так ясно не ощущала другого человека. Но он не был другим человеком. Он был Кейн — мой лучший друг и моя единственная настоящая любовь.
В первый раз после того, как Кейн сел рядом, слезы брызнули из моих глаз.
Вдруг я почувствовала его дыхание на своей щеке и склонила к нему голову. Каждая клеточка моего тела затрепетала в ожидании, что что-то должно произойти.
— Мы всегда будем вместе, — шепнул Кейн мне на ухо.
Я взяла его за руку, изо всех сил сжав его пальцы. Когда я повернула к нему лицо, он другой рукой бережно провел по моим губам. Я была уверена, что все вокруг слышат, как стучит мое сердце, но мне было все равно.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
— Я люблю тебя, — шепотом ответил он.
Наши губы встретились. Я целовала его со всей затаенной страстью нескольких последних недель, месяцев, лет. Поцелуи Кейна были такими же пылкими, и я осознала, что впервые за все время мы по-настоящему поняли один другого.
Мы теснее прижались друг к другу, поцелуй стал глубже, и я совершенно забыла, где мы находимся. Больше никто и ничто не имело значения. В мире были только Кейн и я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
По дороге в кинотеатр до меня дошло, что, глядя на Хамфри Богарта и Ингрид Бергман, я не смогу забыть о Делии. Ладно, по крайней мере, хоть поплачу в тот момент, когда Сэм будет играть для Илзы «Когда время проходит».
Как бы то ни было, я купил билет. Ничто не могло заставить меня не думать о Делии, поэтому я решил, что лучше всего предаваться своему горю, спрятавшись в темноте кинозала.
— Ты с кем-нибудь здесь встречаешься? — спросила меня кассирша, давая сдачу.
— Нет. Совершенно не собирался, — ответил я.
— Похоже, что-то такое витает сегодня в воздухе, — проговорила она, словно про себя.
— Очень может быть, — согласился я, не зная, о чем она, да и не заботясь об этом.
Поскольку я уже опоздал, то пошел в буфет за попкорном. Я ничего не ел целый день, и в желудке урчало. Я не был уверен, что смогу умять все, но попросил самую большую порцию — на всякий случай.
Маленький зальчик был наполовину пуст. На экране был Хэмфри Богарт. Играла музыка. В этот момент Богарт, который играл Рика, мне был так близок: его герой потерял свою настоящую любовь и теперь вынужден был влачить бессмысленное существование. Он стал равнодушным, его ничего не трогало, потому что ничто для него не имело значения. Я решил, что отныне буду таким же — бесстрастным одиночкой, который скользит по жизни, не связанный никакими чувствами и желаниями.
Погрузившись в свои горькие мысли, я подождал, когда глаза привыкнут к темноте. Затем медленно двинулся вперед, ища место, где поменьше народу. Давая передышку своему мозгу, я хотел по возможности остаться в одиночестве.
У третьего прохода между рядами сердце вдруг сильно заколотилось в груди. Всего за несколько рядов впереди я увидел знакомый затылок. Чуть не выронив попкорн, я стал как вкопанный.
Свободной рукой потер сначала один глаз, потом другой. Я был совершенно уверен, что это галлюцинация. Разве возможно, чтобы Делия сидела перед самым моим носом — как будто знала, что я приду сюда и отыщу ее?
Я на мгновение зажмурился, а когда открыл глаза, она все еще была здесь. Я вновь двинулся вперед и не мог отделаться от ощущения, что, в отличие от Рика, мой роман будет иметь счастливый конец.
Глава 19
ДЕЛИЯ
Еще не появилась на экране Ингрид Бергман, а я уже глотала слезы. Обычно глаза у меня остаются сухими по крайней мере до того момента, пока Рик не обнаружит Сэма, играющего для Илзы на пианино «Когда время проходит». Думая о том, какая она сильная, я решила не быть идиоткой. Илза не стала бы весь фильм оплакивать свою долю — она даже не кляла судьбу во время войны.
Я промокнула глаза рубашкой и выпрямилась на сиденье. Невольно мои мысли вернулись к Кейну. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что наша дружба кончилась, я думала обо всем самом хорошем, что у нас было.
Первым делом я вспомнила, как мы перевернулись на байдарке на Гэмблерском пруду. Потом — как он появился у моих дверей, переодетый пасхальной белочкой. Дальше — как Кейн кувырком летел с горы на школьной лыжной прогулке. Шлепнувшись внизу, он встал на ноги и низко поклонился компании удивленных лыжников. При воспоминании об этом я рассмеялась вслух.
А затем перед глазами встало, как мы целуемся. Я почти что чувствовала его теплые губы на моих, его пальцы, перебирающие мои волосы. Еще когда мы танцевали на вечере выпускников, мне казалось, будто мы одни во всем мире. Его руки крепко прижимали меня, и я забыла, что вообще-то считается, будто я влюблена в Джеймса.
Надо же, подумала я. Я никогда не любила Джеймса. И даже не уверена, что он мне нравился, Я перепутала стремление найти себе парня с настоящей любовью. Теперь сама мысль о том, что я лила слезы из-за него и Тани, казалась мне смешной.
Я так погрузилась в размышления о Кейне, что даже не сразу заметила, как кто-то подошел. В моем ряду больше никто не сидел, но я внезапно почувствовала, что какой-то человек сел на соседнее место. Без всякой причины волосы на затылке зашевелились и словно электрический разряд прошел по всему телу. Но даже не успев еще повернуть голову, я уже знала, что рядом со мной Кейн.
— Кто-нибудь заказывал попкорн? — шепнул он мне на ухо.
Я молча смотрела на него. Голова кружилась. Было такое впечатление, что я вызвала его сюда, усиленно думая о нем. Теперь он был меньше чем в дюйме от меня, и даже в темноте кинотеатра я различала в его глазах сердечное тепло. Я дотронулась до небритых волос на его подбородке — слабого подобия бороды. Опустив глаза, заметила, что он совсем не по погоде обул теннисные тапочки. «„0п выглядит еще хуже меня“, — подумала я и ощутила, как участился пульс.
Я не могла вымолвить ни слова, но залезла в его пакетик с попкорном и зачерпнула целую горсть. Потом повернулась к экрану, боясь разреветься. Не знаю, что я чувствовала, но была рада видеть Кейна. Теперь, когда он был рядом, боль утраты притупилась. По меньшей мере, следующие полтора часа мы будем вместе.
Мы оба, не шевелясь, сидели на своих местах, не смея взглянуть друг на друга. В «Касабланке» проходили дни и ночи, но я была словно в тумане. Мои мысли были заняты исключительно близостью Кейна.
Мы не касались друг друга, но жар, исходивший от его тела, казалось, объял меня. В один и тот же миг мы оба полезли за попкорном. При соприкосновении мы отдернули руки и отодвинулись как можно дальше.
Но вот на экране сменился кадр, и наши руки и плечи соединились. У меня перехватило дыхание. Я никогда так ясно не ощущала другого человека. Но он не был другим человеком. Он был Кейн — мой лучший друг и моя единственная настоящая любовь.
В первый раз после того, как Кейн сел рядом, слезы брызнули из моих глаз.
Вдруг я почувствовала его дыхание на своей щеке и склонила к нему голову. Каждая клеточка моего тела затрепетала в ожидании, что что-то должно произойти.
— Мы всегда будем вместе, — шепнул Кейн мне на ухо.
Я взяла его за руку, изо всех сил сжав его пальцы. Когда я повернула к нему лицо, он другой рукой бережно провел по моим губам. Я была уверена, что все вокруг слышат, как стучит мое сердце, но мне было все равно.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
— Я люблю тебя, — шепотом ответил он.
Наши губы встретились. Я целовала его со всей затаенной страстью нескольких последних недель, месяцев, лет. Поцелуи Кейна были такими же пылкими, и я осознала, что впервые за все время мы по-настоящему поняли один другого.
Мы теснее прижались друг к другу, поцелуй стал глубже, и я совершенно забыла, где мы находимся. Больше никто и ничто не имело значения. В мире были только Кейн и я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37