Только мало что не почудится женщине со страху.
— Третий, приготовьтесь, слышу собак очень близко…
Мила первой вскинула винтовку, Васинцов тоже присел на колени и поднял ствол своей «Сайги».
— Осторожней, здесь дети, — раздался в наушниках голос Гулина.
Дети, откуда здесь могут быть дети? Или сельские мальчишки сбежали с уроков, чтобы посмотреть, как «городские спортсмены» охотятся на волков?
Первым на полянку, огороженную красными флажками, выскочил большой бурый волк. Он припал передними лапами к снегу, огляделся, потом поднял большую голову и втянул ноздрями воздух, тявкнул. По его следам на поляну вышли две волчицы, дюжина полугодков. Стая замерла на месте, молодая самка заскулила и снова бросилась в лес.
Винтовка Карины сухо щелкнула, потом еще раз, вожак взвизгнул и закрутился на месте, остальная стая метнулась в лес.
— Вот так дела, это ж Андрюха Голованов, — почесал затылок Никоненко, — только оброс сильно. Да и зубы поменял, у него-то после последней «ходки на зону» сплошь фиксы рыжие были, а теперь белые, крепкие. И что мне теперь в рапорте писать? Несчастный случай на охоте? Затаскают теперь…
Раздался скрип снега, с трудом удерживаясь на лыжах, из чащи медленно вышел Гулин. Из-за пазухи у него торчал мокрый черный нос.
— Щенка, что ли, нашел? — удивился Кайметов. — Ба, да это волчонок!
Гулин ушел ночью, оставил на столе рапорт об увольнении, просьбу переслать его денежное довольствие матери в Саратов, с собой взял того волчонка и кусок задка убитой на охоте кабанихи.
«Больше не могу противиться природе, ухожу в леса. Простите, если что не так, Гулин», — вот и вся прощальная записка. Его встретил еще старик-ветеринар на тропинке к реке. «Они там в лесу, одни», — сказал Гулин странным голосом. И глаза у него были какие-то странные, желтые, что ли…
Одинцов ждал их на автовокзале. Он с ухмылкой наблюдал из окна своего «суперуазка», как отдохнувшие «грифы» помогают водителю выгрузить из чудовища марки «ПАЗ» коробки с маслом и сыром, оценил кабанью шкуру, которой охотники не преминули похвалиться. Он молча прочитал рапорт Гулина, его прощальную записку, понимающе кивнул.
— Как отдохнули? — спросил он, доставая из кармана какие-то бумаги.
— Отлично! — ответил за всех Васинцов.
— Не торкало?
— Даже наоборот.
— Вот и замечательно, здесь билеты для всей команды, только тебя, Карину и Корича прошу чуть задержаться. Надо помочь местным товарищам…
Гулин шел по рыхлому снегу, безошибочно угадывая направление. Тяжелые ботинки с рифленой подошвой оставляли четкие следы на подмокшем снегу. Только у реки Гулин немного замешкался, каким-то шестым чувством понял, что идти по тропинке через реку не следует — тонкий лед уже не выдержит веса его тела. Он свернул, пробрался вдоль огородов и только тогда по узкому мосточку перешел речку и вошел в лес. Было тепло, и он даже вспотел в теплой штурмовой куртке. Волчонок за пазухой свернулся в клубок и тихонько попискивал во сне.
Стаю он нашел на той самой поляне, где они накануне охотились. Три женщины лежали прямо в снегу, вытянув вперед лапы, около них дурачились в лунном свете около дюжины волчат.
— Что так долго? — спросила главная Старшая Самка, поднимаясь.
— Дозревал, — коротко ответил Гулин, забрался рукой за пазуху и выпустил щенка на снег. Тот поднял куцый хвост, радостно кинулся к матери и ткнулся холодным носом в набухшую грудь. Тут же из леса вышли два молодых самца. Один из них подошел к Гулину совсем близко, осторожно принюхался и принял подчиняющуюся позу. Все было ясно без слов, Гулину быть вожаком стаи, он здесь самый сильный, умный и крупный самец.
— Поесть чего-нибудь принес? — сказала молоденькая самка, принюхиваясь к вещмешку Гулина, и тут же испуганно замолчала. Ей не полагалось говорить вперед Самки Старшей, но пронесло, по-видимому, Старшая думала о том же. Гулин долго возился с узлом, с непривычки короткие пальцы с мощными когтями плохо слушались, наконец ремешок поддался, и он выложил мясо на снег. Стая по очереди, без особой спешки принялась ужинать.
— Что решил делать? — спросила Старшая Самка, облизываясь.
— Будем уходить в сторону заповедника. Егерь лицензии на отстрел привез, так что здесь теперь опасно.
— В заповеднике тоже опасно, да и овец там нет.
— Ничего, скоро разлив — зайчатиной перебьемся, а уйдем дальше, там у меня егерь знакомый есть, тоже, кажется, из наших.
Самка покорно кивнула и лизнула Гулина в щеку, он воспринял это, как должное, отрывисто дал команду. Стая быстро выстроилась в цепочку и след в след двинулась по снегу. Гулин с непривычки царапал подушечки лап об острый наст, но скоро свыкся, и стая пошла быстрее.
Глава 6 — Параллель 4
СХВАТКА
— Знакомьтесь, полковник Одинцов, капитан Васинцов, лейтенант Миль, старший прапорщик Корич. Группа «ГРИФ». Прибыли из центра, будут работать по делу о «маньяке в лесопосадке», раз мы сами не в силах, — сурово сказал начальник следственного отдела и сел в кресло. — Я уже ввел товарищей в курс дела, в общих чертах, об остальном вы расскажете им в ходе дальнейшей работы.
Карина Белову сразу не понравилась, да, красива, но слишком уж взгляд самоуверенный, насмешливый. Наверное, еще та столичная штучка. Вон, вымахала-то под два метра, и ноги от ушей. Прапорщик был тоже еще тот, особенно морда. Прямо-таки выдающаяся физиономия, с такой в фильмах ужасов вампиров играть или ночного сторожа на кладбище. Что касается капитана, то пока трудно что-то сказать определенное. Взгляд у него цепкий, вроде бумаги изучает, а краем глаза посматривает, оценивает. Белов вздрогнул от неожиданности, когда услышал свою фамилию.
— …версия товарища Белова оригинальная, и я удивляюсь, почему ваше управление не рассматривает ее в качестве основной? — говорил тот самый капитан Васинцов.
— По той самой причине, что мистицизм у нас как-то не приветствуется, — тихо ответил зам. облпрокурора. — Мы, знаете ли, в основном — материалисты, в оборотней не верим.
— Похвально, — спокойно ответил на колкость Васинцов. — Мы тоже не верим, но граждан с хвостами уже видели. И не раз. Поэтому просим прикрепить следователя Белова к нашей группе и освободить его от других дел до окончания этого…
Зверь знал, что это очень опасно, но он ничего не мог с собой поделать. Она должна сегодня же стать его, это решено, он уже не может себя сдерживать! Иначе его разорвет изнутри от собственной злобы и ревности. Она должна быть только его или умереть! И никто, никто не сможет его остановить!
Зверь почувствовал, что полностью владеет телом, что рана почти не болит, выскользнул из норы и в три прыжка преодолел путь до своей тропинки. Теперь бегом между деревьев, вот и железная дорога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
— Третий, приготовьтесь, слышу собак очень близко…
Мила первой вскинула винтовку, Васинцов тоже присел на колени и поднял ствол своей «Сайги».
— Осторожней, здесь дети, — раздался в наушниках голос Гулина.
Дети, откуда здесь могут быть дети? Или сельские мальчишки сбежали с уроков, чтобы посмотреть, как «городские спортсмены» охотятся на волков?
Первым на полянку, огороженную красными флажками, выскочил большой бурый волк. Он припал передними лапами к снегу, огляделся, потом поднял большую голову и втянул ноздрями воздух, тявкнул. По его следам на поляну вышли две волчицы, дюжина полугодков. Стая замерла на месте, молодая самка заскулила и снова бросилась в лес.
Винтовка Карины сухо щелкнула, потом еще раз, вожак взвизгнул и закрутился на месте, остальная стая метнулась в лес.
— Вот так дела, это ж Андрюха Голованов, — почесал затылок Никоненко, — только оброс сильно. Да и зубы поменял, у него-то после последней «ходки на зону» сплошь фиксы рыжие были, а теперь белые, крепкие. И что мне теперь в рапорте писать? Несчастный случай на охоте? Затаскают теперь…
Раздался скрип снега, с трудом удерживаясь на лыжах, из чащи медленно вышел Гулин. Из-за пазухи у него торчал мокрый черный нос.
— Щенка, что ли, нашел? — удивился Кайметов. — Ба, да это волчонок!
Гулин ушел ночью, оставил на столе рапорт об увольнении, просьбу переслать его денежное довольствие матери в Саратов, с собой взял того волчонка и кусок задка убитой на охоте кабанихи.
«Больше не могу противиться природе, ухожу в леса. Простите, если что не так, Гулин», — вот и вся прощальная записка. Его встретил еще старик-ветеринар на тропинке к реке. «Они там в лесу, одни», — сказал Гулин странным голосом. И глаза у него были какие-то странные, желтые, что ли…
Одинцов ждал их на автовокзале. Он с ухмылкой наблюдал из окна своего «суперуазка», как отдохнувшие «грифы» помогают водителю выгрузить из чудовища марки «ПАЗ» коробки с маслом и сыром, оценил кабанью шкуру, которой охотники не преминули похвалиться. Он молча прочитал рапорт Гулина, его прощальную записку, понимающе кивнул.
— Как отдохнули? — спросил он, доставая из кармана какие-то бумаги.
— Отлично! — ответил за всех Васинцов.
— Не торкало?
— Даже наоборот.
— Вот и замечательно, здесь билеты для всей команды, только тебя, Карину и Корича прошу чуть задержаться. Надо помочь местным товарищам…
Гулин шел по рыхлому снегу, безошибочно угадывая направление. Тяжелые ботинки с рифленой подошвой оставляли четкие следы на подмокшем снегу. Только у реки Гулин немного замешкался, каким-то шестым чувством понял, что идти по тропинке через реку не следует — тонкий лед уже не выдержит веса его тела. Он свернул, пробрался вдоль огородов и только тогда по узкому мосточку перешел речку и вошел в лес. Было тепло, и он даже вспотел в теплой штурмовой куртке. Волчонок за пазухой свернулся в клубок и тихонько попискивал во сне.
Стаю он нашел на той самой поляне, где они накануне охотились. Три женщины лежали прямо в снегу, вытянув вперед лапы, около них дурачились в лунном свете около дюжины волчат.
— Что так долго? — спросила главная Старшая Самка, поднимаясь.
— Дозревал, — коротко ответил Гулин, забрался рукой за пазуху и выпустил щенка на снег. Тот поднял куцый хвост, радостно кинулся к матери и ткнулся холодным носом в набухшую грудь. Тут же из леса вышли два молодых самца. Один из них подошел к Гулину совсем близко, осторожно принюхался и принял подчиняющуюся позу. Все было ясно без слов, Гулину быть вожаком стаи, он здесь самый сильный, умный и крупный самец.
— Поесть чего-нибудь принес? — сказала молоденькая самка, принюхиваясь к вещмешку Гулина, и тут же испуганно замолчала. Ей не полагалось говорить вперед Самки Старшей, но пронесло, по-видимому, Старшая думала о том же. Гулин долго возился с узлом, с непривычки короткие пальцы с мощными когтями плохо слушались, наконец ремешок поддался, и он выложил мясо на снег. Стая по очереди, без особой спешки принялась ужинать.
— Что решил делать? — спросила Старшая Самка, облизываясь.
— Будем уходить в сторону заповедника. Егерь лицензии на отстрел привез, так что здесь теперь опасно.
— В заповеднике тоже опасно, да и овец там нет.
— Ничего, скоро разлив — зайчатиной перебьемся, а уйдем дальше, там у меня егерь знакомый есть, тоже, кажется, из наших.
Самка покорно кивнула и лизнула Гулина в щеку, он воспринял это, как должное, отрывисто дал команду. Стая быстро выстроилась в цепочку и след в след двинулась по снегу. Гулин с непривычки царапал подушечки лап об острый наст, но скоро свыкся, и стая пошла быстрее.
Глава 6 — Параллель 4
СХВАТКА
— Знакомьтесь, полковник Одинцов, капитан Васинцов, лейтенант Миль, старший прапорщик Корич. Группа «ГРИФ». Прибыли из центра, будут работать по делу о «маньяке в лесопосадке», раз мы сами не в силах, — сурово сказал начальник следственного отдела и сел в кресло. — Я уже ввел товарищей в курс дела, в общих чертах, об остальном вы расскажете им в ходе дальнейшей работы.
Карина Белову сразу не понравилась, да, красива, но слишком уж взгляд самоуверенный, насмешливый. Наверное, еще та столичная штучка. Вон, вымахала-то под два метра, и ноги от ушей. Прапорщик был тоже еще тот, особенно морда. Прямо-таки выдающаяся физиономия, с такой в фильмах ужасов вампиров играть или ночного сторожа на кладбище. Что касается капитана, то пока трудно что-то сказать определенное. Взгляд у него цепкий, вроде бумаги изучает, а краем глаза посматривает, оценивает. Белов вздрогнул от неожиданности, когда услышал свою фамилию.
— …версия товарища Белова оригинальная, и я удивляюсь, почему ваше управление не рассматривает ее в качестве основной? — говорил тот самый капитан Васинцов.
— По той самой причине, что мистицизм у нас как-то не приветствуется, — тихо ответил зам. облпрокурора. — Мы, знаете ли, в основном — материалисты, в оборотней не верим.
— Похвально, — спокойно ответил на колкость Васинцов. — Мы тоже не верим, но граждан с хвостами уже видели. И не раз. Поэтому просим прикрепить следователя Белова к нашей группе и освободить его от других дел до окончания этого…
Зверь знал, что это очень опасно, но он ничего не мог с собой поделать. Она должна сегодня же стать его, это решено, он уже не может себя сдерживать! Иначе его разорвет изнутри от собственной злобы и ревности. Она должна быть только его или умереть! И никто, никто не сможет его остановить!
Зверь почувствовал, что полностью владеет телом, что рана почти не болит, выскользнул из норы и в три прыжка преодолел путь до своей тропинки. Теперь бегом между деревьев, вот и железная дорога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125