Он услышал, как звякнула кастрюля, когда ее запихали в мешок, где уже лежало что-то стеклянное.
Но был и еще один звук. Очень странный. Сэм склонил голову, прислушиваясь.
Шипение. Странное шипение, будто бекон поджаривают на очень слабом огне. Нет, скорее, будто песок сыплется на газету. Шипение почти непрерывное. И при этом оно явно исходило от фигуры, копошившейся в дальнем конце изгороди.
Сэм поглядел в сторону другой скрючившейся фигурки, но в форме Женских вспомогательных сил. Ее глаза светились во тьме.
Она покачала головой, как будто тоже удивляясь звуку и не зная, как его надо оценить.
Когда грабитель снова вернулся в дом, Сэм шепнул ей:
– Рут! Иди и жди меня в машине.
– Зачем? Тебе может понадобиться помощь.
– Нет, иди и жди. Если я не выйду... сейчас... через четыре минуты, включай сирену – это большая кнопка на руле. Такой звук вызовет на улицу кучу людей.
– Не уверена. Разве ты не слышал сирены воздушной тревоги? Все будут сидеть в своих андерсеновских убежищах.
– Ладно. Тогда кричи, вопи. Делай все возможное, чтобы вызвать людей.
– Вызови полицию, Сэм. Ты один не сумеешь...
– Уже нет времени. Я же говорил, что могу опоздать. Ну, иди!
Он ждал, пока она, согнувшись, доберется до машины. Потом, скорчившись, проскользнул в калитку, пробежал по дорожке мимо неподвижного тела (туфли Сэма, когда он вступил в черную лужу, издали липкий хлюпающий звук) и наконец оказался в прихожей дома.
Эти дома были большими.
Винтовая лестница вела в темноту второго этажа. Гробовая тишина.
И ничего, что могло бы указать, где сейчас находится грабитель. И тьма. Непроглядная тьма. Снаружи было темно, но здесь вообще ничего не было видно.
Сэм повернулся. Спина коснулась стены. Он простоял немного. Сердце колотилось, как обезумевший мотор.
Где же грабитель? Он мог притаиться во тьме, наблюдая за Сэмом и доставая из кармана нож.
Сэм поднял руку к горлу, чтобы защитить его от неожиданного удара из темноты.
Потом скользнул в сторону, все еще касаясь спиной стены. Странно. Запах мокрой шерсти, вывешенной на просушку. И еще отвратительная вонь немытого тела. Очень противный запах, совершенно неуместный в этом добротном доме.
Сэм осторожно ощупью обошел круглый столик, потрогал похожий на ящик бакелитовый телефон, шершавую ткань скатерти на столике. Потом его рука дотронулась до чего-то металлического.
Снова что-то вроде ящичка, к которому приделано нечто вроде трубки или воронки. Как слепой, он еще раз провел пальцем по скользкой металлической поверхности предмета. Палец нащупал небольшой выступ. Включатель. Что-то электрическое... Велосипедный фонарь. Слова пронеслись в мозгу как молния. Благодарение Господу, подумал он с облегчением. Взял в одну руку фару и двинулся дальше, напряженно прислушиваясь, не раздастся ли хоть какой-нибудь звук.
3
«Грабитель должен быть здесь, – убеждал себя Сэм, осторожно продвигаясь вдоль стены прихожей. – Он должен быть в одной из комнат, где собирает свою добычу».
Он облизал пересохшие губы.
Наверняка тот мужчина, что лежит в дверях, – отец семейства. Надо полагать, он уже мертв. Значит, остается мать и ее восьмилетняя дочь. Но где же они?
Ощупью Сэм пробирался все глубже и глубже в дом.
Впереди торчал серой могильной плитой прямоугольник открытой двери.
Сэм осторожно вошел в нее, ожидая в любой момент услышать громкий окрик, когда грабитель заметит его.
И вдруг он обнаружил, что уже давно не дышит. Грудь болела, а сердце, казалось, хотело проломить клетку ребер. Эхо его неистового биения разносилось по всему дому.
Глаза Сэма уже привыкли к той струйке света, которая сочилась через не завешенное шторами окно.
Ему потребовалось время, чтобы прийти к заключению, что это стекло не оконное, а вставленное в заднюю дверь кухни. Строгие законы военного времени требовали, чтобы все окна в домах были закрыты плотными шторами, которые не давали бы вражеским экипажам увидеть хоть слабый отблеск внутреннего освещения домов. Так почему же это стекло не имело штор?
И тогда он понял, что штора сорвана: вон она лежит темной грудой на полу кухни.
Наконец-то Сэм мог вздохнуть. И туг же учуял в воздухе сильный запах уксуса.
Когда глаза привыкли к слабому свету, проникающему сквозь стекло (на него была наклеена прозрачная пленка с ромбовидным рисунком), Сэм увидел на плиточном полу кухни нечто похожее на рассыпанную муку.
Разбитый стеклянный сосуд валялся в луже жидкости, которая, видимо, и была причиной запаха уксуса, висевшего в воздухе. На полу валялись и газеты. Сэм даже различил страничку «Таймс» с заголовком «СОЮЗНИКИ ВЫСАДИЛИСЬ ВОЗЛЕ АНЦИО».
Из-под газеты тянулась полоса темной жидкости. В этом слабом свете она казалась черной, но Сэм инстинктивно понял, что это кровь. Как будто кто-то взял широкую малярную кисть и провел ею полосу по плиточному полу.
Взгляд Сэма пополз вдоль этой полосы. Увидел пару женских ступней. Обнаженных. Дальше ноги в брюках, темный свитер.
Он сглотнул.
Тело лежало лицом вниз. Горло перерезано.
Кровь растеклась по обеим сторонам головы, как бы образуя на полу рисунок черных крыльев бабочки.
Несчастная, должно быть, пыталась убежать, но кто-то прыгнул на нее сзади и перерезал ей глотку. Глаза Сэма уже устали от непрерывного вглядывания в темноту, и он подумал, не пустить ли ему в ход велосипедную фару. Однако внезапная вспышка света могла бы послужить отличным указанием для грабителя, прячущегося где-то в одной из комнат этого дома.
Услышав какой-то звук, Сэм оторвал глаза от пола.
Это был раскат, похожий на отдаленный гром. Он даже расслышал слабый скрип воздуха, разорванного падением чего-то очень тяжелого.
Сэм знал, что это не гром. Это начался воздушный налет на город. Сквозь окно он увидел многочисленные световые точки, скользящие по небу наподобие падающих звезд.
Должно быть, это заградительный огонь расположенных вокруг города противовоздушных батарей. Их зенитки начали стрелять по приближающимся самолетам противника.
Вспышка света осветила кухню подобно молнии. Затем удар, от которого задребезжали чашки в сушилке.
Сэм снова посмотрел на труп женщины.
Но где же девочка?
К этому времени он уже сумел убедить себя, что опоздал.
«Значит, все же невозможно вернуться в прошлое и изменить ход событий», – подумал Сэм. И теперь, безусловно, наступит такой момент, когда он будет бежать отсюда, но его заметит репортер из газеты.
Но где же убийца?
Сэм был убежден, что тот находится здесь, в доме.
И поскольку Сэм кипел от гнева, то он был вполне готов расправиться с убийцей сам, пустив в ход собственное представление о правосудии.
Сэм поглядел на часы. Десять тридцать без одной минуты. Наверняка Рут уже давно забавляется клаксоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Но был и еще один звук. Очень странный. Сэм склонил голову, прислушиваясь.
Шипение. Странное шипение, будто бекон поджаривают на очень слабом огне. Нет, скорее, будто песок сыплется на газету. Шипение почти непрерывное. И при этом оно явно исходило от фигуры, копошившейся в дальнем конце изгороди.
Сэм поглядел в сторону другой скрючившейся фигурки, но в форме Женских вспомогательных сил. Ее глаза светились во тьме.
Она покачала головой, как будто тоже удивляясь звуку и не зная, как его надо оценить.
Когда грабитель снова вернулся в дом, Сэм шепнул ей:
– Рут! Иди и жди меня в машине.
– Зачем? Тебе может понадобиться помощь.
– Нет, иди и жди. Если я не выйду... сейчас... через четыре минуты, включай сирену – это большая кнопка на руле. Такой звук вызовет на улицу кучу людей.
– Не уверена. Разве ты не слышал сирены воздушной тревоги? Все будут сидеть в своих андерсеновских убежищах.
– Ладно. Тогда кричи, вопи. Делай все возможное, чтобы вызвать людей.
– Вызови полицию, Сэм. Ты один не сумеешь...
– Уже нет времени. Я же говорил, что могу опоздать. Ну, иди!
Он ждал, пока она, согнувшись, доберется до машины. Потом, скорчившись, проскользнул в калитку, пробежал по дорожке мимо неподвижного тела (туфли Сэма, когда он вступил в черную лужу, издали липкий хлюпающий звук) и наконец оказался в прихожей дома.
Эти дома были большими.
Винтовая лестница вела в темноту второго этажа. Гробовая тишина.
И ничего, что могло бы указать, где сейчас находится грабитель. И тьма. Непроглядная тьма. Снаружи было темно, но здесь вообще ничего не было видно.
Сэм повернулся. Спина коснулась стены. Он простоял немного. Сердце колотилось, как обезумевший мотор.
Где же грабитель? Он мог притаиться во тьме, наблюдая за Сэмом и доставая из кармана нож.
Сэм поднял руку к горлу, чтобы защитить его от неожиданного удара из темноты.
Потом скользнул в сторону, все еще касаясь спиной стены. Странно. Запах мокрой шерсти, вывешенной на просушку. И еще отвратительная вонь немытого тела. Очень противный запах, совершенно неуместный в этом добротном доме.
Сэм осторожно ощупью обошел круглый столик, потрогал похожий на ящик бакелитовый телефон, шершавую ткань скатерти на столике. Потом его рука дотронулась до чего-то металлического.
Снова что-то вроде ящичка, к которому приделано нечто вроде трубки или воронки. Как слепой, он еще раз провел пальцем по скользкой металлической поверхности предмета. Палец нащупал небольшой выступ. Включатель. Что-то электрическое... Велосипедный фонарь. Слова пронеслись в мозгу как молния. Благодарение Господу, подумал он с облегчением. Взял в одну руку фару и двинулся дальше, напряженно прислушиваясь, не раздастся ли хоть какой-нибудь звук.
3
«Грабитель должен быть здесь, – убеждал себя Сэм, осторожно продвигаясь вдоль стены прихожей. – Он должен быть в одной из комнат, где собирает свою добычу».
Он облизал пересохшие губы.
Наверняка тот мужчина, что лежит в дверях, – отец семейства. Надо полагать, он уже мертв. Значит, остается мать и ее восьмилетняя дочь. Но где же они?
Ощупью Сэм пробирался все глубже и глубже в дом.
Впереди торчал серой могильной плитой прямоугольник открытой двери.
Сэм осторожно вошел в нее, ожидая в любой момент услышать громкий окрик, когда грабитель заметит его.
И вдруг он обнаружил, что уже давно не дышит. Грудь болела, а сердце, казалось, хотело проломить клетку ребер. Эхо его неистового биения разносилось по всему дому.
Глаза Сэма уже привыкли к той струйке света, которая сочилась через не завешенное шторами окно.
Ему потребовалось время, чтобы прийти к заключению, что это стекло не оконное, а вставленное в заднюю дверь кухни. Строгие законы военного времени требовали, чтобы все окна в домах были закрыты плотными шторами, которые не давали бы вражеским экипажам увидеть хоть слабый отблеск внутреннего освещения домов. Так почему же это стекло не имело штор?
И тогда он понял, что штора сорвана: вон она лежит темной грудой на полу кухни.
Наконец-то Сэм мог вздохнуть. И туг же учуял в воздухе сильный запах уксуса.
Когда глаза привыкли к слабому свету, проникающему сквозь стекло (на него была наклеена прозрачная пленка с ромбовидным рисунком), Сэм увидел на плиточном полу кухни нечто похожее на рассыпанную муку.
Разбитый стеклянный сосуд валялся в луже жидкости, которая, видимо, и была причиной запаха уксуса, висевшего в воздухе. На полу валялись и газеты. Сэм даже различил страничку «Таймс» с заголовком «СОЮЗНИКИ ВЫСАДИЛИСЬ ВОЗЛЕ АНЦИО».
Из-под газеты тянулась полоса темной жидкости. В этом слабом свете она казалась черной, но Сэм инстинктивно понял, что это кровь. Как будто кто-то взял широкую малярную кисть и провел ею полосу по плиточному полу.
Взгляд Сэма пополз вдоль этой полосы. Увидел пару женских ступней. Обнаженных. Дальше ноги в брюках, темный свитер.
Он сглотнул.
Тело лежало лицом вниз. Горло перерезано.
Кровь растеклась по обеим сторонам головы, как бы образуя на полу рисунок черных крыльев бабочки.
Несчастная, должно быть, пыталась убежать, но кто-то прыгнул на нее сзади и перерезал ей глотку. Глаза Сэма уже устали от непрерывного вглядывания в темноту, и он подумал, не пустить ли ему в ход велосипедную фару. Однако внезапная вспышка света могла бы послужить отличным указанием для грабителя, прячущегося где-то в одной из комнат этого дома.
Услышав какой-то звук, Сэм оторвал глаза от пола.
Это был раскат, похожий на отдаленный гром. Он даже расслышал слабый скрип воздуха, разорванного падением чего-то очень тяжелого.
Сэм знал, что это не гром. Это начался воздушный налет на город. Сквозь окно он увидел многочисленные световые точки, скользящие по небу наподобие падающих звезд.
Должно быть, это заградительный огонь расположенных вокруг города противовоздушных батарей. Их зенитки начали стрелять по приближающимся самолетам противника.
Вспышка света осветила кухню подобно молнии. Затем удар, от которого задребезжали чашки в сушилке.
Сэм снова посмотрел на труп женщины.
Но где же девочка?
К этому времени он уже сумел убедить себя, что опоздал.
«Значит, все же невозможно вернуться в прошлое и изменить ход событий», – подумал Сэм. И теперь, безусловно, наступит такой момент, когда он будет бежать отсюда, но его заметит репортер из газеты.
Но где же убийца?
Сэм был убежден, что тот находится здесь, в доме.
И поскольку Сэм кипел от гнева, то он был вполне готов расправиться с убийцей сам, пустив в ход собственное представление о правосудии.
Сэм поглядел на часы. Десять тридцать без одной минуты. Наверняка Рут уже давно забавляется клаксоном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140