Из щеки чуть пониже глаза торчала голова черного дрозда. Шея жалко поникла, желтый клюв лежал прямо на носу мужчины.
В панике птица, должно быть, клевала лицо человека. Самые страшные раны были на верхней губе – они и сейчас еще кровоточили.
Сначала Николь показалось, что птица мертва. Но затем она увидела, как веки на ее глазах поднялись и вновь опустились, затянув их мутной пленкой.
– Вы слышите меня? – спросила она тихо мужчину. Он даже не пошевелился, и если бы Николь не видела еле заметных вдохов и выдохов, то вполне могла бы принять его за труп.
Он умирал.
Птица тоже. Желтый клюв был чуть-чуть приоткрыт, и Николь видела, как там еле-еле дрожит крошечный язычок.
Между губами мужчины торчало черное перышко.
– Вам больно?
– Он больше не испытывает боли.
Николь быстро обернулась на звук голоса.
Высокий мужчина со светлыми волосами стоял, закутавшись в плащ. Он смотрел на умирающего человека с птицей, так грубо и так прочно вживленной в его лицо, как будто это сделал какой-то безумный скульптор, решивший сыграть с ним глупую шутку.
– Он покоится в мире, не правда ли?
Николь некоторое время смотрела на очаровательное лицо блондина, а потом кивнула.
Теперь молодой человек стоял рядом с ней. Некоторое время они молча смотрели на умирающего.
Наконец Николь сказала:
– Нужно, чтобы кто-нибудь помог мне донести его до амфитеатра.
Блондин покачал головой.
– Но мы попробуем помочь ему.
– Вы не сможете этого сделать, – сказал он мягко.
– Почему ты ей не скажешь? – Это был резкий говор кокни, который она уже слышала. Голос, принадлежавший глазам в животе мужчины, как она теперь поняла.
– Я постою с ним, – сказал мужчина Николь.
– Зачем?
Он посмотрел на нее добрыми голубыми глазами.
– Потому что теперь он один из нас.
Слова еще не успели слететь с его языка, как Николь почувствовала, что электрические разряды поднимаются под ее безрукавкой прямо к волосам.
В глазах вспыхнули тысячи цветных пятен. И наступило странное пьянящее ощущение, что кто-то перевернул ее вверх ногами.

Глава 28
1
Они умерли почти мгновенно.
Сэм Бейкер стоял рядом с Зитой и смотрел на три трупа. Двое мужчин и одна женщина, все трое пожилые.
– Черт, какой ужасный путь к смерти, – хрипло сказала Зита. Дно амфитеатра заполняли кусты куманики. Раньше их там не было. Они возникли после нового сдвига во времени.
Наряду с толстыми красноватыми побегами там было множество молодых, совсем зеленых веточек, покрытых обильной листвой. И на них, будто сброшенные откуда-то сверху, лежали три трупа.
На первый взгляд они просто упали на эти заросли и запутались в переплетении ветвей. При более внимательном рассмотрении было видно, что куманика проросла сквозь них.
Итак, это снова произошло.
Эти пятьдесят с хвостиком людей были транспортированы опять в прошлое. Несколько несчастных материализовались там, где уже находились какие-то твердые предметы.
Теперь та же судьба выпала еще троим. Побеги куманики росли у них из животов, груди, рук, ног и лиц, будто какой-то безумный садовник посеял на их коже семена куманики, которые тут же пышно разрослись на человеческих телах.
Когда Сэм увидел, что зеленый и быстро растущий побег толщиной в палец прорастает сквозь глаз одного из трупов, он почувствовал, как ко рту поднимается привкус рвоты. Надо думать, что внутри эти тела представляют собой сплетение корней, колючек, побегов и листьев, которые остановили функционирование всех органов в тот момент, когда эти люди возникли здесь... неизвестно еще в каком времени.
Ли Бартон и Николь Вагнер вернулись из Гостевого центра с ножницами и стали обрезать стебли и корни куманики. Работа была очень тяжелая, но оба были тверды в своем намерении – они не могли бросить своих клиентов валяться здесь, среди ягодных кустов, такими гротескно изуродованными.
Сэм уже начал восхищаться этими тремя «сопровождающими». Они были, безусловно, лояльны по отношению к людям, которых начальство поручило их заботам. Конечно, в нынешних условиях от них требовалось нечто гораздо большее, чем простое чувство долга. Николь прорубалась сквозь твердые ветки, чтобы освободить руку трупа. Ее ножницы издавали громкие щелкающие звуки. Костяшки пальцев Ли уже успели познакомиться с железными корнями кустов – кровь выступила на коже Ли крупными красными бусинами.
Райан Кейт в костюме Оливера Харди все еще сидел на скамье амфитеатра. К этому миру он не принадлежал. Он явно не имел ни малейшего желания помочь своим коллегам, и хотя в отставку подать он физически не мог – вероятно, фирма, на которую он работал, еще много лет не будет существовать, – он уволился из нее эмоционально.
Подошел Джад и встал около Сэма. Глядя на три трупа, он покачал головой.
– Трагедия... какая трагедия... – Он перевел дыхание. – Ты знаешь, нас становится все меньше и меньше. По моим подсчетам, около полудюжины не перенесли последнего прыжка во времени. Вот эти трое. Николь рассказала мне, что произошло с Бостоком. Есть и другие...
– Есть предположения, что с ними случилось?
– От шофера автобуса я узнал, что трое сели в зеленую машину и рванули на полной скорости. Думаю, они попали в аварию. Вероятно, все погибли.
– Иначе они вернулись бы сюда после последнего прыжка во времени в целости и сохранности?
– Верно.
Кончив бороться с особенно крепким корнем, пронизавшим горло женщины, Ли поднял глаза.
– Сэм, окажешь мне услугу?
– Еще бы.
– В Гостевом центре одна из дверей в сортирах снимается. Мы ее используем как носилки. Не принесешь ли ты ее сюда?
– Нет проблем, – ответил Сэм и пошел вверх по лестнице, которая выводила на автомобильную площадку.
Джад последовал за ним.
– Что они хотят сделать, Сэм?
– Они используют территорию музея в качестве временного морга.
– А это зачем?
– Складывают там погибших. Ты же заметил, что их численность растет.
– Но ведь, насколько я понимаю, когда люди умирают, они просто не возвращаются обратно после нового прыжка. Они выбывают из игры.
На верхней ступеньке Сэм остановился и бросил взгляд на двух «сопровождающих», режущих стебли и корни куманики, которые удерживали трупы на местах столь же эффективно, как канаты, которые обматывали Гулливера в стране лилипутов.
– Выходят из игры, – повторил он задумчиво. – Ты употреблял те же слова и раньше. Выходят из игры. Ты действительно так об этом думаешь? Неужели нами играют? Но кто? Не знаю. Возможно, существа из другого измерения? Ученые из будущего? А мы для них, возможно, что-то вроде лабораторных крыс и участвуем в эксперименте, о котором ничего не знаем? А может, это дьявол? И это одна из его дьявольских проделок?
– Не знаю, Сэм. Но ощущение именно такое, верно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140