Но зато там из скрытых в стенах динамиков негромко звучала музыка Штрауса, бесшумно сновали официанты в длинных белых фартуках и активно присутствовал Джек Великолепный, который, собственно говоря, нагло меня и затащил в этот ресторан…
Ну, ладно, сейчас мне было явно не до лирических воспоминаний.
Ленка усадила меня за маленький столик на двоих в дальнем почти темном углу зала, за колоннами. Убрала с накрахмаленной скатерти табличку, на которой в виньетке красовалась двуязычная надпись изломанным декадансным шрифтом, напомнившим мне гравюры Бердслея: «Извините, этот столик зарезервирован». На столике одиноко горела бронзовая небольшая лампа под голубым колпаком, стилизованным под лилию.
— Посиди пока что здесь, подружка, — сказала она и пошла в глубину, зала, слегка покачивая бедрами; пошла, поплыла куда-то за отделанные мореным дубом колонны, где каждый столик был отделен от остальных высокими решетчатыми загородками; чтобы вроде как и никто не видел, кто там сидит — полуиллюзия одиночества и интима.
Я внимательно следила за ней. Увидела, как она зашла за одну из загородок и остановилась возле столика. За столиком в одиночестве обедал какой-то мужчина лет сорока пяти. Я его сразу и не заметила, когда мы с Ленкой вошли в зал.
Он сидел вполоборота ко мне. На нем был неброский, но прекрасно сидящий серый костюм и галстук в тон к костюму, купленный явно не в Гостином дворе. Аккуратно постриженный, нестарый и ничем в общем-то не примечательный мужчина. Но сидел он вольготно, по-барски и было в его посадке нечто неуловимое, что сразу говорило окружающим — это сидит Хозяин. И еще — он совсем не был похож на дебила. Отнюдь.
Сквозь решетку загородки я не могла его как следует рассмотреть, но я сразу поняла-догадалась — это тот, кто мне сейчас нужен.
Славик.
Я видела его в первый раз в жизни — у меня все же хватило ума перед этой встречей не охотиться за ним со своим «никоном». И это еще при условии, что я должна была знать, где в Питере его найти. А его фотографий ни в одном из архивов, к которым у меня был доступ, я просто не нашла. Не было их и все, словно Славика в реальности и не существовало. Только описания внешности, — со слов, со слов.
Потом я увидела еще двоих, сидящих в отдалении от Славика. Мордовороты в обтягивающих мощные плечи пиджаках — низкие лбы, маленькие бегающие глазки. Его телохранители. Они не ели, сидели молча, исподлобья поглядывая время от времени в мою сторону.
Ленка наклонилась к Славику. Он небрежно поцеловал ее в щеку. Сделал приглашающий жест. Она подсела к нему и начала что-то быстро говорить, стреляя по сторонам глазами. Славик невнимательно слушал ее, неторопливо орудуя ножом и вилкой. Потом повернулся и посмотрел в мою сторону. Я поспешно отвела взгляд в сторону.
— А вы, простите, — подруга Леночки? — вдруг услышала я мужской голос.
Я вздрогнула от неожиданности и тут же разозлилась на себя, за то что задумалась и не услышала шагов. Ох, теряю бдительность, да еще в таком нехорошем месте, где без нее шагу сделать нельзя!
Я спокойно подняла глаза. Возле моего столика, улыбаясь до ушей, стоял давешний молодой человек, заглядывавший в Ленкину гримерную. Он, продолжая скалиться, бесцеремонно отодвинул стул и уселся напротив меня.
Я молчала.
Он ловко сцапал с соседнего накрытого столика бутылку «shveppеs»a", неторопливо налил себе. Потянулся с бутылкой к моему бокалу:
— Водички шипучей не хотите ли, прекрасная незнакомка?
Я почувствовала, что сейчас не выдержу и сорвусь. Я глубоко вздохнула, сосчитала в уме до трех и медленно выдохнула воздух.
— Вам, любезный, кажется, надо было заменить микрофон? — с ледяной вежливостью осведомилась я.
Его это ничуть не смутило.
— Уже! — весело отозвался он. — Уже все сделано и заменено. Я человек обязательный и пунктуальный. А вы простите, за бесцеремонность, наверное в гости к Елене Аркадьевне пожаловали?.. Одна, простите, или как?
Я посмотрела ему прямо в прозрачные наглые глаза и отчетливо выговаривая фразы, соврала:
— Нет, любезный. Или как. Отнюдь не одна. Я приехала сюда по приглашению Славика.
Я догадывалась, что эти мои слова произведут на белозубого определенное впечатление. Но такого сильного эффекта я никак не ожидала.
Его буквально подкинуло со стула. Лицо мгновенно побледнело, стало пепельно-серым, вытянулось прямо на глазах. Он нервно оглянулся — в сторону Ленки, которая продолжала разговаривать за столиком со Славиком — и судорожно и бессмысленно забормотал:
— Простите, ради Бога… Что же вы сразу мне не сказали?.. Я, надеюсь, вас ничем не обидел?.. Я вас умоляю, ответьте, ничем? Что же вы молчите, прошу вас!.. Не обидел?
Я мстительно молчала, глядя ему в глаза. Я бы ничуть не удивилась, если бы он сейчас рухнул передо мной на колени и забился головой о навощеный паркет.
— Ну, что же вы молчите?! — он уже чуть ли не плакал.
Я наконец еле заметно отрицательно качнула головой.
— Спасибо, спасибо… — прошептал он.
Руки у него тряслись, когда он суетливо возвращал свой стул на место и убирал бутылку и бокал с недопитой водой. Он снова оглянулся на Славика и прошептал:
— Я вас умоляю, не надо сообщать об этом…об этом моем глупом поступке… Об этом недоразумении Станиславу Андреичу… Я просто не знал, в чем дело, поверьте! Я вас очень прошу, у меня семья, маленький ребенок, девочка, шести лет… Пожалуйста, я прошу вас…
— Хорошо. Ступайте.
Я смилостивилась и отпустила его душу на покаяние отнюдь не по доброте души — она у меня куда-то напрочь подевалась за последнее время, эта толстовская доброта. Просто уж больно противно было смотреть на то, как у тебя на глазах мужик из нахохленного боевого петушка мгновенно превращается в растекшийся овсяный кисель.
— Не смею, не смею вас больше беспокоить, — еле слышно пробормотал он.
И бесшумно исчез — словно его и не было.
Я посмотрела на Ленку. Она по-прежнему тихо разговаривала со Славиком.
Глава 9. ИСПОЛНИТЕЛЬ.
Я понимал, что она не врет — побоится врать. Тем не менее я еще раз спросил:
— Выражайся ясней. Я все же никак не пойму — что ей конкретно от меня нужно? И в чем мой интерес?
— Боже мой, Славик, — приподняла брови Елена. — Я же говорю — не знаю. Честное слово, не знаю. Она говорит — ей требуется от тебя помощь.
Я хмыкнул, отрезая себе кусочек хорошо прожаренного телячьего филе.
— Помощь… Помощь от меня всем нужна… Дальше.
— Какая — понятия не имею. Но за помощь она может заплатить, она не из бедных.
— Как ее зовут?
— Ольга. Ольга Драгомирова.
Я снова хмыкнул.
— Она часом не из Бархатной Книги, а? Столбовая твоя просительница-то?
— Что? — не поняла Елена. — Из какой книги?
Я не ответил на ее вопрос. Да я и не надеялся, что эта шансонетка меня поймет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Ну, ладно, сейчас мне было явно не до лирических воспоминаний.
Ленка усадила меня за маленький столик на двоих в дальнем почти темном углу зала, за колоннами. Убрала с накрахмаленной скатерти табличку, на которой в виньетке красовалась двуязычная надпись изломанным декадансным шрифтом, напомнившим мне гравюры Бердслея: «Извините, этот столик зарезервирован». На столике одиноко горела бронзовая небольшая лампа под голубым колпаком, стилизованным под лилию.
— Посиди пока что здесь, подружка, — сказала она и пошла в глубину, зала, слегка покачивая бедрами; пошла, поплыла куда-то за отделанные мореным дубом колонны, где каждый столик был отделен от остальных высокими решетчатыми загородками; чтобы вроде как и никто не видел, кто там сидит — полуиллюзия одиночества и интима.
Я внимательно следила за ней. Увидела, как она зашла за одну из загородок и остановилась возле столика. За столиком в одиночестве обедал какой-то мужчина лет сорока пяти. Я его сразу и не заметила, когда мы с Ленкой вошли в зал.
Он сидел вполоборота ко мне. На нем был неброский, но прекрасно сидящий серый костюм и галстук в тон к костюму, купленный явно не в Гостином дворе. Аккуратно постриженный, нестарый и ничем в общем-то не примечательный мужчина. Но сидел он вольготно, по-барски и было в его посадке нечто неуловимое, что сразу говорило окружающим — это сидит Хозяин. И еще — он совсем не был похож на дебила. Отнюдь.
Сквозь решетку загородки я не могла его как следует рассмотреть, но я сразу поняла-догадалась — это тот, кто мне сейчас нужен.
Славик.
Я видела его в первый раз в жизни — у меня все же хватило ума перед этой встречей не охотиться за ним со своим «никоном». И это еще при условии, что я должна была знать, где в Питере его найти. А его фотографий ни в одном из архивов, к которым у меня был доступ, я просто не нашла. Не было их и все, словно Славика в реальности и не существовало. Только описания внешности, — со слов, со слов.
Потом я увидела еще двоих, сидящих в отдалении от Славика. Мордовороты в обтягивающих мощные плечи пиджаках — низкие лбы, маленькие бегающие глазки. Его телохранители. Они не ели, сидели молча, исподлобья поглядывая время от времени в мою сторону.
Ленка наклонилась к Славику. Он небрежно поцеловал ее в щеку. Сделал приглашающий жест. Она подсела к нему и начала что-то быстро говорить, стреляя по сторонам глазами. Славик невнимательно слушал ее, неторопливо орудуя ножом и вилкой. Потом повернулся и посмотрел в мою сторону. Я поспешно отвела взгляд в сторону.
— А вы, простите, — подруга Леночки? — вдруг услышала я мужской голос.
Я вздрогнула от неожиданности и тут же разозлилась на себя, за то что задумалась и не услышала шагов. Ох, теряю бдительность, да еще в таком нехорошем месте, где без нее шагу сделать нельзя!
Я спокойно подняла глаза. Возле моего столика, улыбаясь до ушей, стоял давешний молодой человек, заглядывавший в Ленкину гримерную. Он, продолжая скалиться, бесцеремонно отодвинул стул и уселся напротив меня.
Я молчала.
Он ловко сцапал с соседнего накрытого столика бутылку «shveppеs»a", неторопливо налил себе. Потянулся с бутылкой к моему бокалу:
— Водички шипучей не хотите ли, прекрасная незнакомка?
Я почувствовала, что сейчас не выдержу и сорвусь. Я глубоко вздохнула, сосчитала в уме до трех и медленно выдохнула воздух.
— Вам, любезный, кажется, надо было заменить микрофон? — с ледяной вежливостью осведомилась я.
Его это ничуть не смутило.
— Уже! — весело отозвался он. — Уже все сделано и заменено. Я человек обязательный и пунктуальный. А вы простите, за бесцеремонность, наверное в гости к Елене Аркадьевне пожаловали?.. Одна, простите, или как?
Я посмотрела ему прямо в прозрачные наглые глаза и отчетливо выговаривая фразы, соврала:
— Нет, любезный. Или как. Отнюдь не одна. Я приехала сюда по приглашению Славика.
Я догадывалась, что эти мои слова произведут на белозубого определенное впечатление. Но такого сильного эффекта я никак не ожидала.
Его буквально подкинуло со стула. Лицо мгновенно побледнело, стало пепельно-серым, вытянулось прямо на глазах. Он нервно оглянулся — в сторону Ленки, которая продолжала разговаривать за столиком со Славиком — и судорожно и бессмысленно забормотал:
— Простите, ради Бога… Что же вы сразу мне не сказали?.. Я, надеюсь, вас ничем не обидел?.. Я вас умоляю, ответьте, ничем? Что же вы молчите, прошу вас!.. Не обидел?
Я мстительно молчала, глядя ему в глаза. Я бы ничуть не удивилась, если бы он сейчас рухнул передо мной на колени и забился головой о навощеный паркет.
— Ну, что же вы молчите?! — он уже чуть ли не плакал.
Я наконец еле заметно отрицательно качнула головой.
— Спасибо, спасибо… — прошептал он.
Руки у него тряслись, когда он суетливо возвращал свой стул на место и убирал бутылку и бокал с недопитой водой. Он снова оглянулся на Славика и прошептал:
— Я вас умоляю, не надо сообщать об этом…об этом моем глупом поступке… Об этом недоразумении Станиславу Андреичу… Я просто не знал, в чем дело, поверьте! Я вас очень прошу, у меня семья, маленький ребенок, девочка, шести лет… Пожалуйста, я прошу вас…
— Хорошо. Ступайте.
Я смилостивилась и отпустила его душу на покаяние отнюдь не по доброте души — она у меня куда-то напрочь подевалась за последнее время, эта толстовская доброта. Просто уж больно противно было смотреть на то, как у тебя на глазах мужик из нахохленного боевого петушка мгновенно превращается в растекшийся овсяный кисель.
— Не смею, не смею вас больше беспокоить, — еле слышно пробормотал он.
И бесшумно исчез — словно его и не было.
Я посмотрела на Ленку. Она по-прежнему тихо разговаривала со Славиком.
Глава 9. ИСПОЛНИТЕЛЬ.
Я понимал, что она не врет — побоится врать. Тем не менее я еще раз спросил:
— Выражайся ясней. Я все же никак не пойму — что ей конкретно от меня нужно? И в чем мой интерес?
— Боже мой, Славик, — приподняла брови Елена. — Я же говорю — не знаю. Честное слово, не знаю. Она говорит — ей требуется от тебя помощь.
Я хмыкнул, отрезая себе кусочек хорошо прожаренного телячьего филе.
— Помощь… Помощь от меня всем нужна… Дальше.
— Какая — понятия не имею. Но за помощь она может заплатить, она не из бедных.
— Как ее зовут?
— Ольга. Ольга Драгомирова.
Я снова хмыкнул.
— Она часом не из Бархатной Книги, а? Столбовая твоя просительница-то?
— Что? — не поняла Елена. — Из какой книги?
Я не ответил на ее вопрос. Да я и не надеялся, что эта шансонетка меня поймет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65