У него дергался уголок губы.
Иллирианцы тем временем далеко обошли хохочущую толпу и почти скрылись среди припаркованных каров. Немного погодя от кучки чужаков незаметно отделились трое – сероглазый мужчина средних лет в легкой темной куртке, похожая на него девочка-подросток и крепкий светловолосый парень лет восемнадцати, скорее каленусийского, чем иллирианского вида.
У длинного вместительного кара их ждали двое мужчин в сером.
– Консул Дезет?
– Я узнаю вас, генерал.
– Мы встречались раньше, я тот, кого вы знали под именем Егерь.
Стриж кивнул, вежливо рассматривая каленусийца. Наблюдатель почти не изменился. Немного поседел, стал плотнее. «Последний раз я видел эту гордую голову через прицел излучателя, после того как Егерь пытался арестовать меня, но проиграл и попался сам. Тогда мне помогала Минна. Минна вместе с Джу, и Джу тогда еще не стояла на краю Пустоты, и не была похожа на мраморную статую. Всего четыре года назад. Я тогда не выстрелил, потому что устал убивать».
Может быть, шефа Пирамиды посетили сходные воспоминания. Он тоже кивнул, сухо, но вежливо, подумал, подавать иллирианцу руку или нет, потом, видимо, не решился.
– С вами дочь?
– Я предпочитаю возить ее с собой.
– В Арбеле так неспокойно?
– Неспокойно не в нашем Арбеле, а в вашем Мемфисе, за рекой. Не вина консуляров, что Конфедерация не может справиться с общементальной проблемой в собственной провинции.
Как ни странно, Егерь не обиделся.
– Да. Я понимаю. Кто этот молодой человек?
– Мой референт.
– Я ожидал увидеть Бейтса.
– Он чересчур известная личность, риск огласки слишком велик.
– Вы прилетели сюда не через мемфисский сектор, а через Порт-Иллири. Принцепс Иллирианский Отгон, полагаю, в курсе дела?
– В минимально необходимой степени. Оттон знает, что я здесь, он лично заинтересован в исследовании аномалии.
– Тогда едем. Вэнс ждет нас на загородной вилле. Прошу простить, вы понимаете, консул, почему мы не устроили официальной встречи – любая огласка отчаянно повредит нам всем. Вас не поймут луддиты, нас – ортодоксы борьбы с пси-феноменом.
– Поехали.
Светловолосый референт Стрижа устроился на сиденье рядом с Ниной. Машина сорвалась с места, некоторое время мчалась по полупустым улицам Порт-Калинуса, потом свернула на кольцевую дорогу и углубилась в расчерченное клумбами и заросшее кудрявой зеленью фешенебельное предместье. Дорога словно вымерла. Водитель на полминуты притормозил у ажурных ворот частной виллы президента Конфедерации. Решетка отъехала в сторону, охранник в серой тунике пси-наблюдения отсалютовал знакомому генералу. В саду витал острый запах ярко-желтых цветов, они сплошным ковром покрывали миниатюрную искусственную скалу. Дорожка из гранитных плит вела к дому.
– Я поговорю с Вэнсом один на один. Мой референт может остаться здесь. Ты понял меня, Марк? Ты временно побудешь с Ниной.
Светловолосый отошел в сторону садовой скамьи.
«Я просто не хочу, чтобы тебя насквозь просканировали внутренними датчиками виллы», – шепнул ему напоследок Стриж.
Консул, Егерь, безликий помощник Егеря и двое охранников скрылись в доме. Марк Беренгар устало рухнул на скамью и опустил лицо в ладони.
«Вот я и дома – в Каленусии. Я вернулся домой, да только каким? Неузнаваемым и очень чужим».
Нина молчала, ее всезнающее, хрупкое молчание ребенка-пророка почему-то больше не пугало Марка. Он откинулся на спинку скамьи, вспоминая свои последние дни в Порт-Иллири. Похороны Короля. Угар отчаяния. Бессмысленные одинокие блуждания по улицам столицы. И страх… Страх, болезненно-беспокойный днем и нестерпимо-тоскливый ночью. Мука непрерывной тревоги. Вызов в преторию – вежливые слова, колючие лица. «Нет, не беспокойтесь, мастер Беренгар, это только разговор – предварительный разговор и ничего более. Вам не следует так много пить и так много говорить публично…»
Дезет нашел его через две недели – Марк не ожидал увидеть у себя в отеле диктатора луддитов.
«Это частный визит инкогнито на родину, – объяснил ему, улыбаясь, Стриж. – Ты ведь знаешь, что я иллирианец по крови».
«А вы не боитесь сюда приезжать, мастер Алекс?» – тупо спросил его Марк, пытаясь разлепить опухшие веки.
Стриж отмахнулся:
«Пассивно бояться я разучился давно – когда меня засыпало камнями в самом центре Воронки Оркуса. Тогда я понял тщету паники. Если очень страшно, значит, надо на что-то решиться. Пошли. Я тут по делу, а тебя собираюсь вернуть на родину. Ты ведь очень хочешь вернуться в Порт-Калинус?»
«Меня там сразу арестуют и посадят».
«Не бойся, мы добьемся закрытия дела».
«И зачем вы только возитесь со мной?»
«Да просто так. Можешь считать, что за тебя попросил один человек».
Сейчас Марк рассматривал цветы, нагромождение декоративных камней, стену виллы, ясное небо Порт-Калинуса и чувствовал, как медленно тает тоска. Нехотя уходила опасность. В лицо повеяло лаской позднего лета. «Я дома».
– Добрый день, сержант. Откройте калитку, мне хочется погулять и осмотреть окрестности.
Охранник в мундире пси-наблюдения чуть улыбнулся и замялся. Тот, кого он принимал за иллирианца-референта, обладал свободой и привилегиями гостя. К тому же наблюдатель не отвечал за безопасность секретаря.
«Пусть идет. Датчики работают. Я буду следить за ним через Систему».
– О, я вижу, вы выговариваете все слова без акцента – это очень хорошо. Идите прогуляйтесь, но старайтесь не задерживаться где попало. Я не представляю, как стану объясняться с вашим консулом, если он внезапно хватится помощника.
– Иди, Марк, – просто сказала Нина. – Я чувствую, что тебе надо немного пройтись.
Марк вышел за ворота, с наслаждением чувствуя под ногами плитку каленусийской дороги. Шелестели листьями каштаны. Несколько треснувших колючих орехов валялось тут же, у корней. «Здесь хорошо, а в Порт-Иллири гораздо жарче». Беренгар знал, что где-то на западе, не очень далеко отсюда, над бухтой висит плотное, чуждое облако аномалии, но в эти минуты не хотел думать о нем.
Некоторое количество сухих листьев, избегнув щетки метельщика, залежалось на дорожке. Марк осторожно обошел их, боясь разрушить и растоптать хрупкое и прекрасное переплетение растительных жилок. «Я совсем свихнулся от радости. Я дома. Пусть улицы вокруг мне незнакомы, я не знаю, где сейчас моя семья, которая меня бросила, и все равно – я вернулся домой».
Так он прошагал несколько кварталов. Шикарные дома сменились менее роскошными, листьев на земле стало побольше, теперь Марк непринужденно расшвыривал их кучки носками сандалий.
Возле фигурной решетки небольшого особнячка, прямо в пыли, скрестив ноги и нахохлившись, сидел нищий парень. Его серый балахон был аккуратно заштопан и как-то странно, по-игрушечному испачкан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
Иллирианцы тем временем далеко обошли хохочущую толпу и почти скрылись среди припаркованных каров. Немного погодя от кучки чужаков незаметно отделились трое – сероглазый мужчина средних лет в легкой темной куртке, похожая на него девочка-подросток и крепкий светловолосый парень лет восемнадцати, скорее каленусийского, чем иллирианского вида.
У длинного вместительного кара их ждали двое мужчин в сером.
– Консул Дезет?
– Я узнаю вас, генерал.
– Мы встречались раньше, я тот, кого вы знали под именем Егерь.
Стриж кивнул, вежливо рассматривая каленусийца. Наблюдатель почти не изменился. Немного поседел, стал плотнее. «Последний раз я видел эту гордую голову через прицел излучателя, после того как Егерь пытался арестовать меня, но проиграл и попался сам. Тогда мне помогала Минна. Минна вместе с Джу, и Джу тогда еще не стояла на краю Пустоты, и не была похожа на мраморную статую. Всего четыре года назад. Я тогда не выстрелил, потому что устал убивать».
Может быть, шефа Пирамиды посетили сходные воспоминания. Он тоже кивнул, сухо, но вежливо, подумал, подавать иллирианцу руку или нет, потом, видимо, не решился.
– С вами дочь?
– Я предпочитаю возить ее с собой.
– В Арбеле так неспокойно?
– Неспокойно не в нашем Арбеле, а в вашем Мемфисе, за рекой. Не вина консуляров, что Конфедерация не может справиться с общементальной проблемой в собственной провинции.
Как ни странно, Егерь не обиделся.
– Да. Я понимаю. Кто этот молодой человек?
– Мой референт.
– Я ожидал увидеть Бейтса.
– Он чересчур известная личность, риск огласки слишком велик.
– Вы прилетели сюда не через мемфисский сектор, а через Порт-Иллири. Принцепс Иллирианский Отгон, полагаю, в курсе дела?
– В минимально необходимой степени. Оттон знает, что я здесь, он лично заинтересован в исследовании аномалии.
– Тогда едем. Вэнс ждет нас на загородной вилле. Прошу простить, вы понимаете, консул, почему мы не устроили официальной встречи – любая огласка отчаянно повредит нам всем. Вас не поймут луддиты, нас – ортодоксы борьбы с пси-феноменом.
– Поехали.
Светловолосый референт Стрижа устроился на сиденье рядом с Ниной. Машина сорвалась с места, некоторое время мчалась по полупустым улицам Порт-Калинуса, потом свернула на кольцевую дорогу и углубилась в расчерченное клумбами и заросшее кудрявой зеленью фешенебельное предместье. Дорога словно вымерла. Водитель на полминуты притормозил у ажурных ворот частной виллы президента Конфедерации. Решетка отъехала в сторону, охранник в серой тунике пси-наблюдения отсалютовал знакомому генералу. В саду витал острый запах ярко-желтых цветов, они сплошным ковром покрывали миниатюрную искусственную скалу. Дорожка из гранитных плит вела к дому.
– Я поговорю с Вэнсом один на один. Мой референт может остаться здесь. Ты понял меня, Марк? Ты временно побудешь с Ниной.
Светловолосый отошел в сторону садовой скамьи.
«Я просто не хочу, чтобы тебя насквозь просканировали внутренними датчиками виллы», – шепнул ему напоследок Стриж.
Консул, Егерь, безликий помощник Егеря и двое охранников скрылись в доме. Марк Беренгар устало рухнул на скамью и опустил лицо в ладони.
«Вот я и дома – в Каленусии. Я вернулся домой, да только каким? Неузнаваемым и очень чужим».
Нина молчала, ее всезнающее, хрупкое молчание ребенка-пророка почему-то больше не пугало Марка. Он откинулся на спинку скамьи, вспоминая свои последние дни в Порт-Иллири. Похороны Короля. Угар отчаяния. Бессмысленные одинокие блуждания по улицам столицы. И страх… Страх, болезненно-беспокойный днем и нестерпимо-тоскливый ночью. Мука непрерывной тревоги. Вызов в преторию – вежливые слова, колючие лица. «Нет, не беспокойтесь, мастер Беренгар, это только разговор – предварительный разговор и ничего более. Вам не следует так много пить и так много говорить публично…»
Дезет нашел его через две недели – Марк не ожидал увидеть у себя в отеле диктатора луддитов.
«Это частный визит инкогнито на родину, – объяснил ему, улыбаясь, Стриж. – Ты ведь знаешь, что я иллирианец по крови».
«А вы не боитесь сюда приезжать, мастер Алекс?» – тупо спросил его Марк, пытаясь разлепить опухшие веки.
Стриж отмахнулся:
«Пассивно бояться я разучился давно – когда меня засыпало камнями в самом центре Воронки Оркуса. Тогда я понял тщету паники. Если очень страшно, значит, надо на что-то решиться. Пошли. Я тут по делу, а тебя собираюсь вернуть на родину. Ты ведь очень хочешь вернуться в Порт-Калинус?»
«Меня там сразу арестуют и посадят».
«Не бойся, мы добьемся закрытия дела».
«И зачем вы только возитесь со мной?»
«Да просто так. Можешь считать, что за тебя попросил один человек».
Сейчас Марк рассматривал цветы, нагромождение декоративных камней, стену виллы, ясное небо Порт-Калинуса и чувствовал, как медленно тает тоска. Нехотя уходила опасность. В лицо повеяло лаской позднего лета. «Я дома».
– Добрый день, сержант. Откройте калитку, мне хочется погулять и осмотреть окрестности.
Охранник в мундире пси-наблюдения чуть улыбнулся и замялся. Тот, кого он принимал за иллирианца-референта, обладал свободой и привилегиями гостя. К тому же наблюдатель не отвечал за безопасность секретаря.
«Пусть идет. Датчики работают. Я буду следить за ним через Систему».
– О, я вижу, вы выговариваете все слова без акцента – это очень хорошо. Идите прогуляйтесь, но старайтесь не задерживаться где попало. Я не представляю, как стану объясняться с вашим консулом, если он внезапно хватится помощника.
– Иди, Марк, – просто сказала Нина. – Я чувствую, что тебе надо немного пройтись.
Марк вышел за ворота, с наслаждением чувствуя под ногами плитку каленусийской дороги. Шелестели листьями каштаны. Несколько треснувших колючих орехов валялось тут же, у корней. «Здесь хорошо, а в Порт-Иллири гораздо жарче». Беренгар знал, что где-то на западе, не очень далеко отсюда, над бухтой висит плотное, чуждое облако аномалии, но в эти минуты не хотел думать о нем.
Некоторое количество сухих листьев, избегнув щетки метельщика, залежалось на дорожке. Марк осторожно обошел их, боясь разрушить и растоптать хрупкое и прекрасное переплетение растительных жилок. «Я совсем свихнулся от радости. Я дома. Пусть улицы вокруг мне незнакомы, я не знаю, где сейчас моя семья, которая меня бросила, и все равно – я вернулся домой».
Так он прошагал несколько кварталов. Шикарные дома сменились менее роскошными, листьев на земле стало побольше, теперь Марк непринужденно расшвыривал их кучки носками сандалий.
Возле фигурной решетки небольшого особнячка, прямо в пыли, скрестив ноги и нахохлившись, сидел нищий парень. Его серый балахон был аккуратно заштопан и как-то странно, по-игрушечному испачкан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144