– Как вы, госпожа моя?
Она посмотрела ему прямо в лицо. Следы побоев почти исчезли.
– Нет, это ты как? – ответила она. Двигался он легко, казался полным сил, словно никогда и не лежал тут в лихорадке.
– Отлично, – ответил он, протянул ей руку, и она, не раздумывая, взяла ее. Он поднял ее и подвел к столу, у которого уже стояла лавка и большая часть табуретов, и усадил слева от Джонаса.
Джонас уже перебирал свои веревки с узлами.
– По крайней мере, двадцать кораблей пришли еще до бури. Некоторые с черными затонули, что хорошо, – прогудел он. – Мы считаем, что тут, по крайней мере, три торговых судна с полной командой. Конечно, большую часть кораблей разбил шторм, однако рыбаки доносят, что сюда идет флот.
– Имперский, – скорее заключил, чем спросил Саксон. Обернувшись к Лидане, быстро пояснил:
– Они сгоняют горожан на корабли, самые большие и крепкие, зачем – пока не знаем. Возможно, флот идет как раз за ними...
– Там из охраны мало настоящих солдат, – перебил его Джонас. – Все больше черные да наемники. Тут вот новые слухи пошли. Думаю, вам бы надо послушать, капитан. – Он слегка повернулся. – Давайте его сюда!
Четверо речных бандюг окружали своего пленника так плотно, что Лидана не могла как следует рассмотреть его, пока его не подтащили к столу, в круг света от двух светильников.
Он был избит не хуже Саксона шесть дней назад. Однако шел он сам, хотя его и шатало. Шлема, кольчуги и меча при нем уже не было. На плече, у края кожаной безрукавки виднелся багровый рубец. Руки его были крепко связаны за спиной. Он смотрел на них, и в глазах его не было надежды.
Но, – Лидана вздрогнула, – это был почти мальчик! Хотя похоже, что он все же был из наемников.
– Мы поймали его в ялике выше по течению, – сказал человек с крюком вместо руки, которого она вроде бы уже видела. Он говорил как сержант, привыкший командовать. – Говорит, будто бы он больше Бальтазару не служит.
Юноша вспыхнул под изучающим взглядом Саксона.
– И почему? – спросил капитан.
– Потому! Потому, что он запорол Квина насмерть! Поттон из рук самого императора получил орла за храбрость, а ему.., ему глаза вырвали... – он закусил губу до крови. – Я... – теперь он побледнел до зелени, и его вдруг вырвало. Его вовремя успели оттащить от стола.
– Дайте ему пить, – приказал Саксон.
Наемника трясло. Все держались подальше от него. Лидана видывала людей, попадавших в переделку, так что поняла, от чего его так развезло. Ужас и отчаянье.
– Кто это сделал? – спокойно спросил Саксон после того, как пленнику дали выпить. Юноша явно старался держать себя в руках.
– Генерал. Катхал. Он просто озверел. Хватает людей почем зря и отдает их на пытку.
– И император позволяет? – все так же спокойно продолжал Саксон.
– Император.., может, не знает, а может, ему наплевать, – выпалил пленник. – Да ему эти черные день ото дня все роднее, и этот маг! Но Катхал пытает невинных людей просто так, он спятил!
– Значит, когда с твоими приятелями так поступили, ты решил смыться? – кивнул Саксон. – Ну, вряд ли кто станет тебя за это корить. Но Катхал сидит у себя в лагере?
– Пока да. Там императорская гвардия, они его приказам не подчиняются, но черные не допускают их к самому императору. Принц был хорошим парнем, он всегда обходился с этими людьми достойно, но все они говорят... – казалось, он просто жаждет выговориться, и Лидана не знала – от страха ли перед ними, или от ненависти к своему генералу он так разговорчив. – Говорят, что император, сослав принца, отнял у него и командование. Почему – никто не знает. Похоже, тут маг замешан.
– Скажи мне вот что, парень, если знаешь, – что собирается император сделать с теми людьми, которых держат в порту на кораблях? – Саксон слегка подался вперед, не отводя взгляда от лица юноши.
Юноша покачал головой.
– Нам ничего о них не говорили. Это дело черных. – Внезапно он вздрогнул, словно под порывом холодного ветра. – Этот Аполон.., у него свои люди.., мы не связываемся с ними, а он не лезет приказывать нам. Похоже, что это какие-то совсем особые люди. Зайди к ним в лагерь – так они не сидят у костра по вечерам, не разговаривают, даже не пьют в честь победы. Словно они вообще не люди.
«Ходячие мертвецы», – подумала Лидана.
– И именно они охраняют пленников?
– Насколько я знаю.
– Госпожа, – повернулся к ней Саксон, – у вас есть то, что сможет распознать, врет он или нет.
Она поднесла руку к груди, ощутив теплоту камней. Но она не думала, что можно использовать их таким образом. Почему же Саксон так решил? Однако она понимала, что он говорит верно.
Она отколола брошь и положила на ладонь, прикрыв то клеймо, что связывало ее с Сердцем узами, которых она еще не понимала.
– Клянись Сердцем, – она подняла камень. Джонас и Саксон чуть подвинулись, так что она теперь стояла между ними.
Пленник даже и не посмотрел на то, что она держала, не сводя с нее взгляда. Затем очень тихо сказал:
– Сударыня, хотя я и не знаю, кто вы, но в вас есть нечто, чему я противиться не могу. Хотите правды – я говорю правду. Да, я клянусь, что говорю все, что знаю.
По приказу Саксона его развязали и указали на подстилку в углу. Он пошел и лег, а они стали обсуждать то, что он рассказал.
– Катхал всегда был кровожаден и любил, чтобы все при виде его дрожали, – сказала Лидана. И тут вдруг ей пришла в голову мысль, от которой чувство вины охватило ее. Судя по рассказам о прошлых войнах, он и так был зверем, но теперь у него проклятый камень, такой мощный, что его черное прошлое могло отпугнуть любого. Может, камень усилил природную жестокость Катхала? Если так, то это ее вина. Она крепко сжала брошь.
«Мой грех, – думала она. – Пусть же он падет на меня. Не карай за него тех, кто не сделал ничего дурного». Она почти ожидала, что камень вспыхнет и обожжет ее плоть, но ощутила лишь волну утешительного тепла, силу, поняла, что ее деяние лишь часть задуманного.
– Мы идем отбивать корабли с пленниками, – сказал Саксон, и остальные ответили ему радостным ревом.
Глава 55
ЛЕОПОЛЬД
«Все, что я думал об отце, оказалось ложью». Эта мысль сокрушила самые основы мира Леопольда. «Может, официально он и ничего не знает об Аполоне, но ведь он нарочно смотрит на все сквозь пальцы. Он знает о том, что творит Катхал, но все спускает ему с рук. Он беспринципен. Честь и правдивость для него – одни слова».
Они с Шелирой начали спускаться по ступеням Храма, несмотря на то, что у него голова кружилась и все чувства были в смятении. Внезапно он насторожился. Это вывело его из замешательства – слишком долго он был солдатом, потому сразу же повиновался инстинкту. Украдкой окинул взглядом площадь перед Храмом. Не нужно быть мудрецом, чтобы понять, что его так настораживает. Вокруг Храма было полно Аполоновых черных, хотя, когда они с Шелирой сюда пришли, тут их и в помине не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119