Это было задолго до победы в Фиванской войне, после которой Законодательное собрание все равно издало бы особый закон о том, что он имеет право на эту терапию в качестве подарка от благодарного человечества. Земная Федерация давно стимулировала освоение новых миров, предлагая колонистам доступ к омолаживающей терапии, которой во Внутренних Мирах пользовались лишь обладатели выдающихся заслуг перед обществом. Внезапно Мидори Зайцефф подумала о том, что склонность Коренных Миров, не исключая ее родной Мир Тор, пассивно потворствовать издевательствам Индустриальных Миров над Дальними объясняется банальной завистью к долгожителям Звездных Окраин.
Бас Антонова пробудил ее от этих неприятных мыслей.
– Спасибо, Костя, – прорычал бывший командующий, пожалуй, самым дружелюбным тоном, на какой был только способен. – Пожалуйста, оставь нас.
– Разумеется, Иван Николаевич, – ответил секретарь.
Благодаря воспоминаниям о рассказах деда и предварительному инструктажу Мидори поняла, что Антонов использовал уменьшительно-ласкательную форму имени своего секретаря, а тот назвал его с почтением и уважением. Отчества давно были не в моде; ими никто не пользовался, и, уж конечно, они не являлись частью уставного обращения к старшему по званию. Впрочем, Костя тотчас удалился, и человек-легенда снова с недовольным видом повернулся к женщине:
– Ну что ж, я согласился с вами поговорить и, наверное, должен вести себя вежливо даже с «гастролером» из генерального штаба. Так что заходите, капитан Зайцева. Могу предложить вам что-нибудь выпить.
Мидори Зайцефф знала, что архаичное жаргонное слово «гастролер» было отнюдь не лестным. Что же касается ее фамилии, она вспомнила, что перед самым отлетом разговаривала об этом с Ханной Аврам, которая посоветовала ей, как вести себя в этой ситуации. Мидори Зайцефф постаралась, чтобы ее голос не дрожал, а глаза – не бегали.
– Прошу прощения, но моя фамилия Зайцефф. Мои русские предки – а я только на одну восьмую русская – переселились в Эпсилон Эридана в начале двадцать второго века. Вот уже много поколений мои родные не пользуются русским языком и русскими именами личными. Это касается и склонения женских фамилий.
Антонов насупился так, что его брови превратились в почти сплошную мохнатую черту, и Мидори пришел в голову образ способного к ядерному распаду материала, масса которого приближается к критической. И все же она не опустила глаз. Внезапно бывший командующий вооруженными силами Земной Федерации хрипло рассмеялся, как вулкан, решивший для разнообразия выпустить свои смертоносные газы без жертв и разрушений. Дальнейшие раскаты хохота Антонова тоже напоминали остаточные сейсмические явления.
– Да, последний раз я сел в такую лужу во время Фиванской войны с Анджеликой Тимошенко, назвав ее Тимошенковой… – Антонов покачал головой и снова усмехнулся. – Вижу, вы неробкого десятка, капитан. Ну что ж, может, я напрасно считал вас банальным гастролером. Давайте что-нибудь выпьем.
Мидори Зайцефф не пила по утрам, но вспомнила древнюю поговорку про устав чужого монастыря и сказала:
– С удовольствием, господин командующий.
– Я же просил вас так меня не называть! – Антонов снова нахмурился и прошел на защищенную от ветра стеклами террасу с видом на озеро. – Называйте меня Иван Николаевич! – Он протопал к бару. – Водки?
Страшная отрава, но в такой ситуации!…
– С удовольствием, господин ко… Иван Николаевич!
– Вот так-то лучше, – буркнул Антонов, подойдя с полными стопками, и указал Мидори на кожаное кресло.
Сам он уселся напротив в такое же, сказал: «За ваше здоровье!» – и выпил водку залпом так, что Мидори Зайцефф стало плохо от одного этого зрелища.
– Итак, – через несколько мгновений сказал Антонов, – вас прислала Ханна Аврам. Как у нее дела?
– Она прекрасно себя чувствует, но вы же понимаете, какая сейчас ситуация…
– Да, да. Я в курсе. – Он взял бутылку, наполнил стопку и хмуро взглянул на Мидори Зайцефф, потягивающую водку малюсенькими глоточками.
– Не тяни кота за хвост! – буркнул Антонов по-русски, потом, казалось, опомнился, и на его широком волевом лице появилось нетипичное для него смущенное выражение. – Это традиционный русский тост, – объяснил он. – После него сразу же пьют по второй. – Он еще больше нахмурился. – Что ж, Ханне придется самой постараться выиграть эту войну… И зачем она только согласилась занять должность командующего, которую выдумали для меня после Фиванской войны?! Теперь-то она наконец поняла, что в этой должности приходится постоянно якшаться со слизняками из Законодательного собрания. Что ж, сама виновата! Я теперь в отставке. Меня никаким калачом не заманишь обратно в эту выгребную яму! Если вы хотите призвать меня на действительную службу, передайте тем, кто это выдумал, что они могут взять мой чин и засунуть его себе в задницу! И поглубже!
– Боюсь, что никто не собирается призывать вас «обратно на действительную службу».
Антонов замолчал и уставился на Мидори Зайцефф с видом человека, не привыкшего, чтобы его перебивали.
– Никто не предлагает вам должность командующего вооруженными силами Земной Федерации, – поспешно объяснила Мидори. – Вы же знаете, что она занята. Вас, в чине адмирала флота, хотят назначить представителем Земной Федерации в Объединенном комитете начальников штабов Великого союза.
Несколько мгновений казалось, что Антонов медленно распухает, словно собираясь лопнуть от возмущения.
– Иными словами, – спокойно сказал он тоном, не предвещающим ничего хорошего, – я должен буду подчиняться Ханне Аврам?
– Все не так просто. Ведь вы не будете входить в состав ВКФ в обычном смысле этого слова. Вы будете работать в Объединенном комитете начальников штабов, где…
Мидори Зайцефф сделала небольшую паузу. Она намеревалась сказать: «Где вы будете командовать», но предугадала реакцию своего собеседника на малейшую лесть и сказала:
– Где, в частности, будет заседать Ктаар'Зартан.
Антонов перестал раздуваться:
– Как?! Неужели представителем Хана в этом вашем Великом союзе будет Ктаар Корнажевич?!
– Совершенно верно. Ваш брат по крови уже на Земле. – Про себя Мидори Зайцефф улыбнулась, вспомнив, как Ханна Аврам рассказывала ей о чудовищном русско-орионском отчестве, присвоенном Антоновым Ктаару, с которым они произнесли орионскую клятву «вилькшатов» – братьев по крови. Так Антонов с орионцем породнились. Надо сказать, что такого рода союз с представителем другой расы был первым в орионской истории. Сам Ктаар приходил в ужас от этого отчества, но простил бы его Антонову, если бы тот перестал любовно называть его «Ктаарчиком».
– Перед вылетом к вам я лично разговаривала с владетелем Тальфоном, – ровным голосом сказала Мидори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Бас Антонова пробудил ее от этих неприятных мыслей.
– Спасибо, Костя, – прорычал бывший командующий, пожалуй, самым дружелюбным тоном, на какой был только способен. – Пожалуйста, оставь нас.
– Разумеется, Иван Николаевич, – ответил секретарь.
Благодаря воспоминаниям о рассказах деда и предварительному инструктажу Мидори поняла, что Антонов использовал уменьшительно-ласкательную форму имени своего секретаря, а тот назвал его с почтением и уважением. Отчества давно были не в моде; ими никто не пользовался, и, уж конечно, они не являлись частью уставного обращения к старшему по званию. Впрочем, Костя тотчас удалился, и человек-легенда снова с недовольным видом повернулся к женщине:
– Ну что ж, я согласился с вами поговорить и, наверное, должен вести себя вежливо даже с «гастролером» из генерального штаба. Так что заходите, капитан Зайцева. Могу предложить вам что-нибудь выпить.
Мидори Зайцефф знала, что архаичное жаргонное слово «гастролер» было отнюдь не лестным. Что же касается ее фамилии, она вспомнила, что перед самым отлетом разговаривала об этом с Ханной Аврам, которая посоветовала ей, как вести себя в этой ситуации. Мидори Зайцефф постаралась, чтобы ее голос не дрожал, а глаза – не бегали.
– Прошу прощения, но моя фамилия Зайцефф. Мои русские предки – а я только на одну восьмую русская – переселились в Эпсилон Эридана в начале двадцать второго века. Вот уже много поколений мои родные не пользуются русским языком и русскими именами личными. Это касается и склонения женских фамилий.
Антонов насупился так, что его брови превратились в почти сплошную мохнатую черту, и Мидори пришел в голову образ способного к ядерному распаду материала, масса которого приближается к критической. И все же она не опустила глаз. Внезапно бывший командующий вооруженными силами Земной Федерации хрипло рассмеялся, как вулкан, решивший для разнообразия выпустить свои смертоносные газы без жертв и разрушений. Дальнейшие раскаты хохота Антонова тоже напоминали остаточные сейсмические явления.
– Да, последний раз я сел в такую лужу во время Фиванской войны с Анджеликой Тимошенко, назвав ее Тимошенковой… – Антонов покачал головой и снова усмехнулся. – Вижу, вы неробкого десятка, капитан. Ну что ж, может, я напрасно считал вас банальным гастролером. Давайте что-нибудь выпьем.
Мидори Зайцефф не пила по утрам, но вспомнила древнюю поговорку про устав чужого монастыря и сказала:
– С удовольствием, господин командующий.
– Я же просил вас так меня не называть! – Антонов снова нахмурился и прошел на защищенную от ветра стеклами террасу с видом на озеро. – Называйте меня Иван Николаевич! – Он протопал к бару. – Водки?
Страшная отрава, но в такой ситуации!…
– С удовольствием, господин ко… Иван Николаевич!
– Вот так-то лучше, – буркнул Антонов, подойдя с полными стопками, и указал Мидори на кожаное кресло.
Сам он уселся напротив в такое же, сказал: «За ваше здоровье!» – и выпил водку залпом так, что Мидори Зайцефф стало плохо от одного этого зрелища.
– Итак, – через несколько мгновений сказал Антонов, – вас прислала Ханна Аврам. Как у нее дела?
– Она прекрасно себя чувствует, но вы же понимаете, какая сейчас ситуация…
– Да, да. Я в курсе. – Он взял бутылку, наполнил стопку и хмуро взглянул на Мидори Зайцефф, потягивающую водку малюсенькими глоточками.
– Не тяни кота за хвост! – буркнул Антонов по-русски, потом, казалось, опомнился, и на его широком волевом лице появилось нетипичное для него смущенное выражение. – Это традиционный русский тост, – объяснил он. – После него сразу же пьют по второй. – Он еще больше нахмурился. – Что ж, Ханне придется самой постараться выиграть эту войну… И зачем она только согласилась занять должность командующего, которую выдумали для меня после Фиванской войны?! Теперь-то она наконец поняла, что в этой должности приходится постоянно якшаться со слизняками из Законодательного собрания. Что ж, сама виновата! Я теперь в отставке. Меня никаким калачом не заманишь обратно в эту выгребную яму! Если вы хотите призвать меня на действительную службу, передайте тем, кто это выдумал, что они могут взять мой чин и засунуть его себе в задницу! И поглубже!
– Боюсь, что никто не собирается призывать вас «обратно на действительную службу».
Антонов замолчал и уставился на Мидори Зайцефф с видом человека, не привыкшего, чтобы его перебивали.
– Никто не предлагает вам должность командующего вооруженными силами Земной Федерации, – поспешно объяснила Мидори. – Вы же знаете, что она занята. Вас, в чине адмирала флота, хотят назначить представителем Земной Федерации в Объединенном комитете начальников штабов Великого союза.
Несколько мгновений казалось, что Антонов медленно распухает, словно собираясь лопнуть от возмущения.
– Иными словами, – спокойно сказал он тоном, не предвещающим ничего хорошего, – я должен буду подчиняться Ханне Аврам?
– Все не так просто. Ведь вы не будете входить в состав ВКФ в обычном смысле этого слова. Вы будете работать в Объединенном комитете начальников штабов, где…
Мидори Зайцефф сделала небольшую паузу. Она намеревалась сказать: «Где вы будете командовать», но предугадала реакцию своего собеседника на малейшую лесть и сказала:
– Где, в частности, будет заседать Ктаар'Зартан.
Антонов перестал раздуваться:
– Как?! Неужели представителем Хана в этом вашем Великом союзе будет Ктаар Корнажевич?!
– Совершенно верно. Ваш брат по крови уже на Земле. – Про себя Мидори Зайцефф улыбнулась, вспомнив, как Ханна Аврам рассказывала ей о чудовищном русско-орионском отчестве, присвоенном Антоновым Ктаару, с которым они произнесли орионскую клятву «вилькшатов» – братьев по крови. Так Антонов с орионцем породнились. Надо сказать, что такого рода союз с представителем другой расы был первым в орионской истории. Сам Ктаар приходил в ужас от этого отчества, но простил бы его Антонову, если бы тот перестал любовно называть его «Ктаарчиком».
– Перед вылетом к вам я лично разговаривала с владетелем Тальфоном, – ровным голосом сказала Мидори.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187