Сейчас они приближались на дистанцию огня обычными ракетами. Неплохо бы заманить их еще ближе!
Внешняя невозмутимость Вильерса, ставшая для него доведенной до автоматизма привычкой, теперь скрывала все более и более глубокое отчаяние.
Прекрасно скоординированные залпы тяжелых кораблей, стрелявших ракетами, оснащенными боеголовками с антивеществом, нанесли огромный урон приближающимся кораблям врага, но число этих чудовищ неумолимо росло. А каждый из них нес так много оборонительного вооружения, что мог достаточно эффективно перехватывать ракеты, даже не координируя огонь с остальными кораблями своей волны. Кроме того, на них стояли дальнобойные силовые излучатели. По отдельности на таком большом расстоянии их не приходилось особенно опасаться… Но их было слишком много! Линкоры Вильерса стали получать повреждения, и адмиралу казалось, что лучи противника рвут на куски его собственное тело.
После томительной паузы резервные авианосцы стали катапультировать истребители. При этом известии на флагманском мостике раздались приглушенные радостные возгласы. Сантос про себя назвал молодых офицеров ослами и приготовился к вспышке адмиральской ярости. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял, что ее не последует.
Почувствовав внезапное беспокойство, начальник штаба повернулся и уставился на неподвижного адмирала. Еще больше разволновавшись, он подошел к Вильерсу:
– Господин адмирал?…
Вильерс повернулся к нему в кресле. Несколько мгновений Сантос читал в глазах адмирала его невыносимые душевные муки. Потом начальник штаба заговорил и произнес такое, что раньше никогда не счел бы возможным сказать Энтони Вильерсу.
– Нам их не остановить? Правда?
Вильерс едва заметно улыбнулся, шевельнув усами.
– Да, Рауль.
В любое другое время Сантос был бы в шоке от того, что адмирал назвал его просто по имени, но теперь это, как и многое другое, казалось ему не очень важным.
– Истребители уничтожат у них много кораблей, но, по-моему, я начинаю понимать психологию этих… существ. Они знают, что задавят нас числом, и не считаются ни с какими потерями, лишь бы достичь поставленной цели. Они отправили в Голан двадцать четыре сверхдредноута, и мы здорово их потрепали. Теперь они пошлют сюда в два или три раза больше кораблей. Им никогда не будет конца… – Вильерс удрученно покачал головой. – Теперь нам остается или немедленно отступить, или…
Адмирал замолчал, и Сантос задумался о том, что сейчас происходит в голове у его начальника.
– Конечно, решение было бы простым, – продолжал Вильерс, – если бы сюда уже добрался Райхман…
– Господин адмирал! – Возглас связиста, казалось, разбил стеклянный колпак, под которым разговаривали Вильерс и Сантос. – Патрульный корабль возле узла, ведущего в К-45, докладывает, что появились корабли коммодора Райхмана.
Снова раздались приглушенные радостные возгласы, но Вильерс и Сантос молчали. Потом адмирал поднялся из кресла. Казалось, он поборол сомнения и нерешительность, но Сантос пристально посмотрел на него и понял, что, хотя адмирал и принял решение, душа его по-прежнему погружена в бездну отчаяния.
– Ну что ж, – сказал адмирал деланно бодрым голосом, звучавшим пародией на его обычную энергичную манеру речи. – Тогда все ясно! Свяжите меня с Теллером!
* * *
– Господин адмирал, не надо этого делать! – Контр-адмирал Джексон Теллер, не находя себе места, ждал, когда сорвавшийся у него с языка возглас преодолеет световые секунды, отделявшие его корабли от «Анаконды», и придет ответ Вильерса. Пока же ему оставалось только созерцать на экране коммуникационного монитора лицо человека, только что подписавшего себе смертный приговор.
Наконец ответ пришел:
– Я принял решение, адмирал Теллер. На каждой из этих махин такая мощная противоракетная оборона, что все совершенство наших методов управления огнем не дает нам перевеса, кроме того, несмотря на информационную сеть, мы бессильны против их силовых излучателей. Поэтому я решил лишить противника возможности использовать противоракетную оборону, подведя к нему наши линейные корабли достаточно близко для обстрела ракетами в сверхскоростном режиме.
– Да, но у них здесь уже больше десяти сверхдредноутов, и их все больше и больше… Вам их не остановить! – В обычной обстановке Теллер не осмелился бы говорить Энтони Вильерсу такие вещи, но ситуация, безусловно, была чрезвычайной.
– Совершенно с вами согласен, – удивительно спокойно сказал Вильерс. – С имеющимися у нас силами мы не можем рассматривать даже теоретическую возможность того, что нам удастся их остановить. Я собираюсь нанести им как можно больший урон и надеюсь, что он замедлит их продвижение. Ваша задача («Когда командование ударной группы после моей гибели перейдет к вам», – чуть не добавил он) заключается в том, чтобы выиграть время, необходимое коммодору Райхману для завершения эвакуации населения планеты А-2. Связь закончена, – сказал Вильерс. – Желаю удачи, адмирал!
– Вам тоже – удачи! – Теллер едва успел произнести эти бессмысленные в данной ситуации слова, как экран погас. Адмирал повернулся к тактическому дисплею, кишевшему светящимися точками. Зеленые точки, обозначавшие линейные корабли Вильерса, подползали к узлу пространства, ведущему в Голан, который с леденящей душу ритмичностью изрыгал красные точки вражеских сверхдредноутов.
– Господин адмирал! – Голос Франчески Санторелли вывел Теллера из задумчивости. Начальник разведотдела штаба адмирала: Вильерса в момент начала сражения находилась на борту флагманского линейного крейсера Теллера «Кудесник» и теперь помогала работать офицерам его штаба. – Судя по небольшим особенностям их энергетических полей, последние из появившихся сверхдредноутов относятся к какому-то новому типу!
– Вы уверены? – спросил обеспокоенный этой новостью Теллер.
– Так точно. Первые двенадцать кораблей относятся к тому же типу, с которым мы уже встречались в Голане. Виды оружия, из которого они ведут огонь, подтверждают этот вывод. Но только что появившиеся корабли не такие!…
– Введите новые данные в компьютер, коммандер. Пусть он обозначит их как-нибудь иначе.
– Есть!
Очень скоро вокруг новых точек, возникавших на дисплее, появились тонкие красные кружки. По мере того как линкоры Вильерса приближались к противнику, Теллер стал замечать нечто необычное. Уцелевшие вражеские суда продолжали обстреливать корабли землян силовыми лучами, но недавно появившиеся корабли пока не открывали огонь.
Озабоченный Теллер повернулся к небольшому монитору, укрепленному рядом с рамой противоударных зажимов его адмиральского кресла. Экран показывал то, что попадало во внешний объектив на корпусе флагманского корабля Вильерса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187
Внешняя невозмутимость Вильерса, ставшая для него доведенной до автоматизма привычкой, теперь скрывала все более и более глубокое отчаяние.
Прекрасно скоординированные залпы тяжелых кораблей, стрелявших ракетами, оснащенными боеголовками с антивеществом, нанесли огромный урон приближающимся кораблям врага, но число этих чудовищ неумолимо росло. А каждый из них нес так много оборонительного вооружения, что мог достаточно эффективно перехватывать ракеты, даже не координируя огонь с остальными кораблями своей волны. Кроме того, на них стояли дальнобойные силовые излучатели. По отдельности на таком большом расстоянии их не приходилось особенно опасаться… Но их было слишком много! Линкоры Вильерса стали получать повреждения, и адмиралу казалось, что лучи противника рвут на куски его собственное тело.
После томительной паузы резервные авианосцы стали катапультировать истребители. При этом известии на флагманском мостике раздались приглушенные радостные возгласы. Сантос про себя назвал молодых офицеров ослами и приготовился к вспышке адмиральской ярости. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял, что ее не последует.
Почувствовав внезапное беспокойство, начальник штаба повернулся и уставился на неподвижного адмирала. Еще больше разволновавшись, он подошел к Вильерсу:
– Господин адмирал?…
Вильерс повернулся к нему в кресле. Несколько мгновений Сантос читал в глазах адмирала его невыносимые душевные муки. Потом начальник штаба заговорил и произнес такое, что раньше никогда не счел бы возможным сказать Энтони Вильерсу.
– Нам их не остановить? Правда?
Вильерс едва заметно улыбнулся, шевельнув усами.
– Да, Рауль.
В любое другое время Сантос был бы в шоке от того, что адмирал назвал его просто по имени, но теперь это, как и многое другое, казалось ему не очень важным.
– Истребители уничтожат у них много кораблей, но, по-моему, я начинаю понимать психологию этих… существ. Они знают, что задавят нас числом, и не считаются ни с какими потерями, лишь бы достичь поставленной цели. Они отправили в Голан двадцать четыре сверхдредноута, и мы здорово их потрепали. Теперь они пошлют сюда в два или три раза больше кораблей. Им никогда не будет конца… – Вильерс удрученно покачал головой. – Теперь нам остается или немедленно отступить, или…
Адмирал замолчал, и Сантос задумался о том, что сейчас происходит в голове у его начальника.
– Конечно, решение было бы простым, – продолжал Вильерс, – если бы сюда уже добрался Райхман…
– Господин адмирал! – Возглас связиста, казалось, разбил стеклянный колпак, под которым разговаривали Вильерс и Сантос. – Патрульный корабль возле узла, ведущего в К-45, докладывает, что появились корабли коммодора Райхмана.
Снова раздались приглушенные радостные возгласы, но Вильерс и Сантос молчали. Потом адмирал поднялся из кресла. Казалось, он поборол сомнения и нерешительность, но Сантос пристально посмотрел на него и понял, что, хотя адмирал и принял решение, душа его по-прежнему погружена в бездну отчаяния.
– Ну что ж, – сказал адмирал деланно бодрым голосом, звучавшим пародией на его обычную энергичную манеру речи. – Тогда все ясно! Свяжите меня с Теллером!
* * *
– Господин адмирал, не надо этого делать! – Контр-адмирал Джексон Теллер, не находя себе места, ждал, когда сорвавшийся у него с языка возглас преодолеет световые секунды, отделявшие его корабли от «Анаконды», и придет ответ Вильерса. Пока же ему оставалось только созерцать на экране коммуникационного монитора лицо человека, только что подписавшего себе смертный приговор.
Наконец ответ пришел:
– Я принял решение, адмирал Теллер. На каждой из этих махин такая мощная противоракетная оборона, что все совершенство наших методов управления огнем не дает нам перевеса, кроме того, несмотря на информационную сеть, мы бессильны против их силовых излучателей. Поэтому я решил лишить противника возможности использовать противоракетную оборону, подведя к нему наши линейные корабли достаточно близко для обстрела ракетами в сверхскоростном режиме.
– Да, но у них здесь уже больше десяти сверхдредноутов, и их все больше и больше… Вам их не остановить! – В обычной обстановке Теллер не осмелился бы говорить Энтони Вильерсу такие вещи, но ситуация, безусловно, была чрезвычайной.
– Совершенно с вами согласен, – удивительно спокойно сказал Вильерс. – С имеющимися у нас силами мы не можем рассматривать даже теоретическую возможность того, что нам удастся их остановить. Я собираюсь нанести им как можно больший урон и надеюсь, что он замедлит их продвижение. Ваша задача («Когда командование ударной группы после моей гибели перейдет к вам», – чуть не добавил он) заключается в том, чтобы выиграть время, необходимое коммодору Райхману для завершения эвакуации населения планеты А-2. Связь закончена, – сказал Вильерс. – Желаю удачи, адмирал!
– Вам тоже – удачи! – Теллер едва успел произнести эти бессмысленные в данной ситуации слова, как экран погас. Адмирал повернулся к тактическому дисплею, кишевшему светящимися точками. Зеленые точки, обозначавшие линейные корабли Вильерса, подползали к узлу пространства, ведущему в Голан, который с леденящей душу ритмичностью изрыгал красные точки вражеских сверхдредноутов.
– Господин адмирал! – Голос Франчески Санторелли вывел Теллера из задумчивости. Начальник разведотдела штаба адмирала: Вильерса в момент начала сражения находилась на борту флагманского линейного крейсера Теллера «Кудесник» и теперь помогала работать офицерам его штаба. – Судя по небольшим особенностям их энергетических полей, последние из появившихся сверхдредноутов относятся к какому-то новому типу!
– Вы уверены? – спросил обеспокоенный этой новостью Теллер.
– Так точно. Первые двенадцать кораблей относятся к тому же типу, с которым мы уже встречались в Голане. Виды оружия, из которого они ведут огонь, подтверждают этот вывод. Но только что появившиеся корабли не такие!…
– Введите новые данные в компьютер, коммандер. Пусть он обозначит их как-нибудь иначе.
– Есть!
Очень скоро вокруг новых точек, возникавших на дисплее, появились тонкие красные кружки. По мере того как линкоры Вильерса приближались к противнику, Теллер стал замечать нечто необычное. Уцелевшие вражеские суда продолжали обстреливать корабли землян силовыми лучами, но недавно появившиеся корабли пока не открывали огонь.
Озабоченный Теллер повернулся к небольшому монитору, укрепленному рядом с рамой противоударных зажимов его адмиральского кресла. Экран показывал то, что попадало во внешний объектив на корпусе флагманского корабля Вильерса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187