– Какая жалость, что и ваша супруга не держит вас на короткой привязи.
– Моя жена не предмет для обсуждений в подобном тоне, – сказал он без всякого выражения. – Она умерла.
Клаудию захлестнула волна смущения. Невзначай она задела чувства безутешного вдовца, а это все равно что лихо сплясать на чужой могиле. Что ж поделаешь, случались в ее жизни моменты, когда язык, как говорится, опережал ноги. Он быстро взглянул на нее, затем отвернулся и уставился в окно.
– О, простите, – пробормотала она.
– Ничего.
Он явно не хотел развивать эту тему, не хотел ничего объяснять. Весь оставшийся путь они проделали в молчании. Клаудия впервые взглянула на него лишь тогда, когда они прибыли в студию и при входе должны были расписаться в книге посетителей. Мак ответил ей взглядом, ясно говорящим, что он понимает, какие вопросы ей хотелось бы ему задать, но и запрещает задавать их.
Девушка в эффектном розовом халатике внезапно явилась им и провозгласила:
– Привет! Я – Джилл. Будьте любезны, мисс Бьюмонт и мистер Макинтайр, проследовать за мной, я немного приведу вас в порядок. – Бросив профессиональный взгляд на синяк Клаудии, она добавила: – С этим справиться у нас хватит средств и возможностей. Макияж всесилен.
– Нет. Синяк должен остаться, это распоряжение Барти. Единственное, что мне потребуется, привести в порядок волосы.
– У вас и губная помада немного того… – неуверенно проговорил Мак. – Это я виноват.
– Ну, это здесь не проблема. Постойте, вот они примутся за вас, так я посмотрю! – мстительно проворчала Клаудия.
Джилл, взглянув на Мака, улыбнулась.
– Не вижу, за что тут особенно браться. Мистер Макинтайр явно не нуждается в макияже. У него естественная матовость кожи, его даже пудрить не надо, да и вообще с его внешностью… – Очевидно, внешность Мака особенно впечатлила гримершу. – Вы, мистер Макинтайр, можете пройти в артистическое фойе, – любезно предложила она. – Один пролет лестницы вниз и направо.
Но Клаудии это предложение не понравилось.
– Боюсь, что мистер Макинтайр останется со мной. Не сомневаюсь, Мак, вы предпочтете присматривать за мной во всех ситуациях, которые могут возникнуть, – невинно взглянув на него, сказала она и положила руку на его плечо. – Разве что… – шепнула она, оставив конец фразы висеть в воздухе.
– Разве, что?
– Ну, вдруг вам захочется немного выпить. Глоток-другой чего-нибудь крепкого не помешает. Киднеппинг, что ни говори, тяжелая работа.
Он принужденно улыбнулся, но последовал за ней в гримерную, где топтался возле дверей, вверив Клаудию заботам розовой девушки. Джилл сняла губную помаду, размазанную рукой Мака, закрывавшей Клаудии рот, чтобы в момент похищения заглушить вскрик ужаса. Когда девушка, покончив с этим, взялась подыскивать соответствующий тон для обновления губ, Клаудия обернулась и, посмотрев на Мака, спросила:
– Вам это все в новинку? Наверное, кажется, что людей здесь искусственно подделывают подо что-то натуральное?
– Думаю, я это переживу.
Джилл, сочтя, очевидно, неуместным вмешиваться в разговор своих клиентов, просто сказала:
– Откиньте, пожалуйста, голову немного назад. – И нанесла пробный мазок. – Вот так, мне кажется, будет неплохо, – произнесла она, взглянув на Клаудию через зеркало. – Как вы думаете?
– Да, пожалуй.
– Прекрасно, так я и сделаю. Покончив с губами, девушка спросила:
– Как с волосами? Предпочитаете сами обработать их? Или мне ими заняться?
Клаудия внимательно осмотрела себя и поняла, что ее волосы, приведенные в некоторый беспорядок возней с Маком, в сочетании с синяком будут прекрасно смотреться в кадре. Так что она поблагодарила девушку, встала со стула и, подойдя к Маку, непринужденно взяла его под руку.
– Думаю, нам не мешает чего-нибудь выпить. Потом, когда нас потащат на сцену, будет не до того.
– Может, шампанского? – спросил он.
– Нет, воды. У меня сегодня еще один спектакль. Они забрались на высокие табуреты у бара.
– Я не сказал вам, – заговорил Мак, – что думаю по поводу вашей вчерашней игры.
– О, это благоразумно. Отмолчавшись, не ошибешься.
– Да нет, просто я не смог воспользоваться билетом, – сознался он, – но я слышал, что спектакль очень хороший и шутки из него люди не устают повторять, все еще находя их забавными. Говорят, там и ваша сестра играет?
– Мелани моя сводная сестра. Мы от разных матерей. Вы не поверите, но еще пару месяцев назад мы с ней и не знали, что у нас один отец.
– В самом деле? – недоверчиво спросил он, и она не могла осудить его за это.
– Да, это правда. Моя мать – Элен Френч.
– Я знаю. Ее все так любили.
Еще бы всем ее не любить, уныло подумала Клаудия.
– Да, но она попала в автокатастрофу, и это произошло примерно тогда, когда мать Мелани обнаружила, что беременна. И вместо того чтобы просить моего отца сделать выбор, она предпочла уехать, и отец даже не знал о том, что еще раз стал отцом. Да и Мелани до последнего времени не знала, кого ей благодарить за появление на свет. Она приехала сюда в прошлом году, и Люк…
Клаудия умолкла, поняв, что далее потребуются дополнительные разъяснения, и спросила себя, а какого черта она вообще все это ему рассказывает.
– Люк?
Она пожала плечами.
– Ну, Люк. Люк Девлин. Дядя Мелани, младший брат ее матери. Он выяснил, что отцом Мелани был мой отец, и приехал посмотреть ему в глаза, а если точнее, то отомстить за сестру. К счастью, сначала он встретился с Физз и влюбился в нее. Она тоже моя сестра, но, в отличие от Мелани, родная.
– Та, что беременна?
– Да. Фелисити. Единственная среди нас, что не стала актрисой. – Клаудия тихо вздохнула. – Она заведует радиостанцией.
– У вас такое добропорядочное семейство. Что-то в его интонации ей не понравилось.
– Театр – наш фамильный бизнес, Мак. А вы что, потомственный взломщик?
– Нет. Взломщики вряд ли передают свои традиции детям, правда, если таковых имеют: кажется, в их среде обзаводиться семейством вообще не принято. – Он внимательно всматривался в содержимое своего стакана. – В моей семье все мужчины были военными. Так уж исстари повелось.
– Исстари? А когда это началось?
– Давно. Начни только вспоминать. Макинтайры воевали еще при Бленхейме вместе с герцогом Мальборо. Двое принимали участие в сражениях с испанцами под знаменами Веллингтона, один был среди участников атаки Легкой бригады.
– Тех самых известных безумцев?
– А еще трое, два брата и их кузен, в один день погибли под Ипром. – Он посмотрел на нее. – Без всякой славы, Клаудия. Война – дело кровавое. Какая уж там известность.
Ее огорчила его подавленность.
– Простите, я не хотела вас задеть. Продолжайте.
– Войны, Клаудия, никак не хотят кончаться. И всегда находятся глупцы, готовые кормить их своим мясом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
– Моя жена не предмет для обсуждений в подобном тоне, – сказал он без всякого выражения. – Она умерла.
Клаудию захлестнула волна смущения. Невзначай она задела чувства безутешного вдовца, а это все равно что лихо сплясать на чужой могиле. Что ж поделаешь, случались в ее жизни моменты, когда язык, как говорится, опережал ноги. Он быстро взглянул на нее, затем отвернулся и уставился в окно.
– О, простите, – пробормотала она.
– Ничего.
Он явно не хотел развивать эту тему, не хотел ничего объяснять. Весь оставшийся путь они проделали в молчании. Клаудия впервые взглянула на него лишь тогда, когда они прибыли в студию и при входе должны были расписаться в книге посетителей. Мак ответил ей взглядом, ясно говорящим, что он понимает, какие вопросы ей хотелось бы ему задать, но и запрещает задавать их.
Девушка в эффектном розовом халатике внезапно явилась им и провозгласила:
– Привет! Я – Джилл. Будьте любезны, мисс Бьюмонт и мистер Макинтайр, проследовать за мной, я немного приведу вас в порядок. – Бросив профессиональный взгляд на синяк Клаудии, она добавила: – С этим справиться у нас хватит средств и возможностей. Макияж всесилен.
– Нет. Синяк должен остаться, это распоряжение Барти. Единственное, что мне потребуется, привести в порядок волосы.
– У вас и губная помада немного того… – неуверенно проговорил Мак. – Это я виноват.
– Ну, это здесь не проблема. Постойте, вот они примутся за вас, так я посмотрю! – мстительно проворчала Клаудия.
Джилл, взглянув на Мака, улыбнулась.
– Не вижу, за что тут особенно браться. Мистер Макинтайр явно не нуждается в макияже. У него естественная матовость кожи, его даже пудрить не надо, да и вообще с его внешностью… – Очевидно, внешность Мака особенно впечатлила гримершу. – Вы, мистер Макинтайр, можете пройти в артистическое фойе, – любезно предложила она. – Один пролет лестницы вниз и направо.
Но Клаудии это предложение не понравилось.
– Боюсь, что мистер Макинтайр останется со мной. Не сомневаюсь, Мак, вы предпочтете присматривать за мной во всех ситуациях, которые могут возникнуть, – невинно взглянув на него, сказала она и положила руку на его плечо. – Разве что… – шепнула она, оставив конец фразы висеть в воздухе.
– Разве, что?
– Ну, вдруг вам захочется немного выпить. Глоток-другой чего-нибудь крепкого не помешает. Киднеппинг, что ни говори, тяжелая работа.
Он принужденно улыбнулся, но последовал за ней в гримерную, где топтался возле дверей, вверив Клаудию заботам розовой девушки. Джилл сняла губную помаду, размазанную рукой Мака, закрывавшей Клаудии рот, чтобы в момент похищения заглушить вскрик ужаса. Когда девушка, покончив с этим, взялась подыскивать соответствующий тон для обновления губ, Клаудия обернулась и, посмотрев на Мака, спросила:
– Вам это все в новинку? Наверное, кажется, что людей здесь искусственно подделывают подо что-то натуральное?
– Думаю, я это переживу.
Джилл, сочтя, очевидно, неуместным вмешиваться в разговор своих клиентов, просто сказала:
– Откиньте, пожалуйста, голову немного назад. – И нанесла пробный мазок. – Вот так, мне кажется, будет неплохо, – произнесла она, взглянув на Клаудию через зеркало. – Как вы думаете?
– Да, пожалуй.
– Прекрасно, так я и сделаю. Покончив с губами, девушка спросила:
– Как с волосами? Предпочитаете сами обработать их? Или мне ими заняться?
Клаудия внимательно осмотрела себя и поняла, что ее волосы, приведенные в некоторый беспорядок возней с Маком, в сочетании с синяком будут прекрасно смотреться в кадре. Так что она поблагодарила девушку, встала со стула и, подойдя к Маку, непринужденно взяла его под руку.
– Думаю, нам не мешает чего-нибудь выпить. Потом, когда нас потащат на сцену, будет не до того.
– Может, шампанского? – спросил он.
– Нет, воды. У меня сегодня еще один спектакль. Они забрались на высокие табуреты у бара.
– Я не сказал вам, – заговорил Мак, – что думаю по поводу вашей вчерашней игры.
– О, это благоразумно. Отмолчавшись, не ошибешься.
– Да нет, просто я не смог воспользоваться билетом, – сознался он, – но я слышал, что спектакль очень хороший и шутки из него люди не устают повторять, все еще находя их забавными. Говорят, там и ваша сестра играет?
– Мелани моя сводная сестра. Мы от разных матерей. Вы не поверите, но еще пару месяцев назад мы с ней и не знали, что у нас один отец.
– В самом деле? – недоверчиво спросил он, и она не могла осудить его за это.
– Да, это правда. Моя мать – Элен Френч.
– Я знаю. Ее все так любили.
Еще бы всем ее не любить, уныло подумала Клаудия.
– Да, но она попала в автокатастрофу, и это произошло примерно тогда, когда мать Мелани обнаружила, что беременна. И вместо того чтобы просить моего отца сделать выбор, она предпочла уехать, и отец даже не знал о том, что еще раз стал отцом. Да и Мелани до последнего времени не знала, кого ей благодарить за появление на свет. Она приехала сюда в прошлом году, и Люк…
Клаудия умолкла, поняв, что далее потребуются дополнительные разъяснения, и спросила себя, а какого черта она вообще все это ему рассказывает.
– Люк?
Она пожала плечами.
– Ну, Люк. Люк Девлин. Дядя Мелани, младший брат ее матери. Он выяснил, что отцом Мелани был мой отец, и приехал посмотреть ему в глаза, а если точнее, то отомстить за сестру. К счастью, сначала он встретился с Физз и влюбился в нее. Она тоже моя сестра, но, в отличие от Мелани, родная.
– Та, что беременна?
– Да. Фелисити. Единственная среди нас, что не стала актрисой. – Клаудия тихо вздохнула. – Она заведует радиостанцией.
– У вас такое добропорядочное семейство. Что-то в его интонации ей не понравилось.
– Театр – наш фамильный бизнес, Мак. А вы что, потомственный взломщик?
– Нет. Взломщики вряд ли передают свои традиции детям, правда, если таковых имеют: кажется, в их среде обзаводиться семейством вообще не принято. – Он внимательно всматривался в содержимое своего стакана. – В моей семье все мужчины были военными. Так уж исстари повелось.
– Исстари? А когда это началось?
– Давно. Начни только вспоминать. Макинтайры воевали еще при Бленхейме вместе с герцогом Мальборо. Двое принимали участие в сражениях с испанцами под знаменами Веллингтона, один был среди участников атаки Легкой бригады.
– Тех самых известных безумцев?
– А еще трое, два брата и их кузен, в один день погибли под Ипром. – Он посмотрел на нее. – Без всякой славы, Клаудия. Война – дело кровавое. Какая уж там известность.
Ее огорчила его подавленность.
– Простите, я не хотела вас задеть. Продолжайте.
– Войны, Клаудия, никак не хотят кончаться. И всегда находятся глупцы, готовые кормить их своим мясом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89