Заключив меня в свои крепкие объятия, Пат поцеловал меня долгим и страстным поцелуем.
– Я без ума от тебя, Розелинда! Ты должна полюбить меня!
Мои губы остались холодными и неподатливыми, но я почувствовала, что вот-вот заплачу.
– О Пат, – сказала я. – Пат, мне очень жаль, но я не могу выйти за тебя замуж! Не могу… Наберись мужества признать это!
Он отпустил меня, в его глазах стояли слезы. Он весь дрожал… Я замерла от страха… Мне показалось ужасным, что человек так быстро сломался из-за неразделенной любви… Я была очень обеспокоена и огорчена происшедшим, но я не могла заставить себя полюбить Патрика Уокера. Его поцелуи не волновали меня, и между нами не возникло той искры, из которой возгорается пламя, когда влюбленные обнимают друг друга. Такого со мной никогда еще не случалось, но я точно знала, что мой день еще придет. И даже если бы Пат оправдал надежды своих родных, добился больших успехов в медицине и обеспечил мне безбедное существование и хороший дом, я и тогда не смогла бы выйти за него замуж.
Я выбежала в ванную комнату, чтобы причесаться и смыть помаду, которую Пат размазал по всему моему лицу. Раньше я хотела поговорить о нем с Кэтлин, но теперь уже не могла заставить себя сделать это.
Ужин прошел в напряженной обстановке. Пат отказался от еды, но выпил много пива. Кэтлин ничего мне не сказала, но я думаю, ее проницательные голубые глаза заметили многое, и несколько раз она как-то странно посмотрела на меня. Едва только Пом начинала поддразнивать брата и спрашивать обо мне, как он непривычно грубо обрывал ее. А ведь обычно он был так ласков с ней.
И лишь миссис Уокер ничего не замечала, как всегда оставаясь в неведении. Прощаясь, она поцеловала меня и шепнула:
– Розелинда, дорогая, мы все надеемся, что свершится то, о чем сказал наш дорогой Пат…
Я была так расстроена, что с трудом могла говорить с ней. С тяжелым сердцем я уходила домой. Катастрофы не минуешь, и я не в силах была ее предотвратить.
За этим ужасным воскресным вечером последовала не менее ужасная неделя. Пат вел себя как сумасшедший. Он писал длинные, страстные письма, умоляя меня изменить решение и выйти за него замуж. Он посылал мне такие цветы, что даже миссис Диксон-Родд обратила на них внимание. Однажды за ленчем она начала дразнить меня.
– Судя по всему, Розелинда, ты вскружила голову состоятельному молодому человеку. – Она хрипло засмеялась. – Кто он?
Мистер Диксон-Родд посмотрел на меня поверх своих очков и произнес:
– Послушай, Китс, только не подговаривай эту девушку выйти замуж. Я не хочу лишиться своей лучшей секретарши.
Мне было так плохо, что я не смогла даже посмеяться вместе с ними. Я встала из-за стола.
– Поверьте, я не собираюсь выходить замуж. Роскошные, дорогие цветы, которые присылал Пат, меня отнюдь не радовали. Невыносимо было читать и его полные страдания письма. От его безнадежных излияний меня бросало то в жар, то в холод. Неужели эта неистовая страсть и есть любовь? Если это так, то я вообще не хочу влюбляться. Страшно даже представить себе, что я буду испытывать к какому-нибудь мужчине те же чувства, какие питает ко мне Пат. Но одно я знала точно: я никогда не стану навязываться человеку, который будет ко мне совершенно равнодушен.
На все его письма я ответила лишь однажды, умоляя его сохранить хоть частицу разума и остаться мне другом. Я избегала Уокеров, даже мою любимую Кэтлин. Хотя мы договаривались сходить куда-нибудь позавтракать, я отменила эту встречу. Я знала, что буду вынуждена говорить о Патрике, и не хотела этого.
Пат звонил каждый вечер из телефонной будки на углу, поблизости от Гледхай-Гарденз. Он умолял меня встретиться с ним и пересмотреть свое решение. Он угрожал, что явится на Уимпл-стрит и будет звонить в дверь до тех пор, пока я не выйду и не впущу его. И так продолжалось до тех пор, пока я не забыла о своей жалости и довольно резко не отчитала его:
– Пат, не будь таким дураком. Ты ведешь себя неприлично.
На мгновенье он затих. Потом раздался его голос:
– Я не знал, что женщина может быть такой безжалостной и жестокой.
– Пат, да я не безжалостная и не жестокая, – сказала я. – А вот ты действительно не хочешь понять разумных доводов. Я тебе все время твержу, что с твоей стороны было ужасной ошибкой вообразить, будто я хочу выйти за тебя замуж. Я никогда не была в тебя влюблена. Ты не можешь обвинить меня в том, что я давала тебе хоть малейший повод так думать.
После минутного колебания Пат добавил:
– Да, мне не за что винить тебя. Но я надеялся, что ты все-таки выйдешь за меня замуж… вот и все.
Я немного смягчилась.
– Пат, милый, я так хочу, чтобы ты остался моим другом.
Видимо, это его только обидело.
– К черту твою дружбу, – резко ответил он хриплым голосом. – Говорю тебе, что я так больше не могу. Если ты не хочешь выходить за меня замуж, тогда я женюсь на другой. И будь я проклят, если еще хоть раз унижусь перед тобой.
– Вот и правильно. Не надо унижаться, – сказала я.
– Ну, тогда прощай, Розелинда! Когда мы встретимся в следующий раз, я познакомлю тебя с моей женой.
– С твоей женой? – переспросила я.
– Да, – сказал он. – Прощай! Меня охватило беспокойство за него.
– Пат! – почти крикнула я. – Алло… алло, Пат, ты меня слышишь?
Ответа не последовало.
– Пат, Пат… – с бьющимся сердцем повторяла я его имя. – Что ты задумал? О Пат, не делай такого, о чем потом пожалеешь… пожалуйста…
Гробовое молчание. Потом раздался длинный гудок. На другом конце провода Пат повесил трубку.
Я поднялась к себе в комнату, села на кровать и, не шевелясь, стала смотреть в одну точку.
Меня мучили дурные предчувствия: ясно, что в данный момент Пат находился в нервозном состоянии и сгоряча мог совершить что-то непоправимое. Что он имел в виду, когда сказал, что при следующей встрече познакомит меня со своей женой? Неужели он может пойти на такой безумный шаг – жениться на девушке, которую на самом деле совсем не любит?
Я решила позвонить Кэтлин и попросить ее присмотреть за Патом, но ее не оказалось дома. Мне все время приходили в голову последние слова Пата, поскольку я уже поняла, что его подстерегает беда.
Я убеждала себя: в том, что я не смогла полюбить Пата, моей вины нет. Мне было искренне жаль, что я не влюбилась в него. Это бы очень упростило нашу жизнь, было бы хорошо и ему, и его семье, а мое будущее было бы обеспечено.
Впервые с тех пор, как я поселилась у Диксон-Роддов, я лежала без сна в своей мягкой постели, снедаемая дурными предчувствиями.
Утром я никак не могла сосредоточиться на работе. В первый раз я допустила ошибку, записывая дату какой-то важной деловой встречи. Указав мне на нее, доктор, нахмурясь, посмотрел на меня и добавил:
– Да что с тобой? Ты сама не своя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– Я без ума от тебя, Розелинда! Ты должна полюбить меня!
Мои губы остались холодными и неподатливыми, но я почувствовала, что вот-вот заплачу.
– О Пат, – сказала я. – Пат, мне очень жаль, но я не могу выйти за тебя замуж! Не могу… Наберись мужества признать это!
Он отпустил меня, в его глазах стояли слезы. Он весь дрожал… Я замерла от страха… Мне показалось ужасным, что человек так быстро сломался из-за неразделенной любви… Я была очень обеспокоена и огорчена происшедшим, но я не могла заставить себя полюбить Патрика Уокера. Его поцелуи не волновали меня, и между нами не возникло той искры, из которой возгорается пламя, когда влюбленные обнимают друг друга. Такого со мной никогда еще не случалось, но я точно знала, что мой день еще придет. И даже если бы Пат оправдал надежды своих родных, добился больших успехов в медицине и обеспечил мне безбедное существование и хороший дом, я и тогда не смогла бы выйти за него замуж.
Я выбежала в ванную комнату, чтобы причесаться и смыть помаду, которую Пат размазал по всему моему лицу. Раньше я хотела поговорить о нем с Кэтлин, но теперь уже не могла заставить себя сделать это.
Ужин прошел в напряженной обстановке. Пат отказался от еды, но выпил много пива. Кэтлин ничего мне не сказала, но я думаю, ее проницательные голубые глаза заметили многое, и несколько раз она как-то странно посмотрела на меня. Едва только Пом начинала поддразнивать брата и спрашивать обо мне, как он непривычно грубо обрывал ее. А ведь обычно он был так ласков с ней.
И лишь миссис Уокер ничего не замечала, как всегда оставаясь в неведении. Прощаясь, она поцеловала меня и шепнула:
– Розелинда, дорогая, мы все надеемся, что свершится то, о чем сказал наш дорогой Пат…
Я была так расстроена, что с трудом могла говорить с ней. С тяжелым сердцем я уходила домой. Катастрофы не минуешь, и я не в силах была ее предотвратить.
За этим ужасным воскресным вечером последовала не менее ужасная неделя. Пат вел себя как сумасшедший. Он писал длинные, страстные письма, умоляя меня изменить решение и выйти за него замуж. Он посылал мне такие цветы, что даже миссис Диксон-Родд обратила на них внимание. Однажды за ленчем она начала дразнить меня.
– Судя по всему, Розелинда, ты вскружила голову состоятельному молодому человеку. – Она хрипло засмеялась. – Кто он?
Мистер Диксон-Родд посмотрел на меня поверх своих очков и произнес:
– Послушай, Китс, только не подговаривай эту девушку выйти замуж. Я не хочу лишиться своей лучшей секретарши.
Мне было так плохо, что я не смогла даже посмеяться вместе с ними. Я встала из-за стола.
– Поверьте, я не собираюсь выходить замуж. Роскошные, дорогие цветы, которые присылал Пат, меня отнюдь не радовали. Невыносимо было читать и его полные страдания письма. От его безнадежных излияний меня бросало то в жар, то в холод. Неужели эта неистовая страсть и есть любовь? Если это так, то я вообще не хочу влюбляться. Страшно даже представить себе, что я буду испытывать к какому-нибудь мужчине те же чувства, какие питает ко мне Пат. Но одно я знала точно: я никогда не стану навязываться человеку, который будет ко мне совершенно равнодушен.
На все его письма я ответила лишь однажды, умоляя его сохранить хоть частицу разума и остаться мне другом. Я избегала Уокеров, даже мою любимую Кэтлин. Хотя мы договаривались сходить куда-нибудь позавтракать, я отменила эту встречу. Я знала, что буду вынуждена говорить о Патрике, и не хотела этого.
Пат звонил каждый вечер из телефонной будки на углу, поблизости от Гледхай-Гарденз. Он умолял меня встретиться с ним и пересмотреть свое решение. Он угрожал, что явится на Уимпл-стрит и будет звонить в дверь до тех пор, пока я не выйду и не впущу его. И так продолжалось до тех пор, пока я не забыла о своей жалости и довольно резко не отчитала его:
– Пат, не будь таким дураком. Ты ведешь себя неприлично.
На мгновенье он затих. Потом раздался его голос:
– Я не знал, что женщина может быть такой безжалостной и жестокой.
– Пат, да я не безжалостная и не жестокая, – сказала я. – А вот ты действительно не хочешь понять разумных доводов. Я тебе все время твержу, что с твоей стороны было ужасной ошибкой вообразить, будто я хочу выйти за тебя замуж. Я никогда не была в тебя влюблена. Ты не можешь обвинить меня в том, что я давала тебе хоть малейший повод так думать.
После минутного колебания Пат добавил:
– Да, мне не за что винить тебя. Но я надеялся, что ты все-таки выйдешь за меня замуж… вот и все.
Я немного смягчилась.
– Пат, милый, я так хочу, чтобы ты остался моим другом.
Видимо, это его только обидело.
– К черту твою дружбу, – резко ответил он хриплым голосом. – Говорю тебе, что я так больше не могу. Если ты не хочешь выходить за меня замуж, тогда я женюсь на другой. И будь я проклят, если еще хоть раз унижусь перед тобой.
– Вот и правильно. Не надо унижаться, – сказала я.
– Ну, тогда прощай, Розелинда! Когда мы встретимся в следующий раз, я познакомлю тебя с моей женой.
– С твоей женой? – переспросила я.
– Да, – сказал он. – Прощай! Меня охватило беспокойство за него.
– Пат! – почти крикнула я. – Алло… алло, Пат, ты меня слышишь?
Ответа не последовало.
– Пат, Пат… – с бьющимся сердцем повторяла я его имя. – Что ты задумал? О Пат, не делай такого, о чем потом пожалеешь… пожалуйста…
Гробовое молчание. Потом раздался длинный гудок. На другом конце провода Пат повесил трубку.
Я поднялась к себе в комнату, села на кровать и, не шевелясь, стала смотреть в одну точку.
Меня мучили дурные предчувствия: ясно, что в данный момент Пат находился в нервозном состоянии и сгоряча мог совершить что-то непоправимое. Что он имел в виду, когда сказал, что при следующей встрече познакомит меня со своей женой? Неужели он может пойти на такой безумный шаг – жениться на девушке, которую на самом деле совсем не любит?
Я решила позвонить Кэтлин и попросить ее присмотреть за Патом, но ее не оказалось дома. Мне все время приходили в голову последние слова Пата, поскольку я уже поняла, что его подстерегает беда.
Я убеждала себя: в том, что я не смогла полюбить Пата, моей вины нет. Мне было искренне жаль, что я не влюбилась в него. Это бы очень упростило нашу жизнь, было бы хорошо и ему, и его семье, а мое будущее было бы обеспечено.
Впервые с тех пор, как я поселилась у Диксон-Роддов, я лежала без сна в своей мягкой постели, снедаемая дурными предчувствиями.
Утром я никак не могла сосредоточиться на работе. В первый раз я допустила ошибку, записывая дату какой-то важной деловой встречи. Указав мне на нее, доктор, нахмурясь, посмотрел на меня и добавил:
– Да что с тобой? Ты сама не своя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81