Превосходно.
* * *
Рэндалл Келси поправил одеяние священника, тяжелую искусственную бороду, которая роскошными завитками ниспадала до середины груди, и парик, обеспечивающий Келси длинными темными волосами. На сей раз он радовался тому, что не попал в священнослужители высшего ранга, поскольку в их одеяние входила еще и коническая шляпа. А его голова хотя бы немного проветривалась.
– Такое шоу гораздо легче проводить в Вирту, – пробормотал Хуан, один из его помощников, коснувшись синяка под глазами. – Вот чем приходиться расплачиваться за пребывание в Веритэ.
Келси усмехнулся. Да, многие из священников, проводивших церемонии в Вирту, признаны недостаточно подготовленными для участия в сегодняшнем фестивале. В Вирту не имело особого значения наличие брюшка и то, какая у тебя фигура. Здесь же подобные детали испортят впечатление, превратят участников церемонии в детишек, нарядившихся как в канун Дня всех святых, а не в священнослужителей, несущих прихожанам Истину.
Келси решил, что его выбрали именно по этой причине. Конечно, его положение среди высших сановников заметно ухудшилось после истории с Эммануэлем Дэвисом, но приверженность идеалам Церкви сомнению не подвергалась. К тому же он поддерживал хорошую физическую форму.
Какая ирония – именно сейчас, когда он всерьез начал сомневаться в целесообразности своего дальнейшего пребывания в лоне Церкви, ему доверили важную роль в публичной церемонии. У богов – кем бы они ни являлись, – видимо, отличное чувство юмора.
– Пора, – потянул его за рукав Хуан. – Пора начинать действо.
* * *
Одетые в тяжелые мантии священники и в полупрозрачные туники жрицы произносили молитву, стоя на среднем уровне зиккурата. Слова мало отличались от тех, что Джей слышал во время виртуальной службы – во всяком случае, не настолько, чтобы отвлечь его от изучения толпы и организаторов празднества. Они казались не такими уверенными в себе, как в Вирту, – частично в связи с тем, что испытывали физические неудобства. Все мужчины без исключения истекали потом; женщины в тонких туниках и броских драгоценностях держались по-разному. Однако Джей ощущал нечто большее – напряженное возбуждение, не объяснявшееся обычным дискомфортом. Должно произойти что-то важное. Сердце Джея забилось сильнее.
Он огляделся по сторонам, посмотрел на стоявших поблизости людей. Многие произносили молитву вместе с Верховным Жрецом. Постепенно все разговоры прекратились. Тишину нарушал лишь редкий детский плач. Многие вынимали из карманов и сумок программки, которые раздавали желающим по всему парку.
Головы склонялись над листками программок, кое-кто выполнял сложные движения, предписанные элишитами. Внимание Джея привлекла пара, устроившаяся на одеяле под небольшим узловатым деревцем. Мужчина постарше, как и Джей, рассматривал зиккурат в бинокль. Его юный спутник – почти мальчик – в одной руке держал бинокль, а к губам поднес запястье с магнитофоном. В то время как один лишь изредка делал отрывистые замечания, другой что-то непрерывно наговаривал на магнитофон.
Джей заметил карточку «Пресса» на шляпе у юноши. Почему же тогда он не занял одно из предназначенных для репортеров мест рядом с зиккуратом?.. Джей пожал плечами и сосредоточил все свое внимание на зиккурате.
Молитвенная церемония достигла высшей точки. Если нечто необычное и произойдет, то именно сейчас.
Рэндалл Келси поднял и опустил руки в соответствии со строгим ритуалом, встряхнул трещоткой и пронзительно закричал. Рядом с ним Хуан де лас Вегас проделал то же самое. Они превратились в одного человека – стали отражением Верховного Жреца. Хореограф с Бродвея мог бы гордиться точностью их движений.
Впрочем, Келси было не до сравнений. Верховный Жрец (симпатичный парень по имени Свен, которого выбрали не только за великолепную фигуру и рост, превышающий семь футов, а также за преданность делу Церкви, но еще и за виртуозное знание ритуалов) поднимался по ступеням зиккурата. Он приближался к алтарю, из которого (так утверждала молва) должны появится боги во плоти и благословить всех жителей Веритэ.
Пронзительные голоса хора слились в высокой ноте. Интересно, нервничают ли другие участники церемонии… Келси не мог повернуть голову, чтобы посмотреть. Он обязан сохранять неподвижность, являть собой полное почтение святой человек, поющий гимны, умоляющий богов перешагнуть из мифов в реальность.
А потом начались чудеса, и тревога Рэндалла Келси сменилась благоговением и ужасом.
Сначала возникла пара крылатых львов с головами мудрых бородатых мужчин. Келси знал их – два младших божества ветра и урагана. Они первыми попытались осуществить переход при помощи своих шефов (или «серфов», как их презрительно называли) в Веритэ. Однако сейчас божества не прибегали к их услугам, хотя благословенная парочка стояла поблизости, дожидаясь, не понадобится ли помощь.
Крылатые существа взвились в небо – невозможно высоко. Келси знал, что среди репортеров наверняка найдутся такие, кто сумеет распознать обман, заметить робота, голограмму или воздушный шар. Но все старания будут напрасны. Божества по имени Маленький Ветер и Маленький Ураган действительно находились среди них и парили над ошеломленной восторженной толпой.
Теперь Церковь Элиш займет главенствующее положение среди всех религий мира, древние истины снова вернулись на землю!.. Однако в следующее мгновение забили барабаны, запели цимбалы и флейты, и Келси понял: то, чего он больше всего боялся, произойдет.
В проеме алтаря сгустилась тень, и в яркий полдень летнего Нью-Йорка сошел Бел Мардук.
Девяти футов роста, стоял Властелин Мардук, сын Эй Моря и Дамкина Неба. В одной руке он держал лук, из которого поразил Хаоса в обличье дракона Тиамат, в другой сжимал сосновую шишку, символ многогранной природы – ведь он считался еще и созидателем: принес в мир законы, изобрел календарь.
Бел Мардук поднялся на самый верх зиккурата, чтобы все могли его увидеть. Воистину дважды благословенный – две головы, четыре глаза, два рта, четыре уха. Выпуклость под его одеяниями говорила о том, что двойственность не ограничивалась головой. Когда он дышал, на его губах расцветало пламя.
Бог осмотрел город Нью-Йорк и увидел мир, который в него не верил; ничего, скоро все изменится… Он улыбнулся двумя улыбками и выдохнул огонь. А потом, взмахнув рукой, в которой держал сосновую шишку, призвал Маленький Ураган и Маленький Ветер.
– Этого не было в сценарии, – пробормотал Хуан, обращаясь к Келси, когда Мардук водрузил ноги на спины младших богов и приказал им поднять его в небо.
– В нашем сценарии, – прошипел в ответ Келси. – Похоже, они уже не первый раз выполняют такой маневр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159
* * *
Рэндалл Келси поправил одеяние священника, тяжелую искусственную бороду, которая роскошными завитками ниспадала до середины груди, и парик, обеспечивающий Келси длинными темными волосами. На сей раз он радовался тому, что не попал в священнослужители высшего ранга, поскольку в их одеяние входила еще и коническая шляпа. А его голова хотя бы немного проветривалась.
– Такое шоу гораздо легче проводить в Вирту, – пробормотал Хуан, один из его помощников, коснувшись синяка под глазами. – Вот чем приходиться расплачиваться за пребывание в Веритэ.
Келси усмехнулся. Да, многие из священников, проводивших церемонии в Вирту, признаны недостаточно подготовленными для участия в сегодняшнем фестивале. В Вирту не имело особого значения наличие брюшка и то, какая у тебя фигура. Здесь же подобные детали испортят впечатление, превратят участников церемонии в детишек, нарядившихся как в канун Дня всех святых, а не в священнослужителей, несущих прихожанам Истину.
Келси решил, что его выбрали именно по этой причине. Конечно, его положение среди высших сановников заметно ухудшилось после истории с Эммануэлем Дэвисом, но приверженность идеалам Церкви сомнению не подвергалась. К тому же он поддерживал хорошую физическую форму.
Какая ирония – именно сейчас, когда он всерьез начал сомневаться в целесообразности своего дальнейшего пребывания в лоне Церкви, ему доверили важную роль в публичной церемонии. У богов – кем бы они ни являлись, – видимо, отличное чувство юмора.
– Пора, – потянул его за рукав Хуан. – Пора начинать действо.
* * *
Одетые в тяжелые мантии священники и в полупрозрачные туники жрицы произносили молитву, стоя на среднем уровне зиккурата. Слова мало отличались от тех, что Джей слышал во время виртуальной службы – во всяком случае, не настолько, чтобы отвлечь его от изучения толпы и организаторов празднества. Они казались не такими уверенными в себе, как в Вирту, – частично в связи с тем, что испытывали физические неудобства. Все мужчины без исключения истекали потом; женщины в тонких туниках и броских драгоценностях держались по-разному. Однако Джей ощущал нечто большее – напряженное возбуждение, не объяснявшееся обычным дискомфортом. Должно произойти что-то важное. Сердце Джея забилось сильнее.
Он огляделся по сторонам, посмотрел на стоявших поблизости людей. Многие произносили молитву вместе с Верховным Жрецом. Постепенно все разговоры прекратились. Тишину нарушал лишь редкий детский плач. Многие вынимали из карманов и сумок программки, которые раздавали желающим по всему парку.
Головы склонялись над листками программок, кое-кто выполнял сложные движения, предписанные элишитами. Внимание Джея привлекла пара, устроившаяся на одеяле под небольшим узловатым деревцем. Мужчина постарше, как и Джей, рассматривал зиккурат в бинокль. Его юный спутник – почти мальчик – в одной руке держал бинокль, а к губам поднес запястье с магнитофоном. В то время как один лишь изредка делал отрывистые замечания, другой что-то непрерывно наговаривал на магнитофон.
Джей заметил карточку «Пресса» на шляпе у юноши. Почему же тогда он не занял одно из предназначенных для репортеров мест рядом с зиккуратом?.. Джей пожал плечами и сосредоточил все свое внимание на зиккурате.
Молитвенная церемония достигла высшей точки. Если нечто необычное и произойдет, то именно сейчас.
Рэндалл Келси поднял и опустил руки в соответствии со строгим ритуалом, встряхнул трещоткой и пронзительно закричал. Рядом с ним Хуан де лас Вегас проделал то же самое. Они превратились в одного человека – стали отражением Верховного Жреца. Хореограф с Бродвея мог бы гордиться точностью их движений.
Впрочем, Келси было не до сравнений. Верховный Жрец (симпатичный парень по имени Свен, которого выбрали не только за великолепную фигуру и рост, превышающий семь футов, а также за преданность делу Церкви, но еще и за виртуозное знание ритуалов) поднимался по ступеням зиккурата. Он приближался к алтарю, из которого (так утверждала молва) должны появится боги во плоти и благословить всех жителей Веритэ.
Пронзительные голоса хора слились в высокой ноте. Интересно, нервничают ли другие участники церемонии… Келси не мог повернуть голову, чтобы посмотреть. Он обязан сохранять неподвижность, являть собой полное почтение святой человек, поющий гимны, умоляющий богов перешагнуть из мифов в реальность.
А потом начались чудеса, и тревога Рэндалла Келси сменилась благоговением и ужасом.
Сначала возникла пара крылатых львов с головами мудрых бородатых мужчин. Келси знал их – два младших божества ветра и урагана. Они первыми попытались осуществить переход при помощи своих шефов (или «серфов», как их презрительно называли) в Веритэ. Однако сейчас божества не прибегали к их услугам, хотя благословенная парочка стояла поблизости, дожидаясь, не понадобится ли помощь.
Крылатые существа взвились в небо – невозможно высоко. Келси знал, что среди репортеров наверняка найдутся такие, кто сумеет распознать обман, заметить робота, голограмму или воздушный шар. Но все старания будут напрасны. Божества по имени Маленький Ветер и Маленький Ураган действительно находились среди них и парили над ошеломленной восторженной толпой.
Теперь Церковь Элиш займет главенствующее положение среди всех религий мира, древние истины снова вернулись на землю!.. Однако в следующее мгновение забили барабаны, запели цимбалы и флейты, и Келси понял: то, чего он больше всего боялся, произойдет.
В проеме алтаря сгустилась тень, и в яркий полдень летнего Нью-Йорка сошел Бел Мардук.
Девяти футов роста, стоял Властелин Мардук, сын Эй Моря и Дамкина Неба. В одной руке он держал лук, из которого поразил Хаоса в обличье дракона Тиамат, в другой сжимал сосновую шишку, символ многогранной природы – ведь он считался еще и созидателем: принес в мир законы, изобрел календарь.
Бел Мардук поднялся на самый верх зиккурата, чтобы все могли его увидеть. Воистину дважды благословенный – две головы, четыре глаза, два рта, четыре уха. Выпуклость под его одеяниями говорила о том, что двойственность не ограничивалась головой. Когда он дышал, на его губах расцветало пламя.
Бог осмотрел город Нью-Йорк и увидел мир, который в него не верил; ничего, скоро все изменится… Он улыбнулся двумя улыбками и выдохнул огонь. А потом, взмахнув рукой, в которой держал сосновую шишку, призвал Маленький Ураган и Маленький Ветер.
– Этого не было в сценарии, – пробормотал Хуан, обращаясь к Келси, когда Мардук водрузил ноги на спины младших богов и приказал им поднять его в небо.
– В нашем сценарии, – прошипел в ответ Келси. – Похоже, они уже не первый раз выполняют такой маневр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159