— Зараза! — заметил печально Мартин, осматривая наши сапоги и брюки, забрызганные скверно пахнувшей грязью. Он стал прислушиваться к крикам преследователей, которые мало-помалу приближались к нам.
— Канальи! Они разбудят всю окрестность. Идем — лучше скроемся из виду.
Мы вошли в заднюю дверь, прошли короткий, мрачный коридор и по лестнице поднялись в переднюю. Здесь Мартин открыл дверь, и мы вошли в большую, хорошо меблированную комнату, где лакей, стоя на коленях, чистил сапоги. Лучи бледного зимнего солнца струились сквозь высокие окна, завешенные полинявшими красными шторами, и я различил несколько больших старых— стульев, кровать, годную для великана, и массивный стол, украшенный великолепной резьбой; через открытую дверь виден был угол небольшой комнаты, где стояла узкая, кровать.
— Вот это мое жилище, Блэз, — сказал Мартин со своей привлекательной улыбкой. — Этого вполне достаточно для моих скромных требований. Садитесь, молодой человек, и… Но, черт возьми! Вы так бледны! Снимай с него дублет, Николя, — сказал он своему слуге, который поднялся и почтительно стоял в стороне.
Я сел на подставленный мне Николя стул и только теперь почувствовал слабость. Мое плечо кровоточило. Когда дублет и сорочка были сняты, Белькастель осмотрел рану и заметил своим сухим голосом, что рана довольно скверная, но он все-таки надеется, что она скоро заживет и, пожалуй, не оставит никакого следа, о чем я в тот момент искренне пожалел.
— А недурная была работа! — продолжал он после того, как, перевязав мое плечо, набросил на меня спальный костюм и дал Николя почистить наши одежды.
— Довольно горячая, мсье, особенно последние минуты, — ответил я.
— Нет, Блэз, никаких «мсье» между товарищами, которые вместе обнажали шпаги. Называйте меня Мартином. В конце концов, я всего лишь вдвое старше вас. Принимая во внимание вашу молодость, вы отлично владеете шпагой, и сегодня утром вы снискали мое уважение. Де Марсей — один из умнейших дуэлянтов в Париже. Впрочем, он не плохой человек — у меня нет большого желания видеть его мертвым.
— А лопатобородый, Мартин? Я говорю о Таванна. Лицо его стало жестким.
— А, Таванна! Он предательски убил моего брата, и я до этой ночи безуспешно охотился за ним более двух лет. Если есть правосудие после смерти, то душа его будет жариться в самой горячей части ада. Теперь, наконец, мой брат отомщен! Не стану перед вами скрывать, Блэз, грозящей нам опасности: мы убили двух слуг Франсуа де Балафре, а герцог де Гиз хороший начальник — он отомстит, если сумеет. Кричать об этой схватке они не станут, но кинжал в спину темной ночью воткнут или сгноят в грязной темнице. Черт возьми, я предпочитаю кинжал!
— Они не испугают меня, — начал я пылко, но Мартин иронически улыбнулся, и я замолчал.
— Блэз, Блэз! Вам нет надобности уверять меня в своей храбрости. Но мы так же рассудительны, как и храбры, не правда ли? Зачем нашим бедным головам лезть в пасть льва без надобности? Давайте исчезнем, а? На несколько месяцев. К тому времени все может измениться, и Франсуа де Гиз, быть может, к нашему возвращению будет ужинать вместе со своим господином — дьяволом.
— Но, Мартин, — возразил я, — во Франции те, которых разыскивают могущественные люди, не исчезают так легко — их находят. У льва — длинные лапы.
— Это верно, Блэз. Во Франции мы не могли бы жить: мы попали бы скоро в руки Франсуа де Гиза и были бы раздавлены и выброшены, как игрушки. На сей раз нас спасет не острая шпага, а проницательный ум. Благоразумие очень ценится мудрецами. Оставим Францию, исчезнем — в океан!
— А, — сказал я нерешительно. — Это идея! Вы думаете…
— Именно, это. Мой старый друг — Жан Рибо, вы его, наверно, видели вчера у де Колиньи…
— О, да, это тот самый смуглый моряк?.. — пробормотал я.
— Да. Через три дня он отплывает из Гавра в Новый Свет с тремя судами. Он берет с собою мастеровых, солдат, земледельцев, а также дворян; все они гугеноты. План де Колиньи таков — образовать отчизну для преследуемой веры в дикой стране и завладеть этой страной именем его величества Карла IX. Высадив эту партию на берег, Жан Рибо возвратится во Францию за разными припасами, с которыми отправится обратно в Новый Свет. Итак, пока мы возвратимся во Францию, пройдет не меньше года, и за это время мы увидим много необыкновенных и чудесных вещей в этой дикой стране, а главное, мы будем забыты человеком со шрамом. Неплохой план, а?
— Неплохой, но и невыполнимый, так как нас не приглашали совершить это путешествие, — ответил я иронически.
Мартин Белькастель громко засмеялся.
— Здесь-то как раз удача, Блэз. Я забыл сказать вам, что Рибо предложил мне сопровождать его, и я уверен, что сумею устроить также и вас. Предоставьте это мне. Что вы на это скажете? Вы согласны?
Я ответил не сразу. Размышляя, я стал вспоминать, что у меня нет ничего такого, что могло бы меня удержать во Франции, что мое небольшое имение в Брео находится в надежных руках, что я совершенно одинок; погибнуть же от меча убийцы не входило в мои планы, а путешествие сулило новые, необыкновенные переживания.
— Вы правы, Мартин, — воскликнул я, — это очень интересное предложение. Я отправляюсь с вами, во что бы то ни стало!
Глава III
«Тринити»
В ответ на мое согласие Мартин горячо обнял меня и распорядился принести вина. Мы пили за наши успехи, которые должны быть, заметил Мартин, так как мы оба родились под счастливой звездой, иначе мы не сидели бы теперь здесь. Он уселся поудобнее в большом кресле, собираясь обсудить, как лучше осуществить наше намерение.
— Мы должны ехать сегодня же ночью, — сказал он после длительного молчания. — Я пошлю Николя уплатить по вашему счету и забрать вещи из гостиницы. Вы дайте записку хозяину и, пожалуй, будет лучше, если дадите список своих вещей, чтобы быть уверенным, что все получили.
Я написал записку, и Николя отправился за моей лошадью и сумкой со скудным моим имуществом.
Мартин полагал, что Рибо будет в Гавре в гостинице «Великий моряк» в следующую ночь и отплывет утром. Поэтому было бы хорошо успеть в эту ночь сделать лье двадцать из тридцати пяти до Гавра; это дало бы нам возможность поспать в течение дня в уединенной гостинице близ Сен-Пьера, ночью спокойно продолжать наш путь, а рано утром быть уже в Гавре. Поспав день, мы хорошо отдохнем, потом он переговорит обо всем с Рибо, и все будет улажено. Если же нет…
Приход Николя с моими вещами прервал замечания Мартина. Николя, по-видимому, был полон новостей. Он рассказал, как отыскал хозяина и уплатил ему по счету; потом он вместе с хозяином зашел в мою комнату, где мои вещи оказались в большом беспорядке. Как уверял Николя, хозяин был этим очень смущен. Они складывали мои вещи, и хозяин все время горевал о случившемся, боясь, что это может повредить доброму имени его гостиницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51