— Не злите нас, милорд… Английское право должно быть превыше всего. Господин Горсей, наш верный слуга, что скажете вы? Я помню, прошлый раз вы просили принять крутые меры.
Но Джером Горсей многое передумал за время между приемами королевы. И он решил, что несвоевременное вмешательство Англии в московские дела затронет неокрепшее предприятие новой торговой компании.
— Московиты не потерпят грубого вмешательства, — запинаясь, ответил купец. — И я и мы… Может статься, что пеньковые канаты и корабельные мачты будут возить к себе нидерландские купцы.
Елизавета вскочила с кресла, лицо ее покраснело, покрылось потом, словно росой.
— Мы приказываем направить в Белое море десять, двадцать больших кораблей! — визгливо закричала королева. — Пусть они охраняют подступы к двинским портам. Ни одно судно не должно войти в эту реку и выйти из нее. И тогда, я не сомневаюсь, мой любезный брат напишет мне о своем согласии.
Министры молчали.
— Вы оглохли, упрямые мужики? Мы хотим — вы слышите, хотим! — чувствовать себя королевой на всех морях. Мы уверены, что никакой народ не осмелится совершать морские плавания без нашего государского желания. Мы не хотим угрожать нашему брату Федору оружием, но мы требуем, если он печалится о своей чести, не оскорблять нашего государского достоинства. После нашей победы над сильнейшим испанским флотом мы не видим достойных противников.
— Ваше величество, государь Федор Иванович может изгнать из своего царства всех английских купцов, и я…
— Ах, так, наглый плут!..
Королева маленькой, но твердой рукой влепила пощечину Джерому Горсею.
Посланник свалился на колени.
— Целуй руку ее королевского величества, она осчастливила тебя, негодяй, — чуть усмехнувшись, сказал граф Лестер.
— Ваше величество, ваше величество, не гневайтесь, дайте поцеловать ручку! — вопил Джером Горсей, испугавшись насмерть. — Дайте вашу ручку, прекрасная королева!
— Мы не гневаемся. — Помедлив, королева сунула свою руку посланнику.
Джером Горсей захлебнулся, покрывая ее поцелуями.
— Никогда я не видел женщины прекраснее вас, ваше величество!
— Довольно! — Показав в улыбке длинные зубы, королева отняла руку. — Мы надеемся на вашу верность. Поднимитесь с колен.
— Ваше величество, — обратился к королеве лорд Берли, переглянувшись с членами тайного совета, — нам следует сначала испытать мирные средства. Я предлагаю написать письмо русскому государю от имени вашего величества и строго предупредить о самых серьезных последствиях. Он должен пойти на уступки. И надо написать правителю Борису Федоровичу любезное письмо и просить его помощи… Я вижу лукавую душу Годунова, но вижу и его великий государственный ум. А если ваше письмо не подействует, ваше величество, тогда подумаем о более суровых мерах.
— Ваше величество, — вступил в разговор лорд Уолсингем, — надо привести к порядку наших купцов в Москве. У них нет единого мнения. Двадцать человек ведут свои дела в одиночку и не хотят знать никаких лондонских агентов. Несколько человек крестились, приняли греческую веру.
— Черт возьми, это кощунство, нельзя крестить человека дважды! — закричала королева.
— Да, но русские делают все по-своему. Благодаря нашим купцам, изменившим своей вере, в Москве знают обо всех европейских делах значительно больше, чем при отце нынешнего царя Федора. Там знают все наши порядки и правила… Не так ли, Горсей?
— Да, да, достопочтенный лорд. Многие перестали думать о пользе своего отечества.
Королева сидела в задумчивости, опустив голову.
— Мы решили так. — Она выпрямилась и строго посмотрела на своих министров. — Сэр Берли, пишите строгое письмо московскому царю. Не будем бряцать оружием, но покажем когти. Завтра вам поможет своими советами господин Горсей, он сведущ в московских делах. Мы должны по самой дешевой цене покупать пеньковые канаты и лес для постройки наших кораблей. А мы с вами, лорд Уолсингем, возьмемся за купцов. Вы согласны, милорды?
— Вы правы, как всегда, ваше величество, — отозвался лорд Берли с глубоким поклоном.
— Сегодня вечером, господин Горсей, — продолжала королева, — вы должны навестить ольдерменов Московской компании. Они досаждают нам своими жалобами.
* * *
Ольдермены Русской купеческой компании собрались в доме своего престарелого председателя Роуланда Гэйуорда. Каменный дом, выходящий окнами на пустынную набережную Темзы, был построен лет двадцать назад, когда доходы компании были высокие и она пользовалась уважением лондонского купечества.
Последние годы в Лондон стали проникать слухи о пошатнувшихся делах Русской компании.
Купцы и подмастерья в России нарушали старинные правила, вели себя свободно — без разрешения посещали русские дома, женились на русских, а иногда даже меняли и религию.
Не выдерживали и слуги. Они видели большие деньги, идущие в руки купцов, в то же время получая от компании небольшое жалованье. У слуг все чаще стало появляться желание отколоться от хозяев и завести отдельную торговлю. Для того чтобы заработать побольше денег, шли на все: воровали, доносили на товарищей, возводили клевету на неповинных людей. Московское правительство ловко использовало внутренние раздоры английских купцов, стараясь освободиться от обременительных повольностей, пожалованных еще во времена Ивана Васильевича Грозного.
В сближении с Англией русские, несомненно, извлекли немало хорошего для развития своего государства. Царь Иван получал нужное для войны оружие, порох, селитру. Из Англии приезжали разные мастера. Восприимчивый русский народ быстро осваивал все полезное и нужное. Многие преимущества и повольности для английских купцов, на которые соглашался царь Иван, укрепляли англо-русские отношения. Англичане показали дорогу другим европейцам в русские морские пристанища на Белом море, привозили много необходимого для России и вывозили излишки русских товаров.
После смерти Ивана Грозного исключительное положение англичан в России делалось ненужным и даже вредным. В сближении с Англией таилась опасность для России очутиться в положении страны угнетаемой. И дьяк Андрей Щелкалов, и Борис Годунов весьма разумно и осторожно обходили места и подводные камни, лежавшие на пути англо-русской торговли. Самое главное заключалось в том, что теперь не московиты нуждались и искали англичан, а англичане всяческими путями старались восстановить свои прежние права в России.
Льготы, пожалованные английским купцам, подрывали отечественную торговлю, русские купцы, не защищенные своим правительством, не могли соперничать с английскими купцами. Вместе с тем все больше и больше товаров стекалось на внутренние рынки и заметно возросло значение отечественного купечества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125