Кит оторопела от неожиданности, но, придя в себя, прильнула к нему всем телом. Сильное, мускулистое тело Алекса прижало ее к стене, и желание, нараставшее с каждой секундой, охватило Кит. Обвив ее руками за талию, Алекс притянул ее к себе еще теснее. Именно так Кит себе все это и представляла. Всякий раз, когда она видела обнимающиеся парочки, она представляла себя на месте той, кого обнимали, однако действительность превзошла все ожидания. Оторвавшись от ее губ, Алекс взглянул на нее, но не успела она что-либо сказать, он вновь впился в ее губы страстным поцелуем.
Кит приоткрыла свои губы и почувствовала, как язык Алекса проник в ее рот. Ощущение было настолько сладостным, что Кит едва сдержала стон. А Алекс уже нежно поглаживал руками ее стройные бедра, и Кит машинально вскинула руки и тоже стала гладить его мускулистую грудь и плечи. Прерывисто вздохнув, она прошептала:
— Алекс…
Вместо ответа он, запрокинув ей голову, стал покрывать поцелуями ее шею. От этой нежной ласки у Кит перехватило дыхание. Внезапно она почувствовала, как что-то твердое уперлось ей в живот, и по телу ее разлилось блаженное тепло. Она прижалась к Алексу еще теснее, боясь, что если он сейчас выпустит ее из своих объятий, она рухнет на пол.
Вдруг грянул гром, да так сильно, что стекла зазвенели в окнах. Оторвавшись от Кит, Алекс взглянул на нее затуманенными глазами.
— Боже правый, — прошептал он, прерывисто вздохнув. — Боже мой!
Раскат грома донесся снова, на сей раз издалека, и Алекс сделал сначала один шаг назад, потом другой. Рука Кит нехотя соскользнула с его груди.
— Что случилось? — спросила она, чувствуя, что и голос, и тело ее дрожат.
— Прости, — прошептал он.
— Но, Алекс, я хочу…
— И я тебя хочу. — Он невесело улыбнулся. — Но слишком многое поставлено на карту. Слишком многим придется расплачиваться за мою… слабость. — Протянув руку, он коснулся слегка дрожащими пальцами ее губ. — Прости.
Сказав это, он повернулся и ушел, тихонько прикрыв за собой дверь. Кит почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Значит, он знает. Если не все, то по крайней мере что-то. Кит почувствовала, как ее сердце разрывается, и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Она должна взять себя в руки. Алекс прав: слишком многое поставлено на карту, и нечего предаваться нелепым мечтам о любви. Ничего общего между ней и Алексом нет и быть не может, ведь она — дочь контрабандиста, а он — граф Эвертон. Их разделяет пропасть, которую ей никогда не преодолеть.
Остается только одно: отыскать отца.
Мартин, лорд Брентли, виконт Тробри, маркиз Фенс и герцог Ферт, не любил Лондон.
И не потому, что не был сторонником балов, званых вечеров и всевозможных развлечений, проводимых во время лондонского сезона, или недооценивал важность парламентских заседаний, в ходе которых решались вопросы первостепенной значимости и принимались многочисленные законы. Вовсе нет. Все объяснялось другим. Просто Лондон находился в двух днях пути от Ферта. Следовательно, для того чтобы съездить туда и вернуться обратно в Ферт, требовалось по крайней мере четыре дня. А Мартин Ферт не мог себе позволить отлучиться из своего родового имения на столь долгий срок.
Однако сложившиеся обстоятельства, одно благоприятное, другое не очень, диктовали свои условия. Пришлось лорду Брентли отправиться в путь. Через два дня, уставший, раздраженный и недовольный, он вылез из залепленной грязью кареты с фамильным гербом и поднялся по гранитным ступенькам своего лондонского дома на Гросвенор-сквер, в самом центре Мейфэра. Дворецкий Ройс распахнул дверь и учтиво поклонился.
— Добро пожаловать домой, ваша светлость, — приветствовал Ройс лорда Брентли и едва успел выпрямиться, чтобы поймать брошенные ему шляпу и пальто.
Стащив одну перчатку, герцог швырнул ее в шляпу и обвел глазами просторный холл.
— Избавь меня от банальностей, Ройс. Где герцогиня?
— В гостиной, ваша светлость.
— А Кэролайн?
— Леди Кэролайн ужинает, ваша светлость.
Мартин Брентли вновь обратил свой взгляд на импозантную фигуру дворецкого.
— С кем? — вскинув брови, раздраженно спросил он, с легкостью, подкрепленной восемнадцатилетней практикой, играя роль недовольного брюзгу-отца.
— Насколько мне известно, с мисс Крэллинг, мисс Монтгомери и леди Феоной, ваша светлость.
Брови вернулись на место.
— Очень хорошо.
— Рад, что вы довольны, ваша светлость.
— Я вовсе не доволен, Ройс.
Стянув вторую перчатку, герцог отправил ее за первой, не обращая внимания на слуг, которые выглядывали из-за дверей. Дверь в гостиную была открыта; его жена сидела спиной к двери и вышивала.
Герцог сунул руку в карман, нащупал короткое, всего в четыре строчки, послание, давшее ему возможность, а вернее — заставившее его предпринять путешествие в Лондон, молча бросил его герцогине на колени и объявил:
— Я здесь, сударыня.
Вздрогнув от неожиданности, герцогиня Ферт вскочила и, бросившись к мужу, схватила его за руки.
— Слава тебе Господи, вы приехали! — воскликнула она и поцеловала его в щеку.
Герцог сделал шаг назад и указал на письмо, которое упало и лежало на полу рядом с вышиванием.
— Я жду объяснений, — промолвил он.
— Все даже хуже, чем я опасалась, — проговорила герцогиня и, сев на стул, принялась обмахиваться одной рукой.
— Избавьте меня от театральщины, — приказал герцог. Нагнувшись, он поднял с пола письмо и с хрустом раскрыл его. — «Случилось самое худшее, — прочитал он, хотя за время поездки успел выучить и его, и то, что лежало во втором кармане, наизусть. — Боюсь, что Кэролайн влюбилась в простолюдина. Приезжайте немедленно, пока еще не поздно. Ваша Констанс». — Он посмотрел на жену. — Кто этот простолюдин?
— В него влюбились почти все самые именитые великосветские красавицы, — проговорила герцогиня, сжимая руки на коленях. — Насколько мне известно, он необыкновенно хорош собой, однако отнюдь не благородного происхождения.
— Кто он? — повторил Ферт, нахмурившись. Склонность жены к преувеличению и истерике была ему хорошо известна, однако он вполне допускал, что Кэролайн могла ради романтического увлечения поступить наперекор своим родителям.
— Кузен графа Эвертона.
Герцог замер. Ничего подобного он не ожидал.
— В таком случае его вряд ли можно назвать простолюдином.
— Но у него нет титула. И он ирландец.
— Понятно, — обронил герцог, строго глядя на жену. — И как зовут этого нетитулованного ирландца?
— Кристиан Райли. Все зовут его Кит.
— Ладно, — немного успокоившись, заключил герцог и направился к двери. — Прикажу заносить багаж. Похоже, сразу вернуться в Ферт мне не удастся. Придется сначала уладить это дело.
В таверну на встречу с отцом Кит так и не попала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100