Райль обратил внимание на мрачный каменный пол, и у него мелькнула мысль, что когда он был мальчиком, пол никогда не был таким грязным. Позади него кто-то что-то бессвязно тараторил. С левой рукой Райля происходило что-то странное. Сквозь завесу тумана он увидел, что рукав его серого пиджака становится красным.
Кто-то встал рядом с ним на колени и снял с него пиджак. Он повернул голову. И взгляд его уперся в зеленые глаза, глаза цвета нефрита, глаза, которые он рисовал и о которых мечтал больше десяти лет. Годы отступили, он снова был молодым, и все же немолодым.
— Джинкс. — В порыве он протянул к ней руки.
— Не двигайся, а то истечешь кровью, дурачок. — В голосе ее слышались слезы. Он снова посмотрел вниз и увидел, как сквозь его белую рубашку струится кровь, стекая на ее голубую юбку. Перед глазами Райля замелькали черные точки, и сквозь это мелькание он увидел, что Джинкс снимает с себя пояс.
— Задери рукав, — сказала она, а Бетс встала на колени по другую его сторону.
Джинкс туго перевязала поясом его руку. Кто-то принес бинты и какую-то красную жидкость, обжегшую его.
— Кажется, наконец кровотечение прекратилось, — сказал мужской голос.
— Джинкс. — Райль вытянул руку ладонью кверху. Она посмотрела на него, и слезы блеснули на ее густых ресницах.
— Не сейчас, — прошептала она. — Моя малышка одна в башне. Я должна как-то добраться до нее.
Он кивнул. Голова его была как ватная. В ушах звенело. Райль огляделся.
Перед камином стоял письменный стол его отца. За ним сидел Карр. О Боже! Что с ним? Лицо его источало ненависть, а имбирного цвета бороденка промокла от слюны. По мере того как в голове у Райля прояснялось, он начал понимать бессвязный поток слов, исходивший из уст Карра.
— Ты — недоносок. Ты посмел вернуться сюда… Я однажды уже избавился от тебя, ты, выродок, убирайся из моего дома. Я — старший сын. Ты — ты даже не Хэрроу. Убирайся из моего дома! — Лицо его сморщилось, и он заплакал, рыдания его гулким эхом разносились по огромному залу, а тщедушное тело тряслось.
Райль попытался было встать, но ноги отказывались его слушаться.
— Мы должны доставить тебя в больницу, — сказала Джинкс громко, чтобы перекрыть бормотанье брата.
— Но как? — отозвалась Бетс. — Там же собаки! Как хоть кто-нибудь из нас выберется отсюда?
Райль по-прежнему пытался встать. Ему нужны были обе руки, чтоб опереться, но левая горела как в огне и не была ему послушна.
— Помогите же мне, черт возьми!
— Тебе нельзя вставать на ноги, — закричала Джинкс, схватив его за здоровый локоть, — но надо, чтоб твою руку посмотрел врач! И я должна вернуться к Эли.
— Я здесь, мама! Я здесь! — раздался сверху детский голосок, зазвеневший как колокольчик в огромном зале.
Поддерживаемый двумя женщинами, Райль поднял голову. На балконе на коленях сидела девочка с пушистыми разлетающимися волосами. Огромные зеленые глаза освещали ее лицо. Райль взглянул на нее, и сердце у него подпрыгнуло. О, небеса, ведь это его дочь!
— Оставайся там, Эли, — крикнула Джинкс. — Не спускайся. Я приду к тебе.
— Я открыла дверь, мама.
— Ничего, дорогая. — Джинкс на секунду встретилась глазами с Райлем. — Ты сможешь один подняться наверх?
— Я ему помогу. — На этот раз Олли не кашлял.
— Иди, иди, Джинкс, — сказала Бетс, — мы поможем мистеру Толмэну.
— Пенфильд? Вы пойдете с нами?
— Куда вы, туда и я, мисс, — ответил старик.
Бросив на Райля последний взгляд, Джинкс помчалась по каменному полу и ступенькам к Элисон.
Ком подступил к горлу Райля, когда он увидел, как Джинкс обнимает его дочь.
Рыдания Карра стихли, и он теперь сидел, сгорбившись, качая головой из стороны в сторону, будто не в силах удержать ее. «Какая грустная пародия на человека! — подумал Райль. — Всего тридцать один год, а выглядит как человек, стоящий одной ногой в могиле!»
Райль оперся на руки друзей. Теперь, когда он встал на ноги, силы потихоньку начали возвращаться к нему. Подойдя к столу, он увидел, что Карр сидит в кресле на колесиках. «Надо же, этот злой гений еще и калека», — подумал он.
Он хотел пройти мимо него, не говоря ни слова, но как раз в тот момент, когда Райль поравнялся с ним, Карр поднял голову, и выражение его лица заставило Райля остановиться. Как-то в детстве он увидел раненого ястреба. Тот был подстрелен и упал в чаще у реки. Одно крыло у ястреба было сломано, а из клюва сочилась кровь. Но стоило Райлю наткнуться на то место, где он прятался, ястреб взмахнул здоровым крылом, выпустил когти и вызывающе открыл клюв.
Вот и сейчас, глядя на Карра, Райль увидел в его горящих желтых глазах жажду крови и дикий гнев. Рот Карра перекосился, а из горла вырвались какие-то животные звуки.
— Попридержи язык, — сказал Райль, — никто больше не собирается выносить твои мерзости. Но у меня все же есть что сказать тебе. — Он склонился над столом. — Всю свою жизнь ты обманывал и лгал, Карр Хэрроу. За последние двенадцать лет ты погубил тысячи невинных людей. Ты почти уничтожил то, что отец строил всю свою жизнь. Но теперь этот период в твоей жизни закончился. Ты будешь голосовать свои двадцать два процента, но в остальном всякая деятельность в Хэрроу Энтерпрайзес для тебя заказана.
Глаза Карра заволокла пелена, и на секунду Райль подумал, что тот ничего не понял. Но через мгновение на лице Карра появилось все то же хитрое и злобное выражение, и он осознал, что Карр по-прежнему вынашивает какие-то жестокие планы.
— Ты незаконнорожденный, — выплюнул желтоглазый карлик.
— А вот в этом ты не прав, Карр. — Райль почти смеялся. — Эту ложь ты рассказал мне много лет назад, и я почти поверил в нее. К счастью, мне хватило ума спросить правду у отца. — Он взглянул на балкон и увидел, как Джинкс схватилась, услышав его слова, за перила, а зеленые ее глаза расширились.
— Нет, ты незаконнорожденный! Отец сказал мне об этом перед смертью.
— Ты бессовестно лжешь, Карр Хэрроу. И думаю, что это ты сказал Джинкс ту же самую ложь. Ведь это ты вынудил ее бежать с Эриком Магилликутти, правда? — Он не стал дожидаться ответа. — Отец знал, что Джинкс и я любим друг друга. Он благословил нас. Я сказал ему, что мы хотим пожениться, и спросил о своих настоящих родителях.
Райль поднял голову, и взгляд его встретился с взглядом Джинкс.
— Отцу нечего было скрывать. Он сказал мне, что будет очень рад, если мы поженимся. — На губах его появилась усмешка, а голубые глаза, не отрываясь, смотрели в зеленые глаза Джинкс. — Но Джинкс не знала этого и поверила тебе. Она подумала, что я ей брат наполовину, и убежала.
Джинкс перегнулась через перила. Слезы блестели на ее щеках.
— Это был не Карр, — тихо сказала она. — Это мама, бедная мама. Она действительно думала, что ты сын отца.
Карр взорвался безумным смехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69