Митч немного опешил от неожиданного заявления Джо, но поспешил поддержать ее:
— Верно, сынок. Если тебе там плохо, конечно же, не надо возвращаться в школу.
Киф с недоверием перевел взгляд с отца на мать, а потом лицо его засветилось от радости.
КИФ
Лето 1887
Киф вернулся домой в первую неделю июня. Когда он узнал, что ему необязательно возвращаться назад в Массачусетс, то чуть не лопнул от радости. Дома было так хорошо, даже без Джинкс и Райля. Мама много улыбалась, а отец от души смеялся, как в прежние Дни.
Теперь, когда отец был дома, они вместе катались верхом и плавали по озеру Глэд Хэнд. Единственное, чего они не делали вместе, так это не ездили по отцовской железной дороге. Мама сказала, что она уже однажды попробовала и ей этого хватило. Они с отцом часто держались за руки и смотрели друг на друга как-то особенно. Киф подумал, что ему очень приятно видеть их такими. Пятнадцатилетняя Эдит сделала было жалкую попытку наладить с Кифом дружеские отношения, но ей, как обычно, было нечего сказать ему, кроме :
— Турнюры снова входят в моду, но более низкие, чем раньше. Разве тебе не нравится этот водопад из неразглаженных складок?
Она повернулась на изящной ножке, а он подумал, что она выглядит в точности как цыпленок с огромным горбом над задницей.
Карр теперь выглядел настоящим джентльменом. Он одевался, как и отец, в темно-серый костюм с жилеткой и носил золотые часы с цепочкой.
Впоследствии, оглядываясь назад, Киф понял, что основное различие Митча и Карра состояло главным образом не в огромной разнице их роста, а в том, как они преподносили себя. Митч, чье положение было прочным, вел себя спокойно и солидно, в то время как его сын, маленький и тщедушный, постоянно требовал внимания к себе, таким образом самоутверждаясь.
Карр приезжал в Хэрроугейт каждый вторник, чтоб встретиться с Митчем и кузеном Олли, который служил в компании счетоводом. Олли Хэрроу было двадцать четыре года, у него были желтовато-серые волосы и манера покашливать. Киф подумал, что кузен Эрик каким-то образом унаследовал весь материнский колорит, а бедному Олли и другим мальчикам уже ничего не досталось.
Олли всегда являлся первым на эти собрания, ровно в десять, со всеми своими блокнотами и книгами. Потом, в десять пятнадцать, приходил Карр со свертками планов. И точно в десять двадцать Митч уходил из библиотеки, где читал нью-йоркские и сан-францискские газеты, входил в свой кабинет со словами «доброе утро всем» и начинал собрание.
Уезжая на верховую прогулку, Киф видел их через широкое окно отцовского кабинета. Письменный стол отца был огромным. Карр раскладывал на нем свои планы, тыча в них обгрызенными пальцами, отец же заинтересованно склонялся над ними, а Олли пробегал с карандашом по длинной колонке цифр и ненавязчиво кашлял в платок.
Олли всегда оставался пообедать с ними, и Джо всегда пыталась разговорить его, но безуспешно.
— Как мама?
— Очень хорошо, спасибо, тетя Джо. Она говорит, что на прошлой неделе цена на говядину была аж десять центов за фунт на рынке.
— Что, интересно, тетя Эйлин делала на рынке? — спросила Эдит.
— О, я не думаю, что мама когда-либо в действительности была на рынке, — ответил Олли, осторожно покашливая в салфетку, — но я спрашиваю ее о ценах, просто чтобы она была в курсе. Ведь надо присматривать за прислугой, знаете, особенно в наши дни. Так что мама ведет хозяйственные книги. Масло на этой неделе опять подскочило в цене — три цента за фунт. — Он экономно помазал им рогалик.
После обеда Олли обычно возвращался в Миллтаун, а Карр сидел с отцом с полчаса на веранде, обсуждая строительство железнодорожной ветки от Розберга до Кэмптена. Киф не мог представить себе, где они брали материал для нескончаемых бесед по вторникам.
Как-то раз он услышал обрывки их разговора о «правах на путь», «судебных решениях» и «собственности на землю».
— Это узкое место, — сказал как-то Карр, — но на него пойдет не меньше тысячи телег с землей.
— Да уж, это проблема, — ответил Митч. «И почему они никогда не говорят об интересных вещах? — удивлялся Киф. — Например, о новом правиле, принятом в этом году Национальной лигой». Он пытался как-то объяснить это правило матери, и она сказала, что все поняла. Но Киф знал, что это не так. Отец сказал на это только:
— Я слышал, что игроки пытаются организовать в этом году Союз. Если они уйдут туда, то у владельцев не будет никакой прибыли.
Киф пытался также заинтересовать их новым своим фотоаппаратом. Райль послал ему его в школу, и Киф очень, гордился сделанными снимками, но отец сказал только:
— А где Райль? Он послал тебе свой адрес? И когда он выяснил, что Киф больше не знал ничего о Райле, они опять стали говорить на те же темы — о железных дорогах, ценах на сталь и о том, какую зарплату платить рабочим.
— Слушай, — сказал как-то Киф за обедом, — мне кажется, за это время вы могли построить уже с десяток железнодорожных веток. Та железная дорога, что вы строите, — она что, очень большая?
— Двадцать четыре мили. Мы кончим строить ее через несколько недель.
— Ты хочешь сказать, что на строительство двадцати четырех миль уходят целые месяцы?
— Мы делаем в среднем две мили в день только в некоторых местах.
— Боже, так что же вы делаете все это время?
— Обследование — покупаем землю и права на прокладывание пути. Не думай, я не бездельничаю! — Карр повернулся к брату спиной. — Отец, мы наконец утвердили тот последний, 5, 2 процента уклон. Нам ничего не остается, как только либо ввести его, либо взрывать тоннель в огромной скале, — сказал он. — Между прочим, сэр, я хочу привезти Тэдлока, инженера, а в следующий вторник обсудить это.
— Скажи ему, чтоб он привез все цифры, — сказал Олли.
— И еще, что он приглашен на обед, — добавила Джо.
— Как будет хорошо, если вы сможете закончить к четвертому июля, — сказал Митч, когда все они после ужина сидели на веранде.
Светила полная луна, и в воздухе носился запах лилий.
— Нет никакой надежды на то, что мы сумеем закончить так рано, сэр. Если все будет идти по расписанию, то мы пустим первую очередь восемнадцатого июля. Ведь вы планируете отпраздновать открытие ветки, не так ли?
Митч улыбнулся с гордым видом:
— Да, поскольку это твоя первая большая работа в компании, полагаю, надо отпраздновать это. А что ты думал по этому поводу?
— Я думал, что, может быть, вы могли бы приехать в Розберг в вашем частном вагоне, потом мы перевели бы вас на новую ветку и я мог бы встретить вас в Кэмптене в конце ее.
— И ты не хочешь совершить со мной первую поездку?
— Нет, сэр. Я хочу, чтобы только вам досталась такая честь. Я хочу ждать вас в конце ветки, — Мы все поедем, — сказал Митч, с надеждой глядя на Джо.
Она рассмеялась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69