Твой друг
Бетс Холанд.
Хэрроугейт 11 декабря 1897 г.
Дорогой Киф!
Извини, что не связала все это к твоему дню рождения, но погода все равно была тогда уже слишком теплой. Очень надеюсь, что варежки окажутся тебе впору и прибудут к тебе вовремя, чтобы ты смог положить их под свое рождественское дерево, если таковое у тебя есть.
Хэрроувэйл становится теперь очень современным! У нас теперь есть велосипедный клуб! Я покупаю местную газету, поэтому знаю, что происходит на другом конце озера и в самом Хэрроувэйле.
Велосипеды теперь такие странные, с тормозами и резиновыми шинами — и обе шины одинакового размера! Мы с Элисон видим велосипедистов каждую субботу, когда они проезжают мимо озера Род.
И, как заметила бы Эдит, женщины-велосипедистки не надевают корсеты! Я до сих пор смеюсь, вспоминая Эдит. Боже, да благослови ее, она была такой щепетильной! Они оба — Карр и Эдит — никогда не делали ничего спортивного, правда? Ох, помнишь, как мы трое наслаждались ездой на велосипедах Да, это было так давно.
О чем я хотела написать тебе, так это о том, что Хэрроувэйл действительно идет в ногу с модой!
Какой-то дурак — человек по имени Мак-Гуар — нацепил бензиновый мотор на свой велосипед и ездит по городу с ужасающим шумом, который слышен даже нам В газетах пишут, что от его мотовелосипеда еще и плохо пахнет. Наверное, теперь кто-нибудь купит одну из этих безлошадных карет, о которых я читала, и очень может быть, что человеком этим будет Карр.
Береги себя и напиши, когда сможешь.
С любовью,
Джинкс.
Джон Гопкинс 17 марта 1898 г.
Дорогая Бетс!
У меня совсем нет времени, чтобы писать, но я часто думаю о тебе и очень рад твоим письмам — во всяком случае, когда ты в них не слишком надменная.
Я вспоминаю о времени, проведенном вместе с тобой, с какими-то смешанными чувствами. Мы вечно пререкались Если я скажу тебе, что рад, что Испания наконец отозвала этого убийцу Вейлера и теперь, возможно, кубинский вопрос будет решен, ты возразишь, что его отзыв и освобождение подданных США не понравится ни повстанцам, ни его сторонникам, и уж конечно, ни самим США.
Я не знаю другой такой женщины, которая всегда имела бы свое мнение по любому вопросу! Если мы только и делаем, что спорим, то почему мы скучаем друг по другу?
Но, конечно же, я уже не так подкован для споров с тобой, потому что все свое время трачу на учебу. Полагаю, Марк тоже сильно занят. Я давно уже не получал от него весточки. Передай ему привет.
Твой друг,
Киф.
P.S. И не прекращай мне писать из-за того, что я так редко это делаю!
Хэрроугейт Понедельник, вечер
Дорогой Киф!
Видишь, я оказалась права! Когда я в первый раз увидела этот велосипед с бензиновым мотором, я поняла, что надвигается, и поняла правильно. Карр купил себе безлошадный экипаж! Ты ведь знаешь — он не может не быть первым и лучшим!
Наверное, ты, живя в большом городе, видел не один такой экипаж, но я все же расскажу тебе о нем, ведь это было такое зрелище для нас с Эли! Это немецкая машина — «бенц». Во-первых, на тот случай, если ты не видел такой, скажу тебе, что она очень похожа на нашу старую собачью тележку с третьим колесом впереди и большой штуковиной, которую вертят, по-моему, она называется «руль». И наконец, позади, как запущенный геморрой (надеюсь, мамина терминология не вгонит в краску такого многоопытного доктора, как ты), свешивается бензиновый мотор.
Карр и мисс Эмми носятся в этом сооружении по городу, одетые в белые тряпки: она — закутанная как мумия (слава Богу), а он в автомобильном шлеме и защитных очках. Это моторизованное насекомое пыхтит и стреляет, как пушка, пугая тем самым лошадей и людей. Даже сверхдоберманы Карра боятся!
Не помню уж, когда я так в последний раз смеялась, как тогда, когда эти ужасные собаки превратились в робких кошечек и постарались зарыться в кустах при виде Карриного «бенца».
Элисон ждет меня, чтобы играть в шашки, так что я закругляюсь.
Жаль, что так трудно учиться в медицинской школе, но я знаю, что ты ведь так этого хотел. Ты всегда был самым целеустремленным в нашей семье, за исключением Райля, конечно же. Но мне кажется, мы все были довольно-таки настойчивыми, может быть, только кроме Эдит. Она всегда была такой боязливой, никогда не хотела испробовать ничего нового.
Ну, на этом все пока, меня ждут шашки.
Любящая Джинкс.
Лэнд'с Энд 23 июля 1898 г.
Дорогой Райль!
Как ты понял из обратного адреса, я отдыхаю от своей учебы — уехал на несколько недель, чтоб позагорать и поплавать с Марком Холандом и его семьей.
Марк, если ты помнишь, был моим соседом по комнате в течение двух лет, когда я учился в прескул, а потом мы вместе поехали в Гарвард. Он собирается стать адвокатом и пытается убедить меня в том, что я сам должен позаботиться о своих деньгах, а не доверять Карру. Но я хочу, чтоб это дело шло так же, как и до сих пор, — по крайней мере до тех пор, пока я снова не окажусь дома. Тогда, возможно, у меня появится интерес к этому, во всяком случае, достаточный для того, чтоб посещать ежегодные собрания и хоть в какой-то мере следить за делами. Хотя по мне, так чем меньше иметь дело с Карром, тем лучше. Наверное, ты тоже так думаешь.
Первую неделю здесь, в Лэнд'с Эндс, я почти все время спал. Но теперь я снова на ногах и много времени провожу на теннисном корте.
Спешу сообщить, что я уже применяю свои медицинские познания. Собака Марка заболела чесоткой, и я лечу ее — и должен сказать, успешно. Так что, как видишь, я уже набиваю себе руку.
Кстати, о чесотке — ты помнишь, как у Карра выпадали волосы клочьями? Он прятался от всех целую неделю, а потом даже за столом сидел в кепке, за что мама наказала его. Я всегда удивлялся, почему его волосы тогда выпадали. Ну, наверное, это из меня прет будущий доктор.
По твоим фотографиям в «Уорлде» я понял, что ты опять на Кубе. Не приближайся слишком сильно к линии фронта, брат, я не хочу тебя потерять!
Киф.
Джон Гопкинс 22 декабря 1899г.
Дорогая тетя Пэйшиенс!
Вот я и кончаю учиться! Как трудно поверить в это! Ведь я так давно запланировал завершить образование и приехать домой заниматься медициной в больнице Глэд Хэнда. И вот теперь идет последний год моей учебы, а до меня вдруг дошло, что я никогда официально не спрашивал, примете ли Вы меня. Уверяю Вас, тетя Пэйшиенс, что я не всегда такой безответственный.
Мне предложили пройти интернатуру здесь, в больнице Джона Гопкинса, под руководством непревзойденного доктора Уильяма Ослера. Это большая честь, и я отказался с большим сожалением, но всем сердцем я хочу идти по маминым стопам. Я знаю, это будет нелегко, но все же хочу попытаться. Из-за того, что я искренне люблю людей, думаю, что стать практикующим врачом для меня — правильнее всего, я с удовольствием вспоминаю, как мама брала меня с собой в поездки к больным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69