— Да, — слегка кивнул полковник. — Я удивился акценту. Если честно, я наслышан о вас. Преданность ваших солдат достойна восхищения, особенно если учесть, что вы — южанин. Под вашим командованием, лейтенант, находились самые необстрелянные солдаты, каких мне только приходилось видеть.
Квент не ответил на выпад о своем подразделении, так как из рук вон выходящая характеристика была, скорее всего, правдивой.
— В армии Конфедерации служат и южане, сэр.
Полковник наклонился вперед, пронзив Квен-та ясным, проницательным взглядом.
— Почему вы здесь, юноша?
Лейтенант коротко усмехнулся. В свои тридцать два года он давно перестал думать о себе как о юноше.
— Причины довольно личные, сэр. — Воспоминания, которые Квент старался похоронить, вдруг нахлынули на него. Так иногда случалось, когда он меньше всего ожидал этого. Внезапные мысли об Ионе всегда заставали его врасплох.
— Ваш отец — плантатор, не так ли? — настойчиво продолжал полковник. — Рабовладелец?
— Если вы знали об этом, то зачем утруждали себя вопросом, откуда я… сэр?
Пауза длилась достаточно долго, чтобы быть расцененной как легкий вызов, но полковник, казалось, не обратил на это внимания.
— Просто хотел послушать вас немного. То, что вы говорили, правда. В нашей армии много парней с Юга, и у каждого есть свои причины. В основном это ненависть к рабству. Но среди них очень немного людей вашего… круга.
Квент криво улыбнулся полковнику, неожиданно почувствовав облегчение. Он был не из тех, кто легко смиряется с разрушенными надеждами, а слова полковника странным образом подбадривали.
— Объясните, пожалуйста, сэр.
— Чем скорее мы остановим помощь, поступающую в Южные штаты, несмотря на их блокаду, тем скорее закончится эта чертова война. — Простота манер полковника исчезла, и он снова стал офицером, дающим инструкции солдату. — В некоторых местах блокада проводится успешно, но в других — полностью провалилась. Проклятые лоцманы проводят суда контрабандистов в реку Кейп-Фир как будто по желанию. Это дело прибыльное и для капитанов судов. И от него они так просто не откажутся.
— Но я здесь при чем, сэр? Я не моряк. — Прежнее раздражение Квента исчезло, теперь он с интересом слушал полковника. Пока что лейтенант не понял, к чему клонит старый офицер, но было ясно, что в его словах есть какой-то шанс для него. Возможность продолжать службу, несмотря на ранение, приковавшее его к постели.
Без армии Квент станет никем, и у него ничего не осталось, кроме нее.
— Хирурги сказали мне, что некоторое время вы не сможете воевать. Это чертовски обидно для отличного солдата. Но вы все-таки можете послужить своей стране, лейтенант Тайлер. Работая на меня, вы получите такую возможность отличиться, о которой даже и не мечтали.
— Как это, сэр? — Квент выпрямился в кровати и теперь казался выше, чем в начале визита полковника. Злая усмешка тронула его губы, боль в ноге куда-то исчезла. Лейтенант был готов сделать все, о чем бы ни попросил его полковник Ферфакс.
Полковник улыбнулся, морщинки вокруг его глаз стали глубже. Но улыбка быстро погасла.
— Лейтенант Тайлер, — полковник понизил голос, наклоняясь поближе к Квенту. — Вы бывали когда-нибудь в Нассау?
Глава 2
Лили стояла на носу корабля, ветер развевал ее волосы, морские брызги поблескивали на лице. На ней были черные брюки, свободная льняная рубашка и черные ботинки, доходившие ей почти до колен. Она всегда носила такую одежду на борту «Хамелеона».
Чем ближе подходило судно к острову Нью-Провиденс, тем радостнее билось сердце Лили. Прекрасный остров! А Нассау, его столица, стал для девушки настоящей гаванью, где у нее появилось место, которое она могла назвать своим домом. Этот дом в приятном городке Лили купила на деньги, вырученные от второго рейса.
«Хамелеон» был удачливым контрабандным судном — пароходом с гребным винтом и покрытым железом корпусом синевато-серого цвета, глубоко сидящим в воде. Игра «в прятки» с судами северян, осуществлявших блокаду, заставляла сердце Лили биться быстрее и давала ей острое ощущение полноты жизни. Торжествующее чувство охватывало ее, когда «Хамелеон» с замершей в молчании командой скользил мимо кораблей врага под тихий, заглушенный влажным воздухом, стук двигателей да плеск волн, разбивавшихся о скалы; на самом малом ходу, они осторожно проходили в устье реки Кейп-Фир.
Для Лили все это значило больше, чем просто игра. Это стало местью. Местью за смерть отца.
Если бы Эллиот не бездействовал, то ей не пришлось бы заниматься отмщением. Но теперь оказалась затронута честь семьи. Правда, честь ничего не значила для Эллиота. Довольный своим положением, он пережидал войну в Лондоне, играя в карты и ужиная с представителями английской аристократии, симпатизировавшей южанам.
Так что возмездие приходилось вершить самой Лили. Эллиот остался верен своему обещанию и по приезде в Лондон отдал сестре ее часть наследства. Это поставило Лили в затруднительное положение: она не знала, что же делать с деньгами. С одной стороны, она не собиралась скрываться в Лондоне вместе с Эллиотом, притворяясь, что война — не более чем досадная помеха. Но и вернуться домой одной ей казалось глупостью.
Томми подсказал ей, что нужно делать. Вообще-то они вместе разработали план, сидя за чаем на кухне у Томми и Коры, когда Лили рассказала им о смерти отца. Ее близкие были потрясены так же сильно, как и она сама, и Лили расплакалась впервые после того, как покинула дом. Найдя людей, оплакивавших отца вместе с ней, она рыдала так, будто сердце ее разбилось.
Томми Гиббен являлся незаконнорожденным братом Джеймса Рэдфорда, и это хранилось в глубочайшем секрете многие годы. Когда отец Лили обнаружил, что у него есть брат, то сам нашел его, и Джеймс и Томми стали близкими друзьями. Они не часто виделись друг с другом, а Эллиот, без сомнения, стеснялся простой жизни Томми. Но Лили любила своего дядю и его жену, добрую, симпатичную Кору. Девушка видела в Томми некоторые черты своего отца, хотя ее дядя всю жизнь мирился с лишениями, не имея тех преимуществ, которые его старший брат воспринимал как должное.
Томми Гиббен переживал не самые лучшие времена, когда Лили отыскала его в Ливерпуле. Большую часть своей жизни проведя в плаваниях, Томми находился в тяжелой ситуации. Он больше не хотел оставлять свою жену на недели или даже месяцы, а торговые суда, на которых он служил, уходили в море именно на такой срок. Все это не составляло трудностей, когда Томми был холостяком, но, повстречав Кору, он изменился.
И тогда Томми начал свое собственное дело, небольшую торговлю в Ливерпуле. Но, несмотря на добрые намерения и тяжелый труд, потерпел неудачу. Он недооценил свирепость конкуренции, и немалые деньги ушли на поддержку его молодого бизнеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75