ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

На ней осталась только нижняя сорочка. Он трогал пальцами ее тело сквозь тонкую ткань, осыпал бешеными поцелуями, будто все еще убеждая себя, что она существо из плоти и крови, а не призрак. Затем и эта последняя одежда спала с нее, и он обнял Джоселин уже совсем обнаженную, заставляя ее трепетать, стонать от тянущей боли в груди и в низу живота, от напряженного предвкушения их полного слияния.
Никогда прежде Джоселин так не жаждала стать частью его, слиться с ним воедино. Она распутала завязки на его панталонах и с облегчением обнаружила, что он готов к любви так же, как и она.
Снова и снова он целовал ее, прижал к кровати, навалившись на нее тяжелым своим телом, руки его торопливо ласкали ее.
Джоселин раскинула ноги, согнула колени. Будучи не в силах терпеть, он, не мешкая, вошел в нее, заполнив собой мучившую ее пустоту самым простым, но и самым естественным и совершенным способом.
Она выгнулась под ним, содрогаясь от наслаждения. Роберт погрузился лицом в ее волосы, схватил за плечи и продолжил бешеную скачку на ней, опустошая себя в ее лоно.
Наконец они затихли. Только их тяжелое дыхание нарушало тишину. Сердца их бились совсем рядом и словно касались друг друга.
Роберт первым нарушил молчание:
— Почему все на этом свете кажется мне неважным, когда я с тобой?
Джоселин прикрыла глаза, глубоко вздохнула. Его слова были не менее приятны, чем его ласка.
— Потому что так оно и есть. Ничего нет ценнее этих мгновений. — Она обвила руками его голову. — Но пусть они еще продлятся… Хоть еще немного.
Он со стоном, похожим на рычание, упал на спину рядом с ней, а ее вздернул вверх и положил на себя.
— Когда я увидел тебя сегодня, то решил, что сошел с ума. Ты так часто являлась по ночам в моих снах, а тут это случилось при свете дня. Я все время проклинал и себя — за свое неразумие, — и судьбу, разлучившую нас. Но я не опасался за твою жизнь, зная, что ты с братом. Что ты имела в виду, Джоселин, когда сказала, что Аймер спас тебя от смерти?
Излить душу Роберту, рассказать ему о том, как Брайан держал ее взаперти и травил сонными порошками — какое это было облегчение. Тем более что теперь все горести ее позади! Впрочем, не все. Она умолчала о мерзких высказываниях Брайана. Будь проклята эта история с Рхисом, запятнавшая ее мать. Она должна поведать Роберту и об этом, но не сейчас. У нее не хватило мужества испортить эти сладостные мгновения.
Он слушал ее внимательно, лишь изредка ободряя ее, и еще крепче сжимал объятия. Но когда Джоселин закончила свою исповедь, он нахмурился, громко чертыхнулся, отпустил ее, сел на постель, склонился, подперев голову рукой.
— Как стыдно, что мужчина, рыцарь, супруг не выручил свою жену! Хотя мерзавец Брайан правильно все рассчитал. Ведь у меня нет крыльев, чтобы перелететь через стены Белавура.
Джоселин печально вздохнула.
— А мое доверие к нему стоило вам потери крепости. Простите меня, Роберт! Из-за моей глупости вы подвергались насмешкам.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
— Потерю Белавура нелегко пережить, но мы его вернем. А насчет насмешек — то я выше этого. Мой отец говорил всегда, что у человека есть лишь два господина — Бог и он сам. И если ты можешь предстать перед этими двумя господами, двумя строгими судьями, с чистым сердцем и душой, то все остальное в жизни — мелочи, недостойные внимания. Я стараюсь жить по правилам, которые внушил мне отец, и до сих пор мне это удавалось. — Роберт усмехнулся и добавил: — Пусть люди смеются за моей спиной, но не в лицо. Такого еще не бывало ни разу, уверяю тебя. Люди знают, что против любых насмешек есть проверенное средство — закаленный стальной клинок в твердой руке.
Она преклонила голову ему на бедро, с наслаждением ощущая исходящий от его кожи жар. Какое счастье, что он не винит ее, что никогда не сомневался в ее преданности.
— Джоселин, есть одна вещь, о которой мы должны поговорить немедленно.
Тон его был так серьезен, что она тут же встрепенулась.
Он нервно мял руку, глаза его были опущены.
— Черт побери, мадам! Я даже не помню ее имени. Той женщины в Лейворсе! Я сожалею, что вам пришлось…
— Роберт! — раздался снаружи чей-то громкий голос.
Джоселин не сразу распознала голос Джеффри.
— Милорд, мне не хотелось вас беспокоить, но король требует вас к себе. Он уже дважды посылал за вами.
— Проклятие! — выругался снова Роберт, но все же потянулся немедля за штанами. — Чертов Стефан! Не мог выбрать другого времени…
Джоселин подобрала с полу свою скомканную рубашку и продела ее через голову. Процедура одевания супругов повторила их раздевание, только в обратном порядке и так же проходила в молчании. Говорить второпях, на ходу, им не хотелось, а им многое надо было сказать друг яругу.
— Так уж ли вам необходимо являться к королю, Роберт? Не могли бы вы передать ему, что вы придете позже?
Роберт торопливо рылся в ворохе своей одежды и доспехов.
— Нет, дорогая, мне не следует так поступать. После битвы при Малмесбюри Стефан уже не тот, что был раньше. Он стал подозрительным, подвержен странным припадкам, и ему часто мерещится невесть что. Он легко впадает в гнев и еще легче предается отчаянию. Отступничество Лестера разбило его сердце.
Джоселин ахнула. Роберт резко повернулся к ней.
— Вы про это не знали, мадам?
Джоселин покачала головой. Тогда Роберт угрюмо поведал ей:
— Лестер перешел на сторону Генри с месяц назад, а это значит, что мы лишились тридцати крепких замков, большого количества вооруженных людей и припасов, не говоря уже о том, что мои старый друг Робин — один из самых влиятельных вельмож в государстве. За ним многие, возможно, последуют.
— Но… ведь он давнишний друг Стефана! Роберт кивнул, подошел к столику, наполнил кубки вином. Один из них он протянул Джоселин, другой выпил сам жадно, до дна.
— Да, их связывала давняя дружба, и союз Стефана с ним казался нерушимым. Но он устал от войны, или — как он старался оправдаться передо мной в письме — ему страшно за судьбу Англии. Его беспокоит то, что произойдет, когда Юстас, наследник Стефана, взойдет на трон.
Роберт разломил хлеб и вмиг сжевал его вместе с куском сыра.
— Я поведаю вам правду, мадам, предназначенную только для ваших ушей, больше ничьих. Старший сын Стефана — лучший помощник Генри Анжу. Юстас злобен и невоздержан. Храбр, да, но совершенно не годится в короли. Один Стефан был способен накинуть на него узду, но это время прошло, а уж когда Стефана не станет, все законопослушные подданные схватятся за голову и проклянут день и час своего рождения.
Роберт с грустью посмотрел на жену, потом крепко поцеловал ее в губы.
— Не вешайте нос, мадам. Все обойдется!
И ушел.
Взгляд Джоселин скользнул по ложу, похожему на поле сражения после того, как любовная страсть соединила на нем ее и Роберта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104