— Ты наконец одумалась?
— Да. У меня было достаточно времени на размышления.
— Война оказалась более долгой, чем я рассчитывал.
— А Стефан более силен, чем ты ожидал! — усмешка сестры привела Брайана в ярость.
— Но твоя история про сдачу мне Белавура в отместку за неверность де Ленгли по-прежнему ходит как анекдот по Англии!
— Что ж, значит, все знают, что у его петушка между ног еще стоит хохолок, — парировала Джоселин.
— Раньше ты не осмеливалась так выражаться, сестра.
— Может, это ты испортил меня колдовским снадобьем?
— Не надейся, что де Ленгли примет тебя обратно.
— А тебя не примет Стефан! Или тебе отрубят голову, как изменнику, или ты сложишь ее на полях Нормандии, в чужих краях. Все равно тебе не жить!
— Но пока этого не случилось, давай заключим договор, сестра.
Первые лучи весеннего солнца ободряли ее. Она наслаждалась прогулкой после многих дней заточения. Древняя поговорка уэльсцев вспомнилась ей: «Солгать врагу не грех».
— Я готова на все, лишь бы выбраться на свободу. Что я должна сделать?
Брайан не ожидал такой покорности с ее стороны.
— Многое, Джоселин. — Он не сразу решился раскрыть ей свои планы. — Герцог Нормандский хотел бы увидеться с тобой. Он просил даже… чтобы я привез тебя в его ставку в Глостер.
Джоселин поначалу была озадачена, потом ей показалось, что все, сказанное братом, вполне разумно. Генри ненавидит де Ленгли. Заполучить в качестве гостьи его жену, предавшую Роберта и вручившую ключи от его сильнейшей крепости врагам, — разве это не равноценно выигранному сражению?
Она не могла согласиться на это, но притворилась, что колеблется.
— Нет-нет, Брайан. Ты только подумай! Если я попаду в руки Генри, он уже так просто меня не выпустит. Он будет распоряжаться моей судьбой и моими землями. Он и во сне грезит ими завладеть. Если что случится с Робертом, он выдаст меня за кого-нибудь из своих прихвостней, а ты, Брайан, и наш отец так и не вернете себе прежние владения.
— Не считай меня за глупца, сестрица. Генри дал слово…
— И ты ему поверил? — Джоселин издевательски воздела руки к небесам.
— Да! — воскликнул Брайан. — Ты не встречалась с ним и не знаешь его. Он не похож на всех нас, он честнее и благороднее. Будущий король не может обмануть тех, кто кровью и потом добыл для него корону. И он не жаден, как некоторые другие. Генри пожелал тебя увидеть, и он увидит тебя согласно своей воле. Завтра утром мы отправимся к нему.
Брайан в ярости сломал ветку ивы, склоненной над ручьем, и начал гнуть и скручивать в пальцах не поддающийся его усилиям упругий хлыст.
— Тебе надобно знать еще кое-что, сестричка. Я рассчитывал сказать об этом попозже, ну да ладно… Перед лицом герцога Генри ты обязана подтверждать все мои слова, какие бы я ни произнес. Или ты согласишься, или потеряешь все, что имеешь и… станешь бродяжкой без имени.
Ухмыляясь, он посмотрел ей в лицо.
— За дурочку я тебя никогда не принимал, неужто тебе не ясно, на что я намекаю?
— О чем ты говоришь, Брайан?
Он выпрямился, расправил плечи и возвысился над нею, как бы давя на нее всей своей мощью.
— У нас с тобой нет никакого родства, Джоселин. Мой отец женился на твоей матери, когда она уже была беременна тобой. Она зачала тебя от любовника. Впрочем, их было немало, если верить слухам.
— Ложь! Как ты посмел даже произнести это?! По твоему лицу видно, что ты лжешь.
— Правда глаза колет, Джоселин? После многих лет лжи настанет момент, когда надо открыть истину. Ты не Монтегью, ты ублюдок, зачатый кем-то из разбойников, промышляющих на уэльских границах. Мне удалось даже выяснить имена тех, кто навещал Уорфорд и постель твоей мамаши. Последним в списке был некий Рхис.
Имя, названное Брайаном, пробудило в ней детские воспоминания. Темные волосы и насмешливые глаза, сверкающие, как драгоценные камни. Его посещения замка всегда были праздником для матери и малолетней дочери. Гвендолин радостно смеялась его шуткам, а дочке нравилось, что он обучает ее игре в шахматы и езде на пони. И даже обращению с кинжалом.
— Не лги мне. Наш отец не взял бы Гвендолин в жены, зная, что она не девственница.
— А может быть, он предпочел закрыть на это глаза? — опять усмехнулся Брайан. — Тебе не приходило раньше в голову, почему он так по-разному относится к своим детям — ко мне и Аделизе и к тебе — ублюдку с уэльской пустоши?
Джоселин захотелось сейчас выцарапать ногтями его насмешливые голубые глаза, столь похожие на глаза Аделизы. Но Аделиза была добра, а Брайан воплощал собой зло.
— Незаконная дочь не наследует после отца, — вкрадчиво говорил Брайан, словно дьявольский змий, напевая ей в ухо. — Если старая история всплывет, твое замужество будет объявлено недействительным. Без владений, без приданого, без семьи, оказывающей тебе поддержку, куда ты денешься? У тебя нет ничего, кроме заляпанного грязью платьишка, Джоселин, и нижней юбки, чтоб задрать ее перед любым солдатом за котелок похлебки.
Джоселин постаралась взять себя в руки.
— Монтегью невыгоден такой скандал. Наш отец не настолько глуп, чтобы признаться в ошибке и в том, что он кормил и поил чужого ублюдка почти двадцать лет.
— Я же говорил, что ты не глупа. Ты попала в больное место. Поэтому все сказанное здесь пока останется между нами…
— Что ты добиваешься от меня?
— Послушания. Ты без возражений отправишься со мною в Глостер и не будешь пытаться связываться с де Ленгли. Это ни к чему хорошему не приведет. Он уже обречен.
— Если я соглашусь? Что тогда?
— Ты останешься моей сестрицей… ну и богатой вдовой почившего в бозе де Ленгли. Я отвезу тебя в Уорфорд и прослежу, чтобы ты там ни в чем не нуждалась. В своем милом твоему сердцу уэльском поместье ты станешь полновластной хозяйкой, и, как я знаю, это будет тебе по нраву, командовать свиньями и свинопасами.
«Не намекал ли он на несчастного Адама? Не поплатился ли несчастный мальчишка за свою преданность де Ленгли? И можно ли теперь назвать циничное чудовище, разглагольствующее сейчас здесь перед ней на берегу лесного ручья, своим братом, братом Аделизы… Мир рухнул окончательно!»
— И никто ничего не узнает? — спросила она, якобы покорившись.
— Никто.
Брайан торжествовал. Он одержал победу над сестрой, он загнал ее в тупик. Но даже зайчишка, преследуемый гончими, отбивается от них задними лапами…
С быстротой молнии Джоселин выхватила из ножен, прикрепленных к поясу Брайана, кинжал и приставила лезвие к его горлу. Воинская выучка спасла его от внезапного нападения — взмахом правой руки он отбил атаку, но перехватить оружие из цепких пальцев Джоселин не смог.
Она понимала, что если ей не удастся поразить цель, то конец ее неминуем. Расплата за совершенный поступок будет страшной и мучительной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104