И, с Божьей помощью, наше имя станет знаменитым. Что скажешь, Мэйрин? Родишь мне дюжину крепких сыновей? — Он крепко обхватил рукой талию Мэйрин.
— Что?! — Мэйрин с испугом уставилась на него. Она услышала, что Жосслен обращается к ней, но не поняла вопроса, погрузившись в свои раздумья.
Молодой епископ снисходительно улыбнулся.
— Вы похожи на невинную девушку, не знающую, что такое брак, — заметил он. — Ваш новый муж спросил, поможете ли вы ему создать большую семью. У вас нет детей от первого брака?
— Мой первый брак продлился всего восемь месяцев, милорд епископ.
— Вполне достаточно времени, чтобы мужчина успел дать жизнь ребенку, — уклончиво проговорил епископ.
— Моя дочь была еще слишком юна для брачного ложа, — вмешалась Ида, придя на помощь Мэйрин. — Принц обожал ее! Он настоял на этом браке, поскольку боялся, что ее похитит кто-нибудь другой.
— А-а-а, — понимающе протянул епископ. — Известно, что чересчур юные девушки не сразу зачинают детей. Сколько же вам лет, миледи?
— В октябре исполнилось шестнадцать, милорд.
— Ну, теперь вы уже в подходящем возрасте! Будь внимателен к своей жене, Жосслен де Комбур! И я обещаю, что к осени она подарит тебе чудесного сына!
— Сыновья для новой Англии, — произнес король. — Да, милорды и леди, именно это нам сейчас необходимо в первую очередь. Сильные сыновья для сильной Англии!
Подняли еще один тост — на сей раз за будущих сыновей Жосслена де Комбура. Когда холодное вино обожгло горло Мэйрин, она подумала: «Интересно, смогу ли я удержаться на ногах, если Жосслен уберет руку с моей талии?»
— Не отпускайте меня, милорд, — прошептала она ему. — Боюсь, я чересчур много выпила. Жосслен усмехнулся.
— Король не держит плохого вина. Те, кто состоит у него на службе, быстро привыкают к доброй выпивке.
— Возможно, если бы мы пообедали, было бы лучше. Но ведь после утренней мессы у нас во рту не было ни крошки! — ответила Мэйрин. — Не уверена, что смогу удержаться на ногах.
— Давай проверим, — предложил Жосслен. Обернувшись к королю, он произнес:
— Милорд, вы позволите нам покинуть вас? Мы проделали долгий путь из Эльфлиа. Миледи Мэйрин утомлена, и Я тоже. А ведь завтра после коронации пора отправляться в обратную дорогу. Нам необходимо немного отдохнуть.
— Отдохнуть? В первую брачную ночь? А как же насчет сильных сыновей для Англии, де Комбур? — поддразнил его Хью де Монфор. — Как не стыдно, господа, — с упреком проговорила Ида. Но король и его друзья не сдержали смеха. Мэйрин покраснела, как маков цвет, прекрасно поняв намек.
— Ваше величество, милорды! — добродушно рассмеялся Жосслен. — Мы с женой должны покинуть вас. — Продолжая поддерживать Мэйрин за талию, он вывел ее из комнаты. Оказавшись единственной дамой в окружении мужчин, кое-кто из которых с восхищением поглядывал на нее, Ида присела в реверансе перед королем и поспешила следом за новобрачными.
— Какая красивая женщина! — заметил граф Эсский. — Как жаль, что она не смогла остаться.
— Возможно, весной мы посетим Эльфлиа, — сказал Хью де Монфор, — и посмотрим, как управляется с делами наш друг Жосслен.
— Надеешься, что вдова окажет тебе теплый прием? — поддразнил его Роберт де Бомон.
— Вдова — такая же женщина, как и все, друг мой, — рассмеялся Монфор и подошел к окну, чтобы взглянуть, как новобрачные садятся на коней.
— Садись на Громовика, — велел Жосслен, приподнимая Мэйрин и усаживая ее в седло, — Я поведу его.
— Тебе нехорошо, дитя мое? — встревоженно спросила Ида.
— Это все вино, — слабым голосом отозвалась Мэйрин, чувствуя, что в ее желудке поднимается настоящая буря.
Ида покачала головой и повернулась к своему новоиспеченному зятю.
— Она никогда не могла пить крепкое вино. Обычно она разбавляла его водой. Королевское вино было превосходным. Мне оно понравилось, но я боюсь, что Мэйрин от него заболеет.
Жосслена неудержимо тянуло рассмеяться. Он только что женился на прекраснейшей в мире женщине. Но его невесту, казалось, вот-вот стошнит. «Не слишком-то романтичное начало первой брачной ночи, — подумал Жосслен. Он взглянул на Мэйрин и увидел, что она действительно очень бледна. На лбу ее выступила испарина, глаза прикрыты. — Неужели ей действительно так плохо?»— испугался Жосслен.
И он не ошибся. Мэйрин прежде никогда не подозревала, что конь может быть так похож на корабль. У нее отчаянно заболела голова, и с каждым шагом Громовика ей казалось, что вот-вот случится непоправимое. Мэйрин сомневалась, успеют ли они добраться до дома, учитывая раскачивающуюся поступь коня и вонь на узких улочках. Ветер с реки не помогал. Однако морозный воздух конца декабря все-таки совершил чудо и помог Мэйрин не потерять над собой контроль. Когда Громовик наконец остановился перед домом, она с облегчением открыла глаза. Жосслен снял ее с седла.
В его золотисто-зеленых глазах мелькнуло сострадание.
— Боюсь, придется отложить брачные торжества, — произнес он. — Завтра на коронации я похвастаюсь тобой, жена моя! Но сейчас тебе необходим хороший отдых.
— Милорд, мне очень жаль… — пробормотала Мэйрин. Жосслен озорно рассмеялся.
— Ах, колдунья! — воскликнул он. — Я действительно люблю тебя! Думаю, ни тебе, ни мне не хотелось бы, чтобы наши страстные объятия довели тебя до болезни. Сильные сыновья для Англии могут подождать другой ночи.
Мэйрин слабо улыбнулась.
— Моя мать говорила, что ты — добрый человек, Жосслен. Но, боюсь, она не оценила твою доброту и вполовину. Думаю, мне будет очень приятно узнать тебя получше.
Жосслен улыбнулся в ответ. Подхватив жену на руки, он отнес ее в спальню и усадил на кровать.
— Сегодня я буду спать внизу, Мэйрин, — сказал он, нежно поцеловав ее в лоб. Уходя, добавил:
— Я пришлю к тебе леди Иду.
— Пойдите к вашей дочери, — сказал он Иде, спустившись в зал. — Сегодня я буду спать здесь.
Ида поднялась по лестнице и исчезла за дверью спальни. Дагда подошел к камину и разжег огонь. Он осторожно раздувал крошечный огонек, пока тот не разгорелся и не превратился в жаркое пламя. Затем он подбросил два сухих полена. Древесина громко затрещала, языки огня взметнулись вверх, на стенах комнаты заплясали причудливые тени. Передвинув в зал длинный дубовый стол, Дагда наполнил два кубка вином из графина. Один кубок он вручил Жосслену.
— Итак, милорд, — проговорил он, — за вашу свадьбу с леди Мэйрин! Долгих лет жизни вам обоим! И много детей! Совет да любовь! — С этими словами ирландец залпом осушил свой кубок и поставил его на пыльную крышку стола. — Мне пятьдесят восемь лет, — начал он издалека. — Отца своего я не помню. Моя мать отличалась одной особой способностью: рожать чуть ли не каждый год, и всякий раз — от нового мужчины. За нами никто не присматривал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
— Что?! — Мэйрин с испугом уставилась на него. Она услышала, что Жосслен обращается к ней, но не поняла вопроса, погрузившись в свои раздумья.
Молодой епископ снисходительно улыбнулся.
— Вы похожи на невинную девушку, не знающую, что такое брак, — заметил он. — Ваш новый муж спросил, поможете ли вы ему создать большую семью. У вас нет детей от первого брака?
— Мой первый брак продлился всего восемь месяцев, милорд епископ.
— Вполне достаточно времени, чтобы мужчина успел дать жизнь ребенку, — уклончиво проговорил епископ.
— Моя дочь была еще слишком юна для брачного ложа, — вмешалась Ида, придя на помощь Мэйрин. — Принц обожал ее! Он настоял на этом браке, поскольку боялся, что ее похитит кто-нибудь другой.
— А-а-а, — понимающе протянул епископ. — Известно, что чересчур юные девушки не сразу зачинают детей. Сколько же вам лет, миледи?
— В октябре исполнилось шестнадцать, милорд.
— Ну, теперь вы уже в подходящем возрасте! Будь внимателен к своей жене, Жосслен де Комбур! И я обещаю, что к осени она подарит тебе чудесного сына!
— Сыновья для новой Англии, — произнес король. — Да, милорды и леди, именно это нам сейчас необходимо в первую очередь. Сильные сыновья для сильной Англии!
Подняли еще один тост — на сей раз за будущих сыновей Жосслена де Комбура. Когда холодное вино обожгло горло Мэйрин, она подумала: «Интересно, смогу ли я удержаться на ногах, если Жосслен уберет руку с моей талии?»
— Не отпускайте меня, милорд, — прошептала она ему. — Боюсь, я чересчур много выпила. Жосслен усмехнулся.
— Король не держит плохого вина. Те, кто состоит у него на службе, быстро привыкают к доброй выпивке.
— Возможно, если бы мы пообедали, было бы лучше. Но ведь после утренней мессы у нас во рту не было ни крошки! — ответила Мэйрин. — Не уверена, что смогу удержаться на ногах.
— Давай проверим, — предложил Жосслен. Обернувшись к королю, он произнес:
— Милорд, вы позволите нам покинуть вас? Мы проделали долгий путь из Эльфлиа. Миледи Мэйрин утомлена, и Я тоже. А ведь завтра после коронации пора отправляться в обратную дорогу. Нам необходимо немного отдохнуть.
— Отдохнуть? В первую брачную ночь? А как же насчет сильных сыновей для Англии, де Комбур? — поддразнил его Хью де Монфор. — Как не стыдно, господа, — с упреком проговорила Ида. Но король и его друзья не сдержали смеха. Мэйрин покраснела, как маков цвет, прекрасно поняв намек.
— Ваше величество, милорды! — добродушно рассмеялся Жосслен. — Мы с женой должны покинуть вас. — Продолжая поддерживать Мэйрин за талию, он вывел ее из комнаты. Оказавшись единственной дамой в окружении мужчин, кое-кто из которых с восхищением поглядывал на нее, Ида присела в реверансе перед королем и поспешила следом за новобрачными.
— Какая красивая женщина! — заметил граф Эсский. — Как жаль, что она не смогла остаться.
— Возможно, весной мы посетим Эльфлиа, — сказал Хью де Монфор, — и посмотрим, как управляется с делами наш друг Жосслен.
— Надеешься, что вдова окажет тебе теплый прием? — поддразнил его Роберт де Бомон.
— Вдова — такая же женщина, как и все, друг мой, — рассмеялся Монфор и подошел к окну, чтобы взглянуть, как новобрачные садятся на коней.
— Садись на Громовика, — велел Жосслен, приподнимая Мэйрин и усаживая ее в седло, — Я поведу его.
— Тебе нехорошо, дитя мое? — встревоженно спросила Ида.
— Это все вино, — слабым голосом отозвалась Мэйрин, чувствуя, что в ее желудке поднимается настоящая буря.
Ида покачала головой и повернулась к своему новоиспеченному зятю.
— Она никогда не могла пить крепкое вино. Обычно она разбавляла его водой. Королевское вино было превосходным. Мне оно понравилось, но я боюсь, что Мэйрин от него заболеет.
Жосслена неудержимо тянуло рассмеяться. Он только что женился на прекраснейшей в мире женщине. Но его невесту, казалось, вот-вот стошнит. «Не слишком-то романтичное начало первой брачной ночи, — подумал Жосслен. Он взглянул на Мэйрин и увидел, что она действительно очень бледна. На лбу ее выступила испарина, глаза прикрыты. — Неужели ей действительно так плохо?»— испугался Жосслен.
И он не ошибся. Мэйрин прежде никогда не подозревала, что конь может быть так похож на корабль. У нее отчаянно заболела голова, и с каждым шагом Громовика ей казалось, что вот-вот случится непоправимое. Мэйрин сомневалась, успеют ли они добраться до дома, учитывая раскачивающуюся поступь коня и вонь на узких улочках. Ветер с реки не помогал. Однако морозный воздух конца декабря все-таки совершил чудо и помог Мэйрин не потерять над собой контроль. Когда Громовик наконец остановился перед домом, она с облегчением открыла глаза. Жосслен снял ее с седла.
В его золотисто-зеленых глазах мелькнуло сострадание.
— Боюсь, придется отложить брачные торжества, — произнес он. — Завтра на коронации я похвастаюсь тобой, жена моя! Но сейчас тебе необходим хороший отдых.
— Милорд, мне очень жаль… — пробормотала Мэйрин. Жосслен озорно рассмеялся.
— Ах, колдунья! — воскликнул он. — Я действительно люблю тебя! Думаю, ни тебе, ни мне не хотелось бы, чтобы наши страстные объятия довели тебя до болезни. Сильные сыновья для Англии могут подождать другой ночи.
Мэйрин слабо улыбнулась.
— Моя мать говорила, что ты — добрый человек, Жосслен. Но, боюсь, она не оценила твою доброту и вполовину. Думаю, мне будет очень приятно узнать тебя получше.
Жосслен улыбнулся в ответ. Подхватив жену на руки, он отнес ее в спальню и усадил на кровать.
— Сегодня я буду спать внизу, Мэйрин, — сказал он, нежно поцеловав ее в лоб. Уходя, добавил:
— Я пришлю к тебе леди Иду.
— Пойдите к вашей дочери, — сказал он Иде, спустившись в зал. — Сегодня я буду спать здесь.
Ида поднялась по лестнице и исчезла за дверью спальни. Дагда подошел к камину и разжег огонь. Он осторожно раздувал крошечный огонек, пока тот не разгорелся и не превратился в жаркое пламя. Затем он подбросил два сухих полена. Древесина громко затрещала, языки огня взметнулись вверх, на стенах комнаты заплясали причудливые тени. Передвинув в зал длинный дубовый стол, Дагда наполнил два кубка вином из графина. Один кубок он вручил Жосслену.
— Итак, милорд, — проговорил он, — за вашу свадьбу с леди Мэйрин! Долгих лет жизни вам обоим! И много детей! Совет да любовь! — С этими словами ирландец залпом осушил свой кубок и поставил его на пыльную крышку стола. — Мне пятьдесят восемь лет, — начал он издалека. — Отца своего я не помню. Моя мать отличалась одной особой способностью: рожать чуть ли не каждый год, и всякий раз — от нового мужчины. За нами никто не присматривал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135