Мария задохнулась от волнения. Она узнала эти серые глаза, благородный лоб и буйную гриву волос… правда, более короткую. Даже губы показались ей знакомыми. Эти губы не были такими печальными, но их насмешливый изгиб заставил ее покраснеть.
– Мисс… Эштон? – произнес мужчина таким чистым и сочным голосом, что Мария лишилась дара речи.
Незнакомец протянул руку.
– Помочь вам подняться или опуститься к вам?
– О, – девушка покорно взяла его руку и вскочила на ноги, наступив при этом на свою испачканную в земле юбку, к которой прилипли кусочки листьев и сухие травинки. Отряхнувшись, она отступила в сторону и с извиняющейся улыбкой взглянула на мужчину.
– Да, я мисс Эштон, – гордо, насколько позволяли обстоятельства, вскинув голову, ответила Мария.
– Этого я и боялся, – пробормотал он, ошеломленно и с некоторым раздражением рассматривая ее. – Боже мой, вы же совсем ребенок. О чем она думала?
– Она?
– Герцогиня, разумеется.
– Полагаю, это неважно, – спокойно ответила Мария. – В конце концов, ведь она герцогиня. Думаю, она может поступать, как ей заблагорассудится. И она пожелала нанять именно меня, даже если я еще ребенок.
Мужчина вскинул брови.
– Сдаюсь мисс Эштон. Скажите, как брат?
Глаза Марии широко раскрылись от удивления. Она взглянула за спину незнакомца, где сидевший в кресле герцог продолжал безучастно смотреть вдаль.
– Лорд Бейсинсток, – тихо сказала она и присела в реверансе. – Прошу прощения, мой господин. Я должна была узнать вас.
– Ерунда, мисс Эштон. Теперь в нас почти не осталось ничего общего. – Как бы стесняясь своей силы, Бейсинсток повернулся к герцогу Салтердону и неподвижно застыл рядом с братом, крепко сжав кулаки. Когда он снова заговорил, голос его звучал напряженно. – Скажите, мисс Эштон, есть какие-нибудь улучшения?
– Нет, милорд. Хотя я здесь только неделю.
– Бог создал мир за шесть дней, мисс Эштон.
– Я не Бог, милорд.
– Вероятно, нет. Лорд Бейсинсток медленно опустился на одно колено рядом с братом.
– Где ты, черт побери, Трей? – грубо спросил он. Мария поспешила к своему подопечному и стала на колени рядом с лордом Бейсинстоком.
– Умоляю вас, милорд, побольше доброты.
– Доброты? Милая мисс Эштон, Трей Хоуторн, герцог Салтердон за всю свою жизнь ни разу не имел дела с добротой. Не удивлюсь, если его болезнь это ловкий трюк с целью зачем-то ввести нас в заблуждение. Доброта? Он даже не знает смысла этого слова.
Бейсинсток опустил глаза. Его лицо, с глубоко посаженными серыми глазами, высокими скулами и твердым подбородком, побледнело. Он сжал пальцами безвольную ладонь брата.
– Я хочу, чтобы он вернулся, мисс Эштон. Каким бы он ни был, но я хочу, чтобы он поправился. Я чувствую, что часть моей души в нем. Но там опустошенность и холод. Иногда мне кажется, что если он умрет, то потянет меня через какой-то черный колодец прямо в ад.
– Нельзя терять веры, милорд.
– Веры?
Бейсинсток поднял голову и посмотрел прямо ей в глаза. Встретившись с ним взглядом, Мария вздрогнула. Она поняла, каким был когда-то Салтердон. Гордым, утонченным, величественным – олицетворение аристократии. Самый прекрасный мужчина, какого она могла себе только представить. Она чувствовала себя потрясенной, прямо-таки загипнотизированной.
– Сердце моей бабушки разбито, – сказал он. – Последние двадцать пять лет она полностью посвятила себя нашему воспитанию, надеясь, что мы будем достойны занять то место в обществе, которое принадлежало нашему отцу. Чтобы унаследовать его имя и его титул. Более того, она любит нас. Невзирая на все наши дурачества, она продолжала надеяться, что мы добьемся успеха в жизни. Она пережила мужа и сына. Думаю, будет несправедливо, если она станет свидетелем смерти внука. Пожалуйста, мисс Эштон. Вы наша последняя надежда. Помогите нам, если можете.
* * *
«Помогите нам, если можете».
Эти слова поразили Марию не меньше, чем лицо Бейсинстока и его страдальческие серые глаза, непохожие на глаза брата. У него было встревоженное выражение лица, как будто он несколько часов провел с братом, но так и не достучался до него. Но больше всего ее беспокоило, что лорд Бейсинсток показался ей очень привлекательным: красивым, милым, импозантным. Таким, каким должен быть аристократ – и каким не был его брат.
От лорда Бейсинстока она узнала, что его светлость из всех комнат Торн Роуз больше всего любил охотничий зал. Это было просторное помещение в стиле восемнадцатого века с роскошной мебелью, медвежьими шкурами и чучелами тигров с оскаленными зубами и блестящими глазами, в которых отражался огонь камина, облицованного бледно-серым итальянским мрамором. Мария расположилась в глубине комнаты, оставив братьев вдвоем. Она села не очень далеко от них – на случай, если Бейсинстоку понадобится ее помощь – в окружении цветочных горшков с папоротниками и украшенных бахромой занавесок и занялась рукоделием, бросая редкие взгляды на братьев и безуспешно пытаясь представить себе, что раньше они были неотличимы друг от друга.
Как мог грубый Салтердон быть похож на своего брата, имевшего такую утонченную внешность? В красоте Бейсинстока было что-то женское, как будто рука мастера тщательно отполировала прекрасную мраморную статую. Теперь она притягивала взоры, заставляла трепетать женские сердца. Салтердон же…
Нахмурившись, она вновь принялась за вышивку и досадливо прикусила губу, пропустив стежок. Когда она через несколько мгновений вновь подняла голову, то наткнулась на изучающий взгляд Бейсинстока.
– Присоединяйтесь к нам, – он махнул рукой, показывая на свободный стул у камина. – Там вам, должно быть, холодно и одиноко.
Мария собрала иголки с нитками и пошла к камину, поправив по дороге одеяло на коленях Салтердона. Она села на кожаный стул с витой спинкой и с трудом удержалась, чтобы не протянуть озябшие ноги к огню.
Бейсинсток несколько мгновений смотрел на нее, а потом снова повернулся к брату. Его голос звучал тихо и размеренно, как будто это был обычный разговор.
– Жена передает тебе привет. И твои племянники тоже. Питеру завтра исполняется пять. На прошлой неделе Кейт научилась ходить. Бабушка, как всегда, молится о твоем выздоровлении. Боюсь, она все больше сдает. Память уже не та, хотя душа по-прежнему молода.
Бейсинсток наклонился вперед, поставив локти на колени.
– Скажите, мисс Эштон, вы думаете, он слышит нас? Мария отложила вышивание и медленно подняла голову, взглянув сначала на Салтердона, а затем на Бейсинстока.
– Почему вы на меня так смотрите, – тихо спросил он.
– Трудно представить…
– Что когда-то нас нельзя было отличить? Понимаю. Скажите, мисс Эштон, вы боитесь моего брата?
– Иногда.
– Вне всякого сомнения, слуги уже успели растревожить ваше воображение рассказами о безумии и тому подобном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71