— Ты права, Полли. Мне не хотелось бы пропустить вечеринку. И… merci, Полли.
Полли зашлась от смеха,
— Мerci, — повторила она, — как ты интересно говоришь. Ручаюсь, что твой акцент сводит их всех с ума.
— Ты их видел, — спросил Стюарт у Гэрета, наблюдая, как Полли и Кристиана идут к дому, взявшись за руки. — Я не думаю, что нашему высочеству понравится наша Полли.
Гэрет смотрел, как две девушки, склонив головы друг к другу идут по двору. Полли смеялась громким низким смехом, ей вторил более мягкий, менее уверенный смех Кристианы.
— Интересно, о чем они могут говорить, — спросил с любопытством Стюарт.
Гэрет выглядел немного обеспокоенным.
— Я с ужасом думаю об этом. Ладно, поехали, ребята. Надо приступать к стрижке овец.
Он еще раз оглянулся на Кристиану и Полли. Черные блестящие локоны на фоне золотой головы. Он повернулся и пошел, надо было приступать к работе.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Полли толкнула обветшавшую дверь каменного дома. Ее вздернутый носик сморщился от отвращения.
— Боже мой, воскликнула она, проходя дальше в пыльную глубину комнаты, — если бы я была на твоем месте, я бы повернулась и сбежала отсюда.
Кристиана прислонилась к плечу Полли, сердце ее оборвалось.
Единственная комната была темной и затхлой, пыльная паутина свисала с потолка из углов. Воздух из открытой двери раскачивал ее. В комнате стояла старая кровать, покрытая неприлично выглядящими одеялами, куча старого грязного тряпья, груды непонятных и неприятных на вид вещей, а также спутанные рыболовные снасти.
Все было покрыто толстым слоем пыли.
Кристиана посмотрела через зеленый луг на дом Ларкиных, и он вдруг показался ей очень большим, чистым и удобным.
— Нет, — ответила она, опуская тяжелое ведро с водой, которое она тащила через все поле, — после того, что мне пришлось вытерпеть от миссис Хэттон, пусть меня лучше поджарят в аду, прежде чем я вернусь и скажу, что я не смогу убрать здесь.
Полли засмеялась.
— Я тебя понимаю. Старая ведьма, — она прислонила к стене щетку, которую принесла, и опустила ведро с мылом и тряпками рядом со щеткой. Она убрала свою золотую косу под шапочку, засучила рукава на своих крепких руках и завязала тесемки взятого в займы фартука.
Кристиана сделала то же самое, стараясь выглядеть такой же решительной и уверенной, как Полли, хотя плечи ее уже болели от довольно долгой дороги с ведром.
— Первое, что надо сделать, — заявила Полли, входя в затхлую комнату и изучая грязь кругом, как будто это был враг, — выбросить отсюда все барахло. Потом все это надо сжечь Кристиана последовала за Полли. В комнате был почерневший камин, у одной стены лежало разбитое стекло, напротив — поломанные створки окна. Она смахнула с окна пауков и с трудом открыла его, помучившись немного с заржавевшими защелками.
ПОЛЛИ поспешила помочь ей, и они вместе открыли рассохшееся окно. В комнате сразу стало больше воздуха и света.
Кристиана отошла от окна и вытерла испачканные руки об огромный фартук миссис Хэттон, которым она могла обвязать себя дважды.
— При свете все выглядит еще хуже, — сказала она, оглядываясь кругом. — С чего же мне начать?
Полли отшвырнула ногой разбитый стул.
— С чего хочешь. Давай прежде всего избавимся от всего этого барахла.
Пытаясь не рассматривать эти грязные вещи, Кристиана подняла одной рукой старый чайник, а другой — старую удочку.
— Пока мы будем работать, ты будешь рассказывать мне о Франции, — добавила Полли. — Ты действительно, была знакома с королевой? У тебя на самом деле было пятьсот платьев?
— И да, и нет, — ответила, улыбаясь, Кристиана, — далеко не пятьсот.
Полли была разочарована.
— Но у меня было очень много платьев, — поспешила добавить Кристиана, — а у моей подруги Габриэль была сотня платьев, и к каждому платью были туфли.
— И все французские, — вздохнула Полли. — Представляю себе.
Кристиана хотела отметить, что она и жила тогда во Франции, в конце концов, других вещей у нее и не должно было быть. Но у Полли было свое восторженное отношение ко всему французскому, также как миссис Хэттон наоборот очень подозрительно относилась ко всему иностранному.
— Да, все французские, — согласилась Кристиана. — У нее был свой собственный парикмахер и пять маленьких мопсов, у каждого из них был ошейник, украшенный бриллиантами.
— Бриллианты на каких-то паршивых собаках! — воскликнула Полли, и Кристиане пришлось согласиться, что звучало это немного глупо.
— Если бы я увидела таких собачонок, я бы повалила их на землю и забрала бы у них ошейники, — добавила Полли, и Кристиана, у которой иногда тоже возникало подобное желание, громко рассмеялась. Девушки принялись за работу.
К полудню они освободили дом от всех вещей, кроме кровати. Кристиана и Полли на коленях скребли и мыли полы и стены темным мылом, которое дала им миссис Хэттон. Щелок в мыле разъедал до волдырей пальцы Кристианы, но зато оно очень хорошо отмывало грязь и жир.
— Жемчуг и розы в твоих волосах, — мечтательно произнесла Полли. — Как бы мне хотелось тоже побывать в опере. А что Артуа подарил тебе на день рождения?
— Сережки, — тихо ответила Кристиана. — Каждая сережка состояла из восьми бриллиантов и большой, свисающей, как слезинка, жемчужины. Жемчужина такая крупная, как кончик моего пальца. Она распрямила на минуту ноющую спину и распрямила задеревеневшие пальцы. Затем снова взялась за тяжелую деревянную щетку и принялась мыть пол.
— Бриллианты и жемчуг, — эхом откликнулась Полли. — Ты все ему позволяла?
— Я… о нет! Нет, нет. Ничего в этом роде. Он и сам никогда не позволил бы себе. Никогда в жизни.
— Хм, — подозрительно хмыкнула Полли, — звучит очень подозрительно, я бы сказала.
Кристиана улыбнулась, посмотрев, как Полли льет воду на деревянный пол.
— Но зато он хороший друг.
— Догадываюсь. Восемь бриллиантов. Хотелось бы мне найти такого знатного человека, который бы ухаживал за мной и купил бы мне сережки. А уж я бы проявила к нему такое внимание, что он запомнил бы на всю жизнь.
— Артуа не нуждался в подобном внимании, — объяснила Кристиана. — Ему… ну, он не интересовался женщинами в этом смысле.
Полли была поражена.
— Какая жалость, — прокомментировала она, — а ты никогда не пыталась?
— Нет, никогда. Он бы пришел в ужас.
— Разве это мужчина, — отметила Полли. — Хотя он подарил тебе бриллианты, а это уже что-то.
Некоторое время они продолжали работать молча. Затем Полли поднялась на ноги и вылила грязную воду на улицу.
— Ну, теперь здесь по-настоящему чисто, — заявила она, — как ты думаешь?
Кристиана подумала, что она никогда в жизни не согласится больше скрести и мыть пол. Все ее тело, с головы до кончиков пальцев болело. Руки стали как деревянные, болели и щипали от едкого мыла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76