Ах, как ее подмывало залепить ему пощечину!
Однако все, что она могла себе позволить, это оставаться внешне спокойной и ждать, пока он не предложит ей руку и скажет низким, слегка надтреснутым голосом:
— Идемте.
И она покорно пошла рядом, словно не имела собственной воли.
Глава 6
Первое чувство облегчения, испытанное Сарой, когда она увидела в номере Пола Друри и его жену, сменилось осторожным выжиданием. В случае чего чета Друри не очень-то придет ей на помощь. Они явно находились под гипнозом знатного титула и богатства. Ну ладно, все-таки хорошо, что они здесь. Сару охватило чувство признательности к Монике, когда после небольшой светской беседы та заявила, что умирает от голода.
«Ей не очень-то идет это имя», — думала Сара, когда они с Моникой, высокой, худой и слегка сутулой женщиной, удалились в дамскую комнату и та принялась поправлять прическу.
— Придется сменить парикмахера. А кто причесывает вас?
Памятуя инструкцию Дилайт, Сара усмехнулась:
— Одна подруга — в свое свободное время.
— В самом деле?
Отраженные в зеркале глаза Моники удивленно округлились, как у ребенка.
«Ну и черт с ней, — мысленно отмахнулась Сара. — Плевать, что я ее постоянно шокирую. Она так неисправимо вульгарна. С первого взгляда ясно, кто в этой семье сидит на мешке с деньгами».
Весь вечер за столом только и слышалось: «Папа сказал то-то» и «Папа поступил таким-то образом». Пол Друри хранил угрюмое молчание, а на лице герцога — лице настоящего сатира — застыла саркастическая усмешка. Сара угадывала его мысли: «Вот типичная американская дамочка!» Это странным образом задевало ее саму, и она как бы нечаянно провоцировала Монику на новые банальности.
— Мне нужно в сортир. — У шокированной Моники сузились глаза. «А мне что за дело?» — подумала Сара.
Она старалась гнать от себя мысли о герцоге Кавальери и тех сложных чувствах, которые испытывала к нему. Говорила себе, что он ей неприятен, но это не помогало. Факт оставался фактом: он загипнотизировал ее, как удав гипнотизирует кролика. В нем было что-то грубое, первобытное, лишь в очень незначительной мере смягченное цивилизацией. Перед ним она чувствовала себя обреченной жертвой. Зная, что она никуда не денется, он мог позволить себе поиграть в галантность — не более того. Зачем же он добивался этого знакомства? Тратил усилия и время — ради того только, чтобы сидеть и буравить ее непроницаемыми черными глазами?
Дамы в молчании вернулись в зал, и оба джентльмена поднялись на ноги, приветствуя их. Сара почувствовала на своей обнаженной спине сильные теплые пальцы и не смогла сдержать дрожи.
— Хотите потанцевать? — предложил он — У вас фигура танцовщицы и очень легкая походка.
Она слегка запрокинула голову и вызывающе улыбнулась.
— Вы любите диско? Это единственный танцевальный стиль, который доставляет мне удовольствие. Превосходная гимнастика!
Моника изобразила ужас, скривилась так, будто ей в рот попало что-то кислое.
— А я обожаю смотреть, как танцуют… Мы с Полом не пропускаем ни одной балетной премьеры. Пол большой знаток этого искусства.
Сара послала ей ослепительную улыбку.
— Нет, я сама люблю танцевать. Обожаю, когда тело начинает двигаться в такт ударным.
Господи, что за чушь она несет! На самом деле Сара очень любила балет, а еще больше оперу. Но этот человек искал знакомства с Дилайт — Дилайт он и получит!
Его глаза превратились в настоящие щелки — единственная реакция, которую ей удалось подметить.
— Итак, вы предпочитаете участвовать, а не быть зрителем? Я, разумеется, имею в виду танцы, мисс… Дилайт. — И он небрежно отвернулся от нее, словно не придавая большого значения тому, что она ответит. — А вы, Пол? Моника?
Хотите, все вместе отправимся на дискотеку? Решайте, куда пойти: вы или моя очаровательная визави. Ведь я иностранец.
— Мне не хотелось бы слишком задерживаться, но все равно спасибо. — Сара с ужасом вспомнила, что Дилайт была гениальной танцоркой, тогда как сама она имела слишком незначительную практику, чтобы ясно представлять свои возможности. А герцог, без сомнения, первоклассный танцор, если судить по походке и великолепной осанке. Что там у него — «черный кушак» пятой степени? Ну так вот, она не позволит ему вывести себя на чистую воду!
— Вы постоянно жалуетесь, что вам нужно рано вставать. — Риккардо наклонился к ней и насмешливо изогнул бровь. Пол и Моника тихо ссорились, не обращая на них внимания. — Хорошо, что я много читал о вас, иначе решил бы, что имею дело с отчаянной трусихой. Поверьте, синьорина, я не кусаюсь. И не верю, будто женщину можно заставить делать то, чего ей не хочется.
Он был так близко, что она чувствовала жар его тела; Сара покраснела и, чтобы скрыть это, притворилась, будто шарит у себя в сумочке.
— Вот и отлично. Значит, я могу рассчитывать на то, что вы без особых сложностей отвезете меня домой? — Она подняла голову и храбро встретила его недовольный взгляд. — Не то чтобы мне не понравился ужин, но я работаю, а шесть часов утра — довольно раннее время.
— Вы прямо мастерица уверток. И хотя производите впечатление эмансипированной женщины, на самом деле трепещете перед мужчиной, если он не вписывается в обычную схему.
— Не слишком ли вы льстите себе, герцог?
Он стиснул челюсти. Угольно-черные глаза хлестали Сару, как два бича. Она не смотрела в сторону Пола и Моники, но по внезапно наступившей тишине поняла, что они заключили перемирие и с нескрываемым любопытством прислушиваются к их разговору.
— Возможно, — ответил Риккардо, — хотя я так не считаю. С первых же минут нашей встречи я ощущаю вашу враждебность. Что это — новый вид кокетства? Ваш способ разжигать мужчину?
— О! — Сара глубоко втянула воздух; пальцы вцепились в лежавшую на коленях салфетку. Если бы на нее не смотрели — с каким наслаждением она швырнула бы в герцога первый попавшийся тяжелый предмет!
— Неужели я вызвал ваше неудовольствие? — с притворной тревогой осведомился он и откинулся в кресле. — Возможно ли это? Мне очень жаль, синьорина Дилайт, если вам неприятна моя прямота. Но я давно вышел из того возраста, когда играют в глупые игры. Не понимаю, почему мужчина и женщина не могут быть вполне откровенны друг с другом — и не чувствовать себя ущемленными. Вы не согласны?
— Я считаю… считаю… — Уголком глаза Сара поймала зачарованный взгляд Моники Друри, и это отрезвило ее. Она не позволит этому чудовищу одержать над ней верх! «Дыши глубже, Сара!» — увещевал внутренний голос. Она глотнула вина, промокнула губы салфеткой и тоже откинулась в кресле, скрестив стройные ноги.
В его ястребиных глазах вспыхнули искры, это вознаградило ее страдания.
Она одарила его нежнейшей улыбкой.
— Конечно же, я согласна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Однако все, что она могла себе позволить, это оставаться внешне спокойной и ждать, пока он не предложит ей руку и скажет низким, слегка надтреснутым голосом:
— Идемте.
И она покорно пошла рядом, словно не имела собственной воли.
Глава 6
Первое чувство облегчения, испытанное Сарой, когда она увидела в номере Пола Друри и его жену, сменилось осторожным выжиданием. В случае чего чета Друри не очень-то придет ей на помощь. Они явно находились под гипнозом знатного титула и богатства. Ну ладно, все-таки хорошо, что они здесь. Сару охватило чувство признательности к Монике, когда после небольшой светской беседы та заявила, что умирает от голода.
«Ей не очень-то идет это имя», — думала Сара, когда они с Моникой, высокой, худой и слегка сутулой женщиной, удалились в дамскую комнату и та принялась поправлять прическу.
— Придется сменить парикмахера. А кто причесывает вас?
Памятуя инструкцию Дилайт, Сара усмехнулась:
— Одна подруга — в свое свободное время.
— В самом деле?
Отраженные в зеркале глаза Моники удивленно округлились, как у ребенка.
«Ну и черт с ней, — мысленно отмахнулась Сара. — Плевать, что я ее постоянно шокирую. Она так неисправимо вульгарна. С первого взгляда ясно, кто в этой семье сидит на мешке с деньгами».
Весь вечер за столом только и слышалось: «Папа сказал то-то» и «Папа поступил таким-то образом». Пол Друри хранил угрюмое молчание, а на лице герцога — лице настоящего сатира — застыла саркастическая усмешка. Сара угадывала его мысли: «Вот типичная американская дамочка!» Это странным образом задевало ее саму, и она как бы нечаянно провоцировала Монику на новые банальности.
— Мне нужно в сортир. — У шокированной Моники сузились глаза. «А мне что за дело?» — подумала Сара.
Она старалась гнать от себя мысли о герцоге Кавальери и тех сложных чувствах, которые испытывала к нему. Говорила себе, что он ей неприятен, но это не помогало. Факт оставался фактом: он загипнотизировал ее, как удав гипнотизирует кролика. В нем было что-то грубое, первобытное, лишь в очень незначительной мере смягченное цивилизацией. Перед ним она чувствовала себя обреченной жертвой. Зная, что она никуда не денется, он мог позволить себе поиграть в галантность — не более того. Зачем же он добивался этого знакомства? Тратил усилия и время — ради того только, чтобы сидеть и буравить ее непроницаемыми черными глазами?
Дамы в молчании вернулись в зал, и оба джентльмена поднялись на ноги, приветствуя их. Сара почувствовала на своей обнаженной спине сильные теплые пальцы и не смогла сдержать дрожи.
— Хотите потанцевать? — предложил он — У вас фигура танцовщицы и очень легкая походка.
Она слегка запрокинула голову и вызывающе улыбнулась.
— Вы любите диско? Это единственный танцевальный стиль, который доставляет мне удовольствие. Превосходная гимнастика!
Моника изобразила ужас, скривилась так, будто ей в рот попало что-то кислое.
— А я обожаю смотреть, как танцуют… Мы с Полом не пропускаем ни одной балетной премьеры. Пол большой знаток этого искусства.
Сара послала ей ослепительную улыбку.
— Нет, я сама люблю танцевать. Обожаю, когда тело начинает двигаться в такт ударным.
Господи, что за чушь она несет! На самом деле Сара очень любила балет, а еще больше оперу. Но этот человек искал знакомства с Дилайт — Дилайт он и получит!
Его глаза превратились в настоящие щелки — единственная реакция, которую ей удалось подметить.
— Итак, вы предпочитаете участвовать, а не быть зрителем? Я, разумеется, имею в виду танцы, мисс… Дилайт. — И он небрежно отвернулся от нее, словно не придавая большого значения тому, что она ответит. — А вы, Пол? Моника?
Хотите, все вместе отправимся на дискотеку? Решайте, куда пойти: вы или моя очаровательная визави. Ведь я иностранец.
— Мне не хотелось бы слишком задерживаться, но все равно спасибо. — Сара с ужасом вспомнила, что Дилайт была гениальной танцоркой, тогда как сама она имела слишком незначительную практику, чтобы ясно представлять свои возможности. А герцог, без сомнения, первоклассный танцор, если судить по походке и великолепной осанке. Что там у него — «черный кушак» пятой степени? Ну так вот, она не позволит ему вывести себя на чистую воду!
— Вы постоянно жалуетесь, что вам нужно рано вставать. — Риккардо наклонился к ней и насмешливо изогнул бровь. Пол и Моника тихо ссорились, не обращая на них внимания. — Хорошо, что я много читал о вас, иначе решил бы, что имею дело с отчаянной трусихой. Поверьте, синьорина, я не кусаюсь. И не верю, будто женщину можно заставить делать то, чего ей не хочется.
Он был так близко, что она чувствовала жар его тела; Сара покраснела и, чтобы скрыть это, притворилась, будто шарит у себя в сумочке.
— Вот и отлично. Значит, я могу рассчитывать на то, что вы без особых сложностей отвезете меня домой? — Она подняла голову и храбро встретила его недовольный взгляд. — Не то чтобы мне не понравился ужин, но я работаю, а шесть часов утра — довольно раннее время.
— Вы прямо мастерица уверток. И хотя производите впечатление эмансипированной женщины, на самом деле трепещете перед мужчиной, если он не вписывается в обычную схему.
— Не слишком ли вы льстите себе, герцог?
Он стиснул челюсти. Угольно-черные глаза хлестали Сару, как два бича. Она не смотрела в сторону Пола и Моники, но по внезапно наступившей тишине поняла, что они заключили перемирие и с нескрываемым любопытством прислушиваются к их разговору.
— Возможно, — ответил Риккардо, — хотя я так не считаю. С первых же минут нашей встречи я ощущаю вашу враждебность. Что это — новый вид кокетства? Ваш способ разжигать мужчину?
— О! — Сара глубоко втянула воздух; пальцы вцепились в лежавшую на коленях салфетку. Если бы на нее не смотрели — с каким наслаждением она швырнула бы в герцога первый попавшийся тяжелый предмет!
— Неужели я вызвал ваше неудовольствие? — с притворной тревогой осведомился он и откинулся в кресле. — Возможно ли это? Мне очень жаль, синьорина Дилайт, если вам неприятна моя прямота. Но я давно вышел из того возраста, когда играют в глупые игры. Не понимаю, почему мужчина и женщина не могут быть вполне откровенны друг с другом — и не чувствовать себя ущемленными. Вы не согласны?
— Я считаю… считаю… — Уголком глаза Сара поймала зачарованный взгляд Моники Друри, и это отрезвило ее. Она не позволит этому чудовищу одержать над ней верх! «Дыши глубже, Сара!» — увещевал внутренний голос. Она глотнула вина, промокнула губы салфеткой и тоже откинулась в кресле, скрестив стройные ноги.
В его ястребиных глазах вспыхнули искры, это вознаградило ее страдания.
Она одарила его нежнейшей улыбкой.
— Конечно же, я согласна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74