16.
Патрик спрашивал себя, в своем ли он уме.
Ведь он навлечет несчастье на всех них, и все же…
И все же понимал, что не может оставаться рядом с Марсали — и не любить ее, не желать той любви, которая сольет их воедино. Лишь в малой мере изведав то, что ждало их впереди, он видел: рано или поздно это непременно произойдет, он уже дважды чуть не обесчестил Марсали, а сама мысль о рожденном вне брака ребенке ужасала его. Марсали нужно было защитить, и сделать это мог только он.
Но… обручение? Мнение Гэвина не на шутку беспокоило Патрика. В Нижней Шотландии обручение было обычным делом, но в знатных горских семьях к подобному скреплению брачного союза прибегали очень редко. Сочтет ли его друг эту процедуру приличной для своей сестры?
Меж тем они молча дошли до ручья, и Патрик чувствовал исходящее от Гэвина безмолвное напряжение. Верно, он думает, что Патрик воспользовался неопытностью юной девушки; что уж там, Патрик и сам помнил, какой у них с Марсали был виноватый вид, когда Гэвин вошел в хижину…
У ручья он резко повернулся лицом к Гэвину, взглянул ему в глаза.
— Мы с Марсали хотим обручиться.
Гэвин отпрянул, выжидательно прищурился.
— Мне нужно твое согласие, — продолжал Патрик.
С минуту Гэвин смотрел на него, потом уставился вниз, в бегущую в тесном русле прозрачную воду, и долго стоял так, не говоря ни слова, только мускул дергался на его щеке.
Патрик ждал, понимая, что не вправе просить друга о подобном одолжении. Тот и так уже пошел на поступки, которых ему никогда не простит родной отец. Но ради Марсали не следовало обручаться с нею без благословения ее брата. Сделать так означало совсем лишить ее поддержки семьи.
Наконец Гэвин тяжко вздохнул.
— Она всегда любила тебя, — медленно, задумчиво произнес он. — Я и хотел бы верить, что это не так, да только видел сейчас ее лицо.
Патрик не отвечал, не желая лишать друга свободы принять решение.
— Это защитит ее от Синклера, — точно про себя, вполголоса продолжал тот, покачивая головой. — Да и, правду сказать, я ни за что не согласился бы на его предложение, если б знал тогда, что ей оно не принесет счастья. — Он искоса взглянул на Патрика. — Разумеется, она и сейчас все-таки может вернуться домой со мною.
Патрику стоило большого труда говорить спокойно:
— Ты можешь поручиться, что ваш отец не попытается выдать ее за Синклера еще раз?
Гэвин надолго задумался.
— Нет, не могу, — ответил он честно и опять замолчал, подбирая слова. — Я хочу только, чтобы Марсали была счастлива, — продолжал он, — но разве может она быть счастлива там, где ее ненавидят?
— Элизабет обожает ее, — возразил Патрик, — и Алекс тоже. Не пройдет и недели, как многие другие тоже будут на ее стороне. Она быстро завоевывает сердца.
— Дьявольщина, — пробормотал Гэвин, — как же мы до этого дошли?
— Двух упрямых стариков обуяла гордыня, — ответил Патрик. — Они не желают слушать доводов разума и ломают собственные жизни. Но я не хочу позволить им разрушить наши.
Снова долгое молчание, и наконец Гэвин заговорил:
— Король одобрит твой союз с Марсали?
— Да. Я служил ему во Франции, он знает о помолвке и отнесся к ней благосклонно. Он одобрит все, что может принести мир в наши горы.
— Хорошо бы ваш брак помог этому, — вздохнул Гэвин. — Но мне остается лишь гадать, не приведет ли он к еще большему кровопролитию. Боже правый, если до отца дойдет, что вы с Марсали обручены… даже представить не могу, как он разъярится. Он не должен об этом знать. Хотя бы пока.
— Хорошо, будь по-твоему, — кивнул Патрик, предчувствуя победу. В голосе Гэвина не было заметно особой радости, но если бы он хотел сказать «нет», то сделал бы это сразу.
— Бьюсь об заклад, — сказал он как бы между прочим, — что Синклер уже не один год мутит воду и вот наконец нашел способ окончательно рассорить нас. Сначала из-за Маргарет, теперь из-за Марсали. Но вместе мы остановим его. Должны остановить!
Гэвин сжал кулаки.
— Если это подтвердится, богом клянусь, я сам убью его!
— У Синклеров сейчас один мой человек, — продолжал Патрик, чтобы отплатить Гэвину доверием. — Если они задумают новый набег, мы будем об этом знать.
Гэвин кивнул:
— Спасибо, что позаботился о Быстром Гарри.
— Скажи его родным, что он жив, но пусть ни единая душа больше об этом не знает. Его жизнь под угрозой. Синклеру не нужны свидетели его вероломства. Он сам рискует головой.
— Хорошо. Его жена сделает, как ты велишь, и сделает с радостью.
— Будь осторожен, Гэвин. Я ничуть не удивлюсь, если у Синклера есть шпионы в обоих наших кланах.
Гэвин резко обернулся, посмотрел на друга долгим, тяжелым взглядом. Вопрос, с которого начался разговор, все еще висел в воздухе без ответа.
Патрик, не дрогнув, выдержал этот взгляд.
— Я буду заботиться о ней, Гэвин. Клянусь.
Гэвин помедлил еще минуту, затем кивнул:
— Да, Патрик, знаю, будешь. Ну что же, обручайтесь. Я поддержу вас и заверю ваш союз.
Патрик протянул руку, и Гэвин крепко сжал ее.
— Я буду тебе братом.
— Да. И да поможет господь нам всем.
* * *
Обряд обручения не требовал особых церемоний. Молодым нужно было лишь высказать вслух свое согласие.
Марсали стояла рядом с Патриком, рука в руке. Он повернулся, посмотрел на нее, и в глубине зеленых глаз блеснуло нечто, чего она не могла определить.
— Обещаю всегда защищать и чтить тебя, — просто промолвил он.
Она хотела большего, любовных клятв, признаний, но не могла просить об этом, ведь рядом с ними стояли Гэвин и Быстрый Гарри. Однажды она еще услышит желанные слова.
— И я обещаю чтить тебя, — ответила она, превозмогая отчаянное желание сказать больше, сказать, как любит его, но он молчал, а значит, следовало молчать и ей. Пока довольно с нее и того, что она знает о его любви.
— Вы обручаетесь по доброй воле? — спросил Гэвин.
— Да, — с готовностью подтвердил Патрик.
— Да, — кивнула Марсали.
— Ну, так с богом. — Гэвин, казалось, не заметил отсутствия слов о любви и послушании, невозмутимо чмокнул ее в щеку и пожелал счастья.
— Спасибо, — улыбнувшись, шепнула она.
— Приходи, если что понадобится.
— Приду.
Наконец-то Гэвин улыбнулся:
— Ох, разозлится наша младшая сестренка, когда узнает, что ты сделала, а ей не сказала.
Конечно, он шутил, но в его голосе чувствовалась подспудная тревога, и Марсали ответила серьезно:
— Сесили правда в надежном месте, Гэвин. Спроси Патрика, я уверена, он расскажет тебе, где она. Брат качнул головою:
— Я вам и так верю. Знаю, она в хороших руках. Оно и к лучшему, — грустно добавил он, — что ее здесь нет.
«А он переменился», — подумала Марсали. Хотя дела в семье обстояли хуже некуда, он казался более решительным, уверенным в себе, как будто за те несколько дней, что ее не было в Эберни, успел почувствовать нелегкое бремя ответственности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99