Только бледные лица и пятна крови на чистых тростниковых циновках говорили о мужественно переносимых страданиях.
Марсали принесла с собой корзинку с лечебными травами и материю для перевязок. Она с благодарностью увидела, что Джинни уже спешит к ней с чистой водой для промывания ран.
Характер ран говорил о том, что нападавшие были на лошадях, а пострадавшие от нападения — пешими, так как преобладали резаные раны рук и плеч.
— Помогите сначала маленькому Гарри, — сказал один из раненых.
Марсали посмотрела на него, колеблясь. Но не смогла совладать с собой.
— Вы уверены, что это были Сазерленды? Вы узнали кого-нибудь?
Мужчина поморщился от боли в раненой руке и, помогая себе здоровой рукой, попытался сесть, опираясь спиной о стену.
— Они напали слишком быстро, — ответил он. — Я не смог узнать лица, но узнал их пледы.
— Кто-нибудь из вас знает Патрика Сазерленда?
— Да, — ответила женщина, сидящая рядом с раненным в руку мужчиной. — Я его хорошо знаю. Я не видела Патрика, хотя кто-то говорил, что слышал его имя.
Она посмотрела на Марсали.
— Почему? Почему они так с нами поступили? Ну ладно, угнать скот. Это бывает. Но сжигать наши дома? Убивать нас? Моя двоюродная сестра замужем за Сазерлендом.
Марсали хотелось крикнуть, что Патрик этого не делал, что он никогда не сделал бы ничего подобного. Но могла ли она быть полностью в этом уверена?
С болью в сердце девушка подошла к маленькому Гарри.
— Привет, смельчак, — ласково сказала Марсали, осматривая глубокую кровоточащую рану на левой ноге мальчика.
Лошадиное копыто разорвало мышцу икры, но кто-то уже остановил кровь и перевязал рану. К сожалению, была сломана кость. Тщательно исследуя перелом, Марсали заметила, что зрачки мальчика расширились от боли.
Она почувствовала гнев: каким человеком надо быть, чтобы искалечить ребенка?
Мальчик так сильно закусил губу, что из нее пошла кровь, но не проронил ни звука, пока Марсали промывала рану и зашивала ее. Он только пытался незаметно сморгнуть слезы с ресниц, когда девушка прибинтовывала ногу к деревяшке, которая должна была служить лубком.
Марсали встретилась глазами с тревожным взглядом матери.
— Он сможет ходить? — спросила несчастная женщина.
— Конечно, — ободрила ее Марсали. — Думаю, он сможет бегать, как раньше. А где твой второй сын?
— Остался у моей сестры. А ее муж ушел искать Быстрого Гарри.
Наконец Марсали закончила бинтовать ногу мальчика. Она взяла женщину за руку и попросила:
— Расскажи мне, что произошло. Женщина смущенно покачала головой.
— Они налетели слишком быстро. Упали как снег на голову, невесть откуда. Их было не меньше двадцати, все на лошадях. Погнали скот, подожгли дома. Гарри как раз был в поле, он побежал за ними, но они уже ускакали. С тех пор его никто не видел.
— Отец сказал, что это были Сазерленды.
— Конечно, это были Сазерленды, — с горечью подтвердила женщина. — Я видела их пледы, но не узнала лиц. Они были раскрашены. Может быть, когда Быстрый Гарри вернется…
Ее голос прервался, на глаза навернулись слезы.
Они обе знали, как малы шансы увидеть Быстрого Гарри живым.
Марсали охватило отчаяние. Ей было жаль ребенка, потерявшего отца, женщину, лишившуюся мужа. Ей было жаль Быстрого Гарри, доброго смешливого парня. Она хотела бы, чтобы виновные понесли суровое наказание, кто бы они ни были. В этот момент она понимала гнев своего отца и его ненависть к тем, кто поднял руку на этих простых, ни в чем не повинных людей. Людей, которые находились под его защитой.
Неужели она ошиблась, отказав Эдварду? А доверившись Патрику, совершила еще более страшную ошибку?
Переходя от одного раненого к другому, облегчая их страдания, сама Марсали страдала от сердечной боли едва ли не сильнее, чем ее подопечные от ран, нанесенных мечами. Несмотря на все ее усилия, кровавая братоубийственная война началась. Горькие сетования вокруг казались ей далекими раскатами грома перед грозой. И она ничего не могла сделать, чтобы остановить этот кошмар.
* * *
Что, тысяча чертей, здесь произошло? На дороге, ведущей к замку Эберни, царило необычное оживление. Что-то случилось. Все было не так, как несколько недель тому назад, когда они с Руфусом приезжали в замок. Здесь не видно улыбок и не слышно смеха. Вместо этого Хирам встретил слишком хорошо знакомую картину гнева и страха. Со всех сторон слышались проклятия и призывы к мести. В воздухе витал дух ненависти.
Остановив лошадь у стойла, Хирам спешился. Он был готов к тому, что его могут узнать. На нем был плед его клана, который не поддерживал связей с Сазерлендами, но Хирам понимал, что рост и мощное сложение делают его фигуру запоминающейся. Но скорее всего никто не связывал его с исчезновением Сесили, так как Марсали взяла вину на себя.
Конюхи были слишком заняты, седлая лошадей, поэтому Хирам сам привязал своего коня в стойле, неторопливо обтер усталое животное и задал ему овса, внимательно прислушиваясь к разговорам вокруг.
То, что он узнал, заставило его еще больше уважать невесту своего друга. Оказалось, что она почти месяц выдерживала заточение в своей комнате на хлебе и воде за отказ выйти за Эдварда Синклера и выдать, где находится ее младшая сестра. Ее выпустили, чтобы ухаживать за ранеными. Редкая девушка.
Но Хирам услышал и нечто иное, заставившее кровь закипеть в его жилах. Сазерленды напали на ферму, угнали скот и сожгли дома. Они убили несколько человек и многих ранили, среди раненых есть женщины и даже один ребенок. Отовсюду в Эберни собирались арендаторы, чтобы встать на защиту своих земель и отомстить Сазерлендам.
Рассеянно похлопав коня по крупу, Хирам отправился на поиски Джинни, от души надеясь, что она не заражена общей ненавистью к Сазерлендам и ко всем их людям.
Стараясь не привлекать к себе внимания, насколько это было возможно для такого гиганта, Хирам остановил парнишку, который нес воду в дом, и спросил его, где можно найти Джинни Макдугал.
— Она в замке, ухаживает за ранеными, — ответил мальчик. — Вместе с дочкой лэрда.
— Скажи ей, что кое-кто хочет с ней поговорить.
— А если она спросит кто?
— Скажи, что пришел парень, который в нее влюблен, — ответил Хирам, не задумываясь. Мальчик задумчиво пошмыгал носом.
— Все это зря, — неожиданно подвел он итог. — Джинни не заводит себе ухажеров.
Хирам пожал мощными плечами:
— Может, и зря. Но ты ей скажешь или нет?
— Ладно, но вообще она здорово занята. Эти чертовы Сазерленды…
— Я вижу, седлают коней. Кто-то собирается в путь?
— Ну да. Лорд Гэвин ускакал пару часов назад, и воины клана, те, что прибыли недавно, должны к нему присоединиться.
— Если бы я не провел четыре дня в седле, я сам бы с ними поскакал, — ответил Хирам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Марсали принесла с собой корзинку с лечебными травами и материю для перевязок. Она с благодарностью увидела, что Джинни уже спешит к ней с чистой водой для промывания ран.
Характер ран говорил о том, что нападавшие были на лошадях, а пострадавшие от нападения — пешими, так как преобладали резаные раны рук и плеч.
— Помогите сначала маленькому Гарри, — сказал один из раненых.
Марсали посмотрела на него, колеблясь. Но не смогла совладать с собой.
— Вы уверены, что это были Сазерленды? Вы узнали кого-нибудь?
Мужчина поморщился от боли в раненой руке и, помогая себе здоровой рукой, попытался сесть, опираясь спиной о стену.
— Они напали слишком быстро, — ответил он. — Я не смог узнать лица, но узнал их пледы.
— Кто-нибудь из вас знает Патрика Сазерленда?
— Да, — ответила женщина, сидящая рядом с раненным в руку мужчиной. — Я его хорошо знаю. Я не видела Патрика, хотя кто-то говорил, что слышал его имя.
Она посмотрела на Марсали.
— Почему? Почему они так с нами поступили? Ну ладно, угнать скот. Это бывает. Но сжигать наши дома? Убивать нас? Моя двоюродная сестра замужем за Сазерлендом.
Марсали хотелось крикнуть, что Патрик этого не делал, что он никогда не сделал бы ничего подобного. Но могла ли она быть полностью в этом уверена?
С болью в сердце девушка подошла к маленькому Гарри.
— Привет, смельчак, — ласково сказала Марсали, осматривая глубокую кровоточащую рану на левой ноге мальчика.
Лошадиное копыто разорвало мышцу икры, но кто-то уже остановил кровь и перевязал рану. К сожалению, была сломана кость. Тщательно исследуя перелом, Марсали заметила, что зрачки мальчика расширились от боли.
Она почувствовала гнев: каким человеком надо быть, чтобы искалечить ребенка?
Мальчик так сильно закусил губу, что из нее пошла кровь, но не проронил ни звука, пока Марсали промывала рану и зашивала ее. Он только пытался незаметно сморгнуть слезы с ресниц, когда девушка прибинтовывала ногу к деревяшке, которая должна была служить лубком.
Марсали встретилась глазами с тревожным взглядом матери.
— Он сможет ходить? — спросила несчастная женщина.
— Конечно, — ободрила ее Марсали. — Думаю, он сможет бегать, как раньше. А где твой второй сын?
— Остался у моей сестры. А ее муж ушел искать Быстрого Гарри.
Наконец Марсали закончила бинтовать ногу мальчика. Она взяла женщину за руку и попросила:
— Расскажи мне, что произошло. Женщина смущенно покачала головой.
— Они налетели слишком быстро. Упали как снег на голову, невесть откуда. Их было не меньше двадцати, все на лошадях. Погнали скот, подожгли дома. Гарри как раз был в поле, он побежал за ними, но они уже ускакали. С тех пор его никто не видел.
— Отец сказал, что это были Сазерленды.
— Конечно, это были Сазерленды, — с горечью подтвердила женщина. — Я видела их пледы, но не узнала лиц. Они были раскрашены. Может быть, когда Быстрый Гарри вернется…
Ее голос прервался, на глаза навернулись слезы.
Они обе знали, как малы шансы увидеть Быстрого Гарри живым.
Марсали охватило отчаяние. Ей было жаль ребенка, потерявшего отца, женщину, лишившуюся мужа. Ей было жаль Быстрого Гарри, доброго смешливого парня. Она хотела бы, чтобы виновные понесли суровое наказание, кто бы они ни были. В этот момент она понимала гнев своего отца и его ненависть к тем, кто поднял руку на этих простых, ни в чем не повинных людей. Людей, которые находились под его защитой.
Неужели она ошиблась, отказав Эдварду? А доверившись Патрику, совершила еще более страшную ошибку?
Переходя от одного раненого к другому, облегчая их страдания, сама Марсали страдала от сердечной боли едва ли не сильнее, чем ее подопечные от ран, нанесенных мечами. Несмотря на все ее усилия, кровавая братоубийственная война началась. Горькие сетования вокруг казались ей далекими раскатами грома перед грозой. И она ничего не могла сделать, чтобы остановить этот кошмар.
* * *
Что, тысяча чертей, здесь произошло? На дороге, ведущей к замку Эберни, царило необычное оживление. Что-то случилось. Все было не так, как несколько недель тому назад, когда они с Руфусом приезжали в замок. Здесь не видно улыбок и не слышно смеха. Вместо этого Хирам встретил слишком хорошо знакомую картину гнева и страха. Со всех сторон слышались проклятия и призывы к мести. В воздухе витал дух ненависти.
Остановив лошадь у стойла, Хирам спешился. Он был готов к тому, что его могут узнать. На нем был плед его клана, который не поддерживал связей с Сазерлендами, но Хирам понимал, что рост и мощное сложение делают его фигуру запоминающейся. Но скорее всего никто не связывал его с исчезновением Сесили, так как Марсали взяла вину на себя.
Конюхи были слишком заняты, седлая лошадей, поэтому Хирам сам привязал своего коня в стойле, неторопливо обтер усталое животное и задал ему овса, внимательно прислушиваясь к разговорам вокруг.
То, что он узнал, заставило его еще больше уважать невесту своего друга. Оказалось, что она почти месяц выдерживала заточение в своей комнате на хлебе и воде за отказ выйти за Эдварда Синклера и выдать, где находится ее младшая сестра. Ее выпустили, чтобы ухаживать за ранеными. Редкая девушка.
Но Хирам услышал и нечто иное, заставившее кровь закипеть в его жилах. Сазерленды напали на ферму, угнали скот и сожгли дома. Они убили несколько человек и многих ранили, среди раненых есть женщины и даже один ребенок. Отовсюду в Эберни собирались арендаторы, чтобы встать на защиту своих земель и отомстить Сазерлендам.
Рассеянно похлопав коня по крупу, Хирам отправился на поиски Джинни, от души надеясь, что она не заражена общей ненавистью к Сазерлендам и ко всем их людям.
Стараясь не привлекать к себе внимания, насколько это было возможно для такого гиганта, Хирам остановил парнишку, который нес воду в дом, и спросил его, где можно найти Джинни Макдугал.
— Она в замке, ухаживает за ранеными, — ответил мальчик. — Вместе с дочкой лэрда.
— Скажи ей, что кое-кто хочет с ней поговорить.
— А если она спросит кто?
— Скажи, что пришел парень, который в нее влюблен, — ответил Хирам, не задумываясь. Мальчик задумчиво пошмыгал носом.
— Все это зря, — неожиданно подвел он итог. — Джинни не заводит себе ухажеров.
Хирам пожал мощными плечами:
— Может, и зря. Но ты ей скажешь или нет?
— Ладно, но вообще она здорово занята. Эти чертовы Сазерленды…
— Я вижу, седлают коней. Кто-то собирается в путь?
— Ну да. Лорд Гэвин ускакал пару часов назад, и воины клана, те, что прибыли недавно, должны к нему присоединиться.
— Если бы я не провел четыре дня в седле, я сам бы с ними поскакал, — ответил Хирам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99