– Но на твою ответственность, Лиззи. Никто другой ею заниматься не будет, учти.
Ялик причалил к берегу, и темная фигура пригласила на борт Бассета и Фишера. Элизабет бросилась к девочке.
– Пойдем, – сказала она, взяв малышку за руку. – Всегда держись рядом со мной, понятно?
Когда они уже плыли в ялике к катеру, Адам удивленно взглянул на Рифа. Казалось, лицо у того заострилось, а скрытая под кителем раненая рука выглядела еще более беспомощной.
Капитан катера сразу же уединился с Рифом, и поэтому у Адама не было возможности спросить Эллиота, как тот себя чувствует.
Вскоре они выбрались в Китайское море и развили скорость около двадцати узлов в час. В полной темноте они плыли на восток. Командир старался держаться на почтительном расстоянии от береговой линии. Затем, повернув на север, катер обогнул Новую территорию и направился к Мирс-Бей.
– Где бы вы хотели высадиться на берег, сэр? – спросил у Рифа капитан катера, как только первые лучи солнца осветили небо на горизонте.
– Там есть небольшая бухточка, – сказал Риф. В душе он радовался тому, что в темноте им удалось пройти незамеченными. – Вот там нас и высадите.
Капитан подошел как можно ближе к берегу. Вновь спустили ялик, и все перешли в него. Было свежо, особенно на воде.
– А теперь? – спросил Адам, когда они поплыли к берегу, освещаемые лучами утреннего солнца. – Тут место пустынное, вокруг ни души. Интересно, сколько отсюда до деревни?
Риф был серым от усталости.
– Не очень далеко, – сказал он. – Около полумили.
– А разве нельзя немного передохнуть? – спросил Бассет и, увидев сдержанное одобрение на лице Фишера, добавил: – Кстати, я подумал о миссис Гарланд. Она, должно быть, чертовски устала.
Да, Элизабет очень устала, но она покачала головой, давая знак Рифу, что вполне может идти. Она понимала, что тот хочет пройти оставшееся расстояние поскорее.
– Нет-нет, – сказала она, по-прежнему держа маленькую китаянку за руку. – Ради Бога, не беспокойтесь обо мне, капитан Бассет. Я в полном порядке.
Она улыбнулась ему, и капитан Бассет сразу почувствовал легкое возбуждение. Даже вчера вечером, когда было плохо видно в наступившей темноте, он понял, что Элизабет – на редкость красивая женщина. Теперь же, в лучах восходящего солнца, он впервые смог убедиться в том, как она красива. Ее светлые, с серебристым отливом волосы были собраны в узел на затылке с помощью коралловых шпилек. Золотисто-зеленые глаза были прикрыты густыми ресницами. Он заметил, что под армейским кителем, надетым для тепла, на ней была грязная, заляпанная кровью форма добровольца. Он еще подумал о гражданской профессии Элизабет, если, конечно, у таких женщин вообще бывают гражданские профессии. Как-никак ее муж, Адам Гарланд, без ума от своей супруги, каждый его взгляд откровенно говорит об этом. Впрочем, от нее без ума и капитан Эллиот.
Бассет задумался о том, знает ли Адам Гарланд о связи жены с капитаном. Эта троица отличалась необыкновенным дружеским единением, так что Гарланд вполне мог ничего и не знать. Раздумывая о том, что за странные отношения их связывают, Бассет немного отстал. Остальные мерно вышагивали к деревне между обработанных полей.
– Это деревня Хакка, – на ходу сказал Риф Адаму, едва только они вошли в селение. – Народ тут должен быть настроен к нам довольно дружелюбно. Но вряд ли мы найдем здесь китайских повстанцев, которые могли бы нам помочь. Боюсь, что придется полагаться лишь на собственные силы.
Хотя час был очень ранним, с полдюжины бойких детишек выбежали им навстречу: они отчаянно размахивали руками и громко кричали, призывая остальных выйти и поглазеть на забавных чужеземцев. Дети привели их в селение, где группа оказалась на мощеном дворике, в центре которого росло дерево.
– Это, кажется, деревенская площадь, – вполголоса произнес Адам, обратившись к Элизабет.
В это время пожилой человек, похожий на старосту или вождя, в голубом полотняном пиджаке и длинных брюках, пригласил их за массивный каменный стол. Женщины, согнувшиеся от тяжелой ежедневной работы, с лицами в глубоких морщинах, в традиционных китайских черных одеждах, улыбались гостям беззубыми ртами и предлагали выпить чаю.
Путешественники охотно последовали приглашению, и Адам вспомнил, как он впервые отведал китайского чаю. Это было в небольшом чайном домике на побережье, в Виктории, куда они зашли с Бет. С тех пор утекло много воды, словно все это происходило в другую эпоху: Адам не мог поверить, что на самом деле минуло всего лишь два года.
Риф по-китайски беседовал с главой деревни; капитан Бассет внимательно следил за ходом беседы. Потом он повернулся к остальным и сказал:
– Вождь даст нам в провожатые молодого человека, и тот отведет нас в ближайший лагерь повстанцев. А теперь старик приглашает нас откушать вместе с ним.
– Хорошее дело! – весело сказал Бассет. На его лице появилась широченная улыбка, когда он увидел, что женщины несут чашки с рисом и палочки для еды.
– Мне нужно с тобой поговорить, – тихо обратился Риф к Адаму.
Элизабет накладывала на тарелку маленькой китаянки риса и овощей из большого блюда в центре стола. Риф незаметно выскользнул из-за стола.
Адам последовал за ним. Они отошли к дереву. В голове Адама вихрем проносились мысли. Еще когда береговая батарея открыла огонь, он почувствовал, что что-то не так.
– Вам придется продолжать путь без меня, – решительно заявил Риф, когда они отошли на такое расстояние, что никто не смог бы их подслушать.
Пораженный, Адам тупо уставился на него. Он ожидал услышать что угодно, только не это.
– Но ты должен идти с нами! – возразил он. – Ведь до Чунгкина более тысячи миль! Без тебя мы ни за что не сумеем туда добраться!
– Со мной у вас тоже никаких шансов, если уж на то пошло, – мрачно сказал Риф и медленно, с усилием расстегнул китель.
Бинты были черные, пропитавшиеся кровью.
– О Господи... – прошептал Адам. – А ведь я знал! Знал, что твоя рана очень серьезна!
– А я понимал, что нет смысла говорить об этом кому бы то ни было, – сказал Риф.
Адам был поражен, увидев, с каким усилием Риф произносит слова.
– Я просто хотел... удостовериться, что у вас будет провожатый.
Он чуть покачнулся. Адам подхватил его и поддержал.
– И что же, по-твоему, я должен теперь делать? – взволнованно спросил он, похолодев в глубине души от предчувствия, что Риф не оправится от полученной раны.
– Карты, компас, медицинские причиндалы, все... все у меня в рюкзаке, – сказал тот. Его лоб покрылся испариной. – Провожатый отведет вас к повстанцам. – Он помедлил, с трудом вдохнул и добавил: – Держись Фишера. Хоть он и вспыльчив, сукин сын, но будет вам полезен.
– Элизабет не бросит тебя здесь одного, – сказал Адам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164
Ялик причалил к берегу, и темная фигура пригласила на борт Бассета и Фишера. Элизабет бросилась к девочке.
– Пойдем, – сказала она, взяв малышку за руку. – Всегда держись рядом со мной, понятно?
Когда они уже плыли в ялике к катеру, Адам удивленно взглянул на Рифа. Казалось, лицо у того заострилось, а скрытая под кителем раненая рука выглядела еще более беспомощной.
Капитан катера сразу же уединился с Рифом, и поэтому у Адама не было возможности спросить Эллиота, как тот себя чувствует.
Вскоре они выбрались в Китайское море и развили скорость около двадцати узлов в час. В полной темноте они плыли на восток. Командир старался держаться на почтительном расстоянии от береговой линии. Затем, повернув на север, катер обогнул Новую территорию и направился к Мирс-Бей.
– Где бы вы хотели высадиться на берег, сэр? – спросил у Рифа капитан катера, как только первые лучи солнца осветили небо на горизонте.
– Там есть небольшая бухточка, – сказал Риф. В душе он радовался тому, что в темноте им удалось пройти незамеченными. – Вот там нас и высадите.
Капитан подошел как можно ближе к берегу. Вновь спустили ялик, и все перешли в него. Было свежо, особенно на воде.
– А теперь? – спросил Адам, когда они поплыли к берегу, освещаемые лучами утреннего солнца. – Тут место пустынное, вокруг ни души. Интересно, сколько отсюда до деревни?
Риф был серым от усталости.
– Не очень далеко, – сказал он. – Около полумили.
– А разве нельзя немного передохнуть? – спросил Бассет и, увидев сдержанное одобрение на лице Фишера, добавил: – Кстати, я подумал о миссис Гарланд. Она, должно быть, чертовски устала.
Да, Элизабет очень устала, но она покачала головой, давая знак Рифу, что вполне может идти. Она понимала, что тот хочет пройти оставшееся расстояние поскорее.
– Нет-нет, – сказала она, по-прежнему держа маленькую китаянку за руку. – Ради Бога, не беспокойтесь обо мне, капитан Бассет. Я в полном порядке.
Она улыбнулась ему, и капитан Бассет сразу почувствовал легкое возбуждение. Даже вчера вечером, когда было плохо видно в наступившей темноте, он понял, что Элизабет – на редкость красивая женщина. Теперь же, в лучах восходящего солнца, он впервые смог убедиться в том, как она красива. Ее светлые, с серебристым отливом волосы были собраны в узел на затылке с помощью коралловых шпилек. Золотисто-зеленые глаза были прикрыты густыми ресницами. Он заметил, что под армейским кителем, надетым для тепла, на ней была грязная, заляпанная кровью форма добровольца. Он еще подумал о гражданской профессии Элизабет, если, конечно, у таких женщин вообще бывают гражданские профессии. Как-никак ее муж, Адам Гарланд, без ума от своей супруги, каждый его взгляд откровенно говорит об этом. Впрочем, от нее без ума и капитан Эллиот.
Бассет задумался о том, знает ли Адам Гарланд о связи жены с капитаном. Эта троица отличалась необыкновенным дружеским единением, так что Гарланд вполне мог ничего и не знать. Раздумывая о том, что за странные отношения их связывают, Бассет немного отстал. Остальные мерно вышагивали к деревне между обработанных полей.
– Это деревня Хакка, – на ходу сказал Риф Адаму, едва только они вошли в селение. – Народ тут должен быть настроен к нам довольно дружелюбно. Но вряд ли мы найдем здесь китайских повстанцев, которые могли бы нам помочь. Боюсь, что придется полагаться лишь на собственные силы.
Хотя час был очень ранним, с полдюжины бойких детишек выбежали им навстречу: они отчаянно размахивали руками и громко кричали, призывая остальных выйти и поглазеть на забавных чужеземцев. Дети привели их в селение, где группа оказалась на мощеном дворике, в центре которого росло дерево.
– Это, кажется, деревенская площадь, – вполголоса произнес Адам, обратившись к Элизабет.
В это время пожилой человек, похожий на старосту или вождя, в голубом полотняном пиджаке и длинных брюках, пригласил их за массивный каменный стол. Женщины, согнувшиеся от тяжелой ежедневной работы, с лицами в глубоких морщинах, в традиционных китайских черных одеждах, улыбались гостям беззубыми ртами и предлагали выпить чаю.
Путешественники охотно последовали приглашению, и Адам вспомнил, как он впервые отведал китайского чаю. Это было в небольшом чайном домике на побережье, в Виктории, куда они зашли с Бет. С тех пор утекло много воды, словно все это происходило в другую эпоху: Адам не мог поверить, что на самом деле минуло всего лишь два года.
Риф по-китайски беседовал с главой деревни; капитан Бассет внимательно следил за ходом беседы. Потом он повернулся к остальным и сказал:
– Вождь даст нам в провожатые молодого человека, и тот отведет нас в ближайший лагерь повстанцев. А теперь старик приглашает нас откушать вместе с ним.
– Хорошее дело! – весело сказал Бассет. На его лице появилась широченная улыбка, когда он увидел, что женщины несут чашки с рисом и палочки для еды.
– Мне нужно с тобой поговорить, – тихо обратился Риф к Адаму.
Элизабет накладывала на тарелку маленькой китаянки риса и овощей из большого блюда в центре стола. Риф незаметно выскользнул из-за стола.
Адам последовал за ним. Они отошли к дереву. В голове Адама вихрем проносились мысли. Еще когда береговая батарея открыла огонь, он почувствовал, что что-то не так.
– Вам придется продолжать путь без меня, – решительно заявил Риф, когда они отошли на такое расстояние, что никто не смог бы их подслушать.
Пораженный, Адам тупо уставился на него. Он ожидал услышать что угодно, только не это.
– Но ты должен идти с нами! – возразил он. – Ведь до Чунгкина более тысячи миль! Без тебя мы ни за что не сумеем туда добраться!
– Со мной у вас тоже никаких шансов, если уж на то пошло, – мрачно сказал Риф и медленно, с усилием расстегнул китель.
Бинты были черные, пропитавшиеся кровью.
– О Господи... – прошептал Адам. – А ведь я знал! Знал, что твоя рана очень серьезна!
– А я понимал, что нет смысла говорить об этом кому бы то ни было, – сказал Риф.
Адам был поражен, увидев, с каким усилием Риф произносит слова.
– Я просто хотел... удостовериться, что у вас будет провожатый.
Он чуть покачнулся. Адам подхватил его и поддержал.
– И что же, по-твоему, я должен теперь делать? – взволнованно спросил он, похолодев в глубине души от предчувствия, что Риф не оправится от полученной раны.
– Карты, компас, медицинские причиндалы, все... все у меня в рюкзаке, – сказал тот. Его лоб покрылся испариной. – Провожатый отведет вас к повстанцам. – Он помедлил, с трудом вдохнул и добавил: – Держись Фишера. Хоть он и вспыльчив, сукин сын, но будет вам полезен.
– Элизабет не бросит тебя здесь одного, – сказал Адам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164