Насколько мне известно, ваша родня во Франции, увы, поголовно пала жертвой Госпожи Гильотины. Так что, видимо, высокий титул опять вернулся к вашему достойному дедушке.
Эти слова отозвались болью в душе девушки. Члены семьи Шарбоно, не пожелавшие покинуть Францию, действительно были обезглавлены во время революции, Доминик это знала.
– Я не устаю восхищаться вашими осведомителями, – ответила она, стараясь не выказывать своего горя.
Но перед ней был человек, который весьма преуспел в умении отыскивать слабости и уязвимые места в душах людей. Полковник почти наверняка знал, о чем она сейчас думает. Он покрутил в руках гусиное перо и улыбнулся.
– Ну, а теперь, когда мы отдали дань любезностям, давайте поговорим о причине вашего приезда.
Доминик распрямила плечи.
– Я приехала забрать домой своего брата, – без обиняков заявила она.
Полковник вдруг начал остервенело царапать пером по листку бумаги, затем подвинул листок к ней.
– Как вы думаете, что здесь изображено, мадемуазель?
Она пожала плечами и вернула ему листок.
– Какой-то продолговатый ящик.
– Ну что ж, это достаточно точно. Это одно из моих изобретений. Я большой знаток по части старинных приспособлений для пыток.
Липкие щупальца страха сжали горло Доминик. Ее испугали не столько слова полковника, сколько зловещая ухмылка, исказившая его лицо. Кровь застыла у нее в жилах, и она с трудом выдавила из себя несколько слов:
– Сомнительное времяпрепровождение, мсье. Определенно не в моем вкусе.
Он снова взглянул на свой рисунок.
– Если бы вы разбирались в механизмах, это устройство показалось бы вам весьма интересным, уверяю вас. Вы не возражаете, если я объясню вам, как оно работает?
Слушая эти жуткие полунамеки, Доминик все больше терялась. Чего он добивался?
– У меня нет ни малейшего желания знакомиться с этим омерзительным устройством.
Толстые губы полковника растянулись в довольной улыбке. Как бы эта девица ни храбрилась, выдержка уже начала изменять ей. Он читал в ее глазах страх. Страх, который внушил ей он, полковник Марсо.
Скоро, очень скоро Доминик Шарбоно будет счастлива исполнить любое его желание.
5
– Нy, пожалуйста, сделайте мне одолжение, мадемуазель Шарбоно, – сказал полковник. – Уверен, для вас это будет весьма поучительно.
Он снова подтолкнул к ней бумагу. Доминик не дотронулась до нее, но, пока полковник говорил, не отводила от рисунка глаз.
– Работает это приспособление весьма просто. Представьте себе, что это комната – очень маленькая, почти ящик. Если запереть в такой комнате человека, его движения будут жестко ограничены. Он не сможет ни повернуться, ни сесть, ни даже двинуть рукой. Вы способны представить это?
Ее сердце бешено заколотилось.
– Да. Я представляю, о чем вы говорите.
– Вот и прекрасно. А теперь подумайте, мадемуазель, какая пытка ожидает несчастного, который окажется заключенным в этих четырех тесных стенах.
Доминик почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она медленно поднялась, ноги ее дрожали, в широко раскрытых глазах стоял ужас.
– Вы хотите сказать, что в такой ящик посажен мой брат?
Полковник Марсо испытывал истинное наслаждение. Он облизнул губы, его глаза от удовольствия прямо-таки вылезли из орбит.
– Вы чрезвычайно умны, если так быстро обо всем догадались. Но с моей стороны, жестоко столько времени держать вас в неведении. Вашего брата поместили в этот ящик лишь сегодня утром, после того, как вы приехали сюда. Да, совсем забыл упомянуть еще одну деталь: если человек проведет внутри моего маленького изобретения больше трех дней, он теряет рассудок, причем на всю оставшуюся жизнь.
Доминик охватил гнев, подобный все сметающему на своем пути урагану.
– Немедленно освободите моего брата и отведите меня к генералу!
– Я не могу беспокоить генерала подобными пустяками. И брата вашего я пока что освободить не могу, – невозмутимо отозвался полковник. – Человек, сотрудничающий с врагами, не достоин пощады.
– Вы что же думаете, у нашей семьи нет друзей, которые способны добиться восстановления справедливости?
Полковник ухмыльнулся и оставил ее вспышку без внимания.
– И если уж вашему брату не перенести этой пытки, хотел бы я знать, что станет с вашим дедушкой в моей маленькой комнатке. Я еще не испытывал свой ящик на ком-нибудь, кто и без того спятил.
– Вы не посмеете!
Доминик так трясло, что у нее прерывался голос.
– О, еще как посмею! Я, видите ли, уже послал за господином Шарбоно. Он будет здесь еще до захода солнца.
Она изо всех сил стиснула зубы, пытаясь унять дрожь и собраться с мыслями. Она опустила глаза, сосредоточила взгляд на своих руках, сцепленных на коленях, и усилием воли заставила их не дрожать. И лишь после этого она подняла глаза на полковника.
– Почему вы так поступаете с моим дедушкой? Он не сделал ничего дурного.
– Он не пострадает, если вы согласитесь сотрудничать со мной, мадемуазель.
Доминик побледнела и опустила ресницы, стараясь не разреветься. Перед ней сидел безумец, который, не колеблясь ни минуты, подвергнет пытке ее брата и дедушку. О, она сделает все, чего захочет от нее этот человек, лишь бы спасти своих родных.
Она предприняла еще одну попытку урезонить полковника:
– Какие у вас доказательства, что мой брат помогал англичанам? Ведь Валькур по происхождению француз.
– Он француз лишь наполовину, – напомнил полковник. – А на другую половину англичанин. На этом проклятом острове множество граждан французского происхождения не гнушаются оказывать услуги нашим врагам. Но хватит болтовни. Ваш брат будет казнен… если только вы не согласитесь помочь нам. А какова будет в этом случае судьба вашего дедушки, я уже сообщил.
Он упивался властью, которую приобрел над этой прекрасной гордячкой.
– Только от меня зависит, суждено им жить или умереть.
– Мсье, вы чудовище!
Он поднялся и угрожающе навис над Доминик, сверля ее взглядом.
– Меня так уже называли не раз, но это меня не оскорбляет. Людям несведущим просто не понять принцип работы незаурядного ума.
Доминик провела языком по пересохшим губам. Ей хотелось броситься на него с кулаками, вцепиться в лицо этому извергу, но она не смела. Валькур действительно был сторонником англичан, и полковник, по всей видимости, знал об этом. Если она станет и дальше злить его, ярость полковника может обратиться на ее родных.
– Что я должна делать? – Доминик встала и подошла к столу.
– Повиноваться мне.
При этих словах она отшатнулась. Полковник, догадавшись, чего она боится, гнусно захихикал:
– Можете не опасаться, что я посягну на вашу честь, мадемуазель Шарбоно. – Он медленно обвел ее похотливым взглядом, задержавшись на пышной груди. – Что и говорить, вы – лакомый кусочек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Эти слова отозвались болью в душе девушки. Члены семьи Шарбоно, не пожелавшие покинуть Францию, действительно были обезглавлены во время революции, Доминик это знала.
– Я не устаю восхищаться вашими осведомителями, – ответила она, стараясь не выказывать своего горя.
Но перед ней был человек, который весьма преуспел в умении отыскивать слабости и уязвимые места в душах людей. Полковник почти наверняка знал, о чем она сейчас думает. Он покрутил в руках гусиное перо и улыбнулся.
– Ну, а теперь, когда мы отдали дань любезностям, давайте поговорим о причине вашего приезда.
Доминик распрямила плечи.
– Я приехала забрать домой своего брата, – без обиняков заявила она.
Полковник вдруг начал остервенело царапать пером по листку бумаги, затем подвинул листок к ней.
– Как вы думаете, что здесь изображено, мадемуазель?
Она пожала плечами и вернула ему листок.
– Какой-то продолговатый ящик.
– Ну что ж, это достаточно точно. Это одно из моих изобретений. Я большой знаток по части старинных приспособлений для пыток.
Липкие щупальца страха сжали горло Доминик. Ее испугали не столько слова полковника, сколько зловещая ухмылка, исказившая его лицо. Кровь застыла у нее в жилах, и она с трудом выдавила из себя несколько слов:
– Сомнительное времяпрепровождение, мсье. Определенно не в моем вкусе.
Он снова взглянул на свой рисунок.
– Если бы вы разбирались в механизмах, это устройство показалось бы вам весьма интересным, уверяю вас. Вы не возражаете, если я объясню вам, как оно работает?
Слушая эти жуткие полунамеки, Доминик все больше терялась. Чего он добивался?
– У меня нет ни малейшего желания знакомиться с этим омерзительным устройством.
Толстые губы полковника растянулись в довольной улыбке. Как бы эта девица ни храбрилась, выдержка уже начала изменять ей. Он читал в ее глазах страх. Страх, который внушил ей он, полковник Марсо.
Скоро, очень скоро Доминик Шарбоно будет счастлива исполнить любое его желание.
5
– Нy, пожалуйста, сделайте мне одолжение, мадемуазель Шарбоно, – сказал полковник. – Уверен, для вас это будет весьма поучительно.
Он снова подтолкнул к ней бумагу. Доминик не дотронулась до нее, но, пока полковник говорил, не отводила от рисунка глаз.
– Работает это приспособление весьма просто. Представьте себе, что это комната – очень маленькая, почти ящик. Если запереть в такой комнате человека, его движения будут жестко ограничены. Он не сможет ни повернуться, ни сесть, ни даже двинуть рукой. Вы способны представить это?
Ее сердце бешено заколотилось.
– Да. Я представляю, о чем вы говорите.
– Вот и прекрасно. А теперь подумайте, мадемуазель, какая пытка ожидает несчастного, который окажется заключенным в этих четырех тесных стенах.
Доминик почувствовала, что ей не хватает воздуха. Она медленно поднялась, ноги ее дрожали, в широко раскрытых глазах стоял ужас.
– Вы хотите сказать, что в такой ящик посажен мой брат?
Полковник Марсо испытывал истинное наслаждение. Он облизнул губы, его глаза от удовольствия прямо-таки вылезли из орбит.
– Вы чрезвычайно умны, если так быстро обо всем догадались. Но с моей стороны, жестоко столько времени держать вас в неведении. Вашего брата поместили в этот ящик лишь сегодня утром, после того, как вы приехали сюда. Да, совсем забыл упомянуть еще одну деталь: если человек проведет внутри моего маленького изобретения больше трех дней, он теряет рассудок, причем на всю оставшуюся жизнь.
Доминик охватил гнев, подобный все сметающему на своем пути урагану.
– Немедленно освободите моего брата и отведите меня к генералу!
– Я не могу беспокоить генерала подобными пустяками. И брата вашего я пока что освободить не могу, – невозмутимо отозвался полковник. – Человек, сотрудничающий с врагами, не достоин пощады.
– Вы что же думаете, у нашей семьи нет друзей, которые способны добиться восстановления справедливости?
Полковник ухмыльнулся и оставил ее вспышку без внимания.
– И если уж вашему брату не перенести этой пытки, хотел бы я знать, что станет с вашим дедушкой в моей маленькой комнатке. Я еще не испытывал свой ящик на ком-нибудь, кто и без того спятил.
– Вы не посмеете!
Доминик так трясло, что у нее прерывался голос.
– О, еще как посмею! Я, видите ли, уже послал за господином Шарбоно. Он будет здесь еще до захода солнца.
Она изо всех сил стиснула зубы, пытаясь унять дрожь и собраться с мыслями. Она опустила глаза, сосредоточила взгляд на своих руках, сцепленных на коленях, и усилием воли заставила их не дрожать. И лишь после этого она подняла глаза на полковника.
– Почему вы так поступаете с моим дедушкой? Он не сделал ничего дурного.
– Он не пострадает, если вы согласитесь сотрудничать со мной, мадемуазель.
Доминик побледнела и опустила ресницы, стараясь не разреветься. Перед ней сидел безумец, который, не колеблясь ни минуты, подвергнет пытке ее брата и дедушку. О, она сделает все, чего захочет от нее этот человек, лишь бы спасти своих родных.
Она предприняла еще одну попытку урезонить полковника:
– Какие у вас доказательства, что мой брат помогал англичанам? Ведь Валькур по происхождению француз.
– Он француз лишь наполовину, – напомнил полковник. – А на другую половину англичанин. На этом проклятом острове множество граждан французского происхождения не гнушаются оказывать услуги нашим врагам. Но хватит болтовни. Ваш брат будет казнен… если только вы не согласитесь помочь нам. А какова будет в этом случае судьба вашего дедушки, я уже сообщил.
Он упивался властью, которую приобрел над этой прекрасной гордячкой.
– Только от меня зависит, суждено им жить или умереть.
– Мсье, вы чудовище!
Он поднялся и угрожающе навис над Доминик, сверля ее взглядом.
– Меня так уже называли не раз, но это меня не оскорбляет. Людям несведущим просто не понять принцип работы незаурядного ума.
Доминик провела языком по пересохшим губам. Ей хотелось броситься на него с кулаками, вцепиться в лицо этому извергу, но она не смела. Валькур действительно был сторонником англичан, и полковник, по всей видимости, знал об этом. Если она станет и дальше злить его, ярость полковника может обратиться на ее родных.
– Что я должна делать? – Доминик встала и подошла к столу.
– Повиноваться мне.
При этих словах она отшатнулась. Полковник, догадавшись, чего она боится, гнусно захихикал:
– Можете не опасаться, что я посягну на вашу честь, мадемуазель Шарбоно. – Он медленно обвел ее похотливым взглядом, задержавшись на пышной груди. – Что и говорить, вы – лакомый кусочек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75