Она бы с радостью заменила его на самое невзрачное, если бы в придачу получила и любовь Эдварда.
Эдвард наклонился к ней и, взяв ее лицо в ладони, заглянул в глаза.
– Давай скрепим нашу сделку поцелуем, Виктория.
С этими словами он припал к ее губам. Потом отстранился и поднялся на ноги.
– Ты устала. Я должен тебя оставить. У меня много дел.
– Эдвард… спасибо, что вчера пришел мне на помощь.
После всего, что между ними только что произошло, эти слова прозвучали довольно странно.
Он весело рассмеялся.
– Если я доживу до ста лет, Виктория, ты и тогда не перестанешь меня удивлять.
Эдвард направился к выходу. Она провожала его взглядом. У порога он остановился и, обернувшись, проговорил:
– С нетерпением жду субботы, Виктория.
В следующее мгновение он вышел из комнаты, и дверь за ним закрылась. В коридоре же Эдвард остановился и, прикрыв глаза, прошептал:
– Ты станешь моей, Виктория. Если мне придется ждать, чтобы отвоевать тебя у Пола О’Брайена, я не стану торопить события. Я выдержу все, любовь моя.
Вскоре комната Виктории наполнилась цветами из оранжереи Рио-дель-Лобо. Увидев большой букет из красных цветов – она узнала цветы, которыми восхищалась во время фиесты, – девушка не удержалась от улыбки. К букету была приложена записка:
«Ты интересовалась названием этого растения. Оно называется poinciana.
Эдвард».
Отныне Виктория питалась блюдами, приготовленными на кухне Рио-дель-Лобо, – их доставлял неизменно улыбчивый Эстансио. Кроме того, девушку ежедневно навещали друзья и знакомые. Их было так много, что Дэну пришлось ограничить количество посетителей.
Эдвард каждый день присылал невесте подарки: то красивое жемчужное ожерелье, то бриллиантовый браслет, то подвески. Однако сам не появлялся.
– Виктория, я ничего не понимаю, – говорила сидевшая рядом с ней Кларисса. – Объясни мне, пожалуйста, что случилось у вас с Полом? И почему ты выходишь замуж за Эдварда?
Виктория понимала, что этот же вопрос вертелся на языке почти у всех ее знакомых. Но как ответить на него?
– Дело в том, Кларисса, что я поняла, что не люблю Пола. Именно по этой причине я никак не могла определиться с днем свадьбы.
– Вчера Дэн признался, что Эдвард давно высказывал намерение сделать тебя своей женой. Но почему ты утаила от меня это?
– Поверь, Кларисса, я была удивлена не меньше, чем ты, когда узнала, что он хочет на мне жениться. Скажи, ты все еще питаешь к Эдварду нежные чувства?
– Я люблю Дэна. Он замечательный и очень добрый. Но он не вызывает у меня… того, что я испытывала к Эдварду. Вероятно, в этом нет ничего дурного.
Виктория промолчала. Она прекрасно понимала, какие чувства сейчас испытывала подруга.
– И все же странно, что вы так спешите, – продолжала Кларисса. – Ведь ты еще не вполне поправилась, не так ли?
«Действительно, как объяснить подобную поспешность?» – подумала Виктория. В этот момент в комнату вошла Эллис, и девушка с облегчением вздохнула – теперь можно было не отвечать на вопрос.
– Трудно поверить, дорогая, но Консуэло сшила тебе изумительный наряд – проговорила Эллис. – Удивительно – как она успела?
Тут Матушка открыла большую коробку и извлекла из нее свадебное платье из белого атласа.
– Какая прелесть! – воскликнула Кларисса. – Ваша Консуэло – настоящая кудесница.
При виде подвенечного наряда Виктория почему-то не ощутила душевного подъема.
– А где фата? – поинтересовалась Кларисса.
Матушка открыла другую коробку и вытащила оттуда фату, чуть пожелтевшую от времени.
– Это фата твоей матери, – объявила Эллис внучке.
Виктория провела ладонью по ткани, и глаза наполнились слезами.
– О, бабушка, спасибо. – Виктория улыбнулась. – Я с радостью надену ее. Это так много для меня значит.
– Я знаю, дорогая. Твоей матери было бы приятно узнать, что завтра ее фата украсит твою голову.
Виктория поднесла фату к лицу и почти физически ощутила присутствие матери.
– У меня есть для тебя еще кое-что. Этот подарок прислала Консуэло.
– Что, бабушка?
Эллис убрала фату и положила на колени девушке новую коробку. Сняв крышку, Виктория обнаружила белый атласный халат и тонкую ночную сорочку. Она подняла голову и посмотрела на бабушку. Глаза старой леди сияли.
– Удивительно, – пробормотала девушка. – Это тоже сшила Консуэло?
– Конечно, она.
Кларисса в восторге защелкала языком. Белье действительно поражало красотой и изяществом.
– Виктория, ничего более прелестного я в жизни не видела, – сказала она.
Виктория понимала, что чувствовала ее подруга. Ей стало неловко, и она вздохнула с облегчением, когда Кларисса наконец ушла.
Поздно вечером приехал Бодайн. Присев на краешек кровати, он с улыбкой проговорил:
– Что ж, малышка, завтра я передам тебя под опеку другого мужчины.
– О, Бодайн, я так тебя люблю. Я не хочу с тобой разлучаться. – Виктория крепко сжала его руку.
– Я всегда буду рядом и приду на помощь, если что-то случится. Но внутренний голос мне говорит, что в будущем я тебе уже не понадоблюсь. Я уверен, Эдвард будет хорошо о тебе заботиться.
– Никто не сможет заботиться обо мне так, как ты, Бодайн.
Он увидел в глазах девушки слезы и пробормотал:
– Сейчас не время плакать, дорогая. Сейчас время быть счастливой.
Если бы он только знал, какой несчастной она себя чувствовала. Если б Бодайн знал, почему она согласилась выйти за Эдварда замуж.
– Обещай, Бодайн, что я смогу обращаться к тебе за советом всякий раз, когда у меня возникнет такая потребность.
– Я же не сказал, что бросаю тебя. – Он привлек девушку к себе и поцеловал в щеку. – Ты будешь очень счастлива, Виктория. Я знаю, что сейчас ты со мной не согласна, но поверь, что так и будет. Ты должна обрести счастье, которого я был лишен. Я очень хочу этого.
В следующее мгновение он встал и быстро вышел из комнаты.
Эдвард возвращался домой. Весь предыдущий день он провел с Реем Кортни. Они вместе ломали голову над тем, как снять с Виктории ужасные обвинения. Рей также написал несколько писем, чтобы поддержать ходатайство Эдварда.
Подъехав к загону, Эдвард увидел старого Неда, вышедшего из конюшни.
Молодой человек спешился.
– Как поживаешь, старый Нед?
– Отлично, мистер Ганновер. Можно мне с вами перекинуться словечком?
– Конечно. Чем могу быть полезен?
– Я только что поставил в стойло Бунтаря.
– Я совсем забыл о нем.
– Мистер Бодайн велел мне доставить его сюда. Поскольку конь никого к себе не подпускает, я подумал, что вы захотите нанять меня, чтобы я мог за ним ухаживать и делать другую работу в конюшне.
– Ты много лет служил у Матушки. Зачем же тебе менять хозяев? – удивился Эдвард.
– Дело в том, мистер Ганновер, что я привязался к этому жеребцу. К тому же мне не хотелось бы разлучаться с мисс Викторией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Эдвард наклонился к ней и, взяв ее лицо в ладони, заглянул в глаза.
– Давай скрепим нашу сделку поцелуем, Виктория.
С этими словами он припал к ее губам. Потом отстранился и поднялся на ноги.
– Ты устала. Я должен тебя оставить. У меня много дел.
– Эдвард… спасибо, что вчера пришел мне на помощь.
После всего, что между ними только что произошло, эти слова прозвучали довольно странно.
Он весело рассмеялся.
– Если я доживу до ста лет, Виктория, ты и тогда не перестанешь меня удивлять.
Эдвард направился к выходу. Она провожала его взглядом. У порога он остановился и, обернувшись, проговорил:
– С нетерпением жду субботы, Виктория.
В следующее мгновение он вышел из комнаты, и дверь за ним закрылась. В коридоре же Эдвард остановился и, прикрыв глаза, прошептал:
– Ты станешь моей, Виктория. Если мне придется ждать, чтобы отвоевать тебя у Пола О’Брайена, я не стану торопить события. Я выдержу все, любовь моя.
Вскоре комната Виктории наполнилась цветами из оранжереи Рио-дель-Лобо. Увидев большой букет из красных цветов – она узнала цветы, которыми восхищалась во время фиесты, – девушка не удержалась от улыбки. К букету была приложена записка:
«Ты интересовалась названием этого растения. Оно называется poinciana.
Эдвард».
Отныне Виктория питалась блюдами, приготовленными на кухне Рио-дель-Лобо, – их доставлял неизменно улыбчивый Эстансио. Кроме того, девушку ежедневно навещали друзья и знакомые. Их было так много, что Дэну пришлось ограничить количество посетителей.
Эдвард каждый день присылал невесте подарки: то красивое жемчужное ожерелье, то бриллиантовый браслет, то подвески. Однако сам не появлялся.
– Виктория, я ничего не понимаю, – говорила сидевшая рядом с ней Кларисса. – Объясни мне, пожалуйста, что случилось у вас с Полом? И почему ты выходишь замуж за Эдварда?
Виктория понимала, что этот же вопрос вертелся на языке почти у всех ее знакомых. Но как ответить на него?
– Дело в том, Кларисса, что я поняла, что не люблю Пола. Именно по этой причине я никак не могла определиться с днем свадьбы.
– Вчера Дэн признался, что Эдвард давно высказывал намерение сделать тебя своей женой. Но почему ты утаила от меня это?
– Поверь, Кларисса, я была удивлена не меньше, чем ты, когда узнала, что он хочет на мне жениться. Скажи, ты все еще питаешь к Эдварду нежные чувства?
– Я люблю Дэна. Он замечательный и очень добрый. Но он не вызывает у меня… того, что я испытывала к Эдварду. Вероятно, в этом нет ничего дурного.
Виктория промолчала. Она прекрасно понимала, какие чувства сейчас испытывала подруга.
– И все же странно, что вы так спешите, – продолжала Кларисса. – Ведь ты еще не вполне поправилась, не так ли?
«Действительно, как объяснить подобную поспешность?» – подумала Виктория. В этот момент в комнату вошла Эллис, и девушка с облегчением вздохнула – теперь можно было не отвечать на вопрос.
– Трудно поверить, дорогая, но Консуэло сшила тебе изумительный наряд – проговорила Эллис. – Удивительно – как она успела?
Тут Матушка открыла большую коробку и извлекла из нее свадебное платье из белого атласа.
– Какая прелесть! – воскликнула Кларисса. – Ваша Консуэло – настоящая кудесница.
При виде подвенечного наряда Виктория почему-то не ощутила душевного подъема.
– А где фата? – поинтересовалась Кларисса.
Матушка открыла другую коробку и вытащила оттуда фату, чуть пожелтевшую от времени.
– Это фата твоей матери, – объявила Эллис внучке.
Виктория провела ладонью по ткани, и глаза наполнились слезами.
– О, бабушка, спасибо. – Виктория улыбнулась. – Я с радостью надену ее. Это так много для меня значит.
– Я знаю, дорогая. Твоей матери было бы приятно узнать, что завтра ее фата украсит твою голову.
Виктория поднесла фату к лицу и почти физически ощутила присутствие матери.
– У меня есть для тебя еще кое-что. Этот подарок прислала Консуэло.
– Что, бабушка?
Эллис убрала фату и положила на колени девушке новую коробку. Сняв крышку, Виктория обнаружила белый атласный халат и тонкую ночную сорочку. Она подняла голову и посмотрела на бабушку. Глаза старой леди сияли.
– Удивительно, – пробормотала девушка. – Это тоже сшила Консуэло?
– Конечно, она.
Кларисса в восторге защелкала языком. Белье действительно поражало красотой и изяществом.
– Виктория, ничего более прелестного я в жизни не видела, – сказала она.
Виктория понимала, что чувствовала ее подруга. Ей стало неловко, и она вздохнула с облегчением, когда Кларисса наконец ушла.
Поздно вечером приехал Бодайн. Присев на краешек кровати, он с улыбкой проговорил:
– Что ж, малышка, завтра я передам тебя под опеку другого мужчины.
– О, Бодайн, я так тебя люблю. Я не хочу с тобой разлучаться. – Виктория крепко сжала его руку.
– Я всегда буду рядом и приду на помощь, если что-то случится. Но внутренний голос мне говорит, что в будущем я тебе уже не понадоблюсь. Я уверен, Эдвард будет хорошо о тебе заботиться.
– Никто не сможет заботиться обо мне так, как ты, Бодайн.
Он увидел в глазах девушки слезы и пробормотал:
– Сейчас не время плакать, дорогая. Сейчас время быть счастливой.
Если бы он только знал, какой несчастной она себя чувствовала. Если б Бодайн знал, почему она согласилась выйти за Эдварда замуж.
– Обещай, Бодайн, что я смогу обращаться к тебе за советом всякий раз, когда у меня возникнет такая потребность.
– Я же не сказал, что бросаю тебя. – Он привлек девушку к себе и поцеловал в щеку. – Ты будешь очень счастлива, Виктория. Я знаю, что сейчас ты со мной не согласна, но поверь, что так и будет. Ты должна обрести счастье, которого я был лишен. Я очень хочу этого.
В следующее мгновение он встал и быстро вышел из комнаты.
Эдвард возвращался домой. Весь предыдущий день он провел с Реем Кортни. Они вместе ломали голову над тем, как снять с Виктории ужасные обвинения. Рей также написал несколько писем, чтобы поддержать ходатайство Эдварда.
Подъехав к загону, Эдвард увидел старого Неда, вышедшего из конюшни.
Молодой человек спешился.
– Как поживаешь, старый Нед?
– Отлично, мистер Ганновер. Можно мне с вами перекинуться словечком?
– Конечно. Чем могу быть полезен?
– Я только что поставил в стойло Бунтаря.
– Я совсем забыл о нем.
– Мистер Бодайн велел мне доставить его сюда. Поскольку конь никого к себе не подпускает, я подумал, что вы захотите нанять меня, чтобы я мог за ним ухаживать и делать другую работу в конюшне.
– Ты много лет служил у Матушки. Зачем же тебе менять хозяев? – удивился Эдвард.
– Дело в том, мистер Ганновер, что я привязался к этому жеребцу. К тому же мне не хотелось бы разлучаться с мисс Викторией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93