Кто знает, сколько еще продлятся эти волнения в Индии? И даже после того как все кончится, надо будет сначала обменяться письмами. А сколько времени займет переезд родителей из Индии в Штаты! По ее подсчетам на это могло уйти года два, а то и больше. Так долго Ребекка ждать не хотела. Жак был настолько благороден, что до свадьбы даже ни разу ее не поцеловал, подчеркивая тем самым, как хорошо умеет управлять собой, и дожидаясь, когда они станут мужем и женой. А ее тело требовало, горело от нетерпения исполнить свое предназначение, для которого она была рождена. Со страстностью, какую она в себе даже не подозревала, Ребекка жаждала превратиться в женщину. Настоящую женщину.
К счастью, Эдуард также не видел оснований, чтобы откладывать свадьбу. Ей показалось, что ему не терпится даже больше, чем Ребекке. Наконец все было окончательно решено, родителям отправили письмо и начали готовиться к свадьбе. В первый день нового года мечты Ребекки стали реальностью.
И вот теперь все позади. Свадьба прошла великолепно. Все домашние переехали на Берег Пиратов, предоставив дом в распоряжение молодоженов.
Ребекка медленно подняла голову и посмотрела на дверь. Пора бы ему уже появиться. Она ощущала сейчас свое тело поднимающимся тестом: упруго-мягким и как бы пенистым. Казалось, еще немного, и оно перельется через край.
Она оперлась на локоть и позвала. Ответа не последовало. Она позвала снова:
– Жак! Иди же! Я жду тебя!
После второго раза дверь медленно отворилась, и она увидела его. Освещенный мягким светом, падающим сзади из соседней гостиной, стоя в дверном проеме, он смотрелся как картина в дорогой раме. На нем был великолепный халат из тисненого темно-красного атласа. В этот момент? Как был потрясающе красив. Отныне и навеки он принадлежит только ей.
Ребекка улыбнулась и протянула руку. Он медленно приблизился, очень медленно, будто еле волоча ноги.
Ей не терпелось излить свою радость словами.
– О, Жак, дорогой! Я так счастлива! У нас была такая чудесная свадьба! Этот день я запомню на всю жизнь.
Он улыбнулся.
– Жак, поцелуй меня. Пожалуйста!
Ощутив, как под действием его веса проседает постель, Ребекка прикрыла глаза и жадно потянулась губами к его губам. Ладонь Жака коснулась ее груди, и от этого прикосновения соски ожили и затрепетали. Они были сейчас подобны цветкам, раскрывающим бутоны. По всему телу разлилось томное, расслабляющее тепло; она раскрыла губы, чтобы он мог восприять вкус ее рта, как пчела чувствует цветок.
Казалось, это длилось всего несколько блаженных мгновений. Его руки нежно скользили, знакомясь с ее телом и заставляя его гореть бурным, неистовым пламенем. А затем он неожиданно обмяк и уронил голову ей на плечо.
Она вдруг почувствовала, что он дрожит, и у самого уха Ребекка услышала странные звуки. Эти звуки издавал он.
До нее дошло: он плачет! Чтобы осознать это, потребовалось некоторое время. Охваченная предчувствием чего-то ужасного, испуганная, она схватила его за плечи.
– Жак! Что с тобой? Что-то случилось?
– Да, случилось. Со мной. Прости меня, Ребекка! – Теперь он рыдал. Открыто, не стесняясь. – Сможешь ли ты когда-нибудь меня простить?
– Простить? За что?
Рывком он высвободился из ее рук, а через мгновение она услышала, как хлопнула дверь. В ночной тишине этот стук прозвучал будто гром.
Вся в смятении, ничего не понимая, Ребекка села в постели, дрожа словно в лихорадке. «Что случилось? Я сделала что-то неподобающее? Но что?» К такому развитию событий она не была готова.
– Жак! – позвала она мягко. – Жак! Ответа не последовало. Что же теперь делать?
Ждать, когда он вернется? Самой пойти за ним в гостиную?
Не в силах вынести неопределенности, она нерешительно поднялась с постели и осторожно приблизилась к двери. С бешено колотящимся сердцем она стояла, положив ладонь на холодную дверную ручку. Затем приставила ухо к двери, но не услышала ни звука.
Сделав глубокой вздох, она заставила себя открыть дверь. Жак сидел в кресле у стола опустив плечи, спрятав голову в ладони. Вся его поза изображала безнадежность. На его изломанную фигуру падал неровный свет единственной зажженной свечи.
Тихо приблизившись, она встала на колени у его ног. Ей хотелось к нему прикоснуться, но она не осмелилась.
– Жак, – прошептала она. – Дорогой, пожалуйста, скажи мне, что произошло? Если я сделала что-то не так, скажи мне, чтобы я знала. Пожалуйста, не молчи!
Он медленно поднял голову, как будто она у него болела, и посмотрел на Ребекку. Выражение его глаз ее потрясло. Он сглотнул так, будто ему в рот влили очень горькое лекарство.
– Прости, – произнес он наконец. – Я веду себя очень плохо, я это знаю, как, впрочем, и все остальное. То, что я с тобой сделал, непростительно, а теперь вдобавок ко всему еще и причинил боль!
Ребекка почувствовала, как внутри ее поднимается холодный страх. О чем он говорит? Почему он так себя ведет? Неожиданно для себя она начала плакать, медленно, беззвучно. Слезы обжигали ее щеки, делая лицо некрасивым.
Увидев на ее лице слезы, Жак приглушенно всхлипнул и попытался их утереть.
– Пожалуйста, не плачь. Я попробую тебе объяснить. – Он взял ее руки в свои. – Я должен был рассказать тебе это с самого начала. Женившись, я поступил мерзко, гнусно и отвратительно.
Он сделал паузу, чтобы подобрать нужное слово. Ребекка, не имея сил молчать, взорвалась:
– Но ведь ты меня любишь! Я знаю, любишь. Он крепко, до боли, сжал ее руки, но она стерпела, понимая, что тем самым он пытался смягчить ее душевные страдания.
– Ребекка, в моей любви ты абсолютно не должна сомневаться. Я люблю тебя, очень, и именно поэтому нахожусь сейчас в таком состоянии. Мне не следовало поддаваться искушению и идти на поводу у собственной слабости. У меня не было на это никакого права. Мне следовало собраться с силами и позволить тебе уйти. Но я не смог.
– Жак, я ничего не понимаю из того, что ты сейчас говоришь. Скажи мне, в чем дело? Если ты не скажешь, я просто сойду с ума!
– Да, да. Я попробую. – Он еще сильнее сжал ее руки, но она не пыталась освободиться. – Ребекка… я сказал, что не имел права на тебе жениться. Скажу больше: вовлекая тебя во все это, я совершил подлость. Жутко сознавать, но все это правда. Я… я никогда не смогу быть для тебя настоящим мужем. – Последние слова он произнес скороговоркой.
Ребекка смотрела на него, ничего не понимая. Эти слова для нее ничего не значили.
– Все равно я не понимаю, в чем дело. Объясни! Все происходящее сейчас казалось ей нереальным.
Такого просто не может быть. Она, наверное, спит, и ей приснился страшный сон. Ребекка увидела, что он опять заплакал, но это ее уже не удивило.
– Я был ранен в битве при Новом Орлеане. Ранен так, что не могу больше иметь дела с женщинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
К счастью, Эдуард также не видел оснований, чтобы откладывать свадьбу. Ей показалось, что ему не терпится даже больше, чем Ребекке. Наконец все было окончательно решено, родителям отправили письмо и начали готовиться к свадьбе. В первый день нового года мечты Ребекки стали реальностью.
И вот теперь все позади. Свадьба прошла великолепно. Все домашние переехали на Берег Пиратов, предоставив дом в распоряжение молодоженов.
Ребекка медленно подняла голову и посмотрела на дверь. Пора бы ему уже появиться. Она ощущала сейчас свое тело поднимающимся тестом: упруго-мягким и как бы пенистым. Казалось, еще немного, и оно перельется через край.
Она оперлась на локоть и позвала. Ответа не последовало. Она позвала снова:
– Жак! Иди же! Я жду тебя!
После второго раза дверь медленно отворилась, и она увидела его. Освещенный мягким светом, падающим сзади из соседней гостиной, стоя в дверном проеме, он смотрелся как картина в дорогой раме. На нем был великолепный халат из тисненого темно-красного атласа. В этот момент? Как был потрясающе красив. Отныне и навеки он принадлежит только ей.
Ребекка улыбнулась и протянула руку. Он медленно приблизился, очень медленно, будто еле волоча ноги.
Ей не терпелось излить свою радость словами.
– О, Жак, дорогой! Я так счастлива! У нас была такая чудесная свадьба! Этот день я запомню на всю жизнь.
Он улыбнулся.
– Жак, поцелуй меня. Пожалуйста!
Ощутив, как под действием его веса проседает постель, Ребекка прикрыла глаза и жадно потянулась губами к его губам. Ладонь Жака коснулась ее груди, и от этого прикосновения соски ожили и затрепетали. Они были сейчас подобны цветкам, раскрывающим бутоны. По всему телу разлилось томное, расслабляющее тепло; она раскрыла губы, чтобы он мог восприять вкус ее рта, как пчела чувствует цветок.
Казалось, это длилось всего несколько блаженных мгновений. Его руки нежно скользили, знакомясь с ее телом и заставляя его гореть бурным, неистовым пламенем. А затем он неожиданно обмяк и уронил голову ей на плечо.
Она вдруг почувствовала, что он дрожит, и у самого уха Ребекка услышала странные звуки. Эти звуки издавал он.
До нее дошло: он плачет! Чтобы осознать это, потребовалось некоторое время. Охваченная предчувствием чего-то ужасного, испуганная, она схватила его за плечи.
– Жак! Что с тобой? Что-то случилось?
– Да, случилось. Со мной. Прости меня, Ребекка! – Теперь он рыдал. Открыто, не стесняясь. – Сможешь ли ты когда-нибудь меня простить?
– Простить? За что?
Рывком он высвободился из ее рук, а через мгновение она услышала, как хлопнула дверь. В ночной тишине этот стук прозвучал будто гром.
Вся в смятении, ничего не понимая, Ребекка села в постели, дрожа словно в лихорадке. «Что случилось? Я сделала что-то неподобающее? Но что?» К такому развитию событий она не была готова.
– Жак! – позвала она мягко. – Жак! Ответа не последовало. Что же теперь делать?
Ждать, когда он вернется? Самой пойти за ним в гостиную?
Не в силах вынести неопределенности, она нерешительно поднялась с постели и осторожно приблизилась к двери. С бешено колотящимся сердцем она стояла, положив ладонь на холодную дверную ручку. Затем приставила ухо к двери, но не услышала ни звука.
Сделав глубокой вздох, она заставила себя открыть дверь. Жак сидел в кресле у стола опустив плечи, спрятав голову в ладони. Вся его поза изображала безнадежность. На его изломанную фигуру падал неровный свет единственной зажженной свечи.
Тихо приблизившись, она встала на колени у его ног. Ей хотелось к нему прикоснуться, но она не осмелилась.
– Жак, – прошептала она. – Дорогой, пожалуйста, скажи мне, что произошло? Если я сделала что-то не так, скажи мне, чтобы я знала. Пожалуйста, не молчи!
Он медленно поднял голову, как будто она у него болела, и посмотрел на Ребекку. Выражение его глаз ее потрясло. Он сглотнул так, будто ему в рот влили очень горькое лекарство.
– Прости, – произнес он наконец. – Я веду себя очень плохо, я это знаю, как, впрочем, и все остальное. То, что я с тобой сделал, непростительно, а теперь вдобавок ко всему еще и причинил боль!
Ребекка почувствовала, как внутри ее поднимается холодный страх. О чем он говорит? Почему он так себя ведет? Неожиданно для себя она начала плакать, медленно, беззвучно. Слезы обжигали ее щеки, делая лицо некрасивым.
Увидев на ее лице слезы, Жак приглушенно всхлипнул и попытался их утереть.
– Пожалуйста, не плачь. Я попробую тебе объяснить. – Он взял ее руки в свои. – Я должен был рассказать тебе это с самого начала. Женившись, я поступил мерзко, гнусно и отвратительно.
Он сделал паузу, чтобы подобрать нужное слово. Ребекка, не имея сил молчать, взорвалась:
– Но ведь ты меня любишь! Я знаю, любишь. Он крепко, до боли, сжал ее руки, но она стерпела, понимая, что тем самым он пытался смягчить ее душевные страдания.
– Ребекка, в моей любви ты абсолютно не должна сомневаться. Я люблю тебя, очень, и именно поэтому нахожусь сейчас в таком состоянии. Мне не следовало поддаваться искушению и идти на поводу у собственной слабости. У меня не было на это никакого права. Мне следовало собраться с силами и позволить тебе уйти. Но я не смог.
– Жак, я ничего не понимаю из того, что ты сейчас говоришь. Скажи мне, в чем дело? Если ты не скажешь, я просто сойду с ума!
– Да, да. Я попробую. – Он еще сильнее сжал ее руки, но она не пыталась освободиться. – Ребекка… я сказал, что не имел права на тебе жениться. Скажу больше: вовлекая тебя во все это, я совершил подлость. Жутко сознавать, но все это правда. Я… я никогда не смогу быть для тебя настоящим мужем. – Последние слова он произнес скороговоркой.
Ребекка смотрела на него, ничего не понимая. Эти слова для нее ничего не значили.
– Все равно я не понимаю, в чем дело. Объясни! Все происходящее сейчас казалось ей нереальным.
Такого просто не может быть. Она, наверное, спит, и ей приснился страшный сон. Ребекка увидела, что он опять заплакал, но это ее уже не удивило.
– Я был ранен в битве при Новом Орлеане. Ранен так, что не могу больше иметь дела с женщинами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89