— Конечно, в губы. Куда ж еще?
— На теле женщины так много разных укромных уголков…
Что это она, в самом деле, смутилась, как девочка? Как будто не знала об этом раньше!
— Сначала в губы.
Он сразу подчинился, и его губы коснулись ее губ. Он целовал ее с такой нежностью и страстью, что у Элиссы сбилось дыхание, перед глазами стали вспыхивать яркие сполохи, и она от возбуждения едва не лишилась чувств. Сладкое беспамятство, однако, не наступило, поскольку Ричард неожиданно прервал поцелуй и отодвинулся от нее.
— Какие еще будут распоряжения, миледи?
— Что-то мне не хочется больше распоряжаться, — едва слышно пролепетала она.
— Но мне нравится выполнять твои приказания, — сказал Ричард хрипловатым от возбуждения голосом. — К тому же у меня это неплохо получается, верно?
Его слова воспламенили ее. Временами ей казалось, что в жилах у нее течет не кровь, а жидкий огонь.
— Поцелуй меня еще раз, но при этом ласкай мне груди — так, как ты это делал в нашу брачную ночь.
Ричард негромко рассмеялся:
— Слушаю и повинуюсь, миледи.
По мере того как его руки двигались по ее телу, то сдавливая, то поглаживая груди, Элиссу все больше переполняло желание. Не выдержав снедавшего ее напряжения, она приподнялась на локте и, слегка толкнув Ричарда в плечо, заставила его лечь на спину.
— Я не оправдал твоих надежд, миледи?
— Молчи и лежи смирно!
— Как же я могу молчать… — начал было он, но в этот момент Элисса оседлала его, и ему стало не до разговоров.
Она низко к нему наклонилась и стала кончиком языка лизать ему соски.
— Да, Элисса, да… — стонал он от наслаждения.
Когда он попытался притянуть ее к себе, чтобы, в свою очередь, ее поцеловать, она ухватила его за запястья и засунула его ладони под подушку.
— Я же сказала тебе: лежи смирно! Теперь я — главная.
Кто, в конце концов, выиграл пари, а?
Она говорила об интимном так просто и естественно, но в то же время с таким глубоким пониманием человеческой природы и свойственных человеку желаний, что Ричарду оставалось только изумляться. Подобной женщины — наивной и в то же время умной и рассудительной, нежной и огненно-страстной, робкой и бесстыдной одновременно — ему еще встречать не приходилось. Кроме того, ни одна женщина, оказавшись с ним в постели, не пыталась проявлять инициативу и играть во время близости с ним главенствующую роль.
Да он бы и не позволил этого — никому, кроме Элиссы.
Душа и тело Элиссы — и это было ему ясно как день — прямо на его глазах раскрепощались и обретали свободу. Ричард радовался этому и, невольно поддаваясь влиянию Элиссы, сам начинал чувствовать себя более раскрепощенным и свободным, чем прежде. Это было обретением какой-то новой, неведомой ему до появления Элиссы степени внутренней свободы.
В одно мгновение осознав все это, Ричард пришел к выводу, что Элиссе мешать не стоит, и, распластавшись на спине, замер без движения и стал ждать, что будет дальше.
А дальше последовала такая волна огненных поцелуев и влажных ласк языком по груди и животу, что он едва не задохнулся от желания немедленной близости.
Неожиданно она с него слезла.
— Сядь, Ричард, прошу тебя.
— Что такое? — прошептал он, не веря своим ушам.
— Я прошу тебя сесть на постели, вот и все.
Что и говорить, Ричард был разочарован. Не этого он ждал от своей начинавшей, как ему казалось, входить во вкус чувственной любви женушки. Тем не менее, никак не выказав Элиссе своего неудовольствия, он подчинился.
— Однажды я видела картинку, которую не могу забыть до сих пор. Надеюсь, то, что я собираюсь проделать, не вызовет у тебя отвращения…
Ричард в предвкушении затаил дыхание. Элисса села ему на колени и обхватила ногами его талию. Приподнявшись и чуть подавшись вперед, она сама направила его в свое горячее лоно, а потом на него опустилась. Теперь они находились в пугающей близости друг от друга и смотрели друг другу в глаза. Ричард приник к ее губам ртом и начал медленно двигаться в ее теле, испытывая невероятные, неизведанные им прежде ощущения, которые нахлынули на него подобно морскому прибою и накрыли его с головой.
По мере того как их совместные движения становились все более быстрыми и слаженными, дыхание у них учащалось и становилось все более шумным.
— Да! Ричард, да! — вскрикивала Элисса, когда он целовал ее в подбородок, в шею или в ушко. Ричард удваивал усилия, все глубже проникая в ее тело. — Только не останавливайся, не останавливайся, очень тебя прошу! — стонала она.
Этому пожеланию он не смог бы не подчиниться, даже если бы и захотел.
Очень скоро они почувствовали, как копившееся у них внутри возбуждение стало настоятельно требовать выхода. Они тесно сомкнули объятия и, готовясь пережить пик наслаждения, превратились в одно целое. Но заветный момент настиг их неожиданно, как вспышка молнии в летнюю грозу. Они разом вздрогнули и запрокинули головы, криком выражая свою радость.
— Знаешь что, Ричард?
— Что? — выдохнул он, прижимая к себе ее нагое тело.
— Мне нравятся твои игры. Ричард негромко засмеялся:
— А мне понравилось тебе проигрывать.
На следующее утро Элисса расположилась в небольшой комнате на первом этаже, которую она называла своим кабинетом. Этот кабинетик площадью в несколько квадратных ярдов был отделан панелями из светлого дуба и почти целиком заставлен деревянными стеллажами, на которых хранились конторские книги и всевозможные документы.
Единственное окно в кабинете выходило на задний двор и позволяло созерцать одноэтажное каменное строение конюшни.
Элисса протерла глаза, зевнула и в который уже раз попыталась сосредоточиться на пестревших цифрами записях в бухгалтерской книге, лежавшей перед ней на столе. Почерку нее, что греха таить, был неразборчивый. К тому же в последний раз, когда она открывала книгу и делала в ней записи, она забыла промокнуть страницу и теперь в этом. — месте расплылось большое чернильное пятно.
Хотя Элисса временами улыбалась, вспоминая о том, что произошло ночью, владевшее ею утомление отнюдь не помогало ей в работе.
Откинувшись на спинку стула и потянувшись, она подумала, что если бы до брака с Ричардом кто-нибудь ей сказал, какое огромное счастье могут приносить супружеские отношения, она бы в жизни в это не поверила. Еще раз зевнув, она склонила голову и снова погрузилась в изучение своего гроссбуха, как вдруг послышался шорох и она повернулась к двери. На пороге стоял Ричард. На его красивом лице ясно читалось недоумение.
— Ну, что случилось?
Ричард боком протиснулся в крохотную комнатушку, где не хватало места даже для второго стола, и сказал:
— Никак не пойму, на каком языке разговаривают эти люди.
Элисса быстро захлопнула книгу, чтобы Ричард не увидел ее каракули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81